ГЛАВА 5

Слейду нужна была информация. Они с Баком выехали на заставу Сан-Саба прежде, чем солнце успело выпить блестки росы с травы.

Когда Баку надоело слушать, как скрипит кожаное седло, он искоса посмотрел на Слейда.

– А красивая все-таки женщина.

Слейд только хмыкнул. Он знал, что Бак говорит о Кэтрин, и знал, к чему Бак клонит. Он не хотел поддерживать этот разговор.

– И шаг у нее легкий. Изящный такой. Слейд нахмурился:

– Она для меня – гарантия хорошего отношения Сломанной Стрелы.

– Ты уверен, что Убивающий Волков захочет взять ее обратно?

Баку не хотелось даже представить себе, что эта светловолосая девушка будет жить с таким, как этот Убивающий Волков.

– Он совершил несколько вылазок, разыскивая ее. Он напал на форт, куда ее увезли, сразу, но ее там уже не было.

– Это могла быть месть, – предположил Бак.

– Убивающий Волков хочет вернуть свою женщину, – ответил Слейд. Какое-то время, пока он еще не видел Кэтрин Беллами, Слейд готов был предположить, что главной целью Убивающего Волков было вернуть малышку, хотя для воина была нехарактерной такая тревога за ребенка женского пола. Но теперь, когда Слейд хорошенько рассмотрел Кэтрин, он ни на секунду не усомнился в том, что Убивающий Волков хочет получить обратно свою жену. Слейд говорил себе, что ему все равно, какую жизнь выберет себе эта Беллами. Только пусть этот выбор приведет его к Сломанной Стреле и Убивающему Волков.

Неприветливость Слейда заставила, наконец, Бака замолчать. Он попытался утешиться, напомнив себе, что у Слейда хорошее настроение зачастую не отличишь от дурного. Он умел слишком хорошо скрывать и то, и другое.

Бак часто гадал, что именно в прошлом Слейда научило его так глубоко прятать чувства, но Слейд никогда об этом не говорил. А Бак ни разу не задавал ему этого вопроса, хотя уже довольно давно считал себя его другом.

В Сан-Саба Слейду ничего не удалось узнать. В торговой компании его не ожидало никаких сообщений, хотя торговец его достаточно хорошо помнил. Ему и прежде приходилось по целым неделям хранить какое-либо сообщение для человека по имени Слейд. Торговцу всегда щедро платили за эти кусочки бумаги. И хотя он один раз попытался прочесть одно из таких посланий, у него из этого ничего не вышло. Торговец решил, что они могут иметь смысл только для самого Слейда и, возможно, его добычи. Он давным-давно решил для себя, что Слейд охотится на людей, за голову которых объявлена награда, но никому не говорил о своих догадках. И никогда не скажет.

Слейд почти не надеялся что-нибудь узнать в Сан-Саба. Если бы Джебу было что ему передать, он сделал бы это через Бака и Берди. Но Слейду надо было дожидаться Джеба, а он был не из тех, кто даром теряет время. От проезжих охотников, торговцев и солдат всегда можно что-нибудь узнать. Они с Баком достаточно приятно провели время за выпивкой и разговорами с теми, кто ехал мимо торговой компании. Но ничего нового Слейд не услышал.

Кэтрин потянулась за очередной оловянной тарелкой и тут заметила, что полотенце, которым она вытирала посуду, набухло от воды. День оказался длинным. Берди была аккуратной хозяйкой, но прислуги у нее не было, так что она не стала отказываться от предложенной ей помощи. А Кэтрин не могла бы сидеть без дела, пока кто-то рядом работает. Тетя Ди так ее воспитала.

К глубокому изумлению Кэтрин, Берди оказалась очень разговорчивой после того, как решила, что Кэтрин можно доверять. Но для этого понадобилось целое утро. Только после того, как ушли дневные посетители, теплая вода словно развязала ей язык, и слова с него стали соскальзывать так же легко, как остатки еды с тарелок и кастрюлек.

– У меня прекрасный сын, – гордо сообщила Берди, энергично отскребая кастрюльку. – Он в армии – в форте Гейтс, так что я его часто вижу. Мужа у меня никогда не было, – продолжала она, – и никогда я об этом не жалела. Правда, сыну иногда приходилось трудно из-за того, что отца не было. Но потом несколько лет назад появился Бак и помог мне его правильно вырастить.

Мысли Кэтрин вернулись к Шей и Убивающему Волков. «Будет ли у Шей отец?» – подумала она с тревогой. Когда-то Убивающий Волков гордился своей дочкой – может, только ради ее рыжеволосой матери? Выдержит ли его чувство испытание разлукой и временем? Но что бы ни случилось, Кэтрин твердо знала одно: она должна оберегать Шей, думать прежде всего о ней и ее будущем.

– Ты давно путешествуешь со Слейдом? Вопрос Берди заставил погрузившуюся в свои мысли Кэтрин вздрогнуть от неожиданности.

– Не слишком, – уклончиво ответила она. – Он направляется на север, и я тоже.

– Армия поручила ему куда-то тебя проводить? – с любопытством спросила Берди.

– А я считала, что Слейд работает с техасскими рейнджерами, – осторожно проговорила Кэтрин, не отвечая на прямой вопрос.

Ответом ей послужил пристальный взгляд.

– Ну, он и не солдат, и не рейнджер. Он работает с армейскими частями форта Ланкастер – ведет разведку и переговоры с индейцами. Время от времени его направляют работать с рейнджерами, но он не берет задания, если не захочет.

– А кто такой этот Джеб Уэллз, с которым он должен здесь встретиться?

Кэтрин решила воспользоваться готовностью Берди поговорить. И кроме того, она предпочитает задавать вопросы, а не отвечать на них.

Берди презрительно фыркнула, но потом ответила:

– Джеб – обычный рейнджер. Работает тут уже несколько лет.

– Он вам не нравится?

– Не так чтобы не нравился… Наверное, я ему не доверяю. Человек он неплохой, но любит рисковать. О, он, конечно, все обдумывает загодя, но чаще всего идет на риск, каков бы он ни был.

Кэтрин сполоснула последнюю кастрюлю и внимательно слушала Берди, разглядывая чуть помутневшую воду в миске. Не похоже было, чтобы ей удалось узнать что-то важное, но очень трудно сообразить, какие вопросы надо задавать, когда не знаешь толком, какой ответ ищешь. Возобновив разговор, она специально перевела его на жизнь самой Берди. Пожилая женщина обладала редкой способностью вытягивать из собеседника сведения, словно воду из колодца, а у Кэтрин не осталось вопросов, которыми ее можно было бы отвлечь.

К тому времени, как был готов ужин, Кэтрин охватило беспокойство. Начинало уже смеркаться, а она за целый день даже ни разу не вышла из помещения. Слейд с Баком не вернулись, а она готова была, скорее, откусить себе язык, чем спросить – пусть даже у Берди – где они.

Она сдернула с крючка у двери шаль Берди.

– Я выйду ненадолго, посмотрю, как там моя Сэди.

– Сэди?

– Моя кобыла.

– Ну, золотко, Бак прекрасно смотрит за животными.

Кэтрин улыбнулась:

– Я в этом не сомневаюсь. Больше всего мне хочется просто немного пройтись.

Берди немного нахмурилась.

– Только не слишком далеко и ненадолго, слышишь? Через Сан-Саба проезжает много народу.

Улыбнувшись в ответ на ее опасения, Кэтрин тайком проверила вложенный в сапог нож. Убедившись, что он на месте, она выпрямилась и закутала плечи в шерстяную шаль.

Ночь оказалась гораздо холоднее, чем ей представлялось в обманчивом тепле гостиницы. Даже клонившееся к закату солнце, катившееся по неподвижному небу, совсем не грело. Оно опускалось все ниже, удлиняя тени, падавшие за вырубкой, служившей двором гостиницы. Отраженный свет, падавший на реку Сан-Саба, делал ее русло похожим на застывший огонь. Ветер ощущался лишь как слабое дыхание, ночь погружалась в глубокую неподвижную тишину.

Кэтрин спокойно пошла к сараю, радуясь тому, что вырвалась из удушающе прочных стен постоялого двора и к тому же сможет отдохнуть от несмолкающего голоса Берди. Земля под ее ногами была твердой, с жесткими сухими пучками увядшей травы.

Было на редкость приятно провести рукой по мохнатой шее Сэди, потянуть ее за челку, ощутить на замерзших пальцах ее теплое дыхание. Кэтрин прижалась щекой к широкой шее лошади, стараясь справиться с тоской по дому. Она уже страшно скучала по Шей, и тете Ди, и Форду. Тетя Ди, сейчас, наверное, кормит Шей или, может, купает малышку, которая радостно плещется в теплой воде.

Возвращаясь обратно к постоялому двору, Кэтрин была поглощена своими мыслями. Забыв, где она находится, она с удивлением почувствовала у себя на плече чью-то руку. Она остановилась, уверенная в том, что это Слейд, и повернулась. Она увидела того человека, который пялил на нее глаза этим утром.

– Уберите свою руку, – решительно сказала она. Он подался к ней, так что ее обволок его запах – лесной, не противный: кустарник, дым и дичь.

– Ты здесь – и совсем одна, – ухмыльнулся он.

Она напряглась:

– Послушайте, мистер…

– Зови меня просто Харрис, – сказал он. – Можно и без «мистера».

Его постоянная ухмылка начала ее раздражать.

– Не имею желания как-либо вас звать, – отрезала она, стряхивая с плеча его руку и пытаясь пройти мимо него.

Одна рука, худая, но сильная, обхватила ее, и пальцы скользнули по ее груди. Кэтрин не ожидала такой бесцеремонности, но не испугалась. Она отвесила ему сильную пощечину, так что ладонь загорелась.

Но это абсолютно ничего не дало.

Его пальцы скользнули вниз, к поясу ее брюк, пока вторая рука отклоняла ее удары. Кэтрин вспомнила о ноже в голенище сапога и почувствовала мгновенное отвращение к себе из-за того, что не додумалась повесить нож к поясу. У нее не было шансов высвободиться и успеть его вытащить.

Негодуя на себя и на Харриса, она сжала кулак и с силой ударила его в кадык, с хищной радостью услышав, как он заворчал от боли.

– Надеюсь, кто-нибудь всадит тебе пулю в брюхо, – процедила она сквозь зубы.

– У меня есть такая мысль.

Негромкие слова раздались за спиной у Харриса. Подняв взгляд, Кэтрин встретилась с непроницаемыми, жесткими глазами Слейда.

– Вы собираетесь стрелять мне в спину, мистер? – спросил Харрис не оборачиваясь, медленно убирая руки от Кэтрин. – Или все же дадите мне шанс повернуться к вам?

– Ты в любом случае будешь одинаково мертвым, – ровным голосом проговорил Слейд. – Попробуй извиниться перед этой леди. Тогда, может быть, еще немного поживешь.

На мгновение Кэтрин показалось, что этот тип откажется извиняться, и дело кончится тем, что Слейд его убьет. Но Харрис чуть пожал плечом, затянутым в кожаную куртку.

– Ну, так я извиняюсь, мэм.

Она ничего не ответила и даже не взглянула на него. Она по-прежнему наблюдала за Слейдом, в его позе и взгляде не было и намека на милосердие.

Слейд не стал опускать свой кольт.

– Надеюсь, ты сможешь найти себе сегодня другое место для еды и ночлега. Скоро сильно похолодает.

– Не пропаду, – ответил Харрис, поворачиваясь лицом к Слейду. Он внимательно посмотрел на револьвер, потом встретился взглядом со Слейдом. Лицо Харриса продолжало оставаться непроницаемым, но во взгляде появилось что-то гадкое.

Когда он, наконец, отвернулся и пошел прочь, напряжение с Кэтрин спало. Она не испугалась Харриса, но очень боялась, что Слейд его убьет. За свою жизнь она видела слишком много смертей.

– Спасибо…

Слова замерли у нее на губах. Она вдруг увидела, что он смотрит на нее не так, как прежде, он видит в ней женщину, как и Харрис. Она невольно попятилась, почувствовав, что ей было гораздо спокойнее, когда Слейд был только жестким и расчетливым. Ей пришло в голову, что с человеком вроде Харриса она подвергалась гораздо меньшей опасности.

Молчание между ними неловко затянулось. Слейд не ответил ей и не сделал никакого движения ни к ней, ни от нее. Встревоженной Кэтрин его взгляд показался почти физическим прикосновением.

Резко повернувшись, она пошла к постоялому двору. Ноги ее дрожали. Даже сейчас, не оглядываясь, она знала, что Слейд на нее смотрит.

Собираясь открыть дверь, она услышала позади себя его шаги. Не оборачиваясь, она поспешно вошла в дом.

Слейда удивила ее реакция. Увидев руки, тянувшиеся к брюкам Кэтрин, он похолодел, но через мгновение кровь бросилась ему в лицо, и его охватила ярость. Даже сейчас ему до боли хотелось нажать на спусковой крючок револьвера. Ее гордость и гневная решимость защищаться тронули его. А он не мог позволить себе это чувство. Слейд постарался напомнить себе, что Кэтрин Беллами – белая скво, решившая ехать следом за ним к людям Сломанной Стрелы. При этом он словно забыл, что сам спровоцировал ее. Она сделала свой выбор.

Когда они вошли, Берди встретила девушку встревоженным взглядом, и на секунду Кэтрин испугалась, что чувства, обуревавшие ее, видны окружающим. Но тут Берди принялась ее ругать, и Кэтрин успокоилась.

– Я уж боялась, что все остынет и будет невкусным – вас все не было и не было. Бак вошел недавно и сказал, что с тобой Слейд, так что я не волновалась.

Кэтрин услышала, что Слейд остановился позади нее. Невольно она поискала взглядом Бака. Его широко открытые, ясные глаза смотрели прямо на нее. Она почувствовала, что краснеет при мысли о том, что он мог бы увидеть произошедшую во дворе сцену.

Она машинально съела свой ужин и снова помогла Берди перемыть посуду. На ужин ни Харрис, ни его приятель не явились. Кэтрин нисколько не сочувствовала этому человеку, где бы он сейчас ни находился, но ей все же не хотелось, чтобы его кровь пролилась из-за нее.

Было еще рано, когда она повернулась к Берди.

– Если больше никаких дел для меня не найдется, я, наверное, пойду лягу.

– Ни единого дельца не осталось, золотко. Да у меня уже сколько лет не было такой помощницы. – С этими словами Берди сняла с полки тазик и бросила в него мыло и небольшой кусок ткани. Тазик и чайник с горячей водой она вручила Кэтрин. – Если тебе еще что-то надо, только скажи.

– Спасибо, Берди, все прекрасно. Спокойной ночи.

Быстро брошенный в сторону стола взгляд немного ее успокоил. Слейд не обращал на нее ни малейшего внимания. Его занимала только бутылка вина и колода карт на столе перед ним с Баком.

Но, оказавшись у себя в комнате, она не сразу решилась раздеться для того, чтобы помыться. Ей вдруг представилось, что Слейд все еще на нее смотрит.

«Да он вообще забыл о твоем существовании», – укорила она себя, и от этого ей вдруг стало ужасно одиноко. Это ее встревожило. Она привыкла к одиночеству, и ей нельзя от него отвыкать. Возможно, это вообще ее удел, – если не считать Шей.

Кэтрин медленно расстегнула рубашку и вымыла себе плечи, руки и грудь. Ее пронизала дрожь, но она все же разделась и поспешно докончила мытье. Ей не нравились мысли, тревожившие ее. Она не желала думать о Слейде и не хотела, чтобы он думал о ней. Им предстоит слишком трудный совместный путь.

Волосы ее спутались, и гребень никак не мог расчесать шелковистые локоны. Хладнокровно она подумала, не отрезать ли их. Убивающий Волков наверняка косо посмотрит на скво с остриженными волосами. Но не это сейчас занимало ее. Возможно, она очень скоро будет связана волей Убивающего Волков. Но сейчас она свободна и может поступать, как считает нужным.

Кэтрин попыталась вновь пробудить в себе те чувства, которые когда-то испытывала к Убивающему Волков. Ее юное сердце было разбито, когда он взял в свой вигвам Джин. Но даже тогда она не могла испытывать ревность к Джин: Они были как сестры с той минуты, как воины-команчи увели их из дома Джин. Она любила Джин, но Убивающего Волков она тоже любила. Это чувство должно было бы по-прежнему теплиться в ней, прячась где-то в глубине ее сердца и став более зрелым… Но, может быть, оно умерло вместе с ее юностью в тот день, когда ее увели из лагеря Сломанной Стрелы?

Как бы то ни было, сейчас она совершенно ничего к нему не чувствовала. Она устало опустилась на кровать и с грустью подумала о Шей. А что, если девочку испугало отсутствие матери? Мысль об этом терзала Кэтрин. Она могла не беспокоиться о безопасности дочери – в этом отношении Ди очень осторожна. Но она боялась, что Шей тоскует. Ведь даже самая любящая тетка не может заменить матери – это Кэтрин знала по себе. А матерью Шей была она, Кэтрин, пусть даже в жилах девочки и не текла ее кровь. Матерью Шей была она.

Стараясь справиться с подступившими рыданиями, Кэтрин забралась под одеяло, дрожа от холода и беспокойства. Ей долго не удавалось заснуть, а когда она, наконец, задремала, ее разбудил какой-то звук.

Сквозь тонкую перегородку она услышала, как кто-то вошел в соседнюю с ней комнату. Голос Слейда она узнала сразу и поняла, что он не один. Был ли это тот человек, которого Слейд дожидался? Она села, прислушиваясь, но слова доносились невнятно. Выскользнув из постели, она прижала ухо к стене, нисколько не стыдясь того, что подслушивает.

– Что-то случилось в пути, Джеб?

– Нет. Я знаю, что немного запоздал. Но это из-за того, что Хардинг дал мне еще одно поручение, прежде чем отпустить к тебе.

– Приказ мне не изменился?

– Ни капельки. Найди Раска и прекрати его торговлю. Тебе дано право самому решать, как именно это сделать, но это будет нелегко даже с моей помощью.

– С твоей?

– Да, одно изменение все же есть.

В его голосе послышался смех. «Интересно, – подумала Кэтрин, – действительно ли этот Джеб настолько добродушный, как кажется по его голосу?»

Джеб тем временем продолжал:

– Хардинг послал с Фрэнком Джексона, так чтобы мне можно было приехать помочь тебе.

– И я чертовски рад, – признался Слейд. – Я-то думал, что мы только ненадолго здесь с тобой встретимся. Я доволен, что ты будешь со мной.

– Ну так рассказывай, что происходит. Тебе удалось найти родню этого паренька Беллами, как ты планировал?

– Да, нашел, – хмыкнул Слейд. – Но мужчин там не оказалось.

Он не упомянул о Кэтрин. И ей было интересно, как он объяснит утром ее присутствие. Во всяком случае, если он хочет от нее избавиться, ему будет нелегко это сделать. По крайней мере, до тех пор, пока она не узнает, где искать брата.

– Ну, не думаю, чтобы тебе понадобилась помощь с пареньком, и Раск меня тоже не слишком беспокоит, – сказал Джеб. – Но будь я проклят, если мне хочется иметь дело с команчами и в особенности с Убивающим Волков. Ты точно знаешь, где их искать?

– В прошлом году они зимовали в Пало Дуро. Ходят слухи, что торговцы рассчитывают найти их там и этой зимой.

В этих двух фразах была вся информация, которая нужна была Кэтрин. Они говорили и дальше, но больше не упомянули ничего столь же интересного для нее. Их разговор превратился в обычную дружескую беседу за бутылкой. Она осторожно выпрямилась – от холода у нее онемело все тело.

Забравшись в постель, она попыталась обдумать услышанное. Итак, ее ждал длинный и тяжелый путь верхом, но не настолько длинный и тяжелый, чтобы отказаться от поездки. Во всяком случае, Слейд ей был больше не нужен. Теперь ей следовало лишь решить, ехать ли пока по-прежнему с ними и отделиться от них позже или попытаться обогнать его прямо сейчас.

Наконец она решила, что немного поспит, а решение примет утром. Но сон не шел к ней, потому что ее взбудораженные мысли никак не могли успокоиться. Она думала о том, как смотрел на нее Слейд, и о том, как найдет Форда, и о том, что увидит Убивающего Волков… Она уже не надеялась, что когда-нибудь увидит его!

Ей показалось, что прошло много часов, прежде чем Джеб ушел из комнаты Слейда. Идти ему было недалеко: она услышала, как открылась, а потом закрылась дверь следующей комнаты, и наступила тишина.

Снова открылась дверь комнаты Слейда, и у нее перехватило дыхание: он вышел из своей комнаты и остановился у самой ее двери. Долгие минуты она лежала, напрягшись, не шевелясь, дожидаясь, когда он примет решение, пытаясь угадать, что произойдет после этого. Она уже сталкивалась с опасностью изнасилования, когда ее с Джин только захватили команчи. Собственно говоря, нет никакой разницы между краснокожим, решившим овладеть женщиной, и белым, имеющим то же самое намерение. Только на этот раз здесь нет Старой Матери, которая защитила ее тогда своим авторитетом и покровительством. Кэтрин сильно подозревала, что Слейд пьян: ведь он распил одну бутылку виски с Баком и еще одну – с Джебом Уэллзом.

Наконец у нее вырвался долгий вздох: она услышала, как шаги Слейда удаляются от ее двери. Он принял решение – и при этом помог ей сделать то же самое. Ей надо бежать от него сейчас же.