Глава 12

На следующее утро, первое, что сделала Мэгги, это собрала Джереми и Тэда в классной комнате на третьем этаже и начала занятия. Она не удивилась, обнаружив, что мальчики очень сообразительны, хотя Тэд, старший из братьев, был менее настроен сидеть за уроками и заниматься арифметикой, когда целый мир ждал его, чтобы он мог обследовать каждый его уголок. Оценив математические способности обоих мальчиков, Мэгги откопала в шкафу в конце длинной комнаты кое-какие материалы и усадила своих учеников рисовать карту Австралии.

— У папы дома здесь, здесь и вот здесь, — сказал Джереми, ткнув карандашом в места на карте, расположенные на большом расстоянии друг от друга.

— И здесь, — добавил Тэд, делая нежелательную пометку на карте Джереми и получив за это недовольный взгляд. — Маме этот больше всего нравился. Она говорила, что Куинсленд похож на рай.

Мэгги было очень любопытно, какой была миссис Кирк, но ей, конечно же, не хотелось совать нос в чужие дела, поэтому она просто сказала:

— Мне кажется, ваша мать была очень красивой.

Оба мальчика торжественно кивнули.

— Ее звали Елена, и она умерла при родах нашего третьего ребенка, — вставил ледяной мужской голос с порога. — Хотите еще что-нибудь узнать, мисс Чемберлен?

Мэгги резко обернулась, столкнувшись лицом к лицу с мистером Кирком. Ее поразило холодное бешенство, сквозившее во всей фигуре.

— Извините, — тихо пробормотала она, хотя и не была уверена, что сделала что-то не так.

Через секунду Дункан растаял.

— Нет, мисс Чемберлен, — мягко сказал он. — Это я должен извиниться. Полагаю, я все еще слишком чувствителен во всем, что касается Елены.

Не зная, что сказать, Мэгги кивнула. Ей и самой было знакомо горе, когда погибли в катастрофе мать и отец, и она знала, что переживания способны заставить человека временами делать и говорить очень странные вещи.

— Папа, иди посмотри наши карты, — приставал к отцу Джереми. — Мы нарисовали Австралию.

Мэгги очень польстило, с каким вниманием мистер Кирк рассматривал каждую карту, каждую линию, название мест и каждый горный хребет. Спокойно похвалив мальчиков, он отослал их вниз завтракать. Когда дети выбежали из комнаты, Дункан склонился над одной из карт, уперевшись руками в крышку парты. В солнечных лучах, лившихся из окна, его волосы отливали золотисто-рыжим.

— Елена была очень красивой, — сказал он, не глядя на Мэгги. — Хотите взглянуть на ее портрет?

— Очень, — тихо сказала Мэгги. Дункан Кирк во многом пугал ее, но теперь она почувствовала к нему неподдельное сострадание. Она ждала, что ее поведут в какую-нибудь другую комнату, но вместо этого мистер Кирк вынул из кармана жилета какой-то маленький предмет, похожий на часы, и открыл его.

Мэгги заглянула внутрь и увидела миниатюру, изображавшую темноглазую женщину со светлыми волосами, почти такого же цвета, как и ее. Елена улыбалась с портрета, она действительно была очень красива.

— Она умерла два года назад, — тихо сказал Дункан, словно до сих пор был ошарашен несправедливостью ее ухода. — Наша малышка умерла вместе с ней.

Мэгги не знала, что сказать перед лицом такой трагической потери, поэтому она промолчала, пытаясь выразить сочувствие глазами. В один миг задумчивый взгляд мистера Кирка угас; он проворно захлопнул крышку миниатюры и опустил ее в карман. Когда он осмотрел строгую блузку и юбку Мэгги, его зеленые глаза были снова ясными, и он улыбнулся.

— Мне бы хотелось посмотреть, что вы собираетесь надеть сегодня в Правительственный дом, — сказал он.

Напоминание о предстоящем приеме взволновало и лишило Мэгги присутствия духа. Как она покажет мистеру Кирку платье, которое ей порекомендовала Розалинда, не приглашая его в свою комнату? Об этом, конечно, и речи быть не могло.

— Оно из синего шелка, — сказала она, — украшенного миллионами маленьких бусинок.

Дункан улыбнулся, когда Мэгги сделала ударение на слове «миллионы», и скрестил на груди руки.

— Я хочу посмотреть платье, — повторил он.

Мэгги открыла было рот, чтобы возразить, что собирается еще провести урок по ботанике и потом усадить мальчиков за чистописание, но мистер Кирк перебил ее во второй раз.

— Пожалуйста, мисс Чемберлен, наденьте платье.

Я буду в кабинете. — С этими словами мистер Кирк вышел из комнаты, оставив Мэгги кипеть от негодования. Этот мужчина был в высшей степени властным, заставляя ее демонстрировать платье в самый разгар учебного дня!

Тем не менее, Мэгги спустилась к себе, где так беспокойно спала прошлой ночью, вытащила сверкающее платье и надела его. Несомненно, одеяние было самым прекрасным из всех, что Мэгги когда-либо видела, не говоря уже о тех, что были у нее самой. Когда она ступала, его синие юбки шелестели, а щедро рассыпанные по ним и по глубокому вырезу бусинки сверкали подобно бриллиантам. Мэгги потянула за край декольте, не желая показывать так явно свои прелести, но ничего не вышло: платье прикрывало грудь на какие-нибудь два-три сантиметра выше сосков. Вздохнув, она вышла из комнаты и поспешила в кабинет. Лучше поскорее покончить с этим и вернуться к ботанике и чистописанию.

Двери в кабинет были немного приоткрыты, и, стукнув один раз, Мэгги вошла. Мистер Кирк, работавший за столом, изумленно поднял на нее глаза, открыв рот.

— Вы хотели посмотреть платье, — сказала Мэгги, теряя терпение.

Мистер Кирк уронил перо, не обращая внимания на чернильные брызги на своих бумагах, и встал.

— Бог мой, — выдохнул он.

Мэгги это не могло не польстить, хотя она изо всех сил старалась не подать виду. Она лелеяла тайную мечту, что Риви Маккена может увидеть ее в этом великолепном сверкающем платье.

— Я могу идти? — холодно спросила она, вздернув подбородок.

— Не можете, — выдохнул Дункан, слегка тряхнул головой, словно желая прояснить ее, и снова упал в кожаное кресло.

Мэгги вздохнула. Возможно, вечером ей и полагалось быть «хозяйкой», но днем, когда речь шла о мальчиках, она по-прежнему оставалась гувернанткой.

— Занятия с мальчиками…

— Мальчики обедают, — перебил ее мистер Кирк, и на губах его и в глазах показалось подобие улыбки. — Они уже достаточно позанимались сегодня. Я хочу, чтобы они подышали свежим воздухом.

Мэгги не могла понять, как она должна учить Джереми с Тэдом, если им позволено заниматься только полдня, но что-то в поведении мистера Кирка отбило у нее желание спорить. Он вел себя довольно странно, хотя, пришлось ей признать, не более странно, чем обычно.

— Тогда я поведу их в парк или, может быть, в зверинец.

— Вы будете отдыхать, — поправил ее мистер Кирк, как всегда. — Сегодняшние торжества продлятся до самого утра.

— Но…

— Мисс Чемберлен. — Слова прозвучали, как предостережение, и Дункан Кирк снова погрузился в работу.

Мэгги вернулась к себе, чтобы переодеться, и увидела горничную, ставящую на столик тарелку и серебряный прибор. Та окинула взглядом наряд Мэгги и пробормотала: — Ух ты, вы такая элегантная, мисс!

Внезапно почувствовав себя одинокой без Тэнси, Мэгги забежала за ширму в дальнем углу комнаты и начала снимать платье. Горничная, та самая девушка, с которой Мэгги столкнулась вчера в детской, подошла к ней и настойчиво предложила помочь.

Смирившись и следуя приказу мистера Кирка отдыхать, Мэгги надела халат вместо блузки и узкой черной юбки и распустила волосы. Пока Мэгги ела, горничная расчесывала ее серебристо-белокурые пряди, а потом уложила в кровать, словно Мэгги была ребенком.

Мэгги не думала, что заснет, но все же сладко уснула. Когда она проснулась, щеки у нее пылали от эротических сновидений, в которых она видела Риви Маккену. Она брызгала в лицо холодную воду до тех пор, пока ее тело снова не обрело нормальную температуру, но ей ничего не удалось поделать с жаром в животе. Она достала перо и бумагу и принялась за письмо Тэнси. Но поскольку Мэгги не могла думать ни о чем, кроме как об этом противном ирландце и о том, как его руки ласкали ее в те чудесные ночи в Парамате, то задача оказалась совершенно невыполнимой. Поэтому она снова надела свое гувернантское платье и пошла прогуляться. Обойдя три раза быстрым шагом квартал, она успокоилась.

Вернувшись в дом Дункана Кирка через боковую дверь, естественно, Мэгги впервые столкнулась с экономкой. В отличие от миссис Лэвендэр, вся фигура этой женщины дышала сладострастием, хотя и не была тучной. Волосы ее были медного цвета, а кожа безупречно белой. Во всем ее облике сквозила пьянящая чувственность, и один взгляд из-под густых ресниц убедил Мэгги, что у экономки нет ни малейшего желания подружиться с новой гувернанткой.

И, тем не менее, будучи человеком общительным, Мэгги попыталась.

— Меня зовут Маргарет Чемберлен, — сказала она.

— Бриджит, — выразительно отозвалась экономка. — Бриджит О'Мэли.

Мэгги хотелось ломать руки, но она заставила себя держать их по бокам.

— Вы здесь давно работаете?

Вид у Бриджит О'Мэли был достаточно выразительным, чтобы уничтожить на месте даже самого отъявленного наглеца.

— Достаточно долго, — ответила она, с нескрываемым презрением окинув Мэгги взглядом. — И в будущем, мисс, не пользуйтесь черным ходом. Вы несколько лучше всех нас, так что Дун… мистер Кирк полагает, что вы будете входить и выходить через парадное, как знатная дама.

Мэгги чувствовала себя так, словно ей только что дали хорошую оплеуху, но она скорее обиделась, нежели разозлилась. Почему никто из этих людей не хотел принимать ее такой, какая она есть — еще одна домашняя служанка?

— Миссис О'Мэли…

— Мисс О'Мэли, — рявкнула та, забавно подчеркивая слово «мисс».

Совершенно разбитая, Мэгги покорилась. Щеки ее пылали, ей захотелось, чтобы рядом была Тэнси, чтобы у нее была подруга, с которой можно было бы поболтать и посмеяться. Чувство одиночества становилось просто невыносимым.

— Хозяин спрашивал о вас, — сказала Бриджит, сосредоточившись на мытье посуды. — Идите, узнайте, чего он хочет, если знаете, что к чему.

Придя в себя после такого отпора, Мэгги вздернула подбородок. Она девятнадцать лет прожила без такой, как Бриджит О'Мэли, и обойдется без ее дружбы еще сто девятнадцать.

— Благодарю вас, — холодно сказала она и вышла из кухни с таким царственным видом, с каким Розалинда выходила из тех магазинов, в которых не было нужного товара.

Поднявшись на второй этаж, Мэгги была немало удивлена тем, что застала там Дункана Кирка с Тэдом и Джереми, повисшими на нем. Все трое смеялись, и Мэгги не сразу сообразила, что прервала их состязание в борьбе. Она улыбнулась, и осадок, оставшийся после столкновения с мисс О'Мэли, как волной смыло. Заметив Мэгги, Дункан изменился в лице, как-то посерьезнев, и по его молчаливому сигналу оба мальчика, мгновенно притихнув, отошли от него.

— Ну, мисс Чемберлен, — сказал медленно каким-то пораженным голосом, — вот вы и вернулись.

У Мэгги было такое чувство, будто ее застали за чем-то неприличным.

— Я просто гуляла.

Дункан тихо засмеялся, а потом положил руки на плечи сыновьям.

— Идите, умойтесь перед ужином, — велел он, и они немедленно исчезли, оставив Мэгги наедине с отцом.

Дункан долго смотрел на Мэгги, которая от этого взгляда чувствовала себя ужасно неловко. Казалось, он мог заглянуть в самую ее душу и прочесть самые сокровенные мысли. Мэгги вспыхнула, потому что слишком многие из этих мыслей были связаны с Риви Маккеной и слишком многие из них были страшно неприличны.

— Вы ведь знаете, — сказал наконец Дункан, — что очень, очень красивы?

Мэгги ни о чем таком и не подозревала; ей казалось, она очень мила, но уж слишком молода и неопытна, чтобы быть по-настоящему красивой.

— Я совсем не представляю себе, как и что мне делать сегодня на приеме! — выпалила она, частью потому, что хотела сменить тему разговора, а частью потому, что действительно боялась сесть в калошу в Правительственном доме.

Дункан выгнул бровь и скрестил руки на груди, прислонившись плечом к стене. Он не давал Мэгги пройти в свою комнату, стоя на дороге, и она подозревала, что он делает это нарочно.

— От вас ничего большего не требуется, мисс Чемберлен, кроме того, чтобы вести себя, как подобает леди.

— Но я же не леди! — в отчаянии крикнула Мэгги.

Дункан пожал плечами.

— В Лондоне вы были актрисой, так что сыграйте роль леди.

Мэгги как-то не подумала об этом, а идея была совсем даже не плохая. Она будет наблюдать за Розалиндой и остальными гостьями и делать все так же, как и они. Немного приободрившись, она сделала шаг, чтобы обойти Дункана, но он остановил ее, схватив за руку выше локтя. На секунду его пальцы погладили кожу под коротким пышным рукавом, а потом он так быстро отпустил Мэгги, что она задумалась, уж не почудилось ли ей все это.

Риви уже привык к этим заведомо скучным собраниям, которые посещал и раньше. Но при виде Мэгги, прогуливающейся под руку с Дунканом Кирком, его апатию как рукой сняло. На Мэгги было темно-синее платье, переливавшееся на свету; серебристо-медовые волосы были высоко зачесаны, открывая длинную, грациозную шею. Риви вспомнил, как его губы пробегали по этой шее, и что-то внутри него болезненно сжалось. Он оставил свой бокал и направился к Мэгги, совершенно забыв о юной милашке, которую очаровывал всего минуту назад.

Риви показалось, что платье Мэгги спереди как-то уж слишком открыто. Дернуть разок как следует за сверкающий вырез и…

— Привет, Мэгги, — сказал он, остановившись прямо перед ней.

Когда она подняла на него глаза, лицо ее выражало полнейшее удивление.

— Риви! — выдохнула она. Щеки ее полыхнули румянцем, и она бросила на сердитого Дункана робкий взгляд. — К-как ты?

Риви был вовсе не в настроении вести разговоры. Ему хотелось прикрыть полную грудь Мэгги, пока никто из мужчин ее не увидел. Более того, ему хотелось увести ее в какое-нибудь уединенное местечко и обнажить эту пленительную грудь, лучше всего в свете луны, почувствовать вкус ее сладких сосков, услышать, как Мэгги всхлипывает в ответ, ощутить, как ее пальцы ерошат его волосы. Он бросил взгляд на Дункана, который молча повторил их разговор в клубе накануне, и вежливо спросил приглушенным тоном:

— О чем ты, черт возьми, думаешь, нарядившись в такое платье при всем народе?

Краска снова залила пленительную грудь Мэгги, поднимаясь по шее и бросившись ей в лицо. Губы ее зашевелились, но он не услышал ни звука.

— Боже мой, Риви, — прошипел Дункан, — даже для тебя это слишком уж по-плебейски!

— Полагаю, это ты купил? — спросил он у спутника Мэгги. Меньше всего на свете его волновало мнение Дункана о его манерах.

Наконец к Мэгги вернулся дар речи.

— Это самое модное платье, — зло прошептала она, а в глазах уже сгущались тучи готовой разразиться грозы. — Его привезли из самого Парижа!

— Как раз для гувернанток, — сухо парировал Риви. — Чему вы учите своих учеников, мисс Чемберлен? Дикому распутству?

У Дункана был раздраженный и в то же время болезненный вид, а вот Мэгги, казалось, готова была взорваться. Риви нравилось дразнить ее, и, несмотря на свои чувства по поводу платья, он с трудом сдерживался, чтобы не ухмыльнуться.

— Гнев тебе идет, — добавил он.

Ее реакция его весьма разочаровала. Прекрасная грудь Мэгги вздымалась, грозя выскользнуть из удерживающей ее узкой полоски шелка, а глаза метали молнии. Одна рука согнулась, будто больше всего ей хотелось изо всех сил влепить Риви пощечину. Но она, разумеется, изображала из себя леди, поэтому она не осмелилась на такую резкость, и Риви наслаждался ее беспомощностью, какой бы временной и нехарактерной для нее она ни была.

Дункан, очевидно, решил сделать вид, что Риви вовсе нет. Он потянул Мэгги к кучке гостей, толпившихся в большой гостиной, и уголком рта сказал:

— Не забудьте назвать губернатора «ваша светлость» и сделать реверанс.

— Я не стану делать реверанс! — язвительным шепотом поклялась Мэгги, и, встав позади них, Риви улыбнулся про себя. Он обычно уклонялся от этой скучной процедуры, но на этот раз не собирался пропустить ее.

Сдержав слово, Мэгги не присела ни перед губернатором, ни перед его женой, а только слегка наклонила голову. Риви на миг затаил дыхание, уверенный в том, что она вот-вот выпадет из своего платья у всех на глазах, но сверкающий синий шелк ничуть не ослабил хватки на ее груди.

За обедом, который подали в самой большой из столовых, Риви ухитрился сесть напротив Мэгги и ее весьма раздраженного спутника, Дункана. Если произойдет что-нибудь интересное, ему хотелось бы находиться поблизости.

Дункан поморщился, когда Риви уселся напротив со своей спутницей — веселой темноволосой мегерой, которая была когда-то его, Дункана, любовницей. Мэгги упорно не обращала на Риви внимания. Ему ничего не оставалось, как восхищаться тем, как она приспособилась к обстановке; Риви знал наверняка, что Мэгги никогда не присутствовала на таких приемах. Она следовала примеру сидевших за столом женщин с грациозным изяществом, всегда беря ту вилку, что нужно, делая нужный жест, произнося нужное слово.

Великолепный обед уже подходил к концу, когда Мэгги позволила наконец Риви встретиться с ней взглядом, а когда он подмигнул ей, она густо покраснела. Если бы не светские приличия, Риви рассмеялся бы вслух.

После обеда в огромном бальном зале с зеркалами по стенам начались танцы. Пока мог терпеть, Риви наблюдал, как Мэгги кружится с Дунканом. Когда же тот вышел на террасу побеседовать с немногими из своих вкладчиков, Риви направился к Мэгги, пока это не успели сделать другие мужчины, которым в голову пришла та же мысль.

Не дожидаясь ответа, Риви закружил ее в вальсе, наслаждаясь вспыхнувшей в ее глазах яростью и тем, как покраснели ее щеки.

— Должно быть, твое решение ехать за Дунканом в Мельбурн было скоропалительным, — сказал он ровным голосом с застывшей на лице светской улыбкой, — потому что ты даже не потрудилась сказать мне об этом.

Сердитые серые глаза спокойно выдержали его взгляд.

— Я не обязана, Риви Маккена, отчитываться перед вами в каждом своем поступке, — с достоинством ответила она. Комната за ее спиной напоминала разноцветный калейдоскоп, вихрь кружащихся женщин в роскошных нарядах.

Риви выразительно посмотрел на округлость алебастровой груди, которую открывало платье. Ему по-прежнему хотелось затянуть у нее на шее салфетку, но наслаждаться этим зрелищем он бы уже не смог.

— Дункан выбрал его для тебя?

— Я и сама в состоянии выбирать себе одежду, премного благодарна, — едко ответила она.

Риви провел ее в танце к дверям на террасу, и прежде чем Мэгги успела сообразить, что происходит, он уже тащил ее через каменный балкон вниз по ступенькам, ведущим в сад. Они были омыты лунным светом, эти сады, почти по-неземному призрачными. И вместо того, чтобы убежать, Мэгги прижалась к Риви, чего бы никогда не сделала, если бы не тени и необычные формы, окружавшие их.

— Мистер Кирк будет в бешенстве, — запинаясь, сказала она, пристально глядя снизу вверх на Риви. Ее кожа отливала белым опалом в свете луны.

Риви хрипло усмехнулся, с трудом сдерживая собственные руки. Боже правый, эта женщина была так красива, и то, что она, казалось, не сознавала этого, делало ее еще привлекательней.

— Дункан, по крайней мере, час будет занят своими вкладчиками. Он наверняка даже не знает, что ты ушла.

Мэгги вздохнула и присела на каменную скамью, залитую призрачным светом. Она и сама была такой неземной красоты, что казалась эльфом или духом, но Риви слишком хорошо знал, что она сделала из плоти и крови.

— Полагаю, вы не хотите вернуть мне мои иммигрантские бумаги, — с надеждой в голосе сказала она.

Риви опустился рядом с ней на скамью, расставив ноги.

— Разве я их тебе не возвратил? — невинно осведомился он. Бумаги эти были надежно заперты в его сейфе в Сиднее.

Мэгги снова разозлилась.

— Вам прекрасно известно, что вы забрали их у меня в Парамате! — в бешенстве прошептала она.

— Незачем шептать, — дружелюбно заметил Риви. — Тут никто тебя не услышит.

Она перевела дыхание, вид у нее при этом был озабоченный и заинтересованный.

— Никто?

Риви кивнул. В прохладном вечернем воздухе был разлит аромат цветов, издалека до них доносились звуки бала.

— Ты выйдешь за меня замуж, Мэгги?

Мэгги разинула рот, вытаращив глаза.

— Выйти за вас? — эхом отозвалась она.

— Помнишь мое предложение в Парамате?

Она моментально пришла в себя и похоже было, что ей хочется дать Риви пощечину. Или того хуже.

— Я не беременна, — натянуто сказала она.

Риви был разочарован, хотя и скрыл это. Мэгги была не из тех, кого можно держать в качестве любовницы, — она должна быть женой. К его удивлению, Риви более чем хотелось этого.

— Это довольно легко исправить, — услышал он собственный голос.

Мэгги уставилась на него.

— С какой стати вы хотите на мне жениться, когда в этом нет необходимости?

Он чуть было не рассмеялся.

— По правде говоря, Мэгги, мне нравится мысль заниматься с тобой любовью где и когда мне этого захочется.

Он снова ошарашил ее, но прежде чем Мэгги успела открыть рот, он сделал то, чего ему страстно хотелось с той самой минуты, когда она вошла в дом. Он протянул руку и схватил пальцами край ее декольте, слегка дернув его вниз.

Мэгги разинула рот, когда ее грудь выскользнула из платья, гордо вздымаясь в лунном свете, а соски стали твердеть под пристальным взглядом Риви. Мэгги не шелохнулась, чтобы прикрыться; она закрыла глаза и учащенно задышала. Забыв о всяких приличиях и здравом смысле, Риви обхватил ладонями ее грудь, нежно массируя ее. Мэгги задрожала и закатила глаза, словно в глубоком и восхитительном сне.

— Риви…

Он склонил голову к одной груди, приподнял ее рукой и впился в нее губами. Мэгги застонала и вцепилась в его волосы, прижимая к себе, упиваясь наслаждением.

Утолив первый прилив жажды, Риви слегка расслабился, водя языком по кончику трепещущей груди Мэгги вместо того, чтобы ненасытно впиваться в нее, как он делал прежде. Она издала полустон, полувсхлип.

Внезапный взрыв хохота со стороны особняка губернатора вернул Риви способность соображать. Он отодвинулся от своей сладостной добычи, которой была Мэгги, и аккуратно поправил ей платье.

— Выходи за меня, Мэгги, — хрипло сказал он, — пока я окончательно не потерял голову.

И хотя в глазах ее читалась трогательная уязвимость, она высоко держала голову.

— Ты любишь меня?

— Не думаю, — ответил Риви, сам не зная, правду ли он сказал.

Мэгги пыталась пригладить платье, потому что оно выглядело так, словно вырез спустили, а потом подняли снова. Риви понял, что она надеется скрыть выражение лица.

— Ну и я тебя не люблю, — сказала она.

Риви подавил улыбку.

— Вполне справедливо. Многие люди женятся не по любви, знаешь ли, и весьма счастливы.

В ее серых глазах ничего не отражалось, когда они скользнули по лицу Риви.

— Я бы никогда не смогла быть счастлива с человеком, который не любит меня, — бесстрастно сказала Мэгги. — Никогда.

Риви захотелось обнять Мэгги, но он не осмелился. Черт возьми, почему он так и не научился врать?

— Может быть, со временем мы смогли бы полюбить друг друга.

— Я не собираюсь это проверять! — взволнованно сказала Мэгги, а потом вскочила со скамейки и зашагала назад к Правительственному дому.

Риви хотел было остановить ее, но передумал. Так как он не смог честно предложить Мэгги того, чего ему хотелось, ему нужно оставить ее в покое. Не сказав ни слова даже хозяевам дома, он ушел, собираясь чуть свет вернуться в Сидней.