Глава 10
Ветер трепал юбки Мэгги, прижимая их к коленям и задирая сзади, а дождь, хотя и был теплым, почти ослепил ее. Она остановилась в конце дорожки, пытаясь вспомнить, на востоке или на западе лежит Парамата. Закусив нижнюю губу, Мэгги все еще билась над этой проблемой, когда перед ней вдруг предстал Риви и схватил ее за плечи. Она не удивилась, не рассердилась. Ее тело просто онемело. Темные волосы Риви слиплись, а рубашка так промокла, что стала просвечивать. Он закричал, пытаясь перекричать шум дождя и слегка встряхивая ее:
— Ты что, маленькая идиотка, хочешь замерзнуть насмерть?!
Мэгги вздернула подбородок. Волосы у нее прибило дождем, шум которого был просто оглушающим. В нос ей ударил запах свежей глины.
— Пусти меня, — сказала она.
Скорее всего, Риви ее не расслышал, но тем не менее он, ничего не говоря, снял руки с плеч Мэгги, обхватил ее за талию и поднял, перебросив через плечо. Секунду спустя он уже шагал к дому. Сначала Мэгги была слишком ошарашена, чтобы что-то делать, но вскоре она начала колошматить его кулаками и выкрикивать слова, которым научилась когда-то от циркачей. Ее попытки ни к чему не привели за исключением шлепка по попке от Риви, который пронес ее через коридор снова в гостиную. Там он поставил ее на ноги перед камином и принялся быстро стаскивать с нее одежду. Мэгги попыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Любая ее попытка оцарапать, ударить, пнуть была отбита, или Риви удавалось уклониться от удара, и ее бешеные крики застревали в горле. Наконец, когда на ней остались только трусики, корсет и туфли, Риви схватил ее одной рукой за подбородок, а другой держал у нее за спиной обе ее руки.
— Хватит, — сказал он с угрозой, и Мэгги угомонилась.
— Что за очаровательная сцена! — пропел откуда-то из-за возвышающихся плеч Риви женский голос.
Лоретта. Мэгги хотелось умереть от сознания того, что эта женщина стала свидетельницей ее унижения. Она закрыла глаза, стараясь взять себя в руки. Что-то шерстяное накинули ей на плечи, и, посмотрев в лицо Риви, Мэгги увидела в них понимание. Он повернулся лицом к своей любовнице, загородив Мэгги своей высокой фигурой, и самым сердечным голосом спросил:
— Ты готова ехать в гостиницу, Лоретта?
В смехе Лоретты слышались резкие нотки.
— И бросить здесь это несчастное дитя без присмотра? Риви, дорогой, об этом и думать нечего!
Голос Риви стал жестче. Мэгги выглянула из-за его руки, довольная тем, что не видит его лица.
— Ничего, — коротко сказал он. — Для этого есть Кала.
На Лоретте было легкое голубое платье, украшенное по подолу и вороту нежнейшими перьями. Ее блестящие, словно черное дерево, волосы свисали до пояса, отчего она походила на красивую ведьму. Мэгги невольно вздрогнула.
— Кала! — презрительно фыркнула Лоретта, подбоченясь и испепеляя взглядом Мэгги. — Эта аборигенка! Боже правый, Риви, ты, должно быть, шутишь! Ты же знаешь, она ни за что не сможет быть настоящей нянькой!
— Ты пойдешь по своей воле, — спросил Риви угрожающим тоном, — или мне придется тащить тебя силой?
Краска залила великолепную грудь Лоретты, поднявшись до корней волос.
— Ты и в самом деле неблагоразумен.
Мэгги не могла знать наверняка, но какое-то шестое чувство подсказало ей, что, хотя Риви и улыбался, его улыбка была жестока и холодна.
— Да, — ответил он.
Лоретта сдалась. Она выпятила нижнюю губу и скрестила на груди руки. На этот раз она проиграла и поняла это. Мэгги в тайне радовалась, поэтому ее удивило, что Риви вдруг набросился на нее, помахав пальцем перед самым ее носом.
— Пока меня нет, Янки, ты останешься здесь, — зловеще предупредил он, — а то я выпорю тебя, ясно?
Мэгги проглотила комок в горле. Ясно, хотя и совершенно несправедливо и неблагоразумно, но ей ничего не оставалось, кроме как кивнуть.
— Хорошо, — коротко сказал Риви и шагнул к Лоретте, взял ее за руку и поволок вверх по лестнице.
Закутавшись в шерстяную накидку, Мэгги закашлялась и упала на колени перед камином, уставившись на колеблющееся пламя. Она услышала позвякивание тарелок на подносе и, подняв глаза, увидела Калу, принесшую еще один чайник и несколько сладких кексов. Мэгги, все еще кутаясь в одеяло, смиренно поплелась к столику у кушетки и налила себе чашку чая. Она как раз впилась зубами в один из кексов, когда Риви с Лореттой спустились по лестнице. Вероятно, Риви не хотелось оставлять Мэгги наедине с Лореттой, пока он будет запрягать, поэтому он направился в глубь дома, таща за собой тепло закутанную, упирающуюся женщину. Мэгги печально доела кекс и отпила немного чаю. Подкрепившись, поднялась наверх, собираясь снова забраться в постель, в которой она дремала раньше, чтобы постараться забыть, в какую несусветную историю угодила.
Когда Мэгги дошла до второго этажа, в коридоре она столкнулась с Калой, которая поманила ее пальцем. Мэгги подошла к ней, кутаясь в одеяло и начиная дрожать, потому что вдали от огня ей было холодно. Кала указала на дверь за ее спиной, войдя в которую Мэгги обнаружила благоухающую ванну, от которой поднимался пар. На расстоянии вытянутой руки от ванны была низкая полочка с пушистыми полотенцами и свежим мылом. Мэгги с благодарностью посмотрела на Калу, которая улыбнулась ей и вышла, закрыв за собой дверь. Замерзшая, усталая, вся на взводе, Мэгги не смогла устоять перед искушением, хотя и знала, что не должна позволять себе пользоваться предательскими удобствами дома Риви Маккены. Что ей действительно следовало сделать, так это надеть какую-нибудь сухую одежду, которую можно было найти в доме, и отправиться в гостиницу, неважно, идет на улице дождь или нет. Но вылезти из этой горячей ароматной воды казалось просто безумием: Мэгги не могла устоять перед этим. Она уронила на пол одеяло, неловко стащила с себя туфли, промокшие чулки, трусики и корсет. Она уже погружалась в эту роскошную ванну, когда дверь опять открылась. Хватая воздух ртом, Мэгги села в благоухающей ванне, прикрывая грудь. Но это была Кала, которая принесла на маленьком подносе изящный хрустальный бокал. Внутри него сверкала какая-то темно-пурпурная жидкость, обещающая сладость и теплоту. Мэгги откинулась в большой ванне, поблагодарила Калу, которая поставила поднос рядом, и как только та ушла, потянулась за бокалом. Напиток был в некоторой степени тонизирующим, напоминая на вкус виноград с сахаром. С каждым глотком Мэгги все больше овладевала сонливость, пока она не начала зевать, а тело ее стало казаться ей частью убаюкивающей, ароматной воды.
Уставший, промокший, замерзший и раздраженный возней с Лореттой, которая не хотела идти никуда, а тем более в гостиницу в Парамате, Риви поднялся по лестнице, на ходу расстегивая рубашку. Подойдя к двери в ванную, он остался в одних брюках. Рубашка, ботинки и носки были разбросаны по всему коридору.
Мэгги спала в ванной, кончик ее маленького носа всего на дюйм торчал над водой. Риви прерывисто вдохнул и отпрянул к двери, благоразумная, здравая часть его боролась с другой, менее поддающейся разуму.
— Мэгги?
Она пошевелилась, потом потянулась, подняв руки высоко над головой и соблазнительно приоткрыв свою полную грудь с розовыми сосками. Он молча застонал и закрыл глаза, но сладостный образ преследовал его, доводя его желание до невыносимой боли. Как раз в этот миг Мэгги открыла сонные серые глаза и улыбнулась, промурлыкав его имя.
Риви открыл рот, меньше всего ожидая от этой царапающейся, кусающейся кошки подобной реакции, но, заметив пустой бокал на краю ванны, все понял. Наполнившая его нежность по крайней мере на миг заняла место страсти. Один бокал никак не подействовал бы на более искушенную женщину, но Мэгги оказалась совершенно беспомощной. Он тихо засмеялся и подошел к ванне.
Подхватив Мэгги под руки, он поднял ее на ноги и одной рукой прижал к своей голой груди, а другой потянулся за полотенцем. Она захихикала, свесив голову ему на плечо, когда он закутал ее в полотенце и осторожно поднял на руки.
В ее спальне он опустил ее на край кровати, собираясь вынуть из волос шпильки и высушить их полотенцем. Но как только он отпустил ее, она упала, снова хихикнув, при этом одна грудь выскользнула наружу, дразня Риви своим сладким, манящим соском.
Он подавил желание наклониться и коснуться языком этого напрягшегося бутончика и засмеялся, несмотря на то, что еще никогда прежде ему не доводилось испытать такой боли. Когда он усадил Мэгги на кровати и вынимал шпильки из ее волос, она свесила голову ему на грудь, от чего по всему его телу пробежала обжигающая волна желания, одновременно укрепившая его член и решимость вести себя прилично. Риви неловко высушил ее рассыпавшиеся волосы, потом засунул ее под одеяло и потянулся к лампе, которую оставила на столе Кала.
Мэгги что-то пробормотала, закинув обе руки под подушку, от чего ее грудь снова выскользнула из-под одеяла, мучая и дразня Риви. И перед тем, как аккуратно укрыть Мэгги, он не мог удержаться от того, чтобы не обхватить ее грудь руками и не погладить.
Мэгги заворочалась, жалостливо всхлипнув и протянув руки к Риви, хотя при этом она и не проснулась. С болью в сердце Риви потушил керосиновую лампу и вышел из комнаты.
В животе у Мэгги появилась обжигающая, пульсирующая боль, которая в конце концов разбудила ее. Она села в кровати. Приснилось ли ей, что была гроза? Через окно в комнату лился серебристый лунный свет. Мэгги потянулась и зевнула, нерешительно коснувшись груди. Она на секунду обхватила ладонями теплые, трепещущие холмики, страстно желая, чтобы Риви обладал ими, предлагая их ему, хотя его и не было здесь.
Выбравшись из постели и завернувшись в плед, Мэгги зашагала по комнате. От этого боль в животе стала еще сильней, поэтому она остановилась у двери и открыла ее. В коридоре, конечно же, никого не было. Все еще немного под влиянием напитка Мэгги на цыпочках вышла из комнаты. Она была уверена, что сделала это совершенно бесшумно, но тем не менее дверь в комнату рядом с ванной внезапно открылась и она услышала, как Риви хрипло прошептал:
— Мэгги?
Мэгги бесстрашно пошла на шепот, а когда подошла к двери, то просто встала там, глядя на него.
— Иди в свою комнату, — тихо и отчаянно сказал он. Мэгги покачала головой, и плед каким-то образом соскользнул с ее плеч, упав у ее залитых лунным светом ног.
Глаза Риви, в которых читался скрытый голод, скользнули по изгибам ее обнаженного тела, словно восставали против команд разума.
— О Господи, — выдохнул он, а потом схватил Мэгги за руку и втащил в свою комнату, вернувшись за лежащим на полу пледом.
— Привет, — сказала она.
— Ты пьяна, — отозвался Риви, стараясь держаться подальше. На нем тоже не было ничего, кроме лунного света, пробивавшегося из окна, и Мэгги с сонным удивлением смотрела, как под ее взглядом он становится восхитительно возбужденным. Удивившись собственной наглости, хотя ее тянул к нему сидевший внутри бес, Мэгги сделала шаг к Риви. Он стоял рядом с кроватью, и на какой-то миг ей показалось, что он готов бежать от нее.
— Мэгги, ради всего святого, — умалял он хриплым голосом, — возвращайся к себе в комнату.
Мэгги стояла, не двигаясь, завороженная его великолепием. Рука Риви слегка дрожала, когда он потянулся и взял что-то со столика у кровати. Послышался знакомый звук, и в комнате запахло горелой спичкой. Его лицо осветилось, когда он прикурил сигару и затянулся. Жар его взгляда согрел Мэгги, растопил ее застывшие мышцы. Не задумываясь, она подняла руки к груди, потому что она отяжелела и заныла. В этот миг Риви выплюнул сигару, которую только что закурил и с первобытным рычанием пошел на Мэгги. Казалось, он был в ярости, когда, схватив ее за талию, оторвал от пола и бросил на кровать. Она лежала, вытаращив глаза, а сердце ее бешено колотилось. Даже если бы весь мир покатился в пропасть, она не смогла бы заговорить.
— Это тебя отрезвило? — спросил Риви, сердито глядя на нее.
Мэгги была возбуждена. Она улыбнулась, зная, что выиграла битву, которую ей лучше было бы проиграть. Она нарочно подняла руки высоко над головой, томно, как кошка, потянувшись. Риви выругался, влекомый к ней какой-то силой, которой он не мог сопротивляться. Его руки погладили ее бедра, раздвинув их как можно шире. Скулы его отвердели от бессильной ярости, а пальцы нежно ласкали ее между ног. Мэгги застонала и запрокинула голову, мотая ею из стороны в сторону, уже сделавшись бесчувственной от наслаждения, которое он доставил ей. Встав рядом с ней на колени, Риви продолжал ритмичные движения, наклонив при этом голову и коснувшись языком кончика ее груди. Она конвульсивно выгнула спину, издав тихий всхлип.
— О, это еще только начало, Янки, — пообещал Риви с хриплым благоговением, согревая своим дыханием ее грудь. — Только начало. Я научу тебя, как меня соблазнять.
При этом он обхватил губами ее отвердевший сосок, дразня его языком и тихонько покусывая зубами. А пальцами он по-прежнему продолжал ласкать бутон, распускающийся от его прикосновений, сначала легонько, а потом с такой силой, что Мэгги все шире и шире разводила ноги в стороны.
— Ты безмозглая потаскушка, — сказал Риви, — но к тому времени, когда я разделаюсь с тобой, ты хорошенько запомнишь мой урок.
Пальцы Мэгги ерошили волосы Риви, и она задрожала, когда его губы медленно-медленно стали двигаться вниз по ее животу. Но жажда его была ненасытна, и когда его пальцы уступили место губам, Мэгги закричала от наслаждения.
— Урок номер один, — выдохнул он, продолжая осторожно покусывать ее, от чего бедра Мэгги задергались, а из горла вырвалось тихое всхлипывание. Как она ни старалась, ей не удавалось избежать сладостной пытки.
Внутри Мэгги что-то взорвалось, подобно извержению вулкана, и Риви пришлось зажать ей рот, чтобы заглушить крик облегчения. Дрожа и пресытившись, она ждала, что он оставит ее в покое, но не тут-то было. Вскоре тело ее сотряслось от нового толчка, ужасающего жара и смятения. Он доводил ее до бурной разрядки три раза, и когда Риви наконец сжалился над ней, она была совершенно измождена. Но передышка оказалась лишь временной. Он глубоко, ненасытно поцеловал ее, а потом перевернулся на спину, потянув на себя Мэгги и подняв ее до тех пор, пока не смог добраться до груди. Когда он впился в нее губами, Мэгги начала невольно извиваться от наслаждения, не зная, как освободиться. Она безумствовала от желания отплатить ему тем же, и это придало ей сил. Наконец она вырвалась и скользнула вниз, пока не встала на колени на пол. Инстинктивно Мэгги догадалась, какой может быть самая эффективная месть, и крик, который вырвался у Риви, и то, как он вцепился ей в волосы, доказали ее правоту. Мэгги услаждала его до тех пор, пока он не взвыл, снова втащив ее на кровать. Она упала на него, расставив ноги;
его член тыкался в нее в поисках входа.
Одним резким движением бедер Мэгги овладела им, в покорности запрокинув голову, когда его руки обхватили ее грудь. Бедра Риви начали подниматься и падать под ней, и при каждом движении обратно она испытывала глубочайшее отчаяние, но каждое движение глубоко внутрь наполняло ее неподдельной радостью. Это буйное состязание продолжалось до тех пор, пока и Риви, и Мэгги не застонали в едином любовном бреду.
Они закричали вмести, и их крик унес их души далеко, связав их в одно целое. Но они неизбежно снова стали двумя разными людьми, но даже такое разделение было сладостным.
Мэгги так ослабела, что даже после того, как дыхание пришло в норму, а тело перестало содрогаться, она не могла сама вернуться в свою постель. Она свернулась калачиком рядом с Риви, который обнял ее, поглаживая одной рукой ее спину, пока она не уснула.
Яркое солнце блеснуло сквозь закрытые веки Мэгги, заставив ее проснуться. Она открыла глаза и увидела, что Риви лежит рядом, с серьезным выражением, которое тут же превратилось в изящную гримасу. И тут Мэгги вспомнила, какая она распутница, и вспыхнула. Краска залила все ее тело, поднимаясь подобно приливу от кончиков пальцев на ногах до самого лба.
— Это все тоник, — смущенно сказала она.
Риви запрокинул голову и рассмеялся.
— Черта с два!
Мэгги хотела оттолкнуть его, но не успела она шевельнуться, как он навалился на нее, прижав ее руки вдоль тела. Она начала бешено извиваться.
— Пусти меня! — прошипела она.
— Не сейчас, — сказал он, играя ртом с ее губами. — Нет, Янки, не сейчас.
Мэгги снова захотела его, но после такой ночи это было слишком. Она хотела было возразить, но ее слова захлебнулись у него во рту, и ее решимость значительно поостыла, когда его бедра нежно прижались к ее. Он оторвал от нее свои губы, но бедра оставались на месте, неподвижно, а прекрасные сине-зеленые глаза смеялись в сердитые серые глаза Мэгги.
— Позволь мне любить тебя, Мэгги, не то, клянусь, я заставлю тебя умолять об этом.
Мэгги знала, что он мог заставить ее; он делал это снова и снова прошлой ночью, и такая перспектива не очень-то прельщала ее. И, кроме того, она почувствовала его жаркое прикосновение.
— У-у, — застонала она, не в силах протестовать.
А когда Риви медленно и осторожно вошел в нее, она приветствовала его.
Казалось, Сидней как-то изменился с тех пор, как Мэгги последний раз видела его, — он стал менее пугающим, менее непривычным и намного более красивым со своим сияющим заливом и суетливыми улицами. Однако когда карета Риви загремела по мостовой Виктория-стрит, возвращая Мэгги к миссис Лэвендэр и к своим обязанностям, ее настроение заметно ухудшилось. По пути из Параматы Риви оставался с ней, но он решил, что будет лучше, если она прибудет в дом мистера Кирка одна, и вышел из кареты у своего офиса в центре.
Теперь, когда экипаж остановился перед домом Дункана Кирка, Мэгги ужасно захотелось вернуться к Риви и умолять его взять ее себе в любовницы. Но она тут же устыдилась своих мыслей и, выпрыгнув из кареты с сумкой в руках, высоко подняла голову. Никто не должен был знать, если она сама не расколется, что она навсегда изменилась, и даже Тэнси она едва ли расскажет о том, что произошло, хотя та уже и так обо всем догадалась. Быстро поблагодарив кучера, Мэгги вошла в ворота, прошла по тропинке за угол дома. Будучи одной из рабынь миссис Лэвендэр, она не осмеливалась входить в дом иначе, как через боковую дверь. Однако в кухне Мэгги встретилась не с миссис Лэвендэр, а с самим мистером Кирком. Он стоял у стола, с такой силой сжимая спинку стула, что костяшки пальцев побелели, а зеленые глаза метали молнии.
— Вы приехали в экипаже Риви Маккены, — сказал он ровным голосом, от которого Мэгги замерла и прижала к груди сумку, словно это был щит. Она закусила губу, не понимая, как можно отличить одну карету от другой. Они все казались ей одинаковыми, за исключением экипажей знати там, в Англии, — у тех на дверцах были гербы.
— Да, — призналась она наконец.
С минуту зеленые глаза оценивающе смотрели на нее, и Мэгги молила Бога, чтобы мистер Кирк не догадался, чем они с Риви занимались. Потом он сказал ей коротко:
— Собирайте вещи. Мы уезжаем в Мельбурн вечерним поездом.
— Мель-Мельбурн? — отозвалась Мэгги, озадаченная его словами.
— У меня там дела к губернатору, возможно, придется остаться на какое-то время. Мне бы хотелось, чтобы вы с мальчиками поехали со мной.
Мэгги не хотелось уезжать из Сиднея и оставлять Риви, но и жить в Сиднее, как Лоретта Крэйг, ей тоже не очень-то хотелось. И ей по-прежнему нужно было зарабатывать на жизнь.
— Хорошо, — коротко сказала она и, не в силах больше выносить взгляд мистера Кирка, бросилась наверх в свою комнату.
Там уже была миссис Лэвендэр, укладывая вещи, купленные Мэгги по просьбе мистера Кирка, в огромный кожаный чемодан, который еще распространял запах новизны.
— Здравствуйте, — запыхавшись, сказала Мэгги в широкую бумазейную спину.
Миссис Лэвендэр замерла.
— Значит, ирландцу ты уже надоела? — спросила она.
Мэгги была так поражена, как будто эта женщина дала ей пощечину.
— Простите? — сказала она, пристально уставившись на нее.
Домоправительница повернулась к ней. Казалось, она видит Мэгги насквозь.
— Ты, милочка, сделала ужасную ошибку, — предостерегла она, и Мэгги не могла понять, были ли эти слова сказаны по-дружески или же зловеще. — Ужасную.
Мэгги выронила сумку, которая со стуком ударилась об пол.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила она, идя ва-банк и делая вид, что догадки миссис Лэвендэр не имеют под собой основания.
Миссис Лэвендэр снова принялась укладывать вещи.
— Я не стану ничего объяснять вам, мисс. Вам самой придется все выяснить.
Мэгги вспомнилось кое-что, сказанное Риви о ее хозяине, и ей подумалось, что проявленная им злость может вернуться благодаря мистеру Кирку.
— Они враги, — пробормотала она, обращаясь скорее к себе, нежели к миссис Лэвендэр.
— С первого дня, как встретились, — ответила миссис Лэвендэр, частично забыв о своем обещании ничего не объяснять. — На твоем месте, детка, я бы не поехала в Мельбурн. На самом деле и я бы ушла из этого дома и никогда не возвращалась сюда.
Тогда Мэгги обошла громаду домоправительницы, чтобы взглянуть ей в глаза.
— Мне нужно зарабатывать на жизнь, миссис Лэвендэр, — холодно сказала она. — Так же, как и вам.
— Мистер Маккена позаботится о тебе, — смело парировала миссис Лэвендэр, — пока ты будешь ублажать его.
— Чушь! — крикнула Мэгги, слишком гордая, чтобы признать правду даже перед лицом того, что эта женщина явно знала обо всем. — Я заблудилась в Парамате, а мистер Маккена был так добр, что отправил меня домой в своей карете!
Миссис Лэвендэр глубокомысленно кивнула.
— Если ваша версия такова, мисс, то пусть так оно и будет. Я предупредила вас, и это все, что я могла сделать. — С этими словами домоправительница вышла из комнаты.
Стараясь не обращать внимания на свои страхи, Мэгги уложила последние из своих новых вещей.
