«Лайф» посвятил целый разворот двум юным особам, о которых уже писал в 1947 году; с тех пор девочки Девлин стали: одна — кинозвездой, другая — женой конгрессмена. В статье сообщалось, что обе дамы находятся в положении; Кики Девлин Крэнфорд — па четвертом месяце, Анджела Девлин Пауэр — на третьем. Анджела Девлин Пауэр, в прошлом — актриса, была известна как Анджела дю Бомон.

Вначале Анджела не хотела, чтобы эта публикация была напечатана. Всего несколько месяцев назад она согласилась на одну статью о сестрах Девлин, которую написала Биби Тайлер, опубликовав ее в журнале «Звезды экрана», хотя Анджела на экране ни разу не появлялась. Она не хотела принимать участия в той статье, но Кики настояла. Теперь, когда «Лайф» изъявил желание сделать такой же материал, Кики опять настояла — она хотела использовать эту возможность для рекламы. Она сказала Анджеле, что та не должна быть эгоисткой. Дик тоже уговаривал. Ему хотелось этой публикации. Анджела не смогла противиться такому нажиму и согласилась, хотя присутствие фотографов и репортеров было не слишком желательно в этот трудный период ее жизни. Она уже готовилась к рождению ребенка — покупала приданое новорожденному, перекрашивала гостевую комнату дома в Джорджтауне в желто-белые тона под детскую, изучала перечни имен. Она возлагала на этого ребенка большие надежды — он должен вдохнуть теплоту в ее семейную жизнь.

Статья была сделана на контрасте между образом жизни сестер. Анджелу показали в ее доме в Джорджтауне; склоненной над цветами в саду; улыбающейся за приготовлением суфле на своей кухне — миссис Пауэр умеет прекрасно готовить; принимающей посла Индии — в узком белом атласном платье и белых перчатках по локоть; на балетном спектакле — в черном атласном платье. Была воспроизведена и ставшая знаменитой фотография, где Анджела и мистер Трумэн вместе играют на рояле в Белом доме.

Кики показали в клубе «Ракэ» в Палм-Спрингсе; возле плавательного бассейна около дома; на террасе ее особняка в Беверли-Хиллз; на премьере вместе со своим мужем-кинозвездой у «Громана»; хохочущей рядом с Розалиндой Рассел в «Чэсен»; танцующей на вечеринке в доме у кинодеятеля Чарли Госпана так вдохновенно, что ее юбка взлетела выше подвязок чулок; и над всем — снимок, где великолепный Брэд Крэнфорд подает своей жене завтрак в их белой спальне.

Не было ни одного дома в Вашингтоне, где бы на кофейном столике не лежал этот номер журнала. Но сравнительно немного людей видели на той же неделе выпуск «Пика», новой газетки, которая, среди прочих, поместила старую, выцветшую фотографию, изображавшую двух девочек, сидящих на лошади, и стоящего рядом с ними отца, актера-ветерана Рори Девлина. В статье рассказывалось, что сейчас Девлин бедствует где-то в Европе, и тут же строились спекулятивные рассуждения, возьмут ли теперь богатые и знаменитые дочери своего отца к себе.

Как только эта статья попала на глаза Анджелы, она позвонила Кики в Палм-Спрингс:

— Ты видела «Пик»?

— Да. Пошли его подальше.

— Как ты думаешь, где они достали этот снимок?

— Представления не имею. Бог с ним. Это не имеет никакого значения.

Кики и сама старалась выкинуть из головы этот снимок: рука отца твердо поддерживала Анджелу, до нее не дотрагиваясь вообще…

— Разворот в «Лайфе» великолепен, правда? Как тебе понравилась фотография моих ног? Ни за что не угадаешь, что мы обе беременны.

Анджела, стараясь быть объективной, внимательно изучала страницы журнала. Да, хотя у Кики срок был на месяц больше, ее беременность была абсолютно незаметна, даже на фото в купальнике, с обязательной улыбкой на лице. Анджела и сама улыбнулась, подумав, с какой завистью женщины по всей стране смотрят на эти снимки в «Лайфе», пытаясь представить самих себя в блистательном, беззаботном и великолепном мире сестер.

Потом она снова взяла «Пик» и еще раз взглянула на старую фотографию. Она поискала фамилию фотографа, но сообразила, что это глупо. Это очень старый снимок. И фамилия не играла никакой роли. Теперь, когда все события ее жизни регулярно освещались в прессе, ее фото часто помещали на обложках. Она поймала себя на том, что всегда искала подпись фотографа, и если находила имя Ника Домингеза, это ей льстило и забавляло. Но забавляло или нет, она должна была признать, что он присутствует в ее жизни… фотографируя ее, хотя она никогда не думала об этом в те моменты. И, забавно это или нет, она ловила себя на том, что ей хотелось бы встретиться с ним… поговорить.

В то же время ее изумляло, что она никогда не видела его, тогда как он часто умудрялся снимать ее, когда она была одна. Она выглядела на некоторых снимках неулыбчивой, грустной, но ни разу не было так, чтобы снимок ей не понравился. На фотографиях, сделанных Домингезом, ее лицо никогда не выражало гнева, недовольства или даже хмурости. На снимках Ника Домингеза она действительно казалась настоящим ангелом.