Глава 36
В конюшнях Меган не было. Девлин смутился. Герцог знал, как обожала лошадей его супруга, и надеялся, что их вид, в огромном количестве пасущихся на лугах Шерринг Кросс, будет очаровывать ее и выведет из раздраженного состояния. Или, по крайней мере, смягчит ее нрав, чтобы девушка спокойно его выслушала.
Наконец один из садовников упомянул, что видел, как Меган направлялась к озеру. На какой-то миг Девлина охватила паника. Он представил себе, в каком она расстроенном состоянии, и через минуту сторонний наблюдатель мог увидеть редкое зрелище — сам герцог Ротстон что есть сил мчался вниз вдоль обсаженной деревьями дорожки.
Девлин уже издали увидел Меган: она сидела на берегу вблизи лодочной пристани. Бедняжка была похожа на настоящую девчонку, со сбившимся назад чепчиком, из-под которого свободно рассыпались волосы, образовав подобие капюшона. Ее юбки были подняты до колен, а одна нога опущена в ледяную воду.
Возможно, у Девлина возникла поначалу мысль поблагодарить эту ледяную воду, которая предотвратила ее желание прыгнуть в озеро, если Меган и задумала это сделать. Но теперь, когда герцог увидел ее, он понял, какими нелепыми были его опасения. Меган была не из тех, кто способен навредить себе в состоянии расстройства. Она была достаточно испорчена, чтобы заставить одновременно с собой страдать своего противника. Ну, может быть, не испорчена. Месть присуща человеческому естеству. Девлин поймал себя на мысли о том, что сам недавно злоупотреблял этим.
Он осторожно приблизился к жене. Меган услышала его шаги и замерла, но не обернулась, чтобы узнать, кто нарушает ее покой. Неужели она все еще плачет? Боже, Девлин надеялся, что нет. В любое время он предпочел бы слезам ее буйный нрав, как и большинство мужчин, он становился беспомощным, когда сталкивался с женским плачем.
С такими мыслями герцог произнес единственное, что могло ее спровоцировать на ответ:
— Ударилась ногой, да?
Внутренне Девлин застонал, когда она ответила на это лишь тихим:
— Да.
Он упал на колени. Руки сами собой поднялись, чтобы притянуть ее к себе, но молодой человек удержался в страхе, что Меган может упасть в воду, пытаясь вырваться из его объятий.
— Прости меня, Меган.
— За что?
— За то, что поставил тебе подножку.
Она молча надела чулок и туфельку, а потом сказала уверенным тоном.
— Нет, за это ты не будешь прощен.
— За мои необдуманные слова?
— За это тоже.
— За то, что был удивлен твоим безупречным поведением?
— Возможно, и за это.
Хотя Меган и не могла этого заметить, усмешку облегчения Девлин удержал при себе.
— Ты великолепно справлялась, и никто не винит тебя за то, что ты ушибла ногу. Все обвинения направлены по адресу. Более того, мой дворецкий уверил меня в том, что мое поведение никогда еще не было таким глупым.
— Я не могу с ним согласиться. Могу вспомнить многое…
— Пока достаточно одного извинения, девочка.
При этом Меган быстро вскочила, настолько быстро, что локтем угодила ему в подбородок. Она резко обернулась с возгласом: «О!» — но потом заменила (как готов был поклясться Девлин!) с чувством юмора:
— Ты отчаянно близко сел ко мне!
— Вовсе нет. Холодная вода успокаивает страсть. А заодно и нервы.
Меган удивила его смехом.
— Ты бы не стал бросать меня в воду?
— Вероятно, нет. С этим громоздким шлейфом твоей юбки мне пришлось бы прыгать и спасать тебя. Поэтому я предпочел этого не делать, тем более, что могу заверить тебя: мое озеро гораздо холоднее твоего пруда.
— Я даже не помню, чтобы у тебя было озеро.
— Несомненно, ведь ты не могла оторваться от конюшен и поэтому ничего дальше них не замечала.
В этом утверждении Меган почувствовала признаки мрачного юмора, но решила не обращать внимания.
— Вообще-то я уже осмотрела большую часть твоего дома. Одна из твоих служанок с удовольствием показала его мне. Даже показала твои покои — ну, правда, только дала взглянуть.
— И они произвели на тебя соответствующее впечатление?
— О, безусловно. Почему, ты думаешь, мне хотелось выйти замуж за герцога Ротстона?
«Шпилька» задела Девлина за живое. Он должен был догадаться, что Меган не позволит так легко выклянчить прощение и будет искать способ расквитаться. И капризница действительно выбрала для этого удачную цель.
— Помнится, ты говорила, что все дело в моих конюшнях, — относительно спокойно сказал герцог.
— Это тоже, — с улыбкой ответила Меган и медленно пошла прочь, совершенно не догадываясь о том, в каком мрачном настроении оставляет его.
Девлин не пытался следовать за женой, будучи слишком сердитым, чтобы ручаться за свои слова. Примерно час он просидел у озера, переживая свое несчастье. И ни разу за все это время ему не пришла в голову мысль, что Меган просто дразнит его. Для герцога это была слишком больная тема, поэтому он полагал, что девушка это понимает.
— Ходят слухи, что сразу же по прибытии ты повел себя не лучшим образом, — без всякой преамбулы сказала герцогиня Ротстон, едва она ступила в кабинет Девлина. — Жаль, что меня там не было, но, Боже, Девлин, что ты с собой сотворил? Ты выглядишь просто неприлично. И пусть слуга немедленно пострижет тебя.
Девлин откинулся на спинку кресла и стал накручивать на палец один из своих длинных локонов.
— Вам не нравится? Такое случается, когда человек живет в деревне. Хотите знать, что еще может случиться?
— У меня такое впечатление, что мое присутствие раздражает тебя, мой мальчик?
— Весьма вероятно.
— Хорошо. Поступим по-твоему. — И герцогиня села в стороне от него, чтобы видны были только ее контуры. — Скажи, что же еще может случиться?
— Можно сойти с ума.
— Это не приходило мне в голову, но, вероятно, это возможно. Что еще?
— Можно жениться.
— Так Джон не шутил? Ты и правда привез в дом невесту?
— Я называю ее по-всякому, но невеста — вряд ли одно из ее прозвищ.
Люсинда Сент-Джеймс сдвинула серебристые брови:
— Уже неприятности?
Девлин фыркнул.
— Уже? Ничего кроме.
— Пожалуй, я составлю собственное мнение, поскольку ты в таком раздражении. Где же она?
Девлин пожал плечами.
— Чтобы не гадать, конюшня — самое верное.
Теперь герцогиня вскинула брови, поскольку уже перевалило за десять часов вечера.
— Так поздно?
— Вопрос о времени дня и ночи не существует, когда Меган желает быть в конюшне.
Герцогиня собиралась что-то сказать, но затем передумала:
— Этого я касаться не буду.
— Надеюсь, — сухо ответил Девлин.
— Хорошо, ты уже слишком долго меня томишь. Кто она?
— Дочь сквайра Пенуорзи.
— Черт возьми, — сказала герцогиня с такой улыбкой, что Девлин догадался о том, что уже подозревал.
— Этого следовало ожидать. Что навело вас на странную мысль, что мне понравится эта рыженькая?
— Да как же я могла догадаться? — с невинным видом спросила герцогиня.
— Но ведь вы надеялись.
— Предположим.
— Соизвольте сказать, почему?
— Я видела ее несколько лет назад.
— Так я и предполагал!
Герцогиня с раздражением посмотрела на внука, негодуя, что он перебивает ее.
— Тогда тебе известно и то, что ее отец привозил девочку сюда, чтобы купить одну из наших породистых кобыл.
— И угадайте, как она назвала эту кобылу?
— Не сомневаюсь, как-нибудь очень нелепо. В конце концов, она тогда была всего лишь ребенком.
— Я и сам всегда думал, что кличка ужасно нелепая, поэтому предпочитаю ею не зваться.
Брови герцогини опять взмыли вверх.
— Неужто — Эмброз?
— Если точно, то сэр Эмброз, — ответил герцог, при этом его бабушка разразилась смехом. — Лично я не вижу в этом ничего смешного.
— Тебе так кажется, дорогой мальчик. В таком случае ты такой же непробиваемый, каким был твой дед в семьдесят лет. Это от чрезмерной работы и недостатка времени на остальное, от чего я и пытаюсь тебя избавить. Слишком долго ты был под его крылышком, но это твои трудности. Я здесь, чтобы сказать тебе, что он таким не был, когда мы поженились. Ну а ты слишком молод еще, чтобы походить на него.
— Я не считаю себя непробиваемым! И Меган тоже!
— Рада слышать. Тогда это одна из причин, о которых я догадывалась. Девушка производит сильное впечатление — по крайней мере на меня. Все эти годы я часто ловила себя на мыслях о ней.
— Что же сотворила эта дерзкая девчонка? Своим темпераментом подожгла всю мебель?
Герцогиня довольно усмехнулась.
— Никакого темперамента я не заметила. Но зато я заметила большую активность и преждевременное, не по годам, обаяние. Она была чудесной маленькой крошкой с забавной открытостью. И было совершенно очевидно, что Меган будет большой красавицей. Ведь она такая?
— Нет равных, — сердито промолвил Девлин.
— Тогда откуда такая злость? Я не усматриваю ничего такого, чтобы при встрече с ней ты мог бы пострадать.
— Роль Купидона вам не идет, герцогиня, — недовольно сказал Девлин. — Вы видели Меган Пенуорзи только один раз, шесть лет назад, когда она была всего лишь ребенком, и, судя по той мимолетной встрече, стремитесь бросить единственного своего внука на растерзание волкам. Я разочарован в вас.
— Итак, я делаю выводы. Волкам, Девлин?
— Ну, лисицам.
— Я вижу, что ты пытаешься своим своеобразным способом сказать мне, что она не та девушка, какой я представляла ее себе.
— Вовсе нет. Я уверен, она все такая же девочка, многие довольно часто с ней встречаются. Но только я не из их числа.
Герцогиня утомленно вздохнула.
— Прошу вспомнить, что я не придумывала причину для твоего временного исчезновения. Я только воспользовалась ею. Всю сознательную жизнь ты собирался жениться на Марианне, поэтому совершенно справедливо ни на кого другого не смотрел. Но брак не состоялся, и когда это случилось, тебе следовало немедленно заняться поиском другой невесты. А ты это делал? Нет, не делал. Ты уже слишком уверовал в себя, слишком погрузился в свою работу, хотя тебе достаточно хорошо известно, что на тебе лежит ответственность жениться и произвести сына для Ротстонов.
— Почему все это так мне знакомо? — сухо спросил он.
— Потому что мой долг настаивать на этом, а уж я-то, по крайней мере, свой долг знаю.
— Я что же, своего долга не исполнил?
Герцогиня потеряла всякое терпение.
— Показываешь зубки, вот что ты делаешь. Не нравится тебе девушка, для чего было жениться?
— Кто сказал, что не нравится? Нет, вообще-то только сейчас она мне не нравится. Но какого черта? Это не лишает меня права желать ее всякий раз, когда она проходит мимо, даже когда ее нет рядом — черт, да в любое время дня, уж если на то пошло!
— Сделаю вид, что я этого не слышала.
— Прошу прощения.
— То-то же, — возмущенно ответила старуха. — Теперь, прежде чем иссякну совсем, в чем, собственно, дело, Девлин?
— Она не любит меня.
