ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Поставив ногу на опрокинутое ведро и уцепившись за решетку, Эми подтянулась вверх. Вглядываясь в полумрак камеры, она окликнула:

— Свифт!

И услышала, как заскрипели пружины. В следующую секунду перед ней возникло его смуглое лицо. Он обхватил своими руками ее пальцы и сжал их.

— Эми, какого черта ты здесь делаешь? — Он посмотрел по сторонам. — Тебя может кто-нибудь увидеть. И тогда пойдут трепать языки.

Эми старалась не расплакаться, но ее старания пропали даром.

— Ты начинаешь говорить, как старый школьный учитель, мистер Лопес. Пусть языки треплют, — улыбнулась она сквозь слезы.

Он еще крепче сжал ее пальцы.

— Ты можешь потерять свою работу.

— Мне все равно.

К своему удивлению, Эми почувствовала, что это правда. Ей наконец стало безразлично все, кроме этого человека.

— Ах, Свифт, что нам теперь делать?

— Нам сейчас ничего сделать не удастся. Делать что-то буду я. Я один влез в эту катавасию. — Он изловчился и поцеловал ее через решетку. — Эми, как бы мне ни хотелось видеть твое чудесное личико, тебе не надо быть здесь. Ты слишком рискуешь. Не дай Бог, тебя кто-нибудь увидит.

— Вся жизнь — сплошной риск. Он отодвинулся от окна.

— Дела выглядят неважно. Боюсь, не пришлось бы заплясать в петле, прежде чем все выяснится. А ты не можешь позволить себе потерять эту работу. По крайней мере не сейчас.

Эми тяжело было слышать это. Почему должно было произойти что-то такое ужасное, чтобы она поняла, какой дурочкой она была? Свифт был для нее надеждой, защитой, в которой она так нуждалась, вообще всем, а она слишком долго была скована страхом, чтобы понять это.

— К черту работу.

Он выругался себе под нос.

— Я никогда не пойму тебя. Ну, останешься ты без работы — и что ты будешь делать, если что-то случится со мной? Пойдешь с голой задницей? Давай-ка убирай ее отсюда.

— Заткнись, Свифт. — Она прижалась лбом к решетке и улыбнулась ему сквозь слезы. — Ничего с тобой не случится. Я не допущу этого.

Взгляд его стал колючим.

— Мне почему-то все это не нравится. Эми, я хочу, чтобы ты не лезла в это дело. Если что-то случится, я хочу быть уверен, что с тобой все будет в порядке. Я должен знать это. Если я пойду на дно, я вовсе не желаю тянуть тебя туда за собою.

— Со мной все будет прекрасно. — Впервые за очень долгое время она была уверена в этом. — Один вопрос. Прости меня за то, что я спрашиваю, но ты убивал его?

Взгляд его оставался твердым.

— Нет.

Это было все, что Эми необходимо было услышать. Она провела ладонью по его щеке.

— Охотник, Лоретта и я… между собой мы решили, что ты здесь ни при чем. И я сделаю все возможное и невозможное.

Она спрыгнула с ведра и подняла его. Он попытался схватить ее за руку, но промахнулся.

— Эми, я не хочу, чтобы ты… Амелия Роуз Мастере, не лезь в это дело!

— Лопес! — поправила она его. — И никогда не забывай этого!

И с этими словами исчезла среди деревьев.

Вечером шериф Хилтон открыл общее собрание в муниципальном зале, и не надо было быть гением криминалистики, чтобы понять, о чем там пойдет речь. Все в городе были убеждены в виновности Свифта. Веревки в руках Джо Шипли на этот раз не было, но Эми не сомневалась, что ему недолго достать ее.

Стоя у вешалки вместе с Охотником и Лореттой, Эми старалась прислушаться к разговорам. То, что она услышала, заставило закипеть ее кровь. Не один раз прозвучало слово мексиканец, следом за ним следовало Быстрый Стрелок и, в-третьих, этот подонок. Судя по общему мнению, Свифт не заслуживал даже заупокойной молитвы.

Он сидел на стуле с руками, связанными за спиной. При взгляде на него Эми преисполнилась гордостью. Он высоко держал голову и смотрел своим обвинителям прямо в глаза. Она могла представить себе, что и на виселицу он шел бы с той же неустрашимой храбростью.

Но, конечно, она не могла позволить этому совершиться. В голове у нее крутилось несколько самых диких планов. Она могла пойти за револьверами Свифта и потом попытаться как-то развязать его. «Спенсер» тоже все еще лежал на столе Лоретты. Может быть, ей удастся проложить дорогу через толпу себе и Свифту.

Все эти идеи были, конечно, полным бредом. Она не сможет стрелять в своих друзей. А если Свифт даже сбежит, он все равно будет всю жизнь оставаться осужденным. Но что-то надо было делать. Она не могла допустить, чтобы его лишили жизни за то, чего он не делал.

Первой отвечать на вопросы пришлось Лоретте. С явной неохотой она дала свои показания.

— Да, мистер Лопес ушел от нас прошлым вечером. Где-то около полуночи я вставала, чтобы попить, и его не было на кровати.

Когда ее спросили, знает ли она, в какое время Свифт вернулся домой, она ответила:

— Мне это было как-то ни к чему. Я вернулась в постель и больше не просыпалась до утра.

По залу прошел удовлетворенный шум, когда Лоретта кончила говорить. Потом выслушали свидетельства нескольких мужчин, в том числе и братьев Лаудри, показавших, что Свифт угрожал Эйбу Крентону в салуне.

Эми было совершенно очевидно, что все складывается против Свифта. Пока что никто не высказался в его пользу. А потом ему был нанесен смертельный удар. Из толпы возник Бренд он Маршалл, высокий и превосходно одетый, со своими шикарными блондинистыми волосами, блестевшими в свете ламп. Повернувшись так, чтобы всем было видно его разбитое лицо и порванное ухо, он прокричал:

— Я ничего не знаю о смерти Эйба Крентона, но могу засвидетельствовать, что в этом человеке заложен инстинкт убийцы. Когда я услышал об этом деле, я понял, что должен прийти сюда и успокоить свою душу. — Он указал пальцем на свои раны. — Он чуть не убил меня. И знаете, из-за чего? За то, что я поцеловал его племянницу. Если бы со мной не было моих друзей, он и правда убил бы меня. Клянусь.

— Ты лживый подонок! — крикнула Индиго. Прежде чем Охотник успел схватить ее за руку, она сделала несколько шагов к сцене. — Ты пытался изнасиловать меня!

— Вот тут-то ты и врешь. — Брендон поманил к себе своих приятелей. — У меня есть свидетели. Ну-ка, скажите, разве я пробовал сделать что-нибудь еще, кроме как поцеловал ее?

Хит Мэллорн пробрался вперед.

— Да нет, ничего он не делал. — Он погрозил кулаком Свифту. — А этот человек просто сумасшедший, говорю вам. Чистый сумасшедший! И это он убил Эйба Крентона, помяните мое слово. У него же взгляд убийцы!

Это было правдой. Глаза Свифта испепеляли Брендона и его дружков. Эми сделала шаг вперед, паника внутри нее росла. Шум разгневанных голосов в толпе поднялся до угрожающего уровня. Обеспокоенный Хилтон придвинулся к Свифту.

— Ну-ка успокойтесь, все вы там!

— Я успокоюсь, когда этот убийца будет болтаться в шести футах над землей, — крикнул Джонсон. — Никто из нас не в безопасности, говорю я вам! — Он покачал пальцем. — Я видел тебя на улице с моей Элмирой, и не говори, что этого не было! Строил ей глазки и говорил непонятно о чем. А она всего лишь ребенок. Знаю я, из чего ты скроен.

— Давай-ка решать все здесь и сейчас, — проорал Джо Шипли. — К чертям собачьим всю эту волынку с судом в Джексонвилле. Один из нас мертв, и убил его этот человек. Нам надо позаботиться самим о себе в этом городе, или появятся еще такие же, как он. И лучше преподать им урок прямо с самого начала. В Селении Вульфа убийц вешают. Таково наше правило.

События стремительно приближались к своему безумному концу. Эми видела, как несколько мужчин уже начали пробираться к сцене. В любую секунду они могли ринуться вперед, подобно волне, смести с пути Хилтона и утащить Свифта в ночь. А если это произойдет, остановить дальнейшее будет невозможно.

— Постойте! — крикнула она, прокладывая себе путь к сцене. Оттолкнув Брендона Маршалла и встав рядом с шерифом, она заявила:

— Вы все не правы. Свифт Лопес не убивал Эйба Крентона! Он просто не мог этого сделать! И я могу доказать это!

Эми сама не понимала, откуда берутся эти слова, но она произносила их и уже не могла совладать с ними. Она обернулась, чтобы взглянуть на окружающие ее разъяренные лица, и на мгновение подумала, не лишилась ли она рассудка. Но ее вел вперед страх за Свифта — страх, выросший до безумной паники.

— Свифт был со мной прошлой ночью, — крикнула она. — Вечер мы провели у Вульфов. Потом он отвел меня домой и… — Ложь была ей противна, как рвотный порошок, но она пошла на нее, — и оставался со мной до утра.

Сзади нее раздался голос Свифта:

— Эми, не надо!

Эми видела, как выражение на лицах людей начало медленно меняться от гнева к удивленному недоверию. Ее окатила волна стыда. Она вся запылала. Потом собралась с силами и продолжала уже более спокойным голосом:

— Свифт Лопес нe мог убить Эйба Крентона. Вы все пришли к неправильному заключению. Он был со мной… всю ночь.

Некоторые, из женщин смотрели на Эми, презрительно прищурившись. Огромный Харви Джонсон, отец Элмиры, проговорил:

— Вы могли заснуть. Он мог выйти, потом вернуться назад, и вы ничего бы не заметили. Ну кто еще мог снять скальп с Эйба?

Эми выпрямилась, вся напряженная, но уже владея собой.

— Смею уверить вас, что, когда ко мне приходит мистер Лопес, мы делаем что угодно, только не спим.

Джонсон ахнул и начал размахивать у нее перед лицом рукой, как будто она собиралась прямо сейчас рухнуть в обморок. Шипли взвизгнул:

— Это выходит из всех рамок!

Раздалось еще несколько взволнованных восклицаний, которым со всей определенностью подвел черту Свифт.

— Господи, направь ее душу! Эми, ты что, сошла с ума?

За все эти пятнадцать лет она никогда не была более в своем уме. Да, она лишила себя всеобщего уважения и почти наверняка — работы. И, конечно, она чувствовала себя униженной. Но это не имело значения сейчас, когда ставкой была жизнь Свифта.

Эми обернулась, чтобы посмотреть на шерифа Хилтона. И в тот же момент, увидев его подмигивающий голубой глаз, поняла, что уличена во лжи. Она бросила испуганный взгляд на Свифта. Шериф Хилтон поднял плечо и почесал затылок.

— Итак, мистер Лопес был… — Он прочистил горло. — В компании с вами всю предыдущую ночь, не так ли? И вы готовы в этом поклясться?

Эми представила себя с рукой на Библии. Она редко лгала и уж тем более не присягала в своей лжи. Господь покарает ее за это. Она опять обратила взгляд на Свифта. На какую-то сумасшедшую секунду она вспомнила их первую ночь любви, когда он был так нежен и ласков. Потом она вспомнила, как он был добр к Питеру. Если тот Бог, которому она была так предана, не хочет, чтобы этот человек жил на свете, она откажется от этой религии.

— Клянусь в этом до последнего вздоха.

И никакого грома с небес не раздалось. Она глубоко вздохнула и взмолилась о покаянии. И опять посмотрела на Свифта. Слезы застилали ей глаза. Она почувствовала уверенность. Позволь мне любить тебя по-своему. Свифт сделал это, и не один раз. Теперь настал ее черед.

Приободренная его горящим взглядом, Эми обернулась к толпе. В направленных на нее взглядах она увидела отвращение, ненависть, презрение. Женщине не пристало всенародно признаваться в неподобающем поведении и надеяться на снисхождение в глазах безгрешной публики. Она только не могла понять, почему. Но что бы они ни подумали, это не будет теперь играть никакой роли.

— Надеюсь, что добрым людям из Селения Вульфа теперь удастся найти настоящего убийцу? — спросила она. — Мистер Лопес в этом не виновен.

И с этими словами Эми направилась к двери. Как бы боясь, что она может испачкать их, коснувшись своими юбками, люди расступились перед ней. С пылающими щеками, высоко вскинув голову, Эми шла через толпу. Поравнявшись с Лореттой и Охотником, она увидела, что они оба улыбаются. В конце концов, она не потеряла хоть чьего-то уважения.

Холодный ночной воздух объял Эми, когда она вышла наружу. Она благодарно вдохнула его и привалилась спиной к стене здания, находя утешение в темноте. Закрыв глаза, она прислушалась к голосам внутри здания. Услышав голоса Лоретты и Охотника, Эми предположила: они рассказывают, что знают. Скоро Свифт будет свободен. Она представила себе его руку на своем плече, его крепкую грудь, согревшую ее. Тогда все будет хорошо. Они спрячутся от этого мира. Ничто не будет важно, кроме них двоих.

Что-то звякнуло рядом с Эми. Она открыла глаза и, не двигаясь, постаралась вглядеться в темноту. Но, как всегда, ее ночная слепота не позволила ей ничего увидеть. Из тени возникла призрачная фигура мужчины. Почти одновременно ее горла коснулось острое лезвие ножа. Эми дернулась.

— Только пикни, сучка, и я перережу тебе горло, как Эйбу Крентону.

Ужас охватил Эми. Инстинктивно она попыталась закричать, но из горла вырвался только слабый стон. Острие ножа вошло в нее. Она почувствовала, как по ее горлу побежала струйка крови, намочив воротник. В ноздри ей ударил запах застоялого пота. По лифу ее платья прошелся кожаный рукав. И опять что-то зазвенело. Шпоры. И хотя она ничего не видела ночью, она с уверенностью поняла, что нож был в руке одного из братьев Лаудри.

Грубые пальцы ухватили ее за локоть. В следующий момент грязная рука зажала ей рот. Она схватила своего противника за запястье и впилась зубами в его ладонь. Он выругался. Эми попыталась вывернуться. И вдруг, непонятно откуда, не ее голову обрушился удар. Перед глазами вспыхнуло яркое пламя. И потом ее поглотила темнота.

Охотник прочитал записку раз, потом другой. Свифт сидел, весь напрягшись, ожидая, что скажет его друг. Лоретта стояла рядом, вцепившись в спинку кресла-качалки. Чейз и Индиго, с бледными лицами, присели у камина. Когда молчание стало уже невыносимым, Лоретта воскликнула:

— Господи Боже, Охотник, что там все-таки написано?

Охотник скомкал грязный лист бумаги в кулаке и посмотрел на Свифта.

— Братья Лаудри… — Он перевел дыхание, прежде чем продолжить. — Их зовут совсем не Лаудри. Их фамилия Габриель.

Свифту показалось, будто огромный кулак заехал ему в живот. С тех пор как он, поднявшись на крыльцо Эми, нашел под дверью записку, он молился ее Христу и всем своим богам, чтобы его тревога была напрасной. Она, наверное, просто ушла куда-то погулять, переволновавшись. И на всем пути к дому Охотника он старался заглушить своими мольбами трезвое понимание того, что Эми никогда не рискнет пойти одна в темноту.

— О Господи! — Свифт слегка нагнулся вперед, все еще чувствуя чей-то кулак у себя в животе. Только не Габриели. Куда они ее утащили?

— Есть такая будка над заброшенной шахтой в восьми милях отсюда по ручью Шэллоу. Называется по имени старика Гюнтера. — Охотник перевел дух. — Они хотят, чтобы ты пришел один, и особо подчеркивают, чтобы ты был со своими револьверами.

— Нет! — вскрикнула Лоретта. — Они хотят стрельбы. Если ты достанешь свои револьверы, Свифт, ты опять окажешься в той же грязи, что и в Техасе. Пойдут разговоры. И все, что ты хотел начать заново, уйдет от тебя с этой стрельбой. Должен быть какой-то иной выход.

Свифт почувствовал себя больным.

— Жизнь Эми в опасности, Лоретта.

Раздался громкий стук. Все вздрогнули и посмотрели на дверь. Лоретта наконец собралась с силами и побежала открывать. В кухню вошел шериф Хилтон, лицо его сияло широкой улыбкой.

— Если это не было заранее подготовленным представлением со стороны мисс Эми, будем считать, что лучшего я не видел в жизни. Я вообще-то не люблю вранья, но на этот раз ее неправда спасла все. — Он ухмыльнулся и покачал головой. — Хотя на минуту мне показалось, Лопес, что твоя прямота все завалит. Если бы ты не заткнулся в самый ответственный момент, я уже был готов засунуть тебе в глотку свою шляпу. Эти придурки были вполне готовы линчевать тебя.

Хилтон сделал несколько шагов, пока не заметил, что все остальные выглядят, как приговоренные к смерти. Он остановился и огляделся.

— Что еще, черт возьми, не так? Теперь у нас есть время поискать настоящего убийцу. Я думал, что вы празднуете.

Свифт наконец обрел голос.

— Эти парни… братья Лаудри. Их настоящая фамилия Габриель. Они приехали сюда из Техаса в поисках меня, потому что я убил их брата. И они забрали Эми.

Свифт всегда знал, что Хилтон соображает быстро, но даже он удивился, как моментально шериф схватил ситуацию.

— Сучьи дети… Они убили Эйба и попытались представить, что это твоих рук дело. — Он хлопнул себя по бедрам. — Господи, какой же я идиот, я о них и не подумал!

Боль затмила глаза Свифта. Самым большим идиотом был он. Еще в тот момент, когда Эйба Крентона нашли с перерезанным горлом, ему надо было вспомнить, кто мог слышать, как он угрожал Эйбу. Он напрочь забыл о братьях Лаудри. Возвращаясь к этому эпизоду, он чувствовал себя полным дураком. А расплачиваться за это теперь должна Эми.

— А зачем им понадобилась Эми? — спросил Охотник.

— Чтобы добраться до меня. После ее сегодняшнего заявления всем стало ясно, что она и я… — Свифт воздел руки. — Черт побери, я не знаю, почему. Почему люди, подобные им, делают такие вещи? Думаю, что они надеялись как-то спровоцировать меня. А когда увидели, что этот фокус не проходит, прихватили ее в качестве наживки. Главное, что я убил их брата, Чинка. И семья Габриель позаботится, чтобы не оставить это безнаказанным. А как можно лучше отомстить, чем захватив Эми?

У Хилтона напряглось лицо. Свифт посмотрел на крюк, где висел его пояс с шестизарядными револьверами. Он вспомнил, как испугалась Эми, увидев этих двух каманчеро на тротуаре. А сейчас ей еще хуже. Приняв решение, он подошел к вешалке и снял с нее свои револьверы.

— О Свифт, не надо, — воскликнула Лоретта. — Должен быть какой-то иной выход. Эми этого не захотела бы.

Свифт затянул ремень и начал прилаживать кожаные кобуры на бедрах.

— У меня нет выбора. — Он посмотрел на них. — И, думаю, никогда не было. Как говорит Эми, от своего прошлого не убежишь. Что сегодня и было доказано.

Охотник подошел к столу и взял свой «спенсер».

— Я пойду с тобой.

Свифт сомневался, что братья Габриель заехали так далеко без приятелей. Охотнику не было равных как воину, но быстрым стрелком он не был.

— Они хотят видеть меня. Я знаю, как ты любишь Эми, но тебе надо думать о своей семье.

Охотник набрал еще патронов и сунул себе в карман. Посмотрев на жену, он сказал:

— Есть вещи, которые я просто обязан делать. И моя семья это понимает.

Краска ушла с лица Лоретты. Она медленно кивнула. Темно-голубые глаза Охотника наполнились гордостью. Он улыбнулся и повернулся к Свифту.

— Как ты думаешь, сколько их там может быть?

— Кто же знает. Одно могу сказать наверняка, что больше двух.

— Пойду седлать, — вмешался Хилтон. Охотник поднял руку.

— Мы ценим ваше предложение, шериф. Но Свифт и я поведем эту битву по обычаям команчей. Белый человек только все испортит.

Хилтон выпятил грудь.

— Я неплохо стреляю, чтобы вы знали. А вы в меньшинстве. Не говоря уже о том, что я представляю закон в Селении Вульфа. А эти ребята теперь в розыске за убийство.

Свифт все смотрел на Охотника. Воспоминания об их прошлой борьбе прошли перед ним, и он вдруг почувствовал прилив надежды. Если они с Охотником прибегнут к военной стратегии команчей, они смогут перестрелять команчерос по очереди, не ввязываясь в затяжную перестрелку.

— Мы постараемся действовать, как когда-то, — сказал Свифт шерифу, — и тогда недолго будем оставаться в меньшинстве. — Он встретил взгляд Хилтона. — Но если вы поедете с нами и будете держаться сзади, поддерживая нас огнем, я буду вам признателен.

Охотник кивнул, соглашаясь, и пошел к задней двери. Свифт последовал за ним. Хилтон взглянул на Лоретту.

— Куда это они направились? Конюшня ведь в другой стороне.

Лоретта прижала дрожащую руку к груди.

— Им надо приготовиться к сражению.

Через несколько минут Охотник и Свифт вернулись в дом. Хилтон бросил взгляд на их лица и разразился смехом. Смех его замер, когда Свифт подошел к нему с красками в руках. Не прошло и нескольких секунд, как щеки шерифа были разукрашены разноцветными полосами, на подбородке появилась красная полоса, веки и зубы стали черными.

— Ну как, сойдет? — спросил Свифт Охотника. Охотник, торопливо проверявший свои стрелы и томагавк, кинул взгляд на Хилтона.

— Остались еще руки и лоб.

Свифт принялся разукрашивать их. Хилтон беспомощно хлопал глазами.

— Это что, одно из снадобий команчей?

— Можно сказать и так, — ответил Свифт.

— Так вас будет трудно заметить в темноте, а значит, меньше шансов, что вы станете для них хорошей мишенью.

Хилтон пожал плечами и наклонил голову, чтобы Свифту было удобнее заниматься его лбом.

— Что же, такое снадобье пойдет и для меня.

— Нам оно всегда годилось, — ответил Охотник. Он повесил томагавк на пояс и подошел, чтобы обнять на прощание свою семью. Заключив в объятия Лоретту, он сказал: — Молись за меня, малышка. — Он повернулся к Чейзу и потрепал его за подбородок. — И ты молись, хорошо? Говори, пусть все идет к черту, лишь бы я вернулся домой целым и невредимым.

Охотник нагнулся, чтобы поцеловать свою дочь, потом потер ей щеку, и на ней остались следы краски Свифт, которому не терпелось поскорее тронуться в путь, уже ждал у двери. Лоретта вышла из дома следом за мужчинами. Остановившись на пороге, она помахала им на прощание.

Когда Свифт направился в конюшню, она крикнула:

— Постарайся не трогать свои револьверы без крайней нужды. От этого может зависеть твое будущее.

Насколько понимал Свифт, ему не надо будет беспокоиться о своем будущем, если что-нибудь случится с Эми.

Первое, что почувствовала Эми, очнувшись, была боль в затылке. Она нахмурилась и попыталась дотянуться до больного места, но выяснилось, что руки у нее связаны за спиной. Сознание постепенно возвращалось к ней, и первым делом она обнаружила, что лежит лицом вниз на холодном деревянном полу. Едва поняв это, она услышала грохот сапог и звон шпор. Уголком глаза она увидела какого-то мужчину, сидящего рядом с ней на деревянном ящике. Эми разлепила глаза и повернула голову в его сторону.

В дымном свете очага блеснула мексиканская шпора. Потихоньку поднимая глаза, она увидела затянутую в кожу ногу, потом серебряный фестон на шве брюк и. наконец шестизарядный револьвер на бедре. Она взглянула на смуглое лицо, прятавшееся в тени широкополой шляпы, потемневшей по краям от пота. Стив Лаудри.

К ней постепенно возвращалась память — вот она стоит у входа в муниципальный зал, из темноты появляется человек, хватает ее за руку, нож, приставленный к горлу. Она пыталась бороться, и что-то ударило ее по голове. И после этого темнота.

Она быстро оглядела грязную, слабо освещенную комнату, затянутую паутиной. Заброшенная надшахтная постройка? В полумраке в другом углу комнаты она увидела еще двух человек: один стоял у окна, другой сидел на полу, привалившись спиной к стене. До нее донесся запах их немытых тел. Команчеро.

На Эми навалился такой леденящий душу ужас, что в первые секунды у нее буквально остановилось сердце. Она перестала дышать. Тело ее объял проникающий до костей холод.

Сердце у нее вновь забилось и болью отдалось в груди. Она судорожно вздохнула, но воздух застрял где-то на полпути, и ее губы затрепетали, как у выброшенной на берег рыбы. Тяжелая, тянущая боль свела ей живот.

— Ну-ка, ну-ка. Гляньте, кто очнулся!

Лаудри поднял сапог и толчком в бок перевернул ее на спину. Руки, натянувшись под весом ее тела, нестерпимо заныли. Эми закрыла глаза. Ничего не видеть было единственным способом вернуться к сознательному состоянию. Если она посмотрит в лицо Стива Лаудри, она может потерять все свое самообладание.

Она услышала какое-то движение. На живот ей легла тяжелая рука.

— Эй, ты что, притворяешься дохлой, медовая моя? А не плохое имечко для нее, как ты считаешь, Поук? — Рука ухватила ее за волосы. — Кудряшки, как мед. Что у тебя еще как мед, медовая моя?

Один из мужчин в другом углу комнаты рассмеялся.

— Лопес не полюбил бы ее за одни красивые глазки. Может быть, стоит поискать, что в ней такого особенного?

Лаудри ухмыльнулся.

— Что ты скажешь на это, крошка? Третий голос, грубый и хриплый, проговорил:

— Ты знаешь, что имеют в виду, когда девку называют медовой? — Он загоготал. — Что ее легко раскатать.

Рука выпустила волосы Эми. В следующее мгновение ее ухватили за ногу и поволокли через комнату. Грубый пол царапал ее связанные руки, занозы впивались даже через рукава, платье задралось. Она стиснула зубы. Тело ее обдал жар от очага. Даже через закрытые веки она чувствовала золотистый свет огня. Лаудри выпустил ее ногу.

Эми стиснула зубы и не открывала глаза. Она знала, что последует. Страх лишил ее способности мыслить. У нее сжались ноздри, мешая ей дышать, но если она откроет рот, то начнет кричать. И если крикнет хоть раз, то может и не остановиться.

Стив Лаудри ухватил ее за лиф платья. Исходивший от него запах чуть не вывернул ее наизнанку.

— А что у тебя там под этим, медовая моя? Платье натянулось у нее на спине. В любой момент оно могло треснуть по швам. Она проглотила рыдание. У него во рту булькала слюна, он часто, коротко дышал. Что у тебя под платьем? Это был вопрос, рассчитанный на то, чтобы повергнуть ее в ужас. И он достиг своей цели. Она представила эти руки на своем теле.

В горле у нее застряли невысказанные мольбы. Но прежде чем она смогла выдавить их из себя, перед ее мысленным взором с ослепляющей ясностью встали картины прошлого. Она увидела себя еще совсем ребенком, беспомощно борющимся, рыдающим и умоляющим о пощаде. И как эхо, над тонким голоском маленькой девочки прокатился грубый мужской хохот. Ее слезы и мольбы не принесли ей ничего тогда и не принесут сейчас. Таким мужчинам, как эти, женские мольбы доставляют только наслаждение. Они насилуют и издеваются не для того, чтобы получить сексуальное удовлетворение, а просто потому, что насилие само по себе доставляет им удовольствие.

Неожиданное спокойствие опустилось на Эми. Она больше не была напуганной до ужаса маленькой девочкой. И черт ее побери, если она доставит этим животным то удовольствие, которого они жаждут. В конце концов, к боли ей не привыкать. Она по опыту знала, что, как бы ни было больно, все в конечном итоге проходит. Она не могла ничего поделать с тем, что эти мужчины надругаются над ее телом, но она сможет по крайней мере сохранить чувство собственного достоинства, что бы они ни творили с ней.

Дай мне сделать это по-своему, всего один раз. Голос Свифта, хрипловатый и мягкий, как шелк, прозвучал в ее голове, произнося эти слова. Она представила себе его смуглое лицо, его глаза, затуманенные нежностью, когда он смотрел на нее, его ласковые руки, заставляющие ее чувствовать себя на седьмом небе. Этим людям не отобрать его у нее.

Лиф ее платья затрещал. Эми почувствовала, как ей под сорочку хлынул холодный воздух. Чужие пальцы впились ей в грудь, не доставляя никаких иных ощущений, кроме боли. Она вся напряглась, зная, что это только начало.

Дай мне сделать это по-своему. Спокойствие не покидало ее. Свифт дал ей так много — любовь, радость и надежду, но самым драгоценным его даром было возвратившееся к ней чувство уверенности в себе. Храбрость должна сделать три шага, когда что-то ужасает тебя. Под веками у нее закипели слезы. Что бы эти скоты ни сделали сегодня с ней, она это переживет. А когда настанет утро, она обратит свой взор на горизонт и не будет оборачиваться назад.

Рука еще грубее сжала ее грудь.

— Эй, прелесть моя! Ты сдохла, что ли? Я люблю, когда в моей женщине есть хоть немного жизни.

Эми оставалась неподвижной и сконцентрировалась на том, чтобы увести сознание от происходящего. Она вспомнила тот день, когда они со Свифтом гонялись за цыплятами, пока из тех не полетели перья. Вновь она плыла в его объятиях в вихре вальса, когда все вокруг было облито магией лунного света. С этими воспоминаниями пришла и уверенность, что завтра обязательно наступит. А сегодняшний день был всего лишь одним ужасным моментом в ее жизни.

Дверь с треском распахнулась, и этот неожиданный, громкий звук вернул Эми к реальности. В испуге она открыла глаза и увидела ворвавшегося в дом Хэнка Лаудри. Он с силой захлопнул за собой дверь и уставился на человека, все еще грубо сжимающего ее грудь.

— К чертям собачьим все, Билли Бо! Чем это ты занимаешься?

— Просто развлекаюсь. Какого дьявола ты врываешься, как полоумный? У меня от страха чуть сердце не лопнуло.

— Ладно. Развлекаться будешь потом. Лопес приедет на чашку чая.

Свифт приедет? Эми перевела взгляд на человека, который мучил ее и которого она знала под именем Стива Лаудри. Билли Бо? Имя было таким нелепым, что она чуть не рассмеялась. Он запахнул разорванный лиф ее платья и встал.

— Я могу одновременно развлекаться и быть готовым к чему угодно, — заявил он. — И с каких это пор ты стал таким нервным? Всех дел-то что справиться с одним человеком. Нас здесь как-никак пятеро.

Пять? Эми повела взглядом по едва освещенной комнате. Включая вновь прибывшего, которого называли Слаем, она насчитала четырех человек; это значило, что один оставался снаружи. Что он там делал? Поджидал, чтобы застать Свифта врасплох? О Господи, Свифт скачет сюда. А эти страшные люди используют ее как приманку. Он даже не подозревает, сколько против него будет стволов. Он идет прямиком в ловушку.

Слай подошел к окну, сердитым движением протер грязное стекло и выглянул наружу.

— Лопес пошел один против двадцати лучших людей Чинка, ты что, забыл? И в стычке подстрелил самого Чинка. Кончай свои шашни и займись делом.

Билли Бо бросил Эми многообещающий взгляд. Потом, сунув руку под шляпу, поскреб в голове и направился через комнату, звеня шпорами по полу.

— Что делать-то?

— Посматривай хотя бы по сторонам, ты, глупая задница. Пока ее тебе, кстати, не отстрелили. — Слай вынул из кобуры свой шестизарядный револьвер и проверил патроны. Потом опять прильнул к окну. — Да погаси ты эту печку, Поук! Какой дурак вообще разжег ее?

— Ну я, — огрызнулся третий из них. — Здесь холоднее, чем за пазухой у старой проститутки.

Эми услышала, как шпоры прозвенели у очага. Раздались плеск воды и шипение. Комната наполнилась дымом. Она судорожно вздохнула, радуясь темноте. Пятеро? А Свифт надеется встретить только двоих. Она должна что-то сделать. Но вот вопрос, что?

Свифт остановил Дьяболо в глубокой тени под деревом. До него донесся запах дыма. Охотник был где-то слева от него. Хилтон остался в ста ярдах позади. Полная луна освещала лужайку прямо перед ним. Прекрасно. Они с Охотником смогут видеть друг друга, переговариваясь знаками, когда пойдут к дому.

Заставив себя выбросить из головы мысли об Эми, Свифт закрыл глаза, впитывая в себя все запахи и звуки. Ему пришли на память слова, которые он сказал Охотнику в первый вечер своего приезда в Селение Вульфа. То место во мне, которое когда-то было команчем, умерло. Если это и на самом деле так, Эми можно считать покойницей.

Свифт открыл глаза и взглянул через голые ветви дерева на луну. Мать Луна. У него защемило сердце. Он уже так давно отошел от своего индейского прошлого. Сможет ли сейчас почувствовать запах мужского пота за сто ярдов? Сможет ли он отличить звуки, производимые зверем, от тех, что производит человек? Может ли он красться в темноте, как тень? Подражать голосам ночных птиц? Кричать, как койот? Вспомнит ли он знаки, которыми его учили пользоваться в бою?

Страх холодком пробежал по спине Свифта. Перед ним возник образ Эми. Братья Габриель держат ее в этой халупе. Ее самые ужасные опасения стали явью. Он должен вытащить ее оттуда.

Прогукала сова. У Свифта волосы на затылке встали дыбом. Не шелохнувшись, он повел взглядом по поляне и увидел, как Охотник кинулся, пригнувшись, за куст и помахал руками. Расшифровав сигнал, Свифт замер. Перед тобой человек.

Свифт лег на шею Дьяболо и зажал ему морду. Лошадь стояла неподвижно. Улыбка тронула губы Свифта. Какие-то вещи никогда не забываются. Он змеей соскользнул с седла и припал к земле. Откинув голову назад, он горлом прокричал:

— Ху-ху! Ху-ху! — Откатившись в сторону, он знаками показал Охотнику: — Я займусь им.

Охотник кивнул и растворился в темноте.

— Дьявольщина! Родригесу давно пора быть здесь! — Слай отвернулся от окна. Яркий лунный свет позволил Эми увидеть, как он вытащил из кармана часы и повернул их к окну. — Мы должны были менять часового десять минут назад. Что-то случилось.

— Вернее всего, он сидит где-нибудь под деревом и дрыхнет! — проворчал голос Билли Бо где-то рядом с нею.

Слай потыкал пальцем в сторону двери.

— Поук, пойди взгляни, что там с ним такое. Один из вас должен вернуться назад не позднее, чем через пять минут. Фернандес! — обернулся он к третьему. — Полезай на крышу. Да поживее!

— А почему Билли Бо или Фернандес не могут пойти посмотреть, что такое с Родригесом? — заспорил Поук. — Если там и правда что-то произошло, почему я должен подставлять свою шею?

— Потому что я так сказал!

Человек, которого звали Фернандесом, поспешил выполнить приказание Слая и тихо вышел из дома. В тишине Эми слышала, как Поук встал с пола, ругаясь себе под нос.

— Я скажу тебе, почему ты отправляешь на улицу меня и Фернандеса. Потому что наша фамилия не Габриель, вот почему.

— Попридержи свой поганый язык! — огрызнулся Слай. Он взглянул на потолок, прислушиваясь к шагам на крыше. — Такое впечатление, что там табун лошадей. Он что, не соображает, что надо быть потише?

Поук вступил в полосу лунного света и поглубже нахлобучил шляпу. Эми была рада, что он наконец исчезнет. Ей уже начинало казаться, что она лежит в одном и том же положении много часов, слыша только его слюнявый голос и причмокивание.

Часов? Неужели прошло так много времени? Или это было всего несколько минут? Эми не имела ни малейшего представления. Она знала только, что ничего не может поделать с веревками, стягивавшими ее запястья, и что она ничем, абсолютно ничем не может помочь Свифту. Он придет за ней. В этом она ни секунды не сомневалась. И может при этом погибнуть.

Поук вытащил свой револьвер и убедился, что тот заряжен. Выругавшись в последний раз, чтоб подчеркнуть свое неудовольствие, он открыл дверь и вышел наружу. Вскоре после того как она закрылась за ним, ночь огласило уханье совы.

Эми услышала этот крик и едва успела подавить радостный возглас. Потом замерла, впившись глазами в темный силуэт Слая у окна. Он согнулся, делая что-то руками. Секундой позже вспыхнула спичка, рассыпая искры. Свет пламени осветил его скуластое лицо, когда он наклонил голову, чтобы зажечь сигарету. Даже если он и услышал крик совы, он не понял его значения. По крайней мере пока что. Но может понять в любой момент, если она не отвлечет его.

До сих пор Эми вела себя так тихо, как только могла, боясь лишний раз привлечь к себе внимание. Но если Свифт где-то рядом, она не может лежать просто так, ничего не предпринимая.

— Зачем… — Голос у нее прервался. Она облизнула губы. А что, если звук, который она слышала, был и правда криком настоящей совы? Что, если Свифт все еще оставался в Селении Вульфа? Что, если… Она отмела все эти мысли прочь и сосредоточилась на противоположном. Что, если Свифт здесь, рядом? Слай Габриель может легко выследить его, когда он будет подбираться к этой халупе, и убить его.

— З-зачем вы все это делаете?

— Что делаем? — Слай отвернулся от окна и посмотрел на нее. — Курим?

— Н-нет. Зачем вы убили Эйба Крентона?

— Нам не нравилось, как он выглядит. — Он повернулся назад к окну. У Эми часто-часто забилось сердце.

— Нет, серьезно. Я правда хочу знать. Зачем было его убивать?

— Выходит, незачем. Вот потому-то нам и пришлось похитить тебя.

Он явно был не расположен к разговорам. Надо заставить его отвечать ей. Эми посмотрела на его огромную фигуру.

— А, так, значит, ваш план не удался? Он опять повернулся к ней лицом.

— Только потому, что ты оказалась лживой сучкой. Лопес не был у тебя всю прошлую ночь.

— Откуда вы знаете, где он был?

— Мы следили за ним, вот откуда. — Он прислонился бедром к оконному переплету, теперь уже совсем отвернувшись от окна. — Он ушел от тебя где-то около двух. Мы ждали, пока он уйдет, прежде чем прикончить Крентона.

— Чтобы у него не было алиби на время смерти. — Эми почувствовала, что в ней проснулось неподдельное любопытство. — Вы хотели, чтобы его повесили, это / ясно. Но почему? Если вам так уж не терпелось покончить с ним, вы, конечно же, могли придумать дюжину более подходящих способов.

Он тихо рассмеялся.

— Подходя… что?

— Подходящих. Ну, более быстрых путей. Он пожал плечами.

— Быстро — это не всегда хорошо.

— Боюсь, что вы опять меня не поняли.

— Мы нашли способ, как покончить с ним законным путем. Мы в местных краях чужаки, а так было гораздо безопаснее, чем делать это собственными руками. Тем более что Лопес ступил на праведный путь и перестал носить свои револьверы.

— А мне кажется, что то, что вы были здесь чужими, играло вам на руку. Никто не знал, кто вы на самом деле. А то, что он не носил своих револьверов, делало все только проще для вас.

Он опять рассмеялся.

— Конечно проще, если бы мы хотели убить безоружного человека и посадить всех законников в округе себе на хвост. Отсюда ведет не так уж много дорог. Если бы за нас взялся закон… — Он затянулся сигаретой и стряхнул пепел, пролетевший оранжевой искоркой на пол. — Думаю, мысль тебе ясна. Мы не настолько хорошо знаем эти горы, чтобы уходить отсюда, избегая дорог.

Теперь до Эми начало доходить. Она бросила взгляд на окно.

— Значит, вы решили убить Крентона, и чтобы выглядело так, будто это сделал Свифт, а его бы за это повесили.

— Лопес грозился перерезать мужику горло при десятке свидетелей. Грех было не воспользоваться. Все, что нам оставалось, — это осуществить его угрозу. Мне и Билли Бо пришлось в своей жизни снять много скальпов, так что работа была чистая. Всего несколько лет назад армия хорошо платила за индейские волосы.

Эми замутило. Индейские волосы. Человеческая жизнь для него не значила ничего. У нее пересохло в горле, она проглотила слюну.

— Еще один вопрос, просто мне любопытно. Почему вы хотите видеть Лопеса мертвым?

— Он застрелил моего брата, Чинка.

— За что?

— Из-за женщины. — Он опять рассмеялся. — Такой же желтоволосой, как ты. У парня тяга к блондинкам, похоже.

На секунду Эми пронзил укол ревности. Но она тут же отмела его в сторону. Она не сомневалась в любви Свифта к ней. Если он убил Чинка Габриеля из-за женщины, у него должны были быть веские причины для этого.

— Наверно, ваш брат тоже любил блондинок, — тихо ответила она.

— Для него цвет их волос не играл никакой роли, — огрызнулся Слай. — Он просто развлекался. А Свифт убил его за это.

Ненависть, прозвучавшая в голосе Слая Габриеля, заставила Эми сжаться. Этот человек не знал сострадания и компромиссов. Значит, сегодня кто-то умрет — либо он, либо… Свифт.