Я уговорила Сьюэллен пообедать со мной, покинуть ненадолго Вэли и присоединиться ко мне у бистро «Гарден». Вдруг мы заметили, что за соседним столиком обедают две подруги Нэнси Рейган — Бетси Блуминдейл и Джерри Зипкин. У Сьюэллен тут же испортилось настроение. Она все больше уделяла внимания политике, и это натолкнуло меня на одну идею. Совсем недавно она жаловалась, что работа на студии отнимает у Говарда все время, что он почти не бывает дома и не общается с ней и детьми. Надо было непременно ее чем-нибудь занять.

— Почему бы тебе не заняться политикой, Сьюэллен. Я имею в виду, по-настоящему. Разверни кампанию. Начни на местном уровне. Ты ведь когда-то занималась кампанией по контролю за арендной платой. Можешь положить ее в основу…

— А что я буду делать с детьми?

— Послушай, они уже не маленькие. Бекки девять лет, а Пити, если не ошибаюсь, четырнадцать? Лучше подумай о грозящем тебе комплексе опустевшего гнезда.

Сьюэллен вспыхнула и слегка улыбнулась.

— Честно говоря, я и сама об этом подумывала. Правда, не о политике. А о семейной фирме общественного питания. Я могла бы готовить дома и одновременно присматривать за детьми и заниматься хозяйством. Мы с Говардом говорили на эту тему.

— Ну и что он сказал? — поинтересовалась я.

— Ему идея понравилась. Он считает, что работа сделает мою жизнь более полноценной. Он всегда говорил, что человек с моим запасом энергии должен иметь сферу самовыражения.

— Говард прав.

— В тебе тоже полно энергии, Баффи, а заботы студии тебя не обременяют. Может, нам с тобой следует объединиться? Я занималась бы готовкой, а ты — коммерческими вопросами.

— О Сьюэллен, я бы с удовольствием, если бы не беременность.

Было видно, как в Сьюэллен закипает злоба.

— Что с тобой происходит? О чем ты думаешь? Женщине твоего возраста, имеющей четверых детей и готовящейся родить пятого, следует проконсультироваться у психиатра.

— А при чем тут мой возраст? Я еще не старая. Когда ребенок родится, мне будет всего лишь тридцать шесть. Сейчас женщины даже в сорок рожают, сейчас полно всяких тестов, которые обеспечивают безопасность…

— Но зачем? Что ты пытаешься доказать?

— Ничего я не пытаюсь доказать! Мы с Тоддом столько можем дать этому ребенку: нашу любовь, нашу доброту, братьев и сестер, счастливую семью и уж конечно все материальные блага. Большие семьи должны иметь те, кто может себе это позволить.

Пока я говорила, Сьюэллен переключилась на меню и больше не смотрела в мою сторону.

— Не знаю, Баффи. Иногда мне кажется, что ты просто боишься, несмотря на всю твою браваду. Каждый новый ребенок служит для тебя спасательным кругом: с его помощью ты пытаешься покрепче привязать к себе Тодда. — Она снова взглянула на меня и сказала: — Но тебе пора бы знать, что это делается не так… Я, наверное, закажу паштет. Интересно, как они его здесь готовят? — Она улыбнулась и добавила: — Ну, и поскольку ты беременна и не желаешь слушать наставления своей старшей сестры, давай закажем бутылку шампанского и выпьем за еще одного маленького Кинга.

Мы заказали шампанское, хотя я знала, что Сьюэллен не права. Я вовсе не пыталась привязать к себе Тодда. У меня не было в этом никакой нужды. Мы были неотделимы друг от друга — теперь даже больше, чем вначале. Я хотела этого ребенка, так как мы обещали друг другу пятерых детей! Он должен был стать искуплением за того ребенка, которого в далекой юности, когда нам приходилось жертвовать настоящим ради будущего, извлек из моего чрева нож гинеколога.

Сьюэллен пробовала паштет с пытливостью ученого.

— Недурно… Мне кажется, они добавляют в него бренди. Но какого?

— Ты можешь спросить…

— Я лучше сама поэкспериментирую. Это гораздо интереснее. Ты не поверишь.

— Мне кажется, я тебя понимаю…

— Кстати о понимании, Баффи, я все пытаюсь понять, что происходит с этой картиной? «Бедная Лиля»? Уже прошло столько времени?

— Это кинобизнес, Сьюэллен. Подготовительная работа занимает больше всего времени. Когда начнутся съемки, все будет по-другому и дела пойдут гораздо быстрее. Разве Говард тебе этого не объяснял?

Сьюэллен намазала маслом кусок подсушенного хлеба, положила его в рот и ответила, не переставая жевать:

— Нет. По-моему, он сам не знает, что происходит. Пока Тодд целиком поглощен этой картиной, он делал за него все остальные дела.

Я строго посмотрела на Сьюэллен — я всегда остро реагировала на любую критику в адрес Тодда.

— Да, этому проекту Тодд отдает все силы. Ведь это его самый грандиозный замысел с момента приобретения студии. В дело вложены многие миллионы. От его успеха будет зависеть все.

Мы переглянулись, думая об одном и том же. Вдруг меня охватила тревога. Я вспомнила, что когда-то Тодд сказал мне замечательные слова: «Нельзя класть все яйца в одну корзину». Но я надеялась, что Тодд каким-то образом подстраховался.

Сьюэллен потягивала шампанское и выбирала вилкой из салата то, что ей больше нравилось. Ее педантизм в еде начинал раздражать.

— Почему ты не можешь есть как нормальный человек? — не выдержала я.

Она подняла брови и посмотрела на меня.

— Баффи, побереги нервы. Тебе это всегда удавалось, когда ты была беременна. Ты же знаешь, это вредно для ребенка.

Мне хотелось закричать.

— А как дела у Сюзанны и Бо Бофора? Говард сказал, что контракты для них еще только готовятся. Не слишком ли поздно?

— У Тодда есть на это свои причины. К тому же через десять дней они оба будут в Вегасе. Тодд тоже туда поедет, и они подпишут бумаги.

— А потом?

— А потом, слава Богу, начнутся съемки. Что ты будешь есть на десерт? Думаю, тебе следует заказать клубничный торт и мусс. За нас обеих: мне ведь нужно следить за весом. Доктора не рекомендуют набирать больше пятнадцати фунтов.

— Я с ними не согласна, — решительно заявила Сьюэллен. — Ребенок может родиться слишком маленьким. Большие дети здоровее.

— Я обязательно сообщу об этом своему врачу и сошлюсь на тебя. — Но у меня не шли из головы слова Сьюэллен о контрактах для Сюзанны и Бо. Отчасти я была с ней согласна, и это меня беспокоило. Я умоляла Тодда сделать это давным-давно, но он все откладывал и откладывал — просто не хотел этим заниматься.