ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Отпускная решетка была поднята, и в летний полдень Диана выехала из Сидена. Это была ее маленькая победа. Личный приказ Роберта держать ее в собственном замке в качестве пленницы был снят.

Крестьяне одолели графа Сиденского просьбами разобраться в их мелких склоках, и стали просто невыносимы, когда он отказался рассудить их. Это обстоятельство, а также верность Дианы данному слову принудили Роберта отменить свой запрет.

Диана объезжала крестьян, и сердце ее радостно билось в груди. Наконец она подъехала к маленькому домику Ранальда. Крестьянин и его жена рассыпались в благодарностях за подарок.

– Я сделала это с радостью, – искренне сказала она. – Я знаю, как вы оба ждали рождения сына. – Она улыбнулась, глядя на четырех маленьких девочек в дальнем конце комнаты, которые встали в почтительном молчании.

– С радостью и облегчением! – усмехнулся Ранальд. Но, несмотря на эти слова, он взглянул на дочерей с обожанием.

Диана направилась к двери и остановилась.

– Моя служанка отдала вам ткань? – спросила она.

– Да, – с готовностью ответил Ранальд, – та девушка с рыжими волосами и шрамом... – Он смутился и вспыхнул.

Диана только кивнула в ответ.

– А когда она уехала, – спросила она, стараясь, чтобы голос ее звучал непринужденно, – вы случайно не заметили, в каком направлении она поехала?

Ранальд покачал головой, потом взглянул на жену и дочерей. Они тоже не знали, куда направилась Сибель после того, как навестила их.

Диана со вздохом поблагодарила их и ушла. Она села на свою новую лошадь. Она была не так хорошо объезжена, как Банрих, и показывала свой норов, не слушаясь порой даже твердой руки Дианы.

С трудом она пустила лошадь шагом и медленно отправилась в обратный путь в Сиден. Она не торопилась возвращаться. Впереди ее ждала безнадежность, которая, она знала, будет теперь ее постоянным спутником до конца жизни.

Она была уже в миле от деревни, когда вдруг краем глаза заметила мчащегося во весь опор всадника на лошади. Она с первого взгляда поняла, что он несется наперерез ей! Диана испуганно дернула поводья с такой силой, что лошадь встала на дыбы. Только многолетняя привычка к верховой езде уберегла ее от падения.

Торн молча остановил Сиана рядом с лошадью Дианы. Он просто взял поводья из ее безвольной руки и повел лошадь в лес. Остановившись на небольшой полянке, он спешился и помог ей слезть с лошади.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она дрожащим голосом.

– Я хотел тебя спросить о том же самом! – взорвался он. Горькие складки изменили его красивое лицо. Он схватил ее.

Собрав остатки сил, она попыталась высвободиться и отошла на казавшееся ей безопасным расстояние.

– Почему ты не приехала ко мне? – требовательно спросил он.

Она ответила вопросом на вопрос:

– Ты видел короля?

– Нет. Его нет в резиденции.

– Его там и не могло быть. – Она пристально взглянула на него, только теперь отметив, как он ослабел. Лицо его осунулось от усталости, одежда была измята и в дорожной пыли. – Ты только что вернулся из Эдинбурга?

– Да, – сказал он, – и, почти не передохнув, поехал обратно. – Он осуждающе взглянул на нее: – Я мчался во весь опор, надеясь, что ты приедешь в Данмор в мое отсутствие.

Диана кивнула, зная, что путь в Данмор лежал через Сиден.

– Вместо этого, я вижу, ты спокойно разгуливаешь по окрестностям, как будто тебе нечего делать!

. – Я ездила к крестьянам. Торн пристально взглянула на нее, недоуменно подняв брови.

– А откуда ты знаешь, что короля нет в резиденции? – спросил он, как будто смысл ее слов только что дошел до него.

Диана ответила не без колебания:

– Потому что Джеми едет в Сиден на свадьбу. Он нахмурил брови.

– Только свадьба самого графа или члена его семьи может быть достойна визита самого короля! – усмехнулся он и, прищурив глаза, спросил: – Насколько я знаю, граф уже женат! Так на чью свадьбу едет король?

– На мою.

Торн схватил ее за руку и встряхнул:

– Что ты говоришь!

Диана помедлила, ожидая, пока он немного успокоится.

– Я выхожу замуж за Дональда Кэмпбелла, – сообщила она.

– Ты выходишь замуж за меня! – воскликнул он. – И ни за кого другого. – Вдруг его тон смягчился он нежно коснулся ее: – О, теперь я понимаю! Роберт выдает тебя против твоей воли, и ты чувствуешь, что ничего не можешь сделать. Не волнуйся! – быстро продолжил он, прежде чем она успела вставить хоть слово. – Если у нас будет разрешение короля, Роберт не посмеет перечить ему. Пойдем. – Он направился к лошадям. – Мы прямо сейчас поедем в Рат-на-Иолар. Там мы спокойно дождемся, пока король не вернется в Эдинбург.

Диана отпрянула.

– Я не могу поехать с тобой, – сказала она.

Он повернулся, не в первый раз разгневанный ее неповиновением:

– Ты поедешь со мной!

Диана горько улыбнулась. Как хорошо она знала этот гордый нрав повелителя. Однажды ее девичья честь и гордость были предметом спора. Теперь нечто более важное. И она должна была отказаться от Торна, хотя сделать это было ей невыносимо больно.

Но она должна быть уверена, что Торн не последует за ней. Он сразу будет убит. А если это случится, ей тоже незачем будет жить.

Отвернувшись от него, она протянула руку и начала играть с маленькой веточкой дерева, пытаясь создать видимость непринужденности, которая так противоречила буре в ее сердце.

– А если я не поеду с тобой, ты снова уведешь меня силой, как уже было однажды, когда я жила в твоем замке в качестве пленницы?

– Что? – удивился Торн.

Диана решительно взглянула на него:

– Я не хочу возвращаться с тобой и не хочу выходить за тебя замуж.

Торн моргнул и почесал в затылке. «Боже, надо бы хоть немного поспать», – подумал он. Он не может понять ее слова, которые так не соответствовали их последней встрече.

– Что за глупости! – взорвался он. – В прошлый раз...

– Я знаю, что сказала в прошлый раз, – спокойно сообщила Диана. Резким движением она отломила веточку и рассеянно стала крутить ее в пальцах. – Я передумала. И уже не хочу выходить за тебя замуж.

– Ты хочешь сказать, что больше не любишь меня? – он пристально посмотрел на нее.

Лучше бы он не задавал этого вопроса, подумала Диана. Даже в этих решающих обстоятельствах ей трудно было ответить ему.

– Я хотела сказать то, что сказала, – осторожно ответила она.

Он отступил на шаг и оглядел ее с головы до ног.

– Ты сказала то, что хотела сказать? – тупо переспросил он. И прищурился.

Диана видела, что он не понимает и не верит ей.

– Диана, – мягко сказал он, – скажи мне правду. Роберт принуждает тебя к браку?

Она подняла глаза и взглянула на него. Перед ее мысленным взором промелькнули возможные варианты решения. Она может прямо сейчас вернуться с ним в Рат-на-Иолар. Но это приведет к кровавой бойне, чего она не могла допустить, и еще меньше хотела быть виновной в этом.

Она может сбежать. Но куда, она не знала. Кланы не легко принимают чужаков. Двор исключался сразу. Ее там слишком хорошо знали. Но была и другая возможность: она выйдет замуж на Дональда и сохранит мир. Хотя этот выбор ей нравился меньше всего, она знала, что другого нет. Оставалось доказать Торну, что она согласилась по своей воле. И она должна сделать это как можно убедительнее. Ни тени сомнения не должно остаться у него.

– Ни один человек не может принудить меня к браку, милорд, – она сломала веточку и швырнула ее на землю. – Все в Высокогорье знают, что отец обещал мне, что я не выйду замуж против воли.

В голубых глазах Торна зажегся опасный огонек:

– Что за игру ты ведешь?

– Это не игра, милорд, – быстро ответила Диана. – Я говорю чистую правду. Брак с вами невыгоден моему клану.

Явно взбешенный, Торн шагнул к ней. В его движении таилась сила, которую Диана слишком хорошо знала и боялась. Она было струсила, но быстро взяла себя в руки. Больше всего ее страшило, что она потеряет твердость и откажется от своего намерения.

– Не пытайтесь сломить меня, – холодно сказала она. – Это безуспешно пытались сделать многие из тех, что были гораздо лучше вас.

Холодный блеск его голубых глаз разрывал ей сердце. В глубине их она видела отражение собственной боли, которая делалась еще сильнее от того, что он страдал.

Как она любила его! Ни один человек в ее жизни не вызывал в ней такой бури чувств и не мог вызвать такого моря крови, если она согласится принадлежать ему. Диана твердо решила, что не может позволить себе колебаться. Ведь она ставит под удар много, очень много жизней.

Роберт! Как глупо, что она в такую минуту думает о нем и его воинах на поле битвы! Но она должна думать. Слишком хорошо она помнит, каким был Данмор, увиденный ею впервые: разграбленный, сожженный, с разрушенными домами. Сколько было пролито невинной крови!

Торн все еще смотрел на нее. Диана отвернулась от него, чтобы он не смог увидеть слезы, туманившие ее взор. Сжав руки, она вонзила ногти в ладони. Она почувствовала боль, но и она не могла затмить тяжелого чувства, теснившего ей грудь.

– С первой нашей встречи я запомнил тебя как женщину, одержимую безумной гордыней! – резко упрекнул он.

Диана принудила себя ответить с раздражением:

– Вы хотите еще поспорить со мной, милорд? Или согласитесь, наконец, закончить то, что не должно было начаться?

– Я могу взять тебя силой, ты же знаешь, – сказал он звенящим от гнева голосом.

– Я знаю, – ответила она, удивляясь, что ей удается говорить спокойно. Она даже смогла изобразить подобие улыбки. – Но вам не удастся заставить меня перед священником произнести слова, которые сделают меня вашей женой.

Он насмешливо улыбнулся ей, и, увидев его улыбку, все сжалось у нее внутри.

– Ни один священник не одобрит наш союз.

– Это правда, милорд, – ответила она, опустив глаза. – Но было время, когда для меня это не имело значения. Теперь имеет.

Помолчав, Торн спросил:

– А Дональд Кэмпбелл знает, что произошло между нами?

– Он знает. Это не имеет значения для него. Он понимает, что я была с вами против моей воли.

– Как благородно с его стороны, – заметил Торн. – Может быть, это потому, что он тоже уже был с тобой против твоей воли? – Он пристально посмотрел на нее.

Она задохнулась от возмущения.

– Дональд Кэмпбелл никогда... – Она резко прервала себя на полуслове, опять заметив недоверие в его взгляде. Она почти читала его мысли: «Зачем мужчине сдерживать себя, если он знает, что его будущей невесте нечего терять?» Но она не могла даже себе признаться в этом!

Она облизнула губы.

– Дональд джентльмен во всех отношениях. – Ложь встала ей поперек горла. Оставалось только надеяться, что Торн не знает Дональда лично. Но ее надежды были разрушены, когда Торн заметил:

– Я встречался с ним. Он отнюдь не соответствует твоему описанию.

Она подняла подбородок.

– Для меня он именно такой.

Торн вновь замолчал.

– И когда же состоится это радостное событие? – наконец спросил он.

– Через три дня, в воскресенье.

– Что ж, ты истинная Мак-Ларен, ею и останешься!

– Да, – ответила она. По крайней мере, на этот раз она говорила правду.

– Что ж, прекрасно, Диана Мак-Ларен, – сказал он ледяным голосом, от которого сердце ее сжалось. – Иди к своему жениху и будь проклята!

Отвернувшись, Торн пошел прочь. Спустя мгновение он уже был верхом на Сиане и скакал от нее во весь опор. Но он никогда не покинет ее сердце и ее мысли. В ней он останется навсегда.

Она неподвижно стояла, глядя ему во след. Чувствуя ужасную слабость, она поехала назад в Сиден. Небо над ней хмурилось и темнело от надвигающихся туч.

На всем скаку Торн остановил Сиана и обернулся. Он увидел, как Диана скачет по полю. Через три дня она навсегда будет потеряна для него.

Может быть, ему нужно было настойчивее уговаривать ее поехать с ним! – думал он. Плечи его опустились. «И к чему бы это привело?» – угрюмо подумал он. Он хотел обладать ею на своих условиях. А они были суровыми! Диана Мак-Ларен должна была быть с ним по доброй воле. Он не сможет получить ее другим путем.

Он напряженно натянул поводья, все еще следя взглядом за всадницей. Она сильная. Но хватит ли у нее силы противостоять его физическому превосходству? Ведь он легко мог овладеть ею. Однажды он уже сделал это. Теперь все было иначе. Он хотел, чтобы она стала его женой. Только дурак силой похищает девушку себе в жены. А он не дурак.

Наконец он отвернулся. Как он мог так ошибиться, так подпасть под ее чары!

Что ж, она сделала свой выбор, мрачно думал он, пуская вскачь своего жеребца. Им обоим придется смириться с этим.