ГЛАВА 72
Беспощадный солнечный свет жаркого утра сразу обнажил все препятствия к замужеству с Джонатаном Кореллом, те препятствия, которые словно растаяли вчера в полумраке уютного ресторана, исчезли в тенях, отбрасываемых огоньками свечей. Челси лежала в постели, глядя в потолок, пока рассветные лучи медленно пробивались сквозь занавески окна. Как она могла хоть на мгновение поверить, что жизнь прекрасна, когда на самом деле ничего не изменилось?! Банни неспособна работать, за Леверн нужно ухаживать, и нельзя же, в самом деле, привести Джонатана в этот сумасшедший дом!
Не успела Челси сползти с кровати, как позвонила Хилда, желающая узнать, куда она вчера исчезла.
– Господи, девочка, я звонила каждый час в офис и домой. Где тебя носило?! Я так волновалась!
Челси объяснила, что ездила за город, а сейчас все в порядке, и она попозже все объяснит. Ей не хотелось рассказывать Хилде о Джонатане, потому что после того, как она сегодня все ему скажет, не о чем будет говорить.
Приняв душ и одевшись, она отправилась к Леверн, которая уже проснулась и требовала сделать укол болеутоляющего.
– Какого черта ты шлялась где-то вчера вечером? – прохрипела она еле слышно – с каждым днем голос становился все тоньше, а слова невнятнее. – Эта проклятая сиделка заставила меня вчера ждать три часа! Побыстрее!
Хотя Челси почти всю ночь провела у постели бабушки, она постаралась быть с Леверн, как можно терпеливее.
– Я поговорю с Мартой. Она считает, что поступает как лучше.
– Скажи, что я хочу принять ванну, слышишь? Ненавижу, когда меня обтирают мыльной губкой! Я из-за этого вся чешусь. Хилда сегодня будет?
– Да, бабушка. Обещала приехать днем, после обеда.
– Чертова стерва заработала на нас кучу денег. Это самое меньшее, что она может для нас сделать!
– Она не стерва, бабушка, и очень добра, благородна, и, кстати, у нее для тебя хорошие новости, – заметила Челси, набирая лекарство в шприц.
– Что? Что? Нечего тянуть, скажи немедленно! Может, я не доживу до вечера! – рассердилась старуха.
Сделав укол, Челси наклонилась, поцеловала морщинистую щеку и терпеливо, нежно сказала:
– Несправедливо! Эти новости узнала Хилда, ей их и сообщать! Что ты хочешь на завтрак?
– Ничего. Не выношу бурды, которой кормит Каталина! Свиное пойло на серебряном подносе, больше ничего.
– Ба, не обижай Каталину. Она так старается тебе угодить!
– Лентяйка и готовит отвратительно! – настаивала старуха, но уже не с такой злобой и горечью – боль и действие лекарства взяли верх, она вновь погрузилась в полуобморочный туман.
Приходя в сознание, Леверн срывала гнев на всех, но теперь это происходило все реже и с каждым разом длилось все короче.
Челси взглянула на жалкое подобие той, которая когда-то была ее энергичной, властной бабкой, и угрызения совести охватили ее с новой силой. Как можно было даже подумать о том, чтобы добровольно покончить счеты с жизнью, когда бабушка так упорно цепляется за каждое мгновение!
Что бы ни говорили о Леверн, Челси знала: бабушка всегда была упрямой, несговорчивой, непреклонной, мужественной женщиной, бросившей вызов всему миру и боровшейся за место под солнцем для единственной дочери. Унаследуй бедняжка Банни хоть сотую часть выдержки и твердости характера матери, ее жизнь могла быть совсем иной! Как могут быть мать и дочь столь непохожи друг на друга?
Полная решимости не дать бедам одолеть себя, Челси собралась на работу. Поскольку машина все еще стояла у офиса, она решила дойти пешком до бульвара Уилшир, а оттуда добраться автобусом в деловую часть города. Девушка как раз допивала кофе, когда вошедший Кларк объявил, что у дома ее ждет автомобиль, чтобы доставить на работу.
Удивленная Челси поспешно спустилась и увидела на тротуаре черный «линкольн» Джонатана и водителя, стоявшего у распахнутой дверцы. Интересно, каково это – стать женой человека, не упускавшего ни единой мелочи, – спросила она себя и покорно уселась на заднее сиденье.
Не успела она провести за чертежной доской и пяти минут, как позвонила секретарь Джонатана и сказала, что он хочет ее видеть. Челси сбежала по ступенькам, пересекла аллею.
Мысли девушки лихорадочно заметались. Что ответить ему?
Она, не останавливаясь, промчалась мимо секретаря и ворвалась в кабинет.
– Вы хотели видеть меня? – задыхаясь, спросила она.
– Закройте дверь. Нам нужно кое-что обсудить, дорогая, – ответил Джонатан, поднимаясь со стула и подходя к Челси.
«О Боже! – с ужасом подумала девушка, на мгновенье закрыв глаза. – Он передумал. Теперь ему можно ничего не говорить!»
Избавленная от необходимости в позорной исповеди и признания в собственном бесчестии, Челси, однако, почему-то почувствовала странное разочарование, смешанное с облегчением. Должно быть, утром настало отрезвление, Джонатан осознал, что под влиянием порыва едва не совершил непоправимую ошибку, и теперь понял, что вовсе не хочет связывать жизнь с подобной особой.
Пока Челси изо всех сил старалась подавить тревожные раздумья, Джонатан мгновенно оказался рядом с ней и прежде, чем девушка успела сообразить, что случилось, прижал к себе и поцеловал, на этот раз не легким дружеским поцелуем, а настоящим, страстным, словно годами сдерживаемая чувственность наконец-то вырвалась на волю. Но какие-то новые посторонние впечатления невольно отвлекали внимание Челси, словно радужные искры, отбрасываемые бриллиантом чистой воды: он оказался значительно выше ее; под безупречным костюмом английского покроя скрыто гораздо более упругое и мускулистое, чем она предполагала тело; он был силен… и такой страсти и огня Челси никак не ожидала. Господи, он в самом деле хотел ее.
Но тут также внезапно Джонатан отпустил ее и отступил.
– Жаль, что не сделал этого вчера вечером, – улыбнулся он. – Я был так взвинчен, что всю ночь не сомкнул глаз. А вы?
– Я… тоже почти не спала, – призналась Челси, совершенно выбитая из колеи. Кто этот человек? Знала ли она его по-настоящему? Впервые девушка взглянула на Корелла другими глазами. Высок, силен и красив. Она всегда считала Джонатана мягким, спокойным человеком, и сознание того, что он еще и настоящий мужчина, чувственный, сексуальный, неожиданно смутило ее. Девушка залилась краской.
– Я напугал вас? Простите, – нежно сказал он. – Садитесь вот сюда, на диван, и поговорим. Попросить, чтоб принесли кофе?
– Нет-нет, – отказалась Челси, позволила Джонатану взять себя за руки и подвести к обитому коричневой кожей дивану у окна.
– Вот что, – начал он. – Я все обдумал и желаю сказать, что менее всего собираюсь воспользоваться вашим затруднительным положением. Может мы сумеем найти другое решение вашей самой настоятельной и неотложной проблемы.
– Что вы имеете в виду? – с любопытством спросила Челси.
– Я решил, что справедливо дать вам возможность выбора. Существует много других вариантов.
– Каких именно?
– Сейчас объясню. Скажем, я дам вам денег, чтобы уехать и родить ребенка в спокойной обстановке, подальше от любопытных глаз сплетников. На время вашего отсутствия я найму сиделок для миссис Томас и буду продолжать выплачивать вам жалованье.
Челси пристально взглянула на Корелла.
– Зачем вам это нужно, Джонатан? Ребенок не ваш – вы не обязаны о нем заботиться.
Джонатан, вздохнув, покачал головой.
– Хотел бы я, чтобы ребенок был моим, Челси, и насколько бы это все упростило! Назовите это всего лишь прихотью старого человека или последней отчаянной попыткой возвратить ушедшую юность, но я хочу взять на себя ответственность за вас и вашего ребенка.
Он неожиданно поднялся с дивана и подошел к окну.
– Помоги мне, Боже, но я думаю, что по-настоящему влюбился в вас, – тихо сказал он, уставившись в стекло невидящими глазами. – Совершенно непристойным образом потерял голову с той минуты, когда вы вошли в мой кабинет, в этой простой блузке и юбке, а блестящие светлые волосы закрывали лицо, потому что вы слишком стеснялись, чтобы поднять голову.
Он задумчиво помолчал.
– Господь знает, я пытался подавить в себе это дурацкое мальчишеское увлечение, чертовски неприличное для человека моего возраста и положения.
Любовь мужчины, если она достаточно пылкая, пламенная и чистая, всегда может вызвать в возлюбленной ответное чувство. Для молодой женщины, которая, подобно Челси, всю жизнь только дарила любовь, ничего не ожидая взамен, перед искренними признаниями Джонатана было невозможно устоять – волна горячей признательности к этому человеку затопила девушку. Да, Уилс тоже любил ее, но обстоятельства никогда не позволят Челси стать именно той женой, которая ему нужна. Она и ее ребенок будут ему лишь обузой, позором! А Джонатан хотел Челси такой, какая она есть.
– Вчера вы спросили, почему я не пойду к отцу своего ребенка и не признаюсь в том, что беременна. Как я уже говорила – он происходит из известной, уважаемой в Англии семьи, единственный сын у родителей. Отец только недавно умер, Уилс унаследовал титул графа, интересуется политикой. А я, не говоря уже о печальной известности, которой пользуется моя семья, поверьте, тоже успела натворить многое, чем вовсе не имею оснований гордиться.
– Могу я чем-то помочь? – мягко спросил Джонатан.
– Вряд ли. Не хочу, чтобы кто-то решал за меня мои проблемы.
– Означает ли это, что вы не хотите стать моей женой?
Челси улыбнулась, глядя ему в глаза. Можно ли чувствовать себя одинокой и покинутой, если рядом такие друзья, как Джонатан и Хилда?
– Нет, просто не сумела во всем разобраться! Согласны ли вы подождать ответа еще немного?
– Хоть целую вечность! И к какому бы решению вы ни пришли, всегда буду рядом.
