СЦЕНА ПЕРВАЯ

Не видно ли чего в морской дали?

Нет. Ровно ничего. Сплошные волны.
Ни паруса. Пустынный горизонт.

Такого ветра просто не запомню.
У нас на укрепленьях треск стоит.
Воображаю, в море что творится!
Какие брусья могут устоять,
Когда валы величиною с гору!
Небось, крушений!..

Этот шторм вполне
Мог разнести турецкую эскадру.
Попробуйте-ка стать на берегу.
Он в пене весь, и бешенство прибоя
Заносит брызги на небо, гася
Медведицу с Полярною звездою.
Я равной бури в жизни не видал.

Какие новости! Конец войне.
Расчеты турок лопнули. Галеры
Разбиты в щепки. В гавани корабль,
С которого видали их обломки
И место гибели.

Не может быть!

Я только что слыхал. Корабль причалил
Сию минуту. На берег сошел
Микеле Кассьо, лейтенант Отелло,
Который сам пока еще в пути
И губернатором на Кипр назначен.

Достойный губернатор. Очень рад.

Приезжий этот, Кассио, в тревоге.
То Господа за шквал благодарит,
Сгубивший турок, то мольбы возносит,
Чтоб мавр остался цел и невредим.
Он по пути пропал из поля зренья.

Дай Господи. Я у него служил.
Он властвовать умеет, как военный.
Пойдемте в порт, посмотрим на корабль
И подождем на пристани Отелло,
Когда он сам покажется вдали.

Он может быть с минуты на минуту.

Как любят здесь Отелло! Господа,
Спасибо за него. Да будет Небо
Ему защитой. Он пропал вдали
В разгаре бури, в грозную минуту.

Каков его корабль?

Вновь оснащен
И – крепкой стройки. С ним бывалый штурман.
Как я ни беспокоюсь, – убежден:
Все обойдется.

Парус, парус, парус!

Что там кричат?

Все на берег бегут,
И крик стоит, что парус увидали.

Мне думается, это он и есть.

Вы угадали. Судя по салюту,
Корабль по крайней мере свой.

Нельзя ль
Пойти узнать, кто это, поточнее?

Охотно.

Он, как прежде, холостяк
Или женат?

Женат, да как удачно!
На писаной красавице. Мечта,
Венец творенья, ангел, совершенство,
Не передать ни кистью, ни пером.

Ну, вы узнали, кто?

Какой-то Яго,
Поручик генерала, я слыхал.

Подумайте, как скоро! Быть не может!
Неужто он? Вот это быстрота!
Похоже, пред красою Дездемоны
Смирились волны, камни под водой
И ураган и дали ей дорогу.

Кому?

Тому, о ком шла раньше речь.
Начальнице начальства, генеральше.
При ней поручик Яго. Я их ждал
Через неделю после нас, не раньше.
Теперь черед за мавром. Напряги
Дыханьем паруса его, Юпитер,
Чтоб, высадившись в бухте с корабля,
Он заключил в объятья Дездемону,
Вдохнул огонь и бодрость в гарнизон
И Кипр наполнил радостью. Смотрите!

Богатство корабля на берегу!
Опустимся пред нею на колени.
Будь доброй гостьей Кипра, госпожа!
Благослови Господь тебя! С приездом!

Благодарю вас, Кассио. Что мне
Вы скажете о муже?

Он в дороге.
Вот все, что знаю я. Но он здоров
И скоро сам прибудет.

Я тревожусь.
Но где, скажите, вы расстались с ним?

В открытом море, средь великой схватки
Небес и волн. – Но слышите – кричат.
Корабль, наверно, виден.

Парус, парус!

Опять салют. Наверное, друзья.

Пошлите разузнать.

Привет, поручик.
Привет, сударыня.

Я захожу
Далеко в знаках вежливости, Яго,
Но это – лишь воспитанности дань.

Порадуйтесь, что вас губами лижет, —
Меня отделывает языком.

Эмилия совсем не так болтлива.

Мне лучше знать. Я это изучил,
Когда ночами спать хочу смертельно.
При вас она, естественно, тиха
И к черту посылает только в мыслях.

Не заслужила я таких речей.

А разве нет? Все вы в гостях – картинки,
Трещотки – дома, кошки – у плиты.
Сварливые невинности с когтями,
Чертовки в мученическом венце.

Типун вам на язык! Неправда это!

Нет, это правда. Я не клеветник.
С постели вы встаете для безделья,
А делом занимаетесь в постели.

Я оды от него не жду.

Не жди.

Что мне бы в похвалу вы сочинили?

Не спрашивайте лучше. Не могу:
Я не хвалить привык, а придираться.

Нет, все-таки. – Пошел ли кто-нибудь
Узнать на пристань?

Да, пошли как будто.

Какая грусть! Стараюсь обмануть
Себя притворным этим оживленьем. —
Так что б вы мне сказали в похвалу?

Сейчас. Но мой экспромт пока ни с места.
Прирос к мозгам, как птичий клей к сукну.
Его я вместе с мясом отрываю.
Но вот он, плод моих родильных мук:
Красавица с умом тужить не будет:
Смекалка сыщет, красота добудет!

Ну хорошо. А что сказать о той,
Которая дурна, но и не дура?

Та, что красой не блещет, но с догадкой,
Приманку сделает из недостатка.

Час от часу не легче!

Что ж ты скажешь
Про ту, что хороша, да не умна?

Таких красавиц в мире глупых нет,
Чтоб не уметь детей рожать на свет.

Куда краса, туда же и уродство.
Что женский разум, то и сумасбродство.

Та, что без самохвальства хороша,
Учтива, краснобайством не греша,
Со средствами, но денег не мотает,
Все б взять могла, но нужным не считает,
Самолюбива, но смиряет гнев,
Собой в любое время овладев,
Та, что притом совсем не так невинна,
Чтобы с трескою спутать лососину,
К которой не проникли в тайники
Напрасные искатели руки,
Достойна, если только есть такая...

Чего, чего?

Рожать глупцов, в заботах погрязая.

Да, это он.

Пойдемте к нему навстречу.

Вот он и сам.

Моя воительница!

Мой Отелло!

Я верить не могу своим глазам.
Ты здесь? Как ты меня опередила?
Всегда за бурями такой бы штиль,
Кто б не мечтал тогда о непогоде!
О, если б мог сейчас я умереть!
Счастливее я никогда не буду.

О нет! Избави Бог! Наоборот:
Жизнь будет нас дарить все большим счастьем.

Аминь! Да будет по твоим словам.
Я счастлив так, что говорить не в силах.

И сердце бьется чаще, чем твое, —
Единственное наше разногласье.

Какой концерт! Но я спущу колки,
И вы пониже нотой запоете.

Пройдемте в замок. Новости, друзья:
Поход окончен. Турки потонули.
Ну, как на Кипре? Я ведь тут бывал.
Что старые знакомцы, Дездемона?
Тебя носить тут будут на руках,
Я заслужил расположенье здешних.
Но я трещу без умолку и пьян
От радости. Да, не забыть бы, Яго:
Пойди за сундуками на корабль
И приведи с собою капитана.
Чудесный, между прочим, человек! —
Так мы с тобой на Кипре, Дездемона.

Я сам уверовал, что Дездемона
И Кассио друг в друга влюблены.
Хоть я порядком ненавижу мавра,
Он благородный, честный человек
И будет Дездемоне верным мужем,
В чем у меня ничуть сомненья нет.
Но, кажется, и я увлекся ею.
Что ж тут такого? Я готов на все,
Чтоб насолить Отелло. Допущенье,
Что дьявол обнимал мою жену,
Мне внутренности ядом разъедает.
Пусть за жену отдаст он долг женой,
А то я все равно заставлю мавра
Так ревновать, что он сойдет с ума.
Родриго я спущу, как пса со своры,
На Кассио, а Кассио – предлог,
Чтоб вызвать недоверчивость Отелло.
Всем будет на орехи: лейтенант
В долгу передо мной, наверно, тоже:
По женской части оба хороши.
Еще мне мавр за то спасибо скажет,
Что я сгублю его семейный мир
И на смех выставлю пред целым светом.
Но поначалу все мы молодцы.
Хвалиться рано. Надо свесть концы.

Отправить