АКТ I

СЦЕНА ПЕРВАЯ

 

Ни слова больше. Это низость, Яго.
Ты деньги брал, а этот случай скрыл.

Но, черт возьми, вы не хотите слушать!
Такое мне не снилось и во сне!

Ты врал мне, что его терпеть не можешь.

И можете мне верить – не терплю.
Три личности с влияньем предлагали
Меня на лейтенантство. Это пост,
Которого, ей-богу, я достоин.
Но он ведь думает лишь о себе:
Они ему одно, он им другое.
Не выслушал, пустился поучать,
Наплел, наплел и отпустил с отказом.
«Увы, – он говорит им, – господа,
Уже себе я выбрал офицера».
А кто он? Математик-грамотей,
Микеле Кассьо некий. Флорентинец,
Опутанный красоткой. Бабий хвост,
Ни разу не водивший войск в атаку.
Он знает строй не лучше старых дев.
Но выбран он. Я на глазах Отелло
Спасал Родос и Кипр и воевал
В языческих и христианских странах,
Но выбран он. Он – мавров лейтенант,
А я – поручиком их мавританства.

Поручиком! Уж лучше б палачом!

Да, да. Он выдвигает лишь любимцев,
А надо повышать по старшинству.
У этого дождешься производства!
О нет, мне мавра не за что любить.

Тогда б я бросил службу.

Успокойтесь.
На этой службе я служу себе.
Нельзя, чтоб все рождались господами,
Нельзя, чтоб все служили хорошо.
Конечно, есть такие простофили,
Которым полюбилась кабала
И нравится ослиное усердье,
Жизнь впроголодь и старость без угла.
Плетьми таких холопов! Есть другие.
Они как бы хлопочут для господ,
А на поверку – для своей наживы.
Такие далеко не дураки,
И я горжусь, что я из их породы.
Я – Яго, а не мавр, и для себя,
А не для их прекрасных глаз стараюсь.
Но чем открыть лицо свое – скорей
Я галкам дам клевать свою печенку.
Нет, милый мой, не то я, чем кажусь.

У, толстогубый черт! Он с ней, увидишь,
Всего добьется!

Надо разбудить
Ее отца, продать побег огласке,
Поднять содом, воспламенить родню.
Как мухи, досаждайте африканцу.
Пусть в радости найдет он столько мук,
Что будет сам не рад такому счастью.

Вот дом ее отца. Я закричу.

Вовсю кричите. Не жалейте глотки.
Кричите, точно в городе пожар.

Брабанцио! Брабанцио, проснитесь!

Брабанцио, проснитесь! Караул!
Где ваша дочь? Где деньги? Воры! Воры!
Проверьте сундуки! Грабеж! Грабеж!

 

Что значат эти крики? Что случилось?

Все ваши дома?

Заперта ли дверь?

К чему расспросы ваши?

Ад и дьявол!
У вас разгром. Опомнитесь, дружок.
Наденьте плащ. Как раз сейчас, быть может
Сию минуту, черный злой баран
Бесчестит вашу белую овечку.
Спешите! Мигом! Надо бить в набат,
Храпящих горожан будить. Иначе
Вас дедушкою сделают. Живей!
Спешите, говорю.

Вы помешались?

Узнали вы мой голос, сударь?

Нет.
Кто ты такой?

Родриго я.

Тем хуже.
Тебя добром просили: не ходи.
Тебе сказали коротко и ясно,
Что дочь не для тебя. А ты хорош:
Черт знает где напился и наелся
И нарушаешь ночью мой покой
В нетрезвом виде!

Сударь, сударь, сударь!

Но я, поверь, сумею навсегда
Отбить охоту у тебя буянить.

Постойте.

Для чего ты поднял шум?
Ведь мы в Венеции, а не в деревне:
Найдутся сторожа.

Я разбудил
Вас с лучшими намереньями, сударь.

 

Кто ты, нечестивец?

 

Ты подлый негодяй!

А вы – сенатор.

Родриго, ты ответишь мне за все.
А с этим я не знаюсь!

И отвечу.
Но, может быть, и точно я не прав
И это с вашего соизволенья
Отправилась так поздно ваша дочь
Одна, без подобающей охраны
В сообществе наемного гребца
В сластолюбивые объятья мавра?
Тогда я извинения прошу:
Мы оскорбили вас без основанья.
Но если то, что мы вам говорим,
Вам неизвестно, вы несправедливы.
Я думаю, излишне уверять,
Что я б не смел подшучивать над вами.
Узнайте: ваша дочь себя ведет
Безнравственно, соединив без спросу
Свое богатство, честь и красоту
С безродным чужеземным проходимцем.
Взгляните, дома ль барышня. Тогда
Преследуйте меня за ложность слухов.

Огня скорее! Дайте мне свечу.
Эй, слуги, слуги! Как похоже это
На то, что видел я сейчас во сне!
Я начинаю думать – это правда.
Огня! Огня!

Прощайте. Я уйду.
Я не могу показывать на мавра.
Я – подчиненный мавра. Мне влетит.
Ему простят ночное приключенье.
Слегка на вид поставят, вот и все.
Сенат не может дать ему отставки,
Особенно сейчас, когда гроза
Объяла Кипр и никого не видно,
Кто мог бы заменить его в беде.
Хоть я его смертельно ненавижу —
Вы сами понимаете теперь, —
Я вынужден выкидывать для виду
Пред генералом дружественный флаг.
Но это, разумеется, личина.
Когда они пойдут его искать,
Вы с ними направляйтесь к арсеналу.
Он там. Я буду тоже вместе с ним.
Но я иду. Прощайте.

 

 

Дело ясно.
Она ушла. Мне больше не житье. —
Итак, где эта девочка, Родриго?
Несчастная! У мавра, говоришь? —
Считайтесь после этого отцами!
Ты видел сам ее? – Каков обман! —
Что говорит она? – Непостижимо!
Светите! И поболее людей! —
По-твоему, они уж обвенчались?

Да, кажется.

О Господи! Но как
Она наружу выйти умудрилась?
Отцы, не верьте больше дочерям,
Как ни были б невинны их повадки!
Приходится поверить в колдовство,
Которым совращают самых чистых.
Тебе, Родриго, ни о чем таком
Читать не приходилось?

Приходилось.

Сходите к брату. – Жаль, что за тебя
Не отдал я ее. – Куда ж вы кучей?
Часть в эту сторону, другая – в ту.
Ты знаешь, где искать ее и мавра?

Я покажу, но надо запастись
Надежной стражей. Следуйте за мною.

Веди. Идем. Я властью облечен
Снимать, где пожелаю, караулы.
Мы их с собой захватим. Ну, идем.
Я награжу за все тебя, Родриго.

Отправить