Глава 16

Этот день наступил раньше, чем ожидала Джейд. Через два дня Томас пригласил ее прогуляться с ним недалеко от лагеря, заверив, что они не будут терять из вида фургоны, чтобы она не сомневалась в честности его намерений. С некоторым колебанием Джейд согласилась, хотя с каждым шагом она ощущала все более озабоченный взгляд Мэтта на своей спине.

Отойдя на небольшое расстояние от лагеря, Томас повернулся к ней и с трогательной искренностью попросил Джейд стать его женой.

— Ты оказываешь мне честь, Томас, — спокойно ответила она. — Действительно так. Но я не могу выйти за тебя замуж.

— Это потому, что у меня уже есть жена? — спросил он.

У Джейд открылся рот, и она в немом шоке уставилась на него. Этот парень провел в их лагере столько времени, и она считала, что хорошо знает его, но у нее и мысли не возникло, что он уже женат.

— Это достаточная причина, я полагаю, особенно если бы я знала об этом раньше. Но дело в том, что я не люблю тебя. Ты мне нравишься, но этого недостаточно, чтобы связать свою жизнь с твоей.

— И нет никакого шанса, что ты сможешь полюбить меня? — продолжал настаивать он. — Я спокойный человек, и со мной нетрудно будет жить.

— Ты замечательный парень, я в этом уверена, но у меня свои собственные планы.

— С пастором? — Встретив ее удивленный взгляд, он пояснил. — Я слышал, как женщины говорили об этом.

— Им просто больше не о чем судачить.

Но в любом случае, нет.

Томас пожал плечами.

— Он хороший человек. И если я не могу иметь тебя… — Его голос осекся.

— Думаю, мне лучше вернуться назад, — ответила ему Джейд, не желая продолжать разговор. Когда он хотел было проводить ее, она движением руки остановила его. — Я лучше пройдусь одна, если ты не возражаешь. Мне нужно собраться с мыслями.

Джейд пришла, чтобы увидеть, как Шарлотт Клевер любезничала с Мэттом возле его костра. Когда она проходила мимо, то женщина бросила на нее самодовольный взгляд и придвинулась к Мэтту, склонив к нему голову в доверительном, интимном жесте. Мэтт не сразу заметил присутствие Джейд, и она уже прошла мимо его фургона, когда он увидел ее.

Увидев ее, он вопросительно приподнял свою бровь, словно говоря: «Ну так ты не хочешь меня, да?»

К тому моменту, когда Джейд добралась до своей палатки, она чувствовала себя совершенно разбитой от усталости. Мэвис была единственной, кто находился в палатке.

— Эта Шарлотт все еще развлекает Мэтта» — сухо прокомментировала она.

— Ха! Она все время вешается на него и липнет, как мокрое белье! — парировала Джейд, рассерженно бросившись на свою постель.

— И именно это так тебя разозлило? — удивилась Мэвис. — Милочка, если ты не заметила, так эта женщина навязала свою компанию пастору в то самое мгновение, когда услышала, что тебя позвал Томас. Полагаю, она вообразила, что ты после себя оставила дверь широко открытой, и бедному мужчине так нужно дружеское плечо, на котором он мог бы поплакаться. Она из кожи вон лезет, лишь бы привлечь к себе его внимание. Даже удивительно, как это она еще не разделась догола и не пробралась к нему в фургон!

— Я заметила, и она вполне может взять его себе! И ты тоже отправляйся к Томасу Бейли! — Джейд махнула рукой в сторону реки. — Я оставила его там, ему нужно немного приободриться. Если ты поторопишься, то, может, застанешь его там, и он очень смущен, пытаясь понять, почему я отказалась выйти за него замуж, но должна тебя предупредить, что у него уже есть жена, хотя он не прочь приобрести еще одну. Ох эти мужчины! И зачем только Бог создал эти несносные создания!

Джейд все еще продолжала ворчать и ругаться, больше для своего спокойствия, чем для Мэвис, в то время как ее подруга тихо выскользнула из палатки и отправилась в направлении, указанном Джейд.

Однажды в ранний предрассветный час, когда небо еще только начинало сереть, а в палатке было темно, Джейд проснулась от какого-то фырканья и сопения. Сначала она подумала, что это одна из девушек только что пришла и пыталась раздеться без света; или, возможно, Фэнси снова начала храпеть, как это иногда с ней бывало. Шум прекратился, и Джейд снова было задремала, когда услышала царапанье.

Очевидно, она оказалась не единственной, кого это разбудило, через несколько секунд раздался недовольный голос Блисс:

— Черт возьми! У кого из вас появились блохи, может, вы выйдете чесаться на улицу и дадите остальным поспать?

— Должно быть, это Фэнси, — сонно пробормотала Лизетт.

— Вот и нет, — зевнула Фэнси. — Я не храплю.

— Ну, то уж точно и не я, — прошептала Пичес. — Да помолчите вы немного!

Несколько минут все было тихо, хотя странный резкий запах стал распространяться в палатке. Затем раздался громкий вопль.

— О, Боже! — закричала Мэвис, остальные мгновенно избавились от остатков сна. — Здесь скунс!

Какое столпотворение тут началось. Крича громче, чем обезумевшие койоты, женщины повскакали со своих постелей из-под груды одеял и, сталкиваясь друг с другом, кинулись к выходу. Они выскочили из палатки как три пары обезумевших газелей.

Мэтт проснулся от первого же громкого крика, сердце бешено забилось у него в груди.

Не отдавая отчета в своих действиях, он вскочил с постели и быстро натянул бриджи поверх трусов. В спешке забыв про рубашку и ботинки, он выскочил наружу с одной только мыслью, вертевшейся у него в голове, — нужно спасти Джейд от любой угрожавшей ей опасности.

Добежав до соседней палатки, Мэтт резко остановился, с трудом воспринимая невероятное зрелище, представшее перед ним. В неярком предутреннем свете он насчитал полдюжины весьма изысканных полуодетых девиц, коих ему доводилось видеть, — все они дрожали и тряслись, размахивая обнаженными руками, их ноги и грудь также были обнажены, своим видом они напоминали русалок в лунном свете.

Определенно, никто из них не привык носить скромные и привычные ночные рубашки.

Напротив, они были разодеты в разноцветные шелка и сатин, украшенные разнообразными бантами и оборками. Он с изумлением заметил также корсеты, соединенные с коротенькими французскими трусиками, прозрачные комбинации и коротенькие пышные нижние юбочки, перехваченные красивыми поясами.

И Джейд… Джейд щеголяла в сорочке с глубоким вырезом, которую надевают под вечернее платье, а бретельки, предназначенные для прикрепления рукавов, спадали ей на плечи.

Эта сорочка из блестящего изумрудного шелка, плотно облегавшая ее тело, была сильно присборена на талии и спадала до колен красивыми фалдами. Ее груди казались белыми, как снег, на фоне черного кружева, которым был отделан вырез.

У Мэтта пересохло во рту от такого количества прекрасной плоти, представшей перед его жадным восхищенным взором. Возбужденные крики женщин наконец вернули его к действительности.

— Эта тварь коснулась моей ноги! — причитала Блисс. — У меня нога мокрая!

— Она пыталась укусить меня! — воскликнула Лизетт, ее французский акцент исчез таинственным образом.

— Что же нам делать? Нам надо выгнать его из палатки, — громко заявила Фэнси.

— Да я бы лучше сожгла эту проклятую вонючую палатку, чем снова возвращаться туда. Господи, наши постели и одежда больше не будут пахнуть, как раньше.

— Тьфу! — Это Джейд, когда она, поставив руки в бока, повернулась в сторону палатки. — Разве это не достойный конец так ужасно начавшейся недели?

Мэтт подумал, что ему следует быстро взять ситуацию в свои руки, пока они громкими криками не подняли весь лагерь, и тогда все станут свидетелями умопомрачительного зрелища девушек в их довольно необычной одежде. Если это не приведет к разгулу необузданных страстей, то тогда это не страшно!

— Дамы! Что здесь происходит? — спросил он, привлекая наконец их внимание. И тут же на него обрушился поток взволнованных воплей, когда шесть голосов одновременно пытались ему все объяснить и попросить помощи.

Он поднял руки, пытаясь установить тишину.

— Успокойтесь, а то скоро здесь соберется весь лагерь узнать, что случилось — и увидит то, что видеть не следует.

Шесть пар глаз округлились — девушки опомнились, что стоят на улице в нижнем белье. Блисс первая пришла в себя.

— Ты прав, преподобный. Если они захотят посмотреть это шоу, то за это надо заплатить хорошие деньги. А беда в том, что в нашу палатку забрался скунс и все там забрызгал, и одеяла, и одежду.

— Да, — Фрэнси сморщила нос. — Это просто чудо, что он не забрызгал нас. Думаю, мы выскочили так быстро, что он не успел хорошо прицелиться.

Сейчас, когда она упомянула об этом, легкий ветерок донес резкий ядовитый запах. Несмотря на все усилия, Мэтт не смог сдержать улыбку.

— Скунс? По тому, как вы кричали, я был уверен, что это змея, по крайней мере, или что-то еще более страшное.

— Ну, если тебе он кажется таким безобидным, тогда пойди и выгони это животное, — с вызовом произнесла Джейд, сделав ошибку, что снова привлекла к себе его внимание.

Его взгляд медленно скользил по ней, страсть горела в его глазах. В ответ на его взгляд у Джейд закипела кровь, и по телу пробежали мурашки.

Ее собственный взор уставился на его широкую голую грудь и темные волосы, покрывавшие ее. Неожиданно ее ладони покрылись потом, а пальцы сжались от желания дотронуться до этих курчавых волос. Ее язык бессознательно облизал неожиданно раскрывшиеся губы.

— Женщина, ты доведешь меня до крайности в эти дни, — прошептал он хриплым голосом. — Разве ты не знаешь этого? — Он резко покачал головой, словно пытаясь прояснить ее. — Если в тебе есть хоть капля милосердия, то ты возьмешь одеяло из моей палатки и укроешься им. С головы до ног.

— А как же другие девушки? — прошептала она, все еще не отрывая от него взгляда.

— Они не действуют на меня так, как ты.

— Пусть так и будет, — со смехом произнесла Мэвис, отвлекая их от завороженного созерцания друг друга, — у нас есть чистая одежда в фургоне. Если ты позволишь нам воспользоваться твоими апартаментами, чтобы помыться и переодеться, то мы все быстро приведем себя в порядок.

Мэтт кивнул.

— А я отправлюсь за этим маленьким шельмецом, который стал причиной всего этого хаоса.

Пока женщины переодевались, Мэтт взял швабру, повязал лицо платком и вошел в палатку. Немного погодя, после тщательного обследования, он вышел, не обнаружив дурно пахнущего преступника.

— Его там нет, — объявил он, сильно кашляя.

— Но он был там, — решительно заявила Джейд.

Мэтт потер слезившиеся глаза.

— О, я ни на минуту не сомневался в этом.

Там все пропиталось этим резким запахом.

Однако сам маленький вонючка исчез, возможно, напуганный вашими кошачьими воплями.

— И оставил после себя такую вонь. Господи, хоть бы день оказался хорошим, несмотря на такое плохое начало!

Днем не произошло ничего особенного, не считая того, что им пришлось привязать брезент палатки сбоку от фургона, пока не будет случая постирать его и просушить. Во время остановки в полдень несколько женщин из лагеря мормонов одолжили им для ночлега лишние одеяла и предложили несколько резаных и высушенных помидоров, которые, как они утверждали, способны уничтожить неприятный запах. Замочив палатку и свои постельные принадлежности в томатном соке, Джейд и ее подруги провели ночь вместе с сиротами в палатке Мэтта, в то время как сам он расположился на ночь под своим фургоном, возбужденный мечтами о Джейд, какой он увидел ее сегодня утром в том восхитительном зеленом одеянии.

Слезящиеся глаза, сопливые носы, кашель — реакция на запах от ядовитой жидкости скунса, казалось, затянулась дольше, чем следовало бы. В то время как Джейд и другие девушки быстро оправились, Мэвис становилось все хуже. То же происходило и с Мэттом, хотя он не так долго вдыхал эту вонь, как женщины, которые отстирывали брезент и все, что было в палатке. Было очень странно, что у детей тоже вскоре проявились похожие симптомы, так же как и у многих других людей, кто даже и не проходил мимо «кошачьего фургона» после случая со скунсом.

Малыш Зак страдал сильнее других, и именно поэтому Мэтт попросил Джейд присматривать за ним.

— Бет сама не очень хорошо себя чувствует, — пояснил Мэтт, надвигая на лоб шляпу, чтобы затенить свои покрасневшие, воспаленные глаза. — Она уже просто не знает, что с ним делать, ничто, кажется, не может успокоить его.

Джейд никогда не ухаживала за больным ребенком. По правде говоря, она не считала себя довольно умелой в обращении и со здоровым ребенком, едва зная, как его перепеленать и накормить! И почему Мэтт захотел, чтобы она ухаживала за Заком?

Джейд сочла за лучшее посоветоваться с кем-то более опытным, чем она сама. Поэтому она обратилась за советом к Тилде.

— Похоже, у него насморк или режутся зубки, хотя он еще слишком маленький, чтобы у него прорезались зубки. Сколько ему сейчас, месяца четыре? — спросила пожилая женщина.

Джейд кивнула.

— Как же мне узнать, что с ним?

— Ты и не узнаешь, — ответила Тилда. — Пока у него не появятся зубки или не прекратится насморк.

Джейд прижалась щекой к лобику ребенка.

— Мне кажется, у него температура.

Тилда коснулась его лба.

— Возможно, ты и права, но, может, не о чем и беспокоиться. У детей часто так бывает, когда режутся зубки, или в других случаях, когда им бывает плохо. А нет ли у него на попке сыпи?

— Да не больше, чем было бы у меня, если бы мои трусы всегда были мокрые, — кисло заметила Джейд, вызвав смех пожилой женщины.

— Вокруг столько народа кашляет и чихает, поэтому мне кажется, что у него просто насморк, — заявила Тилда. — Я приготовлю крепкий чай из травы и говяжий бульон, и все как рукой снимет.

Тилда ошиблась в своем прогнозе. На следующее утро Зак весь покрылся сыпью, большие красные пятна покрывали все его тельце с головы до ног. Затем сыпью начали покрываться Бет, а вслед за ней Эмили и Скитер.

Встревоженная, Джейд послала Блисс за доктором мормоном. Он прибыл вместе с известием, что Мэвис находится в лагере мормонов, у нее корь, и Ханна и Том Бейли взяли ее в свой фургон, пока она не поправится.

Через несколько минут доктор определил, что дети страдают от той же самой болезни.

— Не беспокойтесь, — сказал он Джейд. — Корь редко бывает со смертельным исходом, разве что только для индейцев, и длится всего несколько дней. — Потом он дал ей дальнейшие указания. — Вымоченная кора ивы поможет снять жар, а горстка соды, растворенной в теплой воде, снимет зуд. Кроме этого, они должны побольше спать и держаться подальше от солнца.

— Сода у меня есть, но где же в этом пустынном месте я могу добыть кору ивы? — растерянно спросила Джейд.

Джентльмен дружелюбно кивнул ей.

— Я пришлю вам немного. У Марты она всегда под рукой.

Он вышел было из палатки, как вдруг его голова снова просунулась внутрь.

— Если бы я был на вашем месте, то приготовил бы в фургоне побольше места, чем вы планировали, мисс Донован, да и заварил побольше этого чая. Судя по всему, у вас на руках еще один пациент с корью. Преподобный Ричарде тоже заболел.

Мэтт оказался самым тяжелым из всех ее пациентов. Даже Зак не мог сравняться с ним по требовательности, пока Джейд не поклялась, что с удовольствием передаст его на попечение Шарлотт Клевер. Правда, Шарлотт не могла заняться им, потому что сама заболела.

К счастью, из всех подруг Джейд только Мэвис свалилась больная, а остальные девушки с удовольствием помогали Джейд с Мэттом и детишками.

В первые полтора дня фургоны двигались как обычно. Они не могли позволить себе часто останавливать караван из страха оказаться в таком же катастрофическом положении, как партия переселенцев, двигавшихся на Доннер в 1846 году. Они должны, насколько возможно, соблюдать график, чтобы пересечь горы до того, как все перевалы завалит снег. Однако, когда заболела почти треть переселенцев, когда многие дети и подростки, превозмогая хворь, пытались править фургонами, караван вынужден был остановиться.

Многие из заболевших переселенцев поспешили обвинить мормонов во вспыхнувшей эпидемии несмотря на то, что у мормонов тоже были больные корью.

— Если кто и заразил еще кого-то, то он и сам не берегся, — ворчал Мэтт, яростно скребя двухдневную щетину, которая раздражала его. Джейд запретила ему бриться, боясь, что он заденет сыпь на лице и останутся шрамы.

Она даже спрятала его бритву и отказалась сказать, куда. Маленькая рыжеволосая девчонка превратилась просто в ведьму!

Джейд убрала его руки от его лица.

— Держи свои пальцы подальше от этих пятен и лежи спокойно, а то я надаю тебе по рукам деревянной ложкой! Господи, да ты в десять раз хуже любого из малышей.

Она смочила в содовом растворе полотенце и начала протирать его грудь. Это было одновременно и пыткой, и удовольствием: она могла прикасаться к нему, пробегать пальцами по мягким упругим волосам на его груди, ощущать его тепло под своими руками, дотрагиваться до его крепких мускулистых рук и плеч.

Она не осмеливалась протирать его тело ниже пояса, хотя, даже если удалось бы это делать незаметно для детей, она была уверена, что Мэтт не позволил бы. Эта, забота о нем поднимала ей настроение, помогала ей выдержать, когда к концу дня у нее совсем не оставалось сил.

Если эти периодические протирания были испытанием для Джейд, то для Мэтта они превращались в настоящую пытку. Сода успокаивала его воспаленную, усыпанную язвочками кожу, но нежные руки Джейд просто лишали его стойкости и выносливости. Он с трудом подавлял желание повалить ее на спину и дать ей хорошую порцию ее собственного лекарства, но дети лежали в нескольких метрах от него, чуть ниже. К тому же именно сейчас он чувствовал себя слишком слабым для таких энергичных действий, да и вне сомнения, он выглядел так же плохо, как и чувствовал себя, и был не таким уж желанным. Но когда он поправится, то постарается сполна отплатить ей за эти дьявольские пытки!

Закончив с ним, Джейд занялась своими маленькими пациентами. Глаза Мэтта следили за каждым ее движением, когда она переходила от одной кровати к другой. Зак тихонько захныкал во сне, Джейд проверила его пеленки, убрав темные кудри с его маленького лобика.

Она осторожно вытащила большой пальчик изо рта Эмили и поцеловала мирно посапывающую девочку в румяную щечку. С подбадривающей улыбкой она убедила Бэт выпить еще одну чашку чая.

Скитер в немой мольбе протянул к ней руки, а она устроила малыша на колене и начала тихонько покачивать его. Мэтт заметил, что Джейд часто прижимала Скитера к себе и напевала ему. Это было очень трогательно, особенно если учесть, что малыш не мог слышать ее.

— Ты напрасно это делаешь, ты же знаешь, — сказал он, стараясь говорить как можно тише, чтобы не разбудить остальных.

— Я знаю, но это единственный способ, чтобы он мог слышать мою песню, — отозвалась она, в ее глазах блестели слезы нежности, когда их глаза встретились.

Его сердце болело за обоих, и за женщину, и за ребенка.

— Милая, не имеет значения, как близко ты будешь держать его или как сильно ты желаешь этого, он все равно не услышит тебя, — тихо и печально произнес он.

Она покачала головой, легкая улыбка появилась у нее на губах.

— Нет, он может. По-своему, конечно. Посмотри, как он кладет свои пальчики мне на горло, как его голова прижимается к моей груди? Он ощущает вибрации, Мэтт. Он чувствует музыку, впитывает ее в себя, слушает своим телом и сердцем.

Мэтт с трудом проглотил тяжелый ком, неожиданно подступивший к горлу.

— Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо слышал.

Продолжая наблюдать за ней, Мэтт подумал, какой удивительно нежной была она с детьми, несмотря на свои непреклонные утверждения об обратном. Может, у нее и не было большого опыта в обращении с детьми, но ее любовь преодолевала все. И она действительно любила их. Это было совершенно очевидно — и ласковое прикосновение ее руки, и нежный тон ее голоса, и искры радости, вспыхивавшие в ее изумрудных глазах. То же самое появлялось время от времени и по отношению к нему, сознавала она это или нет.

Мэтт удовлетворенно вздохнул. Она, может быть, и не хочет, и даже не собиралась, но он мог поклясться своим последним долларом, что Джейд любит его. И теперь все, что ему предстояло сделать, это заставить ее признать это — и перед собой, и перед ним.