ГЛАВА 27
– Я видел, как люди готовились уехать вместе с Сеси, – доказывал Сэлек. – Их было около двух дюжин. – Его голос перешел на рычание, которое эхом отзывалось среди каменных стен, окружавших двор замка Сиаран.
– Да, но у границы она повернула больше половины из них назад. – Амальрик привез в Сиаран тревожную весть о том, что его сестра отправилась в Англию, взяв с собою лишь несколько человек из числа тех, кто, как думал ее отец, сопровождали ее в поездке. Прибыв в Дейлисс, Амальрик пытался что-нибудь узнать об Иане, но все» что он услышал, были восторженные рассказы о храбрости Сесиль. Сеси, казалось, поразила воображение всех воинов в Дейлиссе, и они были рады поделиться своими впечатлениями с одним из ее родственников.
Сэлек едва успел переварить новость, сообщенную Амальриком, как следом за ним в тот же самый день появились Доннчад и Тавис. У Сэлека сжалось сердце от их новостей, мрачных предупреждений о вероломстве Данмара и необходимости срочного возвращения Иана. Какие бы опасности ни грозили Сесиль и Иану в Англии, в Шотландии их ждали не менее серьезные неприятности.
Сэлек, двое его сыновей, Доннчад и Тавис решили отправиться в Англию и, если бы потребовалось, проникнуть вглубь ее территории, чтобы помочь благополучно вернуться молодой паре.
– Я убью ее, – гремел Сэлек, выбирая оружие и пытаясь представить себе все мыслимые и немыслимые испытания, выпавшие на долю его любимицы.
Берингард застегнул нагрудник и с мрачным видом сказал жене:
– Если родишь девочку, не признаю вас обеих.
Ниарра и Джиорсал обменялись взглядами, полными молчаливой покорности. Мужчины всегда сердятся, когда напуганы.
Час спустя после приезда Доннчада и Тависа во дворе замка полным ходом шли приготовления к походу и битве. И в разгар всей этой суматохи во дворе появились Иан и Сесиль.
Все разом остановились, когда стража возвестила об их приезде.
С сияющим лицом Сэлек смотрел на Сесиль, которая одарила его сверху лучезарной улыбкой.
– С тобой все в порядке? – он почти рявкнул на нее.
– Да, отец.
Берингард пристально посмотрел на Иана:
– Ты ее отлупил?
– Нет, – с удивлением ответил Иан.
– Ну и дурак, – Берингард повернулся и направился в главную башню замка, оставив Иана в недоумении, в то время как Сесиль, глядя на эту сцену, захихикала.
Амальрик был расстроен тем, что сорвался рейд вглубь Англии, а Доннчад воспринял эту новость с облегчением. Толпившиеся вокруг них воины постепенно начали расходиться, кто с чувством разочарования, как Амальрик, а кто – с облегчением, как Доннчад, оттого что не предвиделось никаких военных действий.
Тавис хмурился, с нетерпением ожидая, когда Иан слезет с лошади сам и поможет Сесиль.
– У вас есть время, чтобы отдохнуть, – предупредил он, сопровождая его в зал, – но не больше. Не сомневаюсь, что Данмар не тратил время зря все последние дни.
– Он потратил его с пользой задолго до этого, – отпарировал Иан, с видом собственника обнимая Сесиль за плечи. Он так же, как Сесиль, был уверен в том, что за арестом сэра Джеффри стоял Данмар, а не некий англичанин, умирающий от зависти к богатству и влиятельности отца Иана.
Мужчины сели за длинный стол, и вскоре на столе уже стояли кружки с элем, принесенные быстро снующими слугами. Желая быть рядом с Ианом, но не мешать ему, Сесиль взяла низкий стул и придвинула его поближе к мужу так, что оказалась на уровне его бедра. Не веря своим глазам, отец бросил на нее одобрительный взгляд. Неужели муженек смог научить ее благоразумию?
Тавис рассказал о своем разговоре с Арраном. Он не вызвал большого оптимизма.
– Я не знаю ничего, что мог бы поставить Данмару в вину, кроме того, что это он уговорил Аррана послать тебя сопровождать королеву в ее поездке во Францию, – признался Доннчад.
– Этого недостаточно, – произнес Иан. – Боюсь, что Данмар так поднаторел в интригах, что мы больше не найдем никаких доказательств. Ничего, что бы доказывало его причастность к аресту сэра Джеффри и, следовательно, моему возвращению в Англию.
– Что ты будешь делать? – спросил Тавис, чувствуя за собой вину за все происшедшее.
– Поговорю с Арраном начистоту. Я ведь ничего плохого не сделал.
– Я не думаю, что ты очень уж рискуешь, – согласился его дядя, – хотя не надо исключать того, что Аррана могут убедить арестовать тебя на основании пустяков, подобных тем, что послужили причиной ареста твоего отца.
– Рискую я или нет, – медленно произнес Иан, – мне ничего больше не остается, как идти к Аррану. У него есть власть, и он может забрать у меня все, что я отстоял с мечом в руках.
Он ощутил жжение в затылке от взгляда ^Сесиль и ответил на ее немой вопрос кривой усмешкой:
– Нет, я не оставлю тебя, дерзкая девчонка. – «Да и как я смогу это сделать, – вопрошал его взгляд, – разве только связав тебя железными оковами».
В ответ она улыбнулась, но ничего не сказала.
Несколько часов спустя, когда Сесиль еще находилась под крышей родного дома, Иан, сидя с ней в ее уютной детской комнате, предложил освободить ее от брачных обязательств.
Он сидел, подложив под спину многочисленные подушки, она свернулась калачиком напротив.
– Я пойму тебя, если ты не пойдешь со мной, Сеси.
– Да? – спросила она с любопытством. Она чуть не задохнулась от негодования, но овладела собой, зная, какие темные силы определяют дальнейшую его судьбу.
– Ты не знаешь, что значит находиться в изгнании, – предупредил он. – Данмар может одержать верх, и если меня не посадят, то мне могут запретить находиться в Шотландии и заставят вернуться в Англию. – Такая же враждебная страна для Сесиль, какой для Эдры была Шотландия, невольно подумал он. – Никто не сможет упрекнуть тебя в том, что ты не пошла на этот риск.
– Даже сам Господь Бог, – продолжала упорствовать Сесиль, – не посмеет упрекнуть меня за то, что я нарушила клятву, которую давала в церкви?
Она сама должна сделать выбор, и он не будет оказывать на нее никакого давления.
– Даже сам Господь Бог, – тихо сказал он. Иан подумал обо всем, что потерял и приобрел за последние месяцы, и о том, сколько еще предстоит потерять сейчас. Предательский холодок заполз к нему в душу, пока он ждал ее ответа.
Сесиль было ясно, что он сомневается в силе ее чувства к нему, и это ее оскорбило. В то же самое время столь очевидный страх потерять ее растрогал Сесиль до глубины души.
– Я вышла замуж за глупца, – сказала она тихо, прячась в теплую поросль волос у него на груди.
И Иан, который совсем не хотел жениться на этой девушке, слишком миниатюрной, слишком светловолосой и чересчур своенравной, чтобы ему понравиться, до боли сжал ее в своих объятиях. Если он лишится всех своих богатств и останется только с ней одной, он будет по-настоящему счастливым человеком. И наконец-то исцеленным.
Доннчаду пришлось немало потрудиться, чтобы убедить Сэлека Лотаринга и его сыновей остаться в Сиаране. Они согласились не ехать с Ианом в Эдинбург и оттуда в Стирлинг только после того, как узнали, что в случае бегства Иану и Сесиль могут понадобиться укрытие и люди, готовые прийти к ним на помощь. И действительно, Сэлек чувствовал себя значительно увереннее на поле боя, чем в роскошных залах в обществе придворных господ.
Но даже в момент расставания с дочерью и зятем он никак не мог примириться со своей ролью, чувствуя себя несчастным человеком. Похлопывая Иана по спине, он сказал:
– Не отдавай этой крысе ничего своего. Мне было бы противно убить ее. – Затем он вытащил Сесиль из долгих материнских объятий и прошептал ей в ухо: – Ни одним сыном я не мог бы гордиться больше, чем я горжусь тобой, моя девочка. Езжайте с миром.
Доннчад проворно помог им оседлать лошадей и приготовиться к отъезду. Их сопровождала дюжина вооруженных всадников, предназначаемых больше для защиты Сесиль в случае ее возможного поспешного возвращения в Сиаран при неблагоприятном повороте событий. Битву, которая им предстояла, нельзя было выиграть силой оружия.
По просьбе Фрейна, его назначили командовать этим небольшим отрядом. Хотя должность начальника охраны Дейлисса была почетной, она оказалась для Фрейна слишком неинтересной. Их поход в Англию заставил его по-новому взглянуть на свою судьбу. И если Иану придется сражаться за свою свободу, то Фрейн хотел бы быть рядом с ним.
Покинув Сиаран, они ехали, подтрунивая друг над другом и весело смеясь, и только Доннчад допускал возможность их поражения. Может быть, потому, что прожил дольше их всех и видел больше зла. Спокойная уверенность Иана и веселая решительность Сесиль восхищали его, а Тавис вызывал гордость. Парень явно постарел за эти несколько недель, но не побоялся признать свои ошибки и взять на себя ответственность. Да, он гордился Тависом Гилликристом.
Они беспрепятственно въехали в Эдинбург. Завидев штандарт Доннчада, стражники быстро открыли городские ворота. Туман, с которым они встретились за несколько миль от города, превратился в дымку и смягчил контуры безобразных, переполненных народом зданий, отбросов, сваленных даже на главной улице, а заодно и спрятал их маленькую процессию от любопытных глаз.
Так как был ранний вечер, слуги в доме еще не спали и были заняты обычными, последними в этот час делами. Элспет не вскрикнула от радости при виде Тависа, но заметила за его спиной его попутчиков. Когда они вошли через парадный вход, Тавис тепло улыбнулся ей, и она подошла к нему поближе. Улыбка сошла с его лица, когда он услышал ее слова:
– Ты не должен водить с ними дружбу, Тавис. Все знают, что его скоро арестуют как предателя.
– Попридержи свой язык, женщина. Мой брат не предатель.
Глаза Элспет сузились – он подтвердил ее худшие опасения.
– Брат? И ты пойдешь на виселицу, обняв его за плечи?
– Если потребуется, – спокойно ответил Тавис, видя, как между ними разверзается пропасть. Как он и опасался, Элспет Литхэн слишком долго жила в прислугах, и ее больше не связывали никакие понятия фамильной чести. Она было открыла рот, но он грубо остановил ее, бросив свирепый взгляд. – Замолчи, я сказал. Если у нас есть о чем говорить, поговорим позже.
Элспет ошеломленно посмотрела на него. Если у них есть о чем поговорить? А разве нет? Она носила под сердцем его ребенка и собиралась стать его женой. Она почувствовала на себе пристальный взгляд Сесиль Лотаринг и вспомнила, что когда-то Тавис думал жениться на ней. Не появилась ли у него надежда заполучить ее, когда муж этой женщины будет надежно упрятан за решетку или отправлен на плаху?
Сесиль почувствовала ненависть, исходившую от Элспет, и вновь попыталась понять ее причину. Глазами поискав Доннчада, она успокоилась под его бдительным взглядом. Сесиль рассчитывала на него больше, чем на кого бы то ни было. Мало кто мог не считаться с его спокойной силой и влиянием.
На следующее утро, однако, он уже не вызывал у нее теплых чувств, так как согласился с Ианом по делу, в обсуждении которого прошла часть ночи.
– Нет, девочка, тебе лучше остаться здесь.
– Я буду рядом с Ианом, – Сесиль не могла убедить мужа разрешить ей находиться рядом с ним. Доннчад был ее последней надеждой, и он тоже был против. – Арран увидит, что Иан не один, что на его стороне моя семья.
– Что было бы полезно, – согласился с ней Доннчад, – но здесь для тебя безопаснее. И, – продолжил он, – Иан будет чувствовать себя увереннее и спокойнее, если будет знать, что с тобой все в порядке. Спокойный разум – вот что решает, одержит он победу в этом сражении или нет. Не омрачай его мысли опасениями за твою жизнь.
Огорченная тем, что ей придется сидеть и ждать в бездействии, Сесиль тем не менее проводила Иана любящей улыбкой и сказала несколько ободряющих слов. У нее было тяжело на сердце и не стало легче, когда она, бросив последний взгляд на удаляющуюся спину Иана, повернулась и встретила враждебный взгляд Элспет Литхэн.
Заботясь о своем будущем, Элспет задалась целью узнать как можно больше о тайных делах Тависа. Она потратила часть золотых монет, которые оставил ей Тавис, на то, чтобы получить интересующую ее информацию, а остальное припрятала. Единственным открытием был священник, который тайно встречался с Тависом несколько недель назад. Хорошо оплаченные шпики указывали на связь между священником и лордом Данмаром. От Данмара связь шла к регенту и вдовствующей королеве. Элспет не удалось узнать больше того, что священник и Данмар были настроены против Иана так же враждебно, как и она сама. Ее не интересовали причины Их враждебности, важно лишь то, что они могут помочь ей.
Следя за тем, как Сесиль Гилликрист возвратилась в дом и поднялась в свою комнату, Элспет быстро приняла решение. Она не знала, какую пользу могла извлечь для себя из присутствия Сесиль в этом доме, но кто-нибудь, возможно, смог бы это сделать.
Данмар был близок к отчаянию. Даже при том, что Гилликрист находился в Англии, ему никак не удавалось убедить Аррана заклеймить его как изгоя и предателя. Если бы это было сделано, то тогда жизнь этого выскочки послужила бы хорошим уроком для любого, пожелавшего последовать его примеру. Но Арран просил его потерпеть. Королева Мэри была в безопасности, ей ничто не угрожало. В районе Дамбартон пока было спокойно. Ничто в действительности не говорило о причастности Иана к какому-то заговору, имеющему целью захватить королеву.
Этим утром, находясь в личных покоях Аррана, где ему был оказан радушный прием, Данмар, как только мог, льстил Аррану. Он сказал все, что посмел, и ему оставалось лишь надеяться, что Иан не успеет вовремя явиться, чтобы доказать свою преданность.
Он с интересом рассматривал камергера, который склонился над Арраном и что-то шептал ему на ухо.
Арран резким жестом отослал его и повернулся к Данмару.
– Милорд, наконец мы узнаем ответ.
У Данмара учащенно забилось сердце. Это могло значить только одно. Он начал быстро перебирать в уме все нагромождения старательно придуманных им лживых измышлений: рассказы о тайных встречах Иана в Дамбартоне, английских войсках, якобы замеченных у замка Дейлисс. Ничего из этой лжи нельзя было доказать или опровергнуть, но с ее помощью можно было продолжать ставить под сомнение лояльность Иана, особенно пока он был в Англии.
Но когда Гилликрист широким шагом храбро вошел в сопровождении единокровного брата и Доннчада в личные покои регента, Данмар почувствовал свое поражение. Он никак не ожидал, что этот ублюдок и Доннчад сохранят преданность Иану перед лицом опасности. Зачем им это, в конце концов?
Иан Гилликрист оделся явно с расчетом произвести эффект. Темно-алый цвет его камзола и рейтуз был почти черным, оживляемым только тяжелой кованой цепью из золота и сверканием меча, прикрепленного сбоку. Доннчад был одет во все черное, на Тависе был камзол темно-синего цвета. Рядом с ними Данмар заметил придворного шута в блестящем одеянии из золотисто-зеленой ткани. Он ухмыльнулся, чтобы скрыть свою неловкость под пристальным взглядом Гилликриста.
Втроем они производили сильное впечатление. Уже сам по себе Доннчад был фигурой, с которой нельзя было не считаться, и он первым приветствовал Аррана как старый знакомый.
Арран с загадочной улыбкой засвидетельствовал свое почтение и перевел взгляд на Тависа.
– Ну что, вам удалось найти вашего брата и вернуться сюда в отведенное для этого время?
– Ваша светлость не оставила мне выбора, – таким же вкрадчивым голосом ответил Тавис с холодным презрением, которое, как помнил регент, было характерно для Аласдера Гилликриста. Законный или нет, но Тавис несомненно был сыном своего отца. – Но на самом деле, – продолжал Тавис, – Иан нашел меня.
Он вернулся домой раньше, чем я отправился на его поиски.
Ни от Аррана, ни от Данмара не ускользнуло ударение, с которым он произнес это слово.
Раздумывая над тем, стоит ли ему продолжать обличать этого выскочку англичанина, Данмар на какое-то мгновение столкнулся со взглядом Тависа. Но Тавис Гилликрист был уже не тот. Он не уклонился от этой немой дуэли, его глаза смотрели твердо и холодно. Данмар понял, что сейчас он готов пожертвовать и собой, и Данмаром, и вдовструющей королевой. Данмара мало заботила судьба Мари де Гиз, но он не мог поверить, что Тавис был из тех, кто может жить счастливо в заключении или изгнании.
Не заметив вспышки гнева между двумя приближенными, Арран ждал, когда Данмар открыто выступит со своими обвинениями против молодого виконта. Не дождавшись, он сам обратился к Иану:
– Чем вы можете объяснить свой отказ выполнить порученное вам дело, милорд?
– Долгом перед семьей, – спокойно ответил Иан, зная, что его будущее зависит, может быть, всего лишь от прихоти этого человека.
– А не перед страной? – тихо спросил Арран.
– Ваша светлость, моя мать нуждалась во мне. Я не мог ей отказать, хотя и подвергал опасности свою страну, – Иан не удостоил Данмара даже взглядом.
– И вы не привезли в Англию никаких тайных сведений? Не сообщили о пребывании королевы в Дамбартоне? И наконец, ничего не сказали о прибытии французского флота?
Иану стало смешно.
– Тайные сведения? Вы действительно думаете, что Сомерсет не знал о том моменте, когда первый корабль бросил якорь? И шесть тысяч человек могли остаться незамеченными? К тому же, если бы я сообщил о немецких и итальянских наемниках, готовых сражаться от имени королевы, это только бы предостерегло их от бесплодных попыток завладеть ею.
Арран прекрасно знал, что Шотландия наводнена шпионами Сомерсета. И в словах Гилликриста было много правды. К тому же Данмар молчал и, как понял Арран, вряд ли заговорит. Взгляд Аррана задержался на Доннчаде, который стоял, опираясь о стену, и не проявлял к происходящему особого интереса. – Вы ручаетесь за молодого человека, Рос?
– Да, хотя не вижу в этом необходимости. За него говорит его происхождение. Но я бы хотел послушать того, кто выступает против него.
Арран принял этот намек, слабо улыбнувшись в сторону нахмурившегося Данмара. Арран не собирался использовать против Гилликриста обвинения, которые рассыпались, как карточный домик. Арран знал, что некоторые считали его глупцом и так с ним и обращались, но он сильно сомневался, что им бы удалось больше, находись они на его месте.
– Ваша светлость? – Иану надоело ждать, ему стало тошно от этих игр, и он нарушил воцарившееся молчание.
Испытывая неудобство от своего наряда и тяготясь этим разговором, Арран вздохнул. Ему не нравились эти новые, подбитые волосом камзолы, с зажатой талией, и высокие негнущиеся кружева, которые буквально душили его, как и ложь. Он внимательно рассматривал Иана.
– Против вас, милорд, нет никаких обвинений, но вам следует впредь Не давать повода для сомнений.
С чувством сожаления, возникшем при мысли о Сесиль, Иан сказал со вздохом:
– Я готов вернуться в Дамбартон под командование королевы хоть сейчас, ваша светлость.
– Вы опоздали, – ответил Арран, – так как флот снялся сегодня с утренним приливом. – Он с удовлетворением заметил, что даже Данмар удивился, услышав эту новость. Его раздражало, что подчиненные часто узнавали о делах государства раньше, чем он.
– И можете передать Амальрику Лотарингу, что я очень недоволен его поступком. Он проявит благоразумие, если немедленно появится здесь.
– Я передам, ваша светлость, – спокойно сказал Иан.
Аудиенция закончилась дружелюбно, и Иан вспомнил о присутствии Данмара, только когда собрался уходить. Встретив его взбешенный взгляд, Иан был отомщен, и с мыслями о Сесиль и будущем он вышел из покоев регента. Доннчад и Тавис шли рядом.
