Глава шестнадцатая

– И запомни, если что тебе понадобится, обращайся к нам, – сказал мистер Чэндлер Сету.

Девушки задумчиво смотрели ему вслед. Он уходил, ведя коня за повод.

– Кто бы ни была его жена, она очень счастливая женщина.

– Я хотела бы выйти замуж точь-в-точь за такого, как он, большого и спокойного, и чтобы походка была такая же.

Обе девушки все смотрели и смотрели, а потом захихикали.

– Вот бы мама сейчас слышала, она бы тебе показала…

– Знаю, но маме этого не понять. Она никогда не была знакома с таким человеком, как Сет Колтер. Надо быть сумасшедшей, чтобы его бросить.

Сет привязал лошадь и вошел в салун. Его встретил взрыв смеха – это смеялись трое упитанных мужчин в деловых костюмах, сидевших за ближайшим столиком.

– О! Чарли заплатил фи тысячи долларов за какие-то китайские обои только потому, что эта малютка собиралась сама проследить, как ими обивали стены. Три тысячи долларов за то, чтобы три дня пробыть в ее обществе. Кругленькая сумма, а?

Краснощекий мужчина засмеялся:

Он, конечно, держал в руках рулоны.

– Ну это и все. за что он подержался. Ему уж точно ничего другого не обломилось. И опять послышался взрыв смеха.

– Да, умно поступил тот красавчик, который выкупил крошку у мадам Николь. Моей жене этот парень нравится, но я его не переношу. Слишком уж он хорошенький. Ему нужно на каминной полке стоять, а не жить обычной жизнью. Но в компании с этой крошкой Морган пусть сидит в моем доме сколько влезет. Хотя, конечно, мне приходится дорогонько платить за возможность на нее посмотреть.

– Эй, мистер, вас что, заинтересовал наш разговор? – В голосе мужчины зазвучали воинственные нотки.

Сет легко и беспечно улыбнулся:

– Да я так, прислушался, когда вы упомянули имя «Морган». Я был знаком с девушкой, которую тоже так звали.

– Тогда садись и расскажи нам про свою Морган. Не верю, что на свете есть еще одна Морган Колтер.

Сет сделал большое усилие, чтобы не выдать своих чувств. «Так это о ней так говорили! И эта маленькая шлюха имеет смелость еще носить мое имя. Можно было все-таки рассчитывать, что она его сменит».

– Меня зовут Сет… Блейк. Трое мужчин тоже представились:

– Чарли Фаррел, Джо Бил и Артур Джонсон. Краснолицего звали Джо.

– Наша Морган – настоящая красавица. Маленькая блондиночка с большими голубыми глазами и, ух ты, с каким телом! – Он ухмыльнулся и поглядел на двух других, как бы ожидая от них подтверждения своих слов.

– Нет, это не та Морган, которую я знал. Моя знакомая была не такая хорошенькая, как ваша кобылка. – Он усмехнулся и отпил глоток пива. – Эта ваша Морган, наверное, действительно штучка. А есть шанс, ну, как бы это сказать, получить с ней свидание?

Все трое заговорили было разом, но Чарли всех утихомирил. Он откинулся на спинку стула.

– Да, мистер Блейк, но эта девчонка чересчур дорога. Она, я вам доложу, действительно очень дорого стоит. – И он свирепо взглянул на двух других, желавших возразить. – Понимаете, она работала в заведении мадам Николь, а это самый настоящий классный бордель. И чтобы попасть на эти шоу у мадам Николь, надо характер показать и иметь воз золота в придачу, только чтобы поглазеть на представление. Ну так эта крошка Морган была там настоящей звездой – она вышла на сцену, и две девушки ее раздели догола у всех на глазах. Но, конечно, надо было иметь еще и специальное приглашение. – И опять он предостерегающе взглянул на своих двоих приятелей, которые разинув рты, не отрываясь, смотрели на него, дивясь этой фантастической истории.

– А теперь она уехала от Николь и работает на этого блондина. Он очень хорошенький и здорово похож на Морган. Любо-дорого посмотреть, как эта подходящая парочка порхает по городу и в опере бывает. Да уж, надо сказать, маленькая эта дамочка дорогого стоит. Они с этим парнем продают всякие вещи для дома. Если у тебя водятся деньжата и ты покупаешь уйму всякого барахла для дома, то можно и пошалить немного на стороне. Ты понял, о чем я говорю?

Сет насильно улыбнулся, но глаза у него не смеялись.

– Да, наверное, понимаю. А Чарли продолжал:

– Наш Арт только что кончил отделывать целый дом, и это было настоящее удовольствие, правда?

Артур молча кивнул.

– Понимаете, мы с Джо еще не кончили меблировку. И я еще пока истратил только три тысячи. А этого недостаточно, чтобы получить полное удовольствие.

Арт нервно засмеялся и спросил:

– А вы приехали, чтобы попытать счастья на золотых приисках, мистер Блейк?

Сет докончил пиво.

– Да, наверное, попытаюсь. – И повернулся к Чарли. – А где же проживает эта Морган?

Чарли едва удержался, чтобы не рассмеяться:

– Парень, у тебя в такой одежде шансов нет. Дажее мадам Николь она старателей не обслуживала. Нет, надо быть настоящим щеголем.

Он объяснил, где находится дом Терона, и Сет ушел.

Чарли дал волю смеху только тогда, когда великан скрылся из виду.

– Да, этот парень на все пойдет, чтобы до нее добраться. Он увидит ее и решит, что она продается, и… тут он, однако, обратил внимание на то, что его приятели не смеются. – Ладно, ребята. Вы что, не понимаете, что я пошутил? Только представьте себе физиономию старика Терона, когда этот тупой ковбой запросит у него для развлечения его драгоценную крошку?

– Чарли, мисс Колтер – настоящая леди, и тебе все известно об аукционах у Николь. И ты прекрасно знаешь, что Морган Колтер в борделе никого не обслуживала. Мне наплевать на ковбоя, но если об этом разговоре узнали бы Морган или Терон, нам несдобровать.

– А мне, между прочим, эта крошка нравится. Она – настоящая леди и хорошо себя ведет. И никто никогда даже не был в ее комнате, хотя, я думаю, все пытались туда проникнуть.

– Да черт возьми! Нельзя, что ли, немного позабавиться? Я его просто разыграл. – Чарли допил пиво. – Ну, давайте выбираться отсюда. Шарлотта пригласила Морган и ее красавчика на чай и хочет, чтобы я тоже там был.

И он укоризненно поглядел на остальных:

– Что ж, выходит, и помечтать нельзя?

Сет был в смятении. Она здесь! Она в Сан-Франциско. И работала в самом настоящем борделе, тот человек прямо сказал. Что же, она бросила Монгойя, или это она ему надоела?

Не сознавая вполне, что делает. Сет, следуя указаниям Чарли, направился к дому Терона. Он долго стоял и смотрел на него и потом увидел, что дверь открыта.

– Терон, а не взять ли несколько образчиков обивочной ткани? Может быть, Шарлотта все-таки откажется от мысли об этом ужасном золотом шитье?

– Морган, ну когда ты поймешь? Это женщина ни за что не передумает, даже под дулом пистолета. А хорошо бы попытаться! «Почтенная дама, или вы согласитесь на то, что мы предлагаем, или вы умрете», – сказал он насмешливо. – Как тебе это понравится?

– О Терон, иногда и мне хочется такое предложить. И почему эти люди все так обожают пурпур.

Улыбнувшись, она повернулась к двери и мельком увидела Сета, прежде чем тот успел спрятаться за угол.

Ноги у нее подкосились, и она ухватилась за Терона, чтобы не упасть.

– Что с тобой, Морган? Джарвис, ступайте к Фаррелам и известите их, что Морган заболела и мы не сможем с ними встретиться.

Терон подхватил Морган и понес ее наверх в спальню.

– Сет! Это был Сет, Терон. Я видела Сета.

– Но, Морган, Сета же нет в живых. Это был, наверное, кто-нибудь похожий на него.

– Терон! – И глаза у нее сверкнули. – Это был Сет. Он жив. И я должна его найти. И она соскочила с постели.

– Но не сейчас. Мне не нравится цвет твоего лица. Жаннетта, принесите Морган чашку чаю.

Он многозначительно посмотрел на Жаннетту, и она понимающе кивнула.

– Терон, да поймите же вы. В том и смысл, чтобы начать поиски сразу, без задержки. Он же может сейчас меня возненавидеть. Он может подумать, что я его бросила ради другого мужчины. Ему так сказали.

– Но как он мог этому поверить? Морган, ты так много о нем все время говоришь! Я уж и вправду хотел бы увидеть его, потому что у него, наверное, золотой нимб вокруг головы и он парит в облаках. Ведь если что-то действительно хорошо – живопись, еда, обивка, – ты все готова сравнивать с Сетом. А если что плохо, так это на Сета непохоже.

– Терон, ну пожалуйста! – Она была в отчаянии.

– А вот и чай. – Он и Жаннетта опять обменялись взглядами. – Выпей, и мы потом поговорим, как найти твоего Сета.

Морган пригубила чай, но Терон настоял, чтобы она выпила всю чашку.

– А теперь идем.

Она опять опустила ноги с кровати и тут же поднесла руку ко лбу:

– Терон! Вы что-то положили в чай. Как же мне теперь идти искать его? Как я?… Он меня возненавидит…

– Она спит, ну и хорошо.

– Мистер Шоу! Что с ней случилось? Я никогда еще не видела ее такой расстроенной. Как вы думаете, она действительно видела мужа?

– Не знаю. Но пока она спит, надо навести справки. Человека в сандалиях и белом одеянии легко найти, как вы полагаете?

– Сандалиях? – Жаннета удивилась, но затем улыбнулась. – Мистер Шоу, не надо говорить такие странные чеши.

– Если она проснется, попытайтесь ее успокоить. Я скоро вернусь.

Вторую половину дня и часть вечера Терон провел в поисках Сета. Он знал о нем очень мало – только то, что он большого роста. Бармен в одном из салунов вроде бы припомнил человека, похожего на Сета, но не был вполне уверен. В тот день в Сан-Франциско прибыли два переселенческих «поезда», и бармен был очень занят.

Уже было очень поздно, когда Терон вернулся домой. Морган встретила его на пороге и по выражению его лица сразу догадалась, что поиски прошли безуспешно. Она опустилась на пол и горько зарыдала:

– Сет! Сет!

Ее крики были уже почти истерическими.

Терон поднял ее на руки и крепко держал, слегка покачивая.

За эти пять месяцев, прожитых в одном доме, они очень сблизились. Терон относился к ней как к младшей сестре. Он любил ее иногда поддразнивать, но чувствовал себя ее защитником.

– Морган, милая, не плачь. Мы его найдем. Даже если нам придется перевернуть весь город кверху дном, мы ею найдем. Я пошлю человека искать его на золотых приисках, и чего бы это ни стоило, мы ею найдем. А теперь, пожалуйста, успокойся. Я не могу видеть, как ты плачешь.

Но Морган никак не могла совладать с собой. Она выплакивала все слезы, накопившиеся за месяцы одиночества и неутоленной любви. И Терон опять отнес ее в спальню.

– Морган, пожалуйста, успокойся. Я ведь не так уж молод, чтобы снова и снова карабкаться по лестнице, – пошутил он. Но Морган все еще ни внимала уговорам, и он посерьезнел: – Если ты ляжешь отдохнуть, я опять пойду его искать. Прямо сейчас.

И Терон вышел, обеспокоенный ее безумным взглядом.

Потребовалось несколько секунд, а также золотых монет, чтобы маленький портной взялся переделать сюртук и брюки.

Был уже вечер, когда Сет вышел из мастерской. Он уже ничем не напоминал усталых, грязных пришельцев с Востока. Темно-серый костюм и белая рубашка подчеркивали светлый тон волос и темный загар.

После долгих поисков он остановился перед довольно неказистым домом на Первой улице. В доме было тихо. Подъехал экипаж, вышли двое мужчин и направились к двери. Ее открыл высокий швейцар. Он улыбнулся джентльменам и впустил их внутрь.

Сет тоже постучал. Швейцар оглядел его с ног до головы:

– Да?

– Я никого не знаю в Сан-Франциско, только сегодня приехал, но я слышал, что в доме мадам Николь можно поразвлечься.

– Минутку, сэр, я узнаю.

Он закрыл дверь. Но она почти сразу же отворилась, и Сет увидел толстенную женщину с прекрасными черными волосами.

– Разумеется, вы мадам Николь, – и Сет поклонился. И внимательно оглядел ее прелести.

Она почувствовала себя польщенной ею вниманием и даже красивой.

– Сет Блэйк, мэм, к вашим услугам.

– Хорошо, мистер Блейк. Эдвард сказал, что вы хотели бы посетить мое скромное заведение.

Он улыбнулся, и на его щеках появились глубокие ямочки.

– Мистер Блейк, должна вам сказать, что вы сможете увлечь любую мою девушку. – И ее глаза обшарили его мощную грудь. – Да я и сама с удовольствием бы вами занялась.

Движением собственницы она взяла его под руку и повела в большую гостиную.

– Вы долго пробудете в городе, мистер Блейк?

– Еще не знаю. У меня ранчо в Нью-Мехико. Но я решил поработать старателем на здешних золотых приисках.

Она подвела его к столу, уставленному разнообразными закусками и винами. Но он отклонил приглашение подкрепиться, и она продолжила расспросы.

А скажите, мистер Блейк, каковы ваши вкусы? У меня много красивых девушек.

– Знаете, я сегодня видел одну и она меня заинтересовала. Кажется, она у вас работала – маленькая блондинка с голубыми глазами. Сейчас она будто бы работает на какою-то коллекционера?

– Ах, вы о Морган. – улыбнулась Николь – Да, она здесь была некоторое время назад. Но ее сразу же купили.

– Купили?

– Да Дважды в год я устраиваю аукционы по продаже красивых молодых женщин Приобретает даму тот, кто больше заплатит. А Морган была самой красивой из всех, что я продала в Сан-Франциско.

Николь не заметила, как на щеках его заходили желваки. До этою разговора он еще надеялся, что те мужчины в салуне солгали.

– Так, значит, она у вас работала? Николь не захотела признаваться красивому и, возможно, богатому молодому человеку, что такая красивая девушка никогда не обслуживала посетителей. Как бы не пострадала ее репутация от излишней откровенности, и она ответила:

– Да, и на меня работают многие красивые молодые женщины. Позвольте представить вам некоторых.

Она хлопнула в пухлые ладошки, и вошли три женщины, все в легких, почти прозрачных платьях.

Николь общалась с мужчинами и понимала их потребности. Но этого молодого человека волновало нечто другое, что-то более глубокое, чем желание женской близости.

На вошедших он едва взглянул. Николь знаком их удалила.

– Сет, я вас не знаю, но мне кажется, я догадываюсь, что вас беспокоит. Вы влюблены.

Сет насмешливо вздернул бровь.

– Идите к ней и расскажите о своей любви. Возьмите ее силой, если на то пошло, но пусть она узнает, что вы к ней чувствуете.

Да, пусть Морган узнает, что он к ней чувствует! Да, он ей все расскажет. Он расскажет ей, как сильно он ее ненавидит.

Сет улыбнулся:

– Да, вы, наверное, правы. Покойной ночи, мадам Николь.

Когда он ушел, Николь рассмеялась. Хотела бы она быть той молодой женщиной. Как, наверное, чудесно оказаться в его объятиях.

Жаннетта задула лампу в комнате Морган, радуясь, что та наконец-то уснула. Она тихонько притворила дверь и сошла вниз к себе.

Сет бесшумно отворил высокие двустворчатые окна и вошел в спальню. Даже при лунном свете можно было заметить, как прекрасно ее убранство. Он подошел к туалетному столику, потрогал щетку и гребень, медля на пути к кровати.

Волосы ее рассыпались на постели. Она лежала, зажав одну прядь в кулаке, и тихонько всхлипывала во сне, словно плакала.

Он протянул руку и коснулся золотистых волос одним пальцем. Какие мягкие! Он забыл, какие мягкие у нее волосы. Она пошевельнулась, скинув одеяло ниже талии. На ней был шелковый халат густого абрикосового цвета. Завязки впереди распустились, и он увидел мягкий абрис груди.

И в одно мгновение в памяти промелькнуло множество воспоминаний: вот Морган загорает на скале в каньоне, Морган готовит ему завтрак, а потом, сидя у него на коленях, кормит его с ложечки.

А потом была ее записка. Всего несколько слов, в которой сообщалось, что она любит Джоакина.

Взгляд его стал жестким. Он протянул руки, чтобы стиснуть ее горло, но остановился. Он ее любил, он полюбил ее с первого взгляда. Он обуздывал себя, пока она решала, быть ей женщиной или нет. Он ждал, он следил за ней, и это продолжалось долгое время. Он убил из-за нее трех человек. Кота и двух его дружков, когда они спокойно сидели у костра. Он даже не дал им шанс защитить себя. Он их убил и уехал прочь. Из-за нее!

И он начал снимать сюртук. Раздевшись, Сет поднял край одеяла и лег в постель рядом с Морган.

Он начал нежно ласкать ее мягкую грудь. Он коснулся губами ее губ, едва-едва, только чтобы почувствовать их сладость, а затем слегка стал посасывать нижнюю губку. Во сне Морган ощутила это долгожданное, желанное прикосновение. Она прижалась к нему, и губы ее раскрылись. Он кончиком языка обвел их контур.

Затем его чувственные поцелуи проделали дорожку к мочке уха. И он тихонько прикусил ее.

– Морган, – прошептал он. Она прижалась еще теснее.

– Mi querida.

Она медленно, томно открыла глаза и подняла руки, чтобы обнять его огромные плечи Но тут ее глаза округлились, и она едва не закричала. Сет. поцелуем зажал ей рот. В глазах у нее появился страх, и она стала вырываться.

Он быстро положил ей пальцы на губы.

– Ты что, не узнала своего мужа? Морган долгим взглядом окинула его, и затем слезы хлынули у нее из глаз.

– Сет, я же знала, что это ты. Я знала. О Сет! Что с тобой случилось? – И она привлекла его к себе. – Сет, я тебя люблю. Я так тебя люблю. – Она не могла видеть, как у него сжались челюсти и как похолодел взгляд. – Сет, значит, Джоакин все-таки признался, что он…

Но он опять зажал ей рот поцелуем. Глаза у него потемнели от страсти.

– Это потом, милая, потом ты мне все-все расскажешь.

У нее возникло внезапное подозрение. Но он был так настойчив.

– Ты скучала по мне? Ты обо мне думала?

Его руки ласкали все ее тело, наполняя его нестерпимым, болезненным желанием. Она прижала его к себе тесно-тесно, изогнувшись дугой.

– Да, о да, – прошептала она ему на ухо, одновременно целуя его, и зажала губами мочку.

– Ты меня хочешь, да, Морган?

Опять у нее возникло какое-то ужасное предчувствие, какое-то сомнение. Что-то в нем казалось ей странным.

Он снял с нее халат. Ее тело неистово желало его близости. О, пусть он ее возьмет. Его ласки все больше распаляли ее. Она вся была сейчас только тело, и тело ощущало только желание.

Его губы скользили по ее шее Она почувствовала на себе его тяжесть и притиснула к себе еще ближе. Он чувствовал, как она его хочет, но целовал все медленнее.

– Сет, Сет, – стонала она.

А его губы странствовали по ее телу: вот он поцеловал обе ее груди, крепко сжимая рукой ее ищущие пальцы, а другой поглаживал внутреннюю часть бедер. А губы спускались все ниже и ниже и всю ее покрывали поцелуями.

Но вот он достиг ее ног и расцеловал большие пальцы, слегка покусывая их.

– О Сет, пожалуйста, сейчас, сейчас.

Он резко повернул нее вниз лицом и зубами, языком и губами прошелся по гладкой, совершенной коже. Сверху вниз и снизу вверх, дойдя опять до шеи, он снова повернул ее навзничь и соединился с ней, не отрывая губ от ее рта, чтобы приглушить ее громкие стоны. Их тела слились в одно, и они вместе достигли вершины.

С минуту они лежали тихо, в упоении.

Сет опять стал целовать ее шею, ее веки.

Тело Морган пылало как в огне. Все чувства теперь перешли в кончики пальцев, все нервы чудесно напряглись. Она ощупывала тело Сета, его длинную спину, лаская каждый мускул, наслаждаясь теплотой его кожи. Она поцеловала его в шею, провела языком по каждой жилочке. Ее пальцы ненадолго застряли в густых волосах на груди, губы следовали за пальцами. Они коснулись его мужской плоти и помедлили там, и нежно поглаживали ее, пока не раздались глухие постанывания.

Она легла на него, и на этот раз тихо и медленно они вместе достигли новых высот желания, и наконец иссякли оба в объятиях друг друга, насытившись вполне.

Счастливая Морган спала, прижавшись щекой к его груди, а его волосы щекотали ей нос. От этого первого за многие месяцы блаженного сна ее пробудил негромкий голос Сета:

– А с мужчинами у мадам Николь ты то же самое делала?

– М-м-м? – Она уютно прижалась к нему. Сет рядом с ней, он жив, он в ее объятиях. И она поцеловала его грудь.

– А Джоакин хороший любовник? Ты также ерзала под ним и впивалась в него? Она широко раскрыла глаза:

– Сет, неужели я должна говорить тебе…

Он резко оттолкнул ее:

– Нет, это я тебе должен кое-что сказать. Я все о них знаю. Я знаю о мадам Николь.

Она прижала руку ко рту, глаза еще расширились:

– Нет…

Он встал с кровати и протянул руку, ища одежду.

– А ну-ка расскажи, как ты вела себя с ними? Так же, как со мной? Да? Неудивительно, что ты такая дорогая шлюха. Расскажи, как тебе нравились твои партнеры? И тебя выбирали они или ты сама подыскивала себе подходящих?

– Нет, – прошептала она со слезами на глазах. Она встала на колени в кровати, и влажные, спутанные волосы окутали ее всю.

– Нет, Сет. Это все не так.

– Ладно уж, мэм. Вы, конечно, соблазнительны. И не думаю, чтобы вы вот так умоляли очень многих. Интересно, это очень уязвит ваше самолюбие, если я сейчас вас покину? Ведь раньше, как мне известно, уходили прочь всегда вы.

Она захлебывалась от рыданий, все тело ее сотрясалось.

Сет почти заколебался, но в следующую минуту схватил шляпу и подошел к французскому окну:

– Помните, некоторое время назад вы оставили свет в окошке, чтобы я знал, как влезть к вам на балкон? Ирония судьбы, да?

Он помедлил, пошарил в кармане сюртука и вынул несколько золотых. И швырнул их на пол у кровати:

– Можешь поделиться со своим дружком-декоратором. Прощай, жена.

Он вымолвил это слово, отвратительно улыбнувшись. И через мгновение уже перелез через балкон.

Спустя час, когда в спальню вошел Терон, больная его была спокойна и тихо сидела, откинувшись на спинку кровати. Но он сразу почувствовал что-то неладное. Пусть бы лучше она билась в истерике, а не сидела вот так, в ледяном спокойствии. Он сел рядом, взял ее холодную маленькую руку в свои.

– В чем дело?

Она взглянула на него и улыбнулась. Такой улыбки у нее Терон прежде не видел, и холодок пробежал у него по спине.

– Мне только что нанес визит мой муж, человек, которого я так любила, человек, о котором я думала и мечтала день и ночь. – Голос у нее был ровный и невыразительный. – Он использовал меня, он вызвал ответное желание, а после оскорбил и обвинил в сношениях со многими другими мужчинами.

– Морган, я что-то не понимаю. Зачем ему понадобилось так тебя оскорблять? Неужели он не понял характер наших отношений?

Она рассмеялась:

– Не думаю, чтобы мой муж хоть что-нибудь понимал. Он не позволил мне ничего объяснить. Он все видит в искаженном свете.

И Морган стала рассказывать Терону о перипетиях своего брака, о том, как Сет ее ревновал, и о предательстве Джоакина.

– И он даже не спросил тебя, не подложная ли это записка? И ему не пришло в голову, что тебя могли заставить ее написать?

– Нет, он меня поймал и осудил – а я не виновна. И я ни о чем больше не хочу говорить.

Он испугался, увидев ее взгляд. У нее всегда находилось для всех доброе слово. Всегда она улыбалась. Сейчас ее губы искажала презрительная, злая усмешка.

– Может быть, мы найдем его. Найдем и расскажем все, что с тобой произошло на самом деле и что ты ни в чем случившемся не виновата.

Она повернулась, и глаза ее сверкнули:

– То есть это я должна буду к нему пойти и доказывать, что я невиновна? А что еще я должна буду сделать: умолять его, просить, чтобы он меня простил – за что? За то, чего не было? Я любила его, и он вполне это мог усвоить сегодня ночью. Я повторила ему, что люблю его и сейчас, но он не обратил на это внимания. Он поверил, что я была проституткой в борделе Николь. А что, если бы я была ею? Что, если бы его чистую малютку Морган насильно бы запачкали другие мужчины? Я что, должна была бы в этом случае покончить самоубийством? Он настолько мной не дорожит, что даже не захотел выслушать меня и узнать, что случилось за все это время.

Она перевела дыхание и откинулась на подушки.

– Нет, он не тот человек, за которого я его принимала. И больше я не хочу даже имени его слышать.

– Морган, пожалуйста, выслушай…

– А сейчас я хочу спать. Наверное, завтра миссис Фаррел пожелает все-таки обсудить с нами убранство ее столовой. И я хочу набраться сил, чтобы противостоять ее вкусам. Покойной ночи.

Терон поцеловал ее в лоб, задул лампу и вышел.

Морган заснула. Засыпая, она видела спину Сета в тот момент, как он перелезал через балкон.

Морган все больше времени и сил отдавала работе с Тероном. Следующие несколько месяцев она старалась не думать о Сете, теперь, будучи уверенной в том, что он жив. Как он живет? Есть ли у него любовница? Заботится ли о нем какая-нибудь другая женщина?

Ей надо было только найти его, рассказать, что Джоакин силой заставил ее написать записку и что у нее не было никаких других мужчин… Нет! Как это она даже думать смеет о том, чтобы его умолять! Он тщеславный, грубый человек, и она перед ним не будет унижаться.

Постепенно клиенты Терона заметили перемену, происходившую в ней. Раньше мужские заигрывания она встречала смехом и шутками. Теперь она почти издевалась над ними. Она больше не отвечала на их похвалы дружескими увещеваниями.

Вечера, которые она проводила с Тероном, проходили теперь в грустном молчании. Раньше они почти все время были вместе, теперь Терон иногда коротал вечера в одиночестве.

– Убери это, Жаннетта. Меня тошнит от одного только вида еды.

Жаннетта поставила поднос на туалетный столик и потрогала лоб Морган.

– Перестань. Со мной все в порядке. Я просто не хочу есть.

Жаннетта была спокойна, от Терона она узнала о вторжении Сета к жене.

– Да, мэм, с вами все в порядке. А еще через несколько месяцев, смею сказать, все будет в еще большем порядке.

– Месяцев! Не глупи! Просто мне как-то не по себе. Несколько дней отдохну и поправлюсь.

– Да, месяцев этак через шесть вы совершенно поправитесь.

– Шесть месяцев! Жаннетта, перестань болтать всякие нелепости и лучше убери еду. Меня выворачивает от одного ее запаха.

И тут она побледнела. И молча встретила пристальный взгляд Жаннетты.

Улыбаясь, горничная взяла поднос и пошла к двери:

– Мистер Шоу, разумеется, попросит доктора осмотреть вас и определить точный срок. Но я уверена, что он подтвердит мои слова.

Оставшись одна, Морган прилегла на постель.

– Нет, не может быть, – прошептала она. И потрогала живот. Он был, как всегда, тугой, но слегка округлился: – Ребенок… А что я буду делать с ребенком? С ребенком, чей отец ненавидит его мать? – Она вспомнила собственное безотцовское детство. Это было не очень приятно – расти в доме, где не было отца.

Визит доктора подтвердил предположение Жаннетты.

Терон пришел в восторг от этой новости:

– Ребенок в доме! Восхитительно! Чудесно! Мы сделаем детскую в комнате для гостей. Китайский интерьер, а? Что ты скажешь? Ну я, конечно, очень люблю все китайское. Но можно и в итальянском стиле чистые, струящиеся линии! А цвет! Ну можно в оранжевых тонах или желтых. А можно и в холодных.

– Терон, ну пожалуйста, угомонись. Ведь я только сейчас обо всем узнала и еще не придумала, что теперь делать.

– Что делать? Ну разумеется, ты останешься здесь. И мы с Жаннеттой будем о тебе заботиться. Пойдем, Жаннетта, пусть Морган отдохнет. Утром увидимся. Я тоже, надо сказать, устал. Столько волнующих событий за один день.

Оставшись в одиночестве, Морган стала лихорадочно обдумывать положение. Ребенок, ее собственное дитя. Она улыбнулась. Да, она хочет, она очень хочет, чтобы он был. Ей нужно о ком-то заботиться, для кого-то жить.

Но как же ее или его вырастить и воспитать?

Жить с Тероном приятно, однако ребенку нужна не только мать, меблирующая лучшие дома, мать, которую исподтишка стараются ущипнуть местные богатей. А вдруг ребенок узнает, что ее продавали с аукциона в борделе? И как обстоит сейчас дело с наследством отца? Долгое время она совсем об этом не думала, но если родится ребенок, надо, чтобы он рос, ни в чем не нуждаясь.

Она поедет в Албукерк и встретится с отцовскими поверенными. А потом с ребенком уедет обратно в Кентукки, в Трагерн-Хауз. У нее навернулись слезы при воспоминании о Трагерн-Хаузе. Много раз, когда она бывала так счастлива с Сетом, она смеялась при мысли о Трагерн-Хаузе и думала, каким одиноким и заброшенным он бы показался ей, живи она там одна. Ах, но теперь ведь она не будет одна. С ней будет ее ребенок.

Целую неделю Морган убеждала Терона в разумности своего плана. Она вернется в Нью-Мехико, а потом – в Кентукки.

– Морган, но как же ты можешь уехать? Ты для меня как младшая сестра. Что за жизнь будет без тебя? Пожалуйста, останься.

И ей не так-то легко было оставить Терона и отказаться от роскошного образа жизни, который он ей обеспечивал. Ведь уехав, она должна сама себя содержать, сама заботиться о себе и принять ответственность за новую жизнь.

Между золотыми приисками Калифорнии и Санта-Фе недавно стал ходить дилижанс, и Терон оплатил ее проезд.

Расставались со слезами.

– Если тебе что-нибудь понадобится, ты знаешь, где живет твой друг, – сказал Терон, когда она поднималась в дилижанс по высоким ступенькам.

Путь до Санта-Фе показался ей ужасным. Дилижанс трясло, он подпрыгивал и раскачивался на камнях, а на дороге их были тысячи.

Длительные остановки были только тогда, когда меняли лошадей, и пассажиры вынуждены были хватать все, что попадется, чтобы запастись едой в дорогу. На окнах были только холщовые занавески, но в дилижансе было невыносимо душно от скученных, немытых и потеющих людей. Сначала пассажиры разговаривали между собой, а один мужчина усиленно пытался завладеть вниманием Морган, но через несколько дней все уже были слишком усталы, чтобы говорить. Сначала Морган старалась держать лицо и руки в чистоте, но когда грязь ручьями потекла.

Когда они приехали в Санта-Фе, она так устала.

– Позвольте вам помочь.

– Морган! – И Фрэнк подхватил ее на руки.

Ее глаза затуманились.

– С тех пор случилось так много всего…

– Эй девчушка! – Он снова схватил ее в объятия. – Не смотри на меня зверем Я все знаю.

– Уверен?

– Конечно. Достаточно было понаблюдать за вами обоими, как вы ходили вокруг да около.

– Нет, на ранчо Колтера я не поеду.

– Теперь помолчи, а я о тебе позабочусь. Твое ослиное упрямство со мной не пройдет. Завтра ты отправишься на ранчо. Там твое место, тем более – того, которого ты носишь.

Она широко раскрыла глаза.

Фрэнк засмеялся:

– Я за дамами всегда это примечаю. Ты такая как прежде, только животик округлился. Но я знаю отчего это бывает – сам смастерил шестерых ребятишек.

Морган испытала чувство огромной благодарности к нему. Она с удовольствием подчинилась его воле, а он попросил приготовить для нее горячую ванну и подать обед прямо в комнату. Оставшись одна, она вымылась, а потом с жадностью съела все, что принесли. Было всего шесть вечера когда она без сил упала на мягкую кровать.

Поздним вечером Фрэнк приехал за ней в фургоне. Она отдохнула, чувствовала себя решительной и сильной и сказала, что не поедет на ранчо Сета но Фрэнк и слышать об этом не желал:

– Это твой дом. И ты, конечно, поедешь.

– Но, Фрэнк, мне надо в Албукерк, повидаться с поверенными отца.

– Прекрасно, ты поедешь туда потом, но сначала ты отправишься домой. Люпита тебя встретит с распростертыми объятиями и жарким из черепахи А большего и ожидать нельзя.

Морган помрачнела:

– А как насчет Джейка? И Пола? Они тоже встретят меня распростертыми объятиями? Женщину, которая сбежала с другим мужчиной? Ведь ты даже не знаешь наверняка, что ребенок этот от Сета.

Фрэнк ухмыльнулся:

– Да, ты еще упрямее, чем прежде. Для меня достаточно знать, что это твой малыш. А если вы какое-то время жили в одном городе и не Сет отец ребенка, значит, он сам в том и виноват, а вовсе не ты. А теперь, если ты покончила с ленчем, нам надо двигаться.

Во время долгого пути на колтеровское ранчо Морган старалась не думать, как ее там встретят. Они говорили о семье Фрэнка, которую Морган не знала, о жизни в Нью-Мехико. Морган рассказывала, как каждую неделю в Сан-Франциско приезжают сотни людей. Она рассказывала ему о Тероне, об их совместной работе.

Фрэнк смеялся, слушая забавные истории о богачах, которые не знают, как распорядиться своими деньгами.

Люпита услышала, что приближается фургон, еще прежде, чем увидела его, и медленно пошла навстречу.

С тех пор как уехали Сет и Морган, здесь многое переменилось. Здесь больше не смеялись. Джейк и она молча ели в большой кухне, а Пол уносил еду с собой. Ему не по нраву была их постоянная мрачность.

Люпита сразу же узнала Фрэнка и подумала, что он привез с собой свою старшую дочь. Но что-то в маленькой фигурке показалось ей знакомо, и она вздрогнула.

– Не может быть, – прошептала она. И в следующую минуту уже бежала к фургону. – Сеньора Колтер! Вы приехали!

И высокая женщина просто-напросто сняла Морган с фургона. Они крепко обнялись.

– Люпита, ты бы поосторожнее обращалась с нашей будущей мамашей.

Люпита раскрыла рот и отстранила Морган на расстояние руки, чтобы получше ее разглядеть. И опять бросилась обнимать.