Национальный клуб прессы в Бейруте представлял собой импозантное здание в стиле ампир, расположенное в центре города.

– Это своего рода любимое место «водопоя» – получения информации – для всех репортеров, работающих на Ближнем Востоке, – образно объяснила Джасмин Кате. – Вам пришла блестящая мысль воспользоваться им. После того что я дала им в качестве затравки в гостинице «Сент-Джордж», нам гарантировано международное освещение событий.

Катя молчаливо согласилась, но по причинам, о которых не подозревала Джасмин. Она ничего не сказала Джасмин о Майкле, не поделилась с ней своими намерениями. Кате было это неприятно, но в игре были сделаны высокие ставки, и надо было проявлять максимальную осторожность. Она знала, что планы Джасмин будут сметены, но надеялась, что позже, когда она все объяснит Джасмин, та поймет.

Что же касается выбора клуба прессы, то Катя полагала, что он идеально отвечает ее намерениям. Он расположен на противоположной от президентского дворца стороне улицы, что, по ее мнению, придавало всему этому делу ироничный привкус.

Уже в семь часов утра основной зал с сотней кресел и просторной сценой для президиума был до отказа забит репортерами, кино– и звукооператорами. За несколько минут до начала пресс-конференции Катя установила на столе против сцены проектор для показа слайдов. Когда Джасмин спросила ее об этом, Катя ответила:

– Сюрприз.

Точно в восемь часов на сцену поднялся Майкл Саиди, одетый в сшитый по заказу синий костюм, красный с белым галстук. В толпе раздались возгласы «ш-ш-ш», когда он начал говорить.

– Друзья мои, – обратился к присутствующим Майкл. – Я пришел сегодня сюда на встречу с вами потому, что наша страна оказалась на грани хаоса. Внутренняя вражда грозит поднять брата на брата. Нельзя допустить, чтобы это случилось. В последние дни Ливан лишился многих хороших и справедливых людей. Некоторых, как наш любимый Джабар, невозможно заменить. Несмотря на это, их дело должно продолжаться. Именно с этой целью я смиренно выставляю свою кандидатуру на выборы в президенты нашей великой страны!

Началось настоящее столпотворение, когда журналисты бросились задавать вопросы. Майкл умело справлялся с толпой, подождал пока уляжется шум, потом начал отвечать на вопросы в первую очередь наиболее влиятельных репортеров.

В течение получаса Катя наблюдала за этой шарадой с намеками и недомолвками. Майкл поднял руки, прося тишины.

– А теперь я хочу представить вам двоих людей, которые убедили меня пойти на этот шаг и без чьей поддержки сделать это было бы невозможно.

Жестом Майкл указал на первый ряд. Первой поднялась со своего места Джасмин и подошла к сцене. Катя подождала, потом с громко бьющимся сердцем последовала за Джасмин. Она встала рядом с ней, изо всех сил старалась улыбаться, слушая объяснения Джасмин, почему та решила поддержать Майкла Саиди. Когда наступил ее черед, Катя наклонилась к микрофону и сказала:

– Иногда, как мы все хорошо знаем, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Катя не обращала внимания на озадаченные взгляды присутствующих и, минуя Майкла, подошла к проектору. Она нажала на кнопку, и на стене появилось гигантское изображение Майкла.

– Вот человек, которого мы знаем под именем Майкла Саиди, – звонко объяснила она, обращаясь в зал.

Катя нажала на другую кнопку, и на стене рядом с первым появилось изображение другого слайда, сделанного с фотографии любовника Прюденс Темплтон, которую она сняла исподтишка несколько лет назад на площади Вашингтона. Изображение того Же самого человека!

– А это Майкл Сэмсон, растратчик и убийца! И там и здесь, дамы и господа, вы видите одного и того же человека.

На мгновение воцарилась могильная тишина. Катя наблюдала, как сотни глаз всматриваются в оба слайда. Потом многие перевели взгляд на самого Майкла.

– Это идиотизм!

Катя резко повернулась в сторону Майкла. Лицо его смертельно побледнело, он лихорадочно пытался восстановить самообладание.

– Это не идиотизм, – крикнула Катя в микрофон, – а сущая правда!

Майкл попытался обратиться к аудитории:

– Тут явно какое-то недоразумение…

– Никакого недоразумения тут нет!

Головы повернулись в сторону говорившего в конце зала. Журналисты так и ахнули, увидев Арманда Фремонта, который с большим трудом шел в сопровождении Салима к сцене.

– Этого не может быть! – завопил Майкл. – Вы мертвы!

– Как вам этого хотелось и как вы запланировали? Как видите, убить меня не так-то просто.

Арманд продолжал говорить, неизменно приближаясь к Майклу.

– Скажите мне, – требовательно произнес Арманд, – почему вы обокрали банк «Мэритайм континентал» и таким образом использовали Прюденс Темплтон?

Майкл подался вперед на трибуне, приняв вызывающую позу.

– Не знаю, о чем вы говорите! Вы безумец!

– Это входило частью в великий замысел, не так ли? Преступный заговор, состряпанный вами… – Он сделал паузу. – И вашей сообщницей.

Арманд выбросил вперед руку, указывая пальцем на Джасмин. Стоявшая рядом с ней Катя ужаснулась. И тут же заметила издевательскую улыбку на губах Джасмин.

– Мой отец… – прошептала Катя. – Значит, к вам побежал Пьер, когда мой отец пригрозил разоблачить его! Вы подстроили ему смертельное дорожное происшествие и потом распорядились прикончить английского банкира, когда Дэвид Кэбот вплотную приблизился к нему. Значит, вы, как был убежден Арманд, стояли за спиной Пьера, хотя Арманду и в голову не приходило, что за спиной может стоять не мужчина, а женщина.

Катя с таким всепоглощающим напряжением смотрела на Джасмин, что даже не заметила, что Майкл стал пятиться к краю трибуны.

– Это не все, – громко говорил между тем Арманд, оглядываясь по сторонам и видя, как лихорадочно записывают журналисты сказанное и увиденное в свои блокноты.

– К жульничеству Майкла Саиди двигала не только жажда денег… денег, которые он использовал, чтобы расширить империю торговли наркотиками и рабами…

Это разоблачение вызвало взрыв громкого негодования среди журналистов.

– Несомненно, он и Джасмин считали, что если вызовут хаос в «Мэритайм континентале», то я брошусь на помощь этой компании. Единственный способ достать такое количество денег заключался в продаже казино. А кто бы от этого выиграл? Пьер Фремонт, сам растратчик!

Репортеры с жадностью ловили каждое слово.

– Но я не счел, что он может быть сообщником. Поэтому осталась только Джасмин.

Джасмин откинула голову назад и нагло рассмеялась:

– Все это пустые выдумки. У тебя нет доказательств. Ты меня не притянешь.

– Майкл! – рявкнул Арманд.

Катя повернулась и увидела, как Майкл нырнул за сцену.

– Повсюду расставлены полицейские! – кричал Арманд. – Вам не уйти!

В это мгновение раздался резкий хлопок, несомненно выстрел из пистолета.

Траур в Бейруте принимает разные формы, но никогда не отвлекает население от трудовой и иной деятельности. Родственники и близкие друзья перебитых зуамов не пропустили ни одного момента из разыгравшегося в клубе прессы спектакля. Через час начались собрания, которые продолжались весь день. Верны или неверны были разоблачения в отношении Майкла Саиди – неважно. Суть состояла в том, что политически он стал конченым человеком. А с ним вместе и Джасмин Фремонт. Ее обличье вдовы потускнело. За сладким чаем марки «Чивас ригал» и за сигаретами было достигнуто общее согласие относительно нового лидера.

Новое поколение зуамов вздохнуло с облегчением. Теперь они заявят свои права на страну. Покончат с анархией, и как только новый кандидат объявит о своих намерениях, в стране восстановится спокойствие.

Произойдут большие перемены и все останется по-старому… Так оно и должно быть.

– Как ему удалось улизнуть, черт возьми? – возмущался Арманд.

Незадачливый начальник полицейских сил Бейрута заерзал на стуле. Он совершенно не знал, что сказать человеку, которого всего несколько часов назад считали умершим и похороненным и который вдруг появился у него в дверях живой. То, что рассказывал Фремонт, тоже звучало невероятно, но поскольку шеф полиции великолепно знал, как делаются дела в Бейруте, то он очень внимательно выслушал и точно выполнил указания Фремонта.

Если ему удалось воскреснуть из мертвых, то что же говорить о других вещах, на которые он способен? Шеф гадал об этом и незаметно осенял себя крестом, чтобы отогнать дьявола.

– Я без лишней огласки принял к исполнению ваши предложения, – оправдывался он. – Все выходы перекрыли. Никто не мог предположить, что месье Саиди вооружен.

– Или что ваши люди не способны стрелять с близкого расстояния! – подзадорил Арманд.

Арманд опустился на мягкие подушки кожаного дивана в канцелярии клуба прессы. Ему казалось, что его правый бок пылает, кожа стала липкой, а голова раскалывалась.

– Достаточно, – резко бросила Катя. – Оставьте нас наедине.

Полицейские чиновники колебались, потом вышли вереницей. Катя подошла к Арманду и подала ему стакан ледяной воды.

– Они найдут его, – сказала она ободряюще. – Его фотографии передают по всем телевизионным каналам. Он не уйдет!

– Он может улизнуть и улизнет! Не преуменьшай способности этого человека.

– Если бы только Джасмин сказала нам кое-что! – расстроенно произнесла Катя.

– Она не вымолвит ни слова.

Джасмин была задержана полицией, но отказалась что-либо говорить. Она дьявольски хорошо знала, думала Катя, что еще неизвестно, кому поверят – Арманду или ей. Обвинения могли бросить на нее большую тень, но у Арманда не было доказательств, чтобы добить ее. Полиция может держать ее под арестом только до тех пор, пока не появится ее адвокат и не потребует, чтобы ей либо предъявили обвинения, либо освободили.

– Существует только один человек, который знает, куда скрылся Майкл, – медленно произнесла Катя.

Когда она назвала имя, Арманд кивнул:

– Вполне вероятно.

– В нем наша единственная надежда, – продолжала Катя.

– Но сначала мы должны сделать что-то иное, – заметил Арманд.

Печаль в его глазах подсказала Кате, что именно он имел в виду.

– Разве это нужно, Арманд? После всего, что произошло, разве нужно тебе доделывать все это?

– Особенно после всего, что произошло, – Арманд с нежностью смотрел на нее. – Все кончено, Катя. Что бы мы ни сделали, это не вернет былого.

– Это в высшей степени странно, месье Фремонт, – говорил Шариф Удай. Его маленькие черные глазки не моргая смотрели на Катю и Арманда.

– Ничего подобного, если вы действительно хотите приобрести «Казино де Парадиз», – возразил Арманд.

Хотя время уже клонилось к полудню, представитель султана Брунея был закутан в большую кипу шелка в форме традиционной одежды, которая закрывала все, включая ступни ног. Его окружали лондонские адвокаты, которые оказывали содействие в качестве брокеров при покупке «Казино де Парадиз».

– А как же миссис Джабар? – поинтересовался Удай.

– При сложившейся ситуации ее присутствие не требуется, – ответил Арманд напрямик.

У Удая не было в этом деле полной уверенности, так как вопрос оставался спорным. Он много часов подряд пытался связаться с Джасмин. Ему стало известно, что из участка ее освободили, но ни в одной из ее двух квартир связаться с ней по телефону он не смог.

– Может быть, стоит подождать, – предложил Удай. – В конце концов…

– И возможно, ваш повелитель серьезно не заинтересован в покупке казино, – с иронией заметил Арманд. – Бумаги все в порядке. Ваши люди находятся здесь. Мы быстро можем покончить с этим, если вы того пожелаете.

Умные глаза Удая внимательно изучали человека, который восстал из мертвых. Как только Удай снова увидел Арманда Фремонта живым, он окончательно решил, что сделка о продаже никогда не состоится. Как по мановению руки Арманд превратился в легенду. Он теперь либо сам возьмет власть в свои руки, либо будет играть роль вершителя судеб страны. Несмотря на это, он отрекался от таких перспектив.

Удай почувствовал себя неловко в такой ситуации, к тому же он высказал султану сомнения относительно целесообразности покупки. Но полученная инструкция не оставляла сомнений: заключать сделку как можно быстрее, если такая возможность все еще существует.

– Очень хорошо, месье Фремонт, – произнес Удай, пододвигая к собеседнику папку с документами.

Спустя сорок минут Арманду вручили последнюю подготовленную бумагу, на последней странице которой он и поставил свою подпись.

– «СБМ» превращается теперь в открытую компанию, – констатировал он.

Представитель султана тоже скрепил своей подписью эти документы.

– Его превосходительство соглашается приобрести имеющиеся акции по шестьдесят долларов за штуку. Деньги будут переведены немедленно.

В течение следующего получаса Арманд и Шариф Удай занимались запутанной бумажной волокитой.

Один из адвокатов поставил перед Армандом переносной телефон.

– Алло, Эмиль!

В трубке голос Эмиля звучал спокойно, как будто его нисколько не удивило намерение начать международный телефонный разговор с умершим.

– Деньги переведены по телеграфу на ваш счет.

– Спасибо. Вы знаете, что надо делать. Скоро я перезвоню вам.

Арманд поднялся, через стол обменялся с Удаем рукопожатием.

– Не жалеете, месье Фремонт? – спросил Удай между прочим.

– Нисколько, проживу и без этих денег.

– Здравствуй, Пьер! Можно войти?

Пьер часто заморгал. Он стоял в дверях своего дома, одетый в костюм-тройку, накрахмаленную белую сорочку с бледно-желтым галстуком и лакированные полуботинки, как будто собирался идти на работу. Он посмотрел мимо Кати на Арманда. Ни удивления, ни радости не отразилось в его осоловелых глазах. Пьер бессмысленно улыбнулся.

– Да… Да, конечно.

В элегантном доме стоял затхлый запах, закрытые ставни погрузили его в полумрак. Безмолвие заставило Катю содрогнуться.

– Могу я взглянуть на Клео? – спросила Катя. Пьер заколебался, затем провел ее до дверей спальни.

Эта комната была усеяна бликами вечернего солнца. Застекленные двери от пола до потолка были открыты в сад, повсюду стояли цветы. Клео спала, ее искалеченное лицо застыло на подушке в белой полотняной наволочке. Арманд побледнел и отвернулся.

– Как ты им позволил это сделать, Пьер? – прошептал он. – Майкл и Джасмин изуродовали бы Ливан так же, как они изувечили Клео.

Пьер протянул руку мимо Кати и осторожно затворил дверь. Он зашаркал обратно в полумрак, к креслу, вокруг которого валялись газеты, журналы и обертки от съестного.

Они миновали край стола, на котором стоял телефонный аппарат со снятой трубкой, из которой слышался гудок. Катя хотела было положить трубку.

– Не надо! – резко остановил ее Пьер. – Без конца звонят газетчики. Я боюсь, что они разбудят Клео.

Пьер опустился в кожаное кресло с высокой спинкой, глядя на Арманда и Катю, как будто собрался вершить суд.

– Так, вы все-таки вычислили его, – пробормотал он. – Знаете, я все видел по телевизору. Арманд, ты всегда отличался умом. Но вам не удастся поймать его.

– Поймаем, если вы нам поможете, – вмешалась Катя.

Пьер долго хранил молчание, уставившись в пространство. Изредка вздрагивали его ресницы, или краешек губ нервно подергивался.

– Все началось с вашего отца, – наконец произнес он. – Если бы не это, то вполне возможно, что вообще ничего бы не случилось.

Катя закрыла глаза.

– Мой отец…

– А может быть, из-за любви, – продолжал Пьер, как бы не слыша ее. – Да, думаю, любовь. Что-то такое, что ваш отец не мог до конца осознать. Видите ли, никто на всем свете не мог по-настоящему понять, что значила для меня Клео. Люди смотрели на меня и думали: «Вот, самые отпетые дураки – это старые глупцы». Но я делал все, что было в моих силах, чтобы обеспечить Клео счастье. Если бы нас оставили в покое, то все бы у нас сложилось прекрасно.

Голос Пьера смолк, и несколько минут он сидел, склонив набок голову, как это делают птицы, оставаясь недвижимыми. Потом неожиданно задал вопрос:

– Понимаете ли вы, Катя, что у меня не было иного выбора? Александр грозил отнять у меня все. Я не мог позволить ему сделать это. Поэтому я обратился к Джасмин, которая пообещала все уладить. Она связалась с виноторговцем и все устроила.

Катя вспомнила, что Арманд сказал ей об убийце, застрелившем Дэвида и чуть не прикончившем его самого. Аббат назвал его «Бахус». Виноторговец!

– Пьер, – обратилась к нему Катя, подбирая слова с такой же осторожностью, с какой она обходила бы плывун. – Не обращались ли вы к Бахусу за помощью против Арманда?

– О, нет! – запротестовал Пьер. – Это придумала Джасмин. Видите ли, у нее были далеко идущие амбиции…

Сердце Кати готово было вырваться из груди, когда она продолжила говорить:

– Не знаете ли вы, где находится укромное место, где Джасмин могла бы спрятаться с Майклом, чтобы никто в мире их не нашел?

Пьер мечтательно улыбнулся.

– Мне особенно нравится пословица: «Существует поколение с мечами вместо зубов…» Но они не относят себя к такому поколению. Они считают, что являются воплощением благородства кедрового дерева, королей и королев Тира, к которым Соломон направлял своих порученцев закупать кедр для собора в Иерусалиме.

Безнадежное дело, думала Катя. Пьер продолжает скользить между фантазией и реальностью подобно цирковому клоуну на канате. Она почувствовала, как Арманд потянул ее за рукав, увидела его предостерегающий взгляд и поняла, что он уловил что-то такое, чего она не заметила.

– Я должен взглянуть на Клео, – извинился Пьер. – Я должен позаботиться о ней. Вы знаете, что я и раньше ухаживал за ней.

Его озадачила тишина, и даже когда он оглянулся, то не сразу сообразил, что сидит в комнате один.

Пьер пошел в спальню и сел возле кровати Клео. Она все еще спала, и он стал напевать с закрытым ртом, как это делает отец, убаюкивая ребенка. Кончиками пальцев он провел по рубцам на ее лице; нервные окончания остро отреагировали на прикосновение к жесткой, затвердевшей коже.

Не отрывая глаз от Клео, Пьер дотянулся до телефона и позвонил оператору международной связи. Через несколько минут он уже разговаривал с Гибралтаром и заказал очень редкое и очень дорогое шампанское.

Выйдя на улицу, Катя сразу же заметила, что с Армандом творится что-то неладное. Он схватился за правый бок и крякнул от боли. Катя положила его руку себе на шею и помогла ему дойти до машины. Салим выскочил со своего сиденья и поддержал Арманда, когда тот садился на заднее сиденье. Катя сдернула с Арманда пиджак и отпрянула при виде пропитавшейся кровью рубашки.

– Открылась рана, – безумно волнуясь, выпалила она. – Надо срочно отвезти его в больницу.

Салим бросился за руль, а Катя старалась остановить кровотечение и устроить Арманда как можно удобнее.

– Все будет в порядке, дорогой мой, – снова и снова повторяла она.

Арманд скрежетал зубами, когда тяжелая машина заворачивала на поворотах.

– Ты должна сообщить в полицию, – с усилием выговорил он. – Майкл… Майкл скрывается в «Мучтаре».

Катя смотрела на него с недоумением:

– Но как?..

И тогда она поняла. Пьер упомянул кедры. И Арманд тут же понял этот намек.

Катя положила голову Арманда себе на колени, стараясь облегчить его боль. Одновременно пыталась разобраться в рое мыслей, которые кружились в ее голове. Полиция? Ну нет, у них была возможность что-то сделать, но они не воспользовались ею как надо. Она не может доверить им поимку Майкла. Он слишком хитрый тип. Но если ничего не предпринять, то он окончательно скроется и когда-нибудь опять вернется, чтобы убивать и крушить все подряд!

Катя поклялась самой себе, что этого не случится.

Подъехав к больнице, Салим побежал в здание, чтобы вызвать группу экстренной помощи. Через короткое время машину окружили доктора, медсестры, которые уложили Арманда на носилки.

– Он потерял много крови, у него шок, – сообщил один из врачей.

– Но он поправится?

Доктор через плечо взглянул на Катю.

– Вы доставили его сюда вовремя, – успокоил он ее.

Катя пошла в больницу вместе с процессией, но остановилась. «Ты же поклялась, что не позволишь Майклу окончательно скрыться!» Моля Бога, чтобы Арманд простил ее, она поспешно вернулась к машине.

– Отвезите меня в аэропорт!

Салим внимательно посмотрел на Катю.

– Вы делаете это ради него? – наконец поинтересовался он.

– Ради всех нас.

Салим кивнул и завел мотор. Как только они выехали за ворота больницы, Катя взяла радиотелефон и связалась с пилотом Арманда, попросив его подготовить вертолет к вылету.

Она откинулась на спинку сиденья, перехватила взгляд Салима в зеркале заднего обзора, который испытующе смотрел на нее. Когда они въехали на территорию аэропорта и подъехали прямо к вертолету, Салим опять повернулся к ней:

– Вам понадобится вот это.

Он достал свой револьвер и сунул его в сумочку Кате. «Мучтара»… Избранное место.

Вертолет уже поднялся высоко в вечернее небо, жужжа винтами, устремился к городу Тиру.

Катю трясло как от окружившей ее тишины на подходе к «Мучтаре», так и от холодного ветра, дувшего с гор Шуф. Она делала все возможное, чтобы побороть в себе страх, но жестокий факт заключался в том, что она прилетела сюда одна…

Ни полоски света не пробивалось ни из окон, ни из дверей. Место производило впечатление полной заброшенности, когда Катя подошла ближе. На центральном дворе фонтаны заросли сорняками, веселая цветная мозаика потрескалась, обветшала до неузнаваемости. Статуи львов и коней, потрескавшиеся и поломанные, валялись рядом с постаментами. Лозы дикого и садового винограда укрыли все стены, впились в штукатурку, создав во всех направлениях трещины.

Катя подошла к тяжелой парадной двери и толчком открыла ее. Лестница в виде конской подковы все еще не изменилась, но мраморные ступеньки расшатались, а некоторых плит совсем не было. Каменный пол покрывали пыль, листья, мусор, кое-где пробивались сорняки. Катя взглянула вверх и увидела огромную сову, которая взирала на нее с полнейшим безразличием.

Она поняла теперь, почему ее отец почти никогда не говорил о «Мучтаре». Это поместье относилось совсем к другому периоду, ко времени, которое закончилось. Мысленно она могла представить себе, как тут все выглядело раньше. Но некоторые вещи не переживают различные эпохи. К их числу относилась и «Мучтара».

Катя медленно пошла по комнатам. В них остались следы присутствия кого-то. Пустые банки из-под консервов, бутылки, клочки бумаги были разбросаны повсюду. И одежда… Катя наклонилась, подняла изношенный свитер, который мог подойти десятилетнему ребенку.

Когда она вышла в огороженный стенами сад, совершенно заросший диким виноградом, ее окликнул какой-то тихий голос:

– Значит, вы меня нашли все-таки, умная Катя. Катя живо повернулась и увидела Майкла, который был одет в тот же самый костюм, в котором он выступал на пресс-конференции. Единственное отличие состояло в том, что в руке он держал пистолет.

– Нет, этим я обязан не вам, Катя, – задумчиво произнес Майкл. – Вычислил меня Арманд, не правда ли? Кстати, что с ним случилось? Я не заметил, чтобы он вышел из вертолета.

У Кати пересохло во рту, но она заставила себя говорить.

– Арманд в больнице. Его раны открылись.

– Значит, вы приехали сюда в полном одиночестве.

– Я одна, Майкл.

– В таком случае вы либо очень храбрая, либо очень глупая. Даже имея пистолет в своей сумочке. – Майкл рассмеялся. – Ничего, ничего. Пусть он там и лежит. Вы все равно не успеете достаточно быстро выхватить его оттуда.

Майкл подошел ближе, но остановился несколько дальше расстояния вытянутой руки.

– Катя, мы могли бы великолепно устроиться вместе, – мягко вымолвил он. – Вы никогда не думали об этом?

– Нет, не думала.

– Тогда скажите, зачем вы приехали сюда? Катя пристально смотрела на него.

– Мне захотелось взглянуть на вас в последний раз. Хотела спросить вас: почему вы принесли так много вреда людям, которые не затрагивали вас?

– Потому что так устроен мир, Катя, – ответил Майкл. – Мы все либо хищники, либо добыча. Я не был рожден на свет для того, чтобы стать добычей. Скажите мне, приехав сюда одна, вы надеетесь заставить меня сдаться?

– Нет. Об этом я не думала. Я сказала вам, почему я здесь. Хочу взглянуть на все.

– А пистолет?

– Для защиты, если придется защищаться.

Майкл снова посмотрел на нее, затем стал ходить взад и вперед.

– Нет, если бы вы приехали, чтобы убить меня, то вы не держали бы себя так открыто. А если вы ждете подмоги, то должны понять, что я улизну задолго до ее прибытия. – Майкл ослепительно улыбнулся. – Вас, наверное, разбирает любопытство, что же я здесь делаю. – Он указал на пару чемоданов, которые стояли возле разбитых окон до потолка. – Это мои средства «энзе», неприкосновенный запас. В течение многих лет я прятал в этом месте целое состояние. Уверен, что ваш отец нашел бы это забавным, если оказался сейчас с нами. Состояние из золотых монет, Катя. Самая надежная в мире валюта. Это не только позволит мне хорошо жить, но и сохранит все, что мне удалось создать. Вы думаете, ваш небольшой спектакль в пресс-клубе погубил меня? Как бы не так, Катя. Для меня это лишь небольшая неудача. Наркотики, дети, а теперь – оружие – все будет продолжать проходить через мои руки. Майкл опять улыбнулся.

– Но даже если бы вам удалось задержать меня, что вы сможете сказать против меня? Прюденс Темплтон мертва. Она могла быть единственным свидетелем, но даже и в таком случае большая часть ее показаний представляла бы собой сплетни и догадки. Что же касается суда в Бейруте, то он меня не посмеет и тронуть. Нет абсолютно никакой незаконной деятельности с моей стороны, за что меня можно было бы привлечь к ответственности.

– За исключением показаний Джасмин, – напомнила ему Катя.

Майкл фыркнул и на мгновение отвернулся.

– Смешно и думать об этом! Джасмин не осмелится сказать и слова против меня. Она сама по уши в дерьме…

Майкл мгновенно повернулся, когда Катя начала вынимать из сумочки пистолет.

– Ах, Катя, Катя, – с упреком произнес он. – Вы думали, я подставил вам свою спину. Очень печально. Я просто вас испытывал, и вы не выдержали этого испытания. А теперь положите пистолет обратно в сумочку, а сумочку опустите на пол.

Катя дерзко посмотрела ему в глаза.

– Нет, Майкл. На этом надо ставить точку. Может быть, я не успею нажать на курок прежде вас. Но с другой стороны…

Взгляд Майкла перебегал с лица Кати на пистолет в ее руке, который она держала дулом вниз.

– Выстрелы прогремят даже не друг за другом, – прошептал он и взвел курок.

Тишину нарушил грохот пистолетного выстрела. Катя почувствовала, что падает, от того ли, что в нее попала пуля, или она инстинктивно бросилась наземь. Когда она приподняла голову, то увидела, что возле нее лежит Майкл, а его грудь – кровавое месиво.

– Ни он, ни я не смогли бы оправдать ваше убийство. Учитывая то, что произошло на пресс-конференции, нас бы к тому же заподозрили в первую очередь. Я просто не могла этого допустить.

Катя, пошатываясь, поднялась на ноги.

– Как вы сюда попали? – спросила она Джасмин. Джасмин опустила дуло пистолета и засмеялась.

– Было несколько мест, куда мог податься Майкл. Он не осмелился бы залечь ни в одну из своих бейрутских дыр. Не мог он и покинуть страну без цента. Оставалась «Мучтара», хотя, признаюсь, не представляла себе, что он запрятал здесь так много. – Джасмин помолчала. – Я догадалась также, что если бы вы или Арманд сообразили, где скрылся Майкл, то сюда отправились либо вы оба, либо один из вас. И если бы Майкл увидел вас, он бы вас пристрелил… – Джасмин задумчиво посмотрела на Катю. – Вы взяли с собой пистолет. Смогли бы вы воспользоваться им?

Катя ответила без колебания:

– Если бы мне представилась такая возможность. Джасмин пожала плечами:

– Все кончено, Катя. И для вас, и для Арманда. Я слышала о продаже казино Удаю. Похоже, что я получу справедливую долю средств от продажи своих акций. Надеюсь, что Арманд поведет себя в этом деле по-джентльменски. Вы оба должны продолжить свою жизнь. Будьте счастливы вместе. Вам выпадет гораздо лучшая доля, чем многим из нас, кто остается здесь.

Джасмин махнула пистолетом, Катя отступила назад, случайно коснувшись тела Майкла. Она вздрогнула, повернулась и посмотрела вниз. Когда она опять подняла голову, то ни Джасмин, ни сокровищ Майкла не осталось и в помине.