Глава 24
Поеживаясь, Сьюзан стояла на задней веранде и наблюдала за Дэниелом, который готовил к дороге коня. Слабая полоска света на горизонте обещала холодный зимний день.
Вместо кожаного пальто Дэниел надел толстый парусиновый пыльник. Под ним на Дэниеле были брюки из толстой хлопчатобумажной ткани, полотняная рубашка и короткая черная куртка с начесом. Сьюзан понимала, что такая одежда позволит сыщику передвигаться легко и бесшумно.
— Ты можешь подождать в доме, — сказал Дэниел, заметив ее озябшее лицо и выбивающие дробь зубы.
— Нет.
Дэниел закрепил седельные вьюки.
Сьюзан следила за каждым его движением с бесстрастным выражением лица. Но внутри она вся была комок нервов. После брачной ночи они с Дэниелом стали ближе друг другу.
Потом, поздно вечером в субботу, приехал человек Дэниела и тот уехал вместе с ним. Сьюзан нетерпеливо ждала час, другой, третий. Дэниел вернулся, излучая энергию, но не сказал, где он был. Только то, что и на следующий день будет работать на агентство.
Позже, в постели, он целовал Сьюзан с такой страстью, что поразил ее и доставил ей в то же время удовольствие. Потом крепко обнял и положил ее голову себе на грудь. Так он лежал молча, не двигаясь, будто боялся нарушить это состояние. Проходили минуты, и Сьюзан начала волноваться, что последняя работа Дэниела на агентство будет опасной.
Она достаточно слышала о пинкертонах, чтобы понимать, с чем в ближайшее время может столкнуться Дэниел. Здесь, на Западе, пинкертоны пользовались репутацией безжалостных охотников за преступниками. Они использовали любые средства, обычно насилие.
Сьюзан предположила, что, судя по всему, Дэниелу предстоит схватка с кланом Дули. Хотя Сьюзан никогда с ними не сталкивалась, она знала, что это страшные люди. На их совести были бесчисленные жертвы и поджоги.
И еще они убивали.
Всю ночь Сьюзан провела без сна. Она лежала в объятиях Дэниела, прислушиваясь к его размеренному дыханию и биению его сердца. Она снова и снова молилась Богу и всем святым, прося оставить мужа целым и невредимым. Ее внутренний мир начал становиться безопасным, но если что-нибудь случится с Дэниелом… Она не хотела и думать об этом. Она не выживет, если с ним что-то случится. Ведь она так глубоко любит его.
Любит его.
Видимо, она всегда любила его. Сначала в детстве — он был ее кумиром, защитником, другом, доверенным лицом. А теперь она любит его как женщина любит мужчину. И должна лишь подтвердить это чувство на деле.
Думая, что Сьюзан спит, Дэниел выбрался из постели и подошел к окну. Сьюзан колебалась недолго и присоединилась к нему. Обняла за талию и прижалась губами к его спине. И так они стояли, кажется, несколько часов, набираясь друг от друга сил. Но Дэниел все равно ничего не сказал о своей работе и о том, что его может ожидать. Сьюзан понимала, что он хочет уберечь ее, но только больше разволновалась.
На рассвете Дэниел оделся и словно поставил тем самым преграду чувствам. Поняв, что он хотел бы обдумать предстоящее дело, Сьюзан принесла мужу кофе и тихо сидела рядом.
— Я вернусь как только смогу, — сказал Дэниел, врываясь в ее думы. Он подтянул подпругу и прикрепил стремена. — Меня не будет день, от силы два.
Он посмотрел на Сьюзан, она кивнула. Морозец был довольно сильным, при каждом выдохе образовывались клубы пара. Но Сьюзан отказалась остаться в доме. И сам он настолько нуждался в ней, что не стал настаивать.
Ее власть над ним изумляла Дэниела. Сьюзан так прочно завладела его сердцем, что он не мог представить без нее своей жизни. Сейчас между ними лежало его дело. Он впервые задумался о последствиях своей работы. Он проклинал опасность, насилие и страх. Он молился, чтобы прожить еще один день, чтобы его миновала пуля. Вот оно — его счастье — перед ним, но только если он вернется сюда.
В объятия Сьюзан.
Сьюзан поплотнее закуталась в шаль, но ее свободная вязка грела плохо. Заметив во взгляде Дэниела нерешительность, Сьюзан удивилась, с чего бы.
— Береги себя, хорошо?
Теплый желтый свет падал из окон кухни на лицо Дэниела, и Сьюзан постаралась запомнить каждую его черточку.
Дэниел не отвечал, и Сьюзан сделала шаг вперед.
— Нет. Стой там. — Он поднялся по ступенькам. — Ты даже не обулась.
Она переступила босыми ногами, но они уже давно потеряли всякую чувствительность.
— Я забыла.
— Как это ты забыла про двенадцатиградусном морозе, не пойму?
В голосе Дэниела прозвучала снисходительность. Он взял Сьюзан за талию, приподнял и поставил ее босые ноги на свои сапоги.
Это тронуло ее больше, чем охапка роз или цветистые слова. Сьюзан изо всех сил обняла Дэниела.
— Пожалуйста, скажи, что будешь осторожен, — снова сказала она.
Он не ответил ей, а Сьюзан нужно было одно слово, хотя она догадывалась, что Дэниел не властен над тем, что произойдет в следующие несколько часов.
— Мои люди хорошо обучены. Они не рискуют без надобности.
Это было не совсем то, что хотела услышать Сьюзан, но по непроницаемому лицу Дэниела она поняла — на большее рассчитывать не приходится.
Дэниел ощутил ее разочарование, но что еще он мог сказать? Он видел, что она хочет уверений, но был не в состоянии давать пустые обещания. Гораздо хуже рассеять страхи, которые потом станут реальностью.
Немного застенчиво, понимая, что наступил его черед попрощаться, Дэниел произнес:
— Обещай, что если что-нибудь случится…
— Нет! Никаких разговоров о смерти, Дэниел Крокер! А если так, я больше не стану с тобой разговаривать.
Эта непоследовательная угроза вызвала тень улыбки у Дэниела.
— Со мной ничего не случится. Но на всякий случай…
— Не смей со мной так разговаривать! Ты скоро вернешься. Вот увидишь.
— Пообещай только, что останешься здесь, с Эсси и Донованом, если что-то произойдет. — И быстро добавил: — Если я задержусь, мне нужно знать, что ты в безопасности. Обещай.
Понимая, что она должна это сделать, Сьюзан сказала:
— Обещаю.
Она поднялась на цыпочки и обняла Дэниела за шею. Вдохнула его запах, провела рукой по волосам.
— Пожалуйста, — взмолилась она, — будь осторожен.
Дэниел обнял Сьюзан, крепко прижал к себе. Как хорошо ей было в этом сильном объятии. Как она любит этого человека!
Закрыв глаза, Дэниел собрался с силами, чтобы оторваться от жены. Он с сожалением отпустил ее, но не сразу, а постепенно, ослабляя объятие. Нежно, легко поцеловал Сьюзан.
— Иди в дом, пока совсем не заледенела, — проворчал Дэниел. Потом, понимая, что надо идти, спустился с крыльца и вскочил в седло.
— Возвращайся к ужину! — крикнула Сьюзан.
— Надень яркое, веселое платье, — отозвался он. — Розовое, или алое, или красное. Ты знаешь, как я люблю, когда ты одеваешься ярко.
Он помахал ей, ободряюще улыбнулся и натянул поводья, пуская Шефа неторопливой рысью вокруг дома и по лугу.
Не обращая внимания на холод, Сьюзан сбежала по ступенькам.
— Я люблю тебя, Дэниел!
Но он, должен быть, не услышал, потому что не остановился и не обернулся. Поэтому Сьюзан несколько долгих минут еще стояла, пока стук подков по замерзшему лугу не затих вдали.
— Возвращайся ко мне, — прошептала она во мрак.
Дэниел натянул кожаные перчатки и недобрым словом помянул пронизывающий ветер. Сейчас он как никогда хотел побыстрее разделаться с работой, чтобы начать новую жизнь. Он устал быть подозрительным и осторожным.
Устал злиться на весь свет.
На вершине высокого холма Дэниел остановил Шефа и оглядел заснеженные окрестности. Там, у подножия гор, лежала его земля. Практически все заработанное в агентстве Дэниел вложил в этот кусок земли и неба. На другие приобретения осталось мало денег, но это не имеет большого значения. Главное — эта земля будет принадлежать ему.
Он столько раз мечтал, как будет жить там, что нарисованная в воображении картина стала казаться более реальной, чем действительность. Но теперь этот дом он делил в мыслях с Сьюзан, и от этого его жилище становилось теплее, наполнялось смехом и светом.
Так и будет, мысленно поклялся Дэниел. Первый раз в жизни он почти посмел поверить, что у него будет свой дом. Не просто сооружение — семейный очаг.
Преисполнившись этих новых чувств, Дэниел дал шпоры коню и поскакал с холма. Чем скорее он закончит работу, тем скорее вернется.
К Сьюзан.
Макс вышел из-за деревьев и стал разглядывать хижину, стоящую в лесу. Он уже бывал здесь, дожидаясь каждый раз, пока уйдут мужчины, а потом рылся в их вещах. Он нашел там столько сокровищ! Такие милые разноцветные вещицы.
Но мужчины и их игрушки исчезли. Как Сьюзан.
Вздохнув, Макс продолжил свой путь. Потребовалась почти вся ночь, чтобы убежать от сестры Мэри Маргарет, но, в конце концов, ему удалось собрать узел с одеждой и коробку со своими ценностями. И тогда он ушел из монастыря. Скоро он найдет Сьюзан и заберет ее с собой.
Сьюзан вернулась в свою комнату и забралась в кресло-качалку, поджав под себя ноги. Ложиться в постель не было смысла. Она совершенно не хотела спать и была готова начать новый день. Но глядя в окно Сьюзан обнаружила, что ей совсем ничего не хочется делать, а только сидеть и смотреть, как из-за гор появляется солнце, окрашивая их склоны в розовый цвет.
Сьюзан потянулась, дивясь усыпляющей теплоте, которая разлилась по телу. Никогда она не испытывала такого любопытного чувства. Словно ждет чего-то. Чего-то, что она хотела уже давно.
Коротко рассмеявшись — так, ни о чем, — Сьюзан встала с кресла и подошла к комоду. Уронив шаль, она плотно обтянула себя ночной рубашкой.
Она видела, какими глазами смотрел на нее Дэниел, когда она разбудила его сегодня на рассвете. В его глазах горело желание. И страсть. Скоро он займется с ней любовью. От этой мысли каждый нерв Сьюзан затрепетал. И ее охватило сладкое желание.
Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Сьюзан пошла посмотреть, что в ее гардеробе сможет порадовать ее мужа. Эсси дала ей юбку, две блузки и три платья.
Сьюзан тронула рукав темно-лилового костюма, который почти насильно отдала ей Эсси. Сьюзан пыталась отговориться, утверждая, что жакет с баской и юбка с замысловато отделанным шлейфом слишком хороши, чтобы Эсси с ними рассталась. Но та, вероятно, догадалась, что Сьюзан сразу же влюбилась в костюм, потому что решительно не захотела забирать его. Она настояла, чтобы Сьюзан надела его на праздник встречи, который должен был состояться уже на этой неделе. Но она наденет его сегодня, если Дэниел приедет домой достаточно рано. Ему нравится, когда она одевается ярко.
Тимми Либбли подскакал к началу конной цепочки пинкертонов, направлявшихся к взорванному железнодорожному полотну.
— Сэр! Мистер К-каттер, с-сэр!
Каттер остановил своего коня, повернулся в седле и сердито посмотрел на веснушчатого юношу.
— Пропади оно все пропадом, тысяча чертей, Тимми! Если я сказал тебе раз, скажу и сто раз. Не… заикайся\ И где, к черту, ты был. Сбор группы был полчаса назад.
Губы Тимми перестали трястись, лицо у него отчаянно покраснело от бешеной скачки.
— Но, мистер Каттер, сэр, я нашел их лагерь.
— Чей лагерь?
— Братьев Дули. Лагерь братьев Дули! Я наткнулся на него, когда ездил передать ваши приказы охране в приюте.
— Черт побери! И они там?
— Большинство уже покинуло лагерь. Когда я обнаружил его, там оставались только двое. Но я подслушал, что они собираются, — он судорожно сглотнул и продолжил, — похитить мисс Херст. Они хотят использовать ее, чтобы заставить Крокера сдаться им. Каттер замысловато выругался.
— Ты! — Он указал на одного из мужчин в хвосте цепочки. — Отправляйся туда с Либбли. Приказываю вернуться в приют, взять девушку и ее охрану. Я хочу, чтобы вы спрятали ее в нашей конторе. Никого к ней не подпускайте и не выпускайте ее из виду, пока мы не приедем за ней. Понятно?
— Да, сэр! — в унисон ответили оба.
— Тогда отправляйтесь! Если Дули схватят ее, мы можем послать весь наш план псу под хвост.
— А если она не согласится?
Каттер одарил Тимми злобным взглядом за то, что тот посмел задать такой глупый вопрос.
— Солгите ей, похитьте ее, скажите, что Крокер ранен и зовет ее… мне наплевать, как вы это сделаете. Вытащите ее оттуда.
Дэниел потопал ногами, пытаясь вернуть им чувствительность. Он с нетерпением следил, как остальные занимают позиции. Единственный, кто имел смелость приблизиться к Дэниелу, был Каттер. С самого начала работы на агентство Дэниел прослыл преданным своему делу, вспыльчивым и безжалостным.
Сунув руки подмышки, Дэниел ходил по квадратику утоптанного снега.
— Пора? — буркнул он.
Позади него Каттер щелкнул крышкой часов.
— Да, как раз шесть.
Осталось десять минут до появления поезда.
— Дули не видно?
— Нет. Тимми думал, что видел одного или двух, — осторожно произнес Каттер, но не развил эту мысль. — Я послал его на разведку в город.
— Все на местах?
— Да. — Каттер достал из кармана сигару и стал перебирать ее в руках. Он не зажег ее, боясь, что запах дыма разнесется слишком далеко. — Я расставил наблюдателей на каждой миле до Эштона. И никаких известий.
— Никаких поломок на железной дороге?
— Никаких. Малыш Флойд прибудет точно по расписанию.
— Хорошо.
Дэниел прищурился на тусклый утренний свет. Солнце только начало показываться из-за горных вершин, заливая покрытые снегом склоны ярким светом. Неподходящая погода, чтобы ехать в вагоне с человеком, который оказался слишком упрям, чтобы ехать с братьями, и слишком глуп, чтобы попасться.
Дэниел услышал, как вздохнул на спиной Каттер.
— Черт бы побрал это ожидание.
Тот не ответил, но Дэниел понял, что начальник кивнул в знак согласия. Воздух был тих и неподвижен. Даже говорливый ручей умолк в ожидании. Не было слышно ни шевеления лошадей, ни шума от падения снега с тяжелых веток. Только напряжение ожидавших людей. Они старались даже тише дышать, не то что переговариваться. Притих даже громогласный Каттер.
Начальник присоединился к молчаливому прохаживанию Дэниела, зажав в зубах незажженную сигару.
— Я становлюсь слишком стар для этого. Несмотря на седые волосы Каттера, Дэниел никогда не считал его старым. При мысли о том, что Каттер не исключает своей смерти, Дэниелу стало как-то неуютно. Каттер пожевал сигару, перегнал ее в другой угол рта.
— Знаешь, я был таким, как ты. — Склонив голову, Каттер бесстрастно поглядел на Дэниела. — Я был трудным, жестоким и злым. — Каттер поднял брови, как бы не веря, что годы могут так изменить человека. — Но у меня никогда не было девушки, из-за которой я понял бы, чего лишен.
Дэниел нахмурился:
— О чем это ты говоришь?.
Каттер повернул голову и посмотрел на узкую железнодорожную колею.
— Может, ты и сам пока этого не видишь, но она изменила тебя. Всего несколько дней, но она заставила тебя… — Каттер крякнул от смущения, порылся в кармане и извлек оттуда измятый лист бумаги. — Вот. Возьми.
— Что это?
— Расписка на твою землю.
— Ты можешь отдать ее мне потом, когда я закончу работу.
— Нет. — Каттер сжал Дэниелу руку. — Возьми ее сейчас. Назови это свадебным подарком.
Дэниел посмотрел на Каттера, затем на бумагу.
— Возьми.
Дэниел взял листок. Он мечтал об этом много лет. И вот теперь, когда мечта сбылась, он чувствовал, что рвется связь с очень старым и дорогим другом. Он сунул бумагу в карман.
— Только не думай, что это избавит тебя от выполнения нашего договора. Как только мы возьмем Дули, я жду от тебя дойную корову.
Каттер ухмыльнулся, но не успел рассмеяться: воздух задрожал предостережением. Голые ветки закачались от приглушенного звука приближающегося поезда, поезда, в котором не было никого, кроме нескольких человек железнодорожного персонала. Состав Флойда появится через несколько минут после этого.
— Крокер?
— Да?
— Тебе дьявольски везет, тебе не кажется? Дэниел сжал в кармане лист бумаги.
— Да, я знаю.
Дэниел мог только надеяться, что удача его не покинет.
Сьюзан? Да, Кэрри?
Семилетняя девочка задержалась у двери ровно настолько, чтобы сказать:
— Вас спрашивает какой-то человек.
И тут же умчалась по коридору играть дальше.
Сьюзан поставила миску, которую вытирала, и пошла к двери. Незнакомец ждал на задней веранде. Неодобрительно нахмурившись, что Кэрри не провела мужчину в дом, Сьюзан вышла на улицу.
— Да?
Рыжий мужчина повернулся, и Сьюзан поразилась его юному лицу.
— Миссис Крокер?
Сьюзан не узнала своего нового имени. Потом ее охватила волна удовольствия.
— Да. Я Сьюзан Крокер.
Как бы вспомнив о манерах, мужчина снял шляпу и сделал шаг в сторону Сьюзан. В его движениях сквозила напряженность, и Сьюзан сразу же встревожилась.
— Мэм, мне очень неприятно сообщать плохие новости, но они попросили меня съездить с вами.
— Они?
— П-пинкертоны, мэм. — Он мял шляпу, глядя на носки своих сапог. — Не все пошло гладко. Они попросили меня привезти вас.
— Что такое? Что случилось? Дэниел. Он ранен?
— Если бы вы поехали со мной, мэм. Они объяснят все сами.
Сьюзан кинулась в дом, схватила с вешалки в коридоре свою накидку и крикнула:
— Кэрри! Скажи Эсси, что я поехала за Дэниелом!
Она услышала, как откликнулась Кэрри: «Да, Сьюзан». Выскочила на улицу, захлопнув за собой дверь и указала на конюшню.
— Если вы можете подождать, я оседлаю лошадь.
— О, нет! Нет, мэм. Нет времени. — Он указал на своего коня. — Если вы сядете в седло, я пристроюсь позади вас.
— Конечно.
Она сделает все, лишь бы побыстрее добраться до Дэниела. Мужчина надел шляпу, крепко взял Сьюзан под руку и повел по дорожке к главным воротам. Там он помог ей забраться на лошадь, а сам сел позади.
Сьюзан ухватилась за гриву, а сыщик взял поводья и развернул коня. Потом стукнул его каблуками в бока, и они поскакали по лугу.
— Сколько нам ехать?
— Здесь недалеко. И вам все объяснят.
Макс одолел подъем. Внизу, как кубики на ковре, лежало здание приюта и другие постройки. Мисс Сьюзан будет счастлива, увидев его!
Спотыкаясь, Макс побежал вниз, горя желанием побыстрее отыскать свою подругу. Какая-то фигура появилась в отдалении. Он услышал стук копыт. Остановившись, Макс уронил свой узел и замахал руками, узнав огненные волосы Сьюзан.
— Сьюзан! Подожди меня, пожалуйста! Сьюзан!
Но животное не замедлило бег, унося прочь двух седоков. Макс проводил их взглядом, пока они не исчезли за поворотом. Подбородок у него дрожал.
— Почему ты не остановилась? Почему ты не остановилась?
