Глава 20
Эстер закрыла дверь в спальню мистера Джибби и на цыпочках спустилась в гостиную этажом ниже.
— Донован? — позвала она, легонько тряхнув мужа за плечо.
Вздрогнув, Донован проснулся.
— Что? Тебе что-то нужно?
Она успокаивающе погладила его по плечу.
— Ничего. Почему ты не едешь домой? Мне нужно остаться самое маленькое до вечера. Поезжай домой и выспись в настоящей постели.
Донован протер глаза.
— Я могу остаться. Мне не трудно.
— Донован, возвращайся домой, — стала настаивать Эсси. — Ты поможешь Сьюзан поднять детей. Поезжай.
Зевнув, он поднялся и поцеловал жену.
— Я вернусь после завтрака.
На лице Эсси отразилась растерянность. Между бровями залегла морщинка.
— Эсси?
— М-м?
Донован взял ее за подбородок.
— Что-то не так? Она вздохнула:
— Мистер Джибби… очень плох. Донован ждал, почувствовав, что она сказала не то, что собиралась.
— Донован, мистер Джибби прожил со своей женой сорок лет до того, как она умерла. У него восемь прекрасных дочерей, разлетевшихся по всему Вайомингу. Тем не менее в забытьи он зовет Дэниела.
— Не нашего Дэниела.
— Он зовет Дэниела — сыщика Пинкертонов, — уточнила Эсси.
Донован замер, не донеся шляпу до головы. Пара обменялась многозначительным взглядом. В словах не было нужды. Они уже достаточно долго жили вместе и пережили достаточно бурь, чтобы научиться читать мысли друг друга. Донован понял, что Эсси обеспокоена непонятным поведением мистера Джибби. И ей не требовалось объяснять ему, что она хочет, чтобы он постарался выяснить, что значит странная просьба аптекаря.
— Мне кажется, этот пожар не был несчастным случаем, Донован. Может, привлечь к этому делу Дэниела?
— Я возьму лампу и обойду заведение мистера Джибби. Это займет совсем немного времени, а потом я поеду домой.
Дэниел окунул кусок хлопчатобумажной ткани в миску с теплой водой, собираясь смыть кровь, сочившуюся из разбитой губы Сьюзан. Когда он дотронулся до ранки, девушка вздрогнула.
— Кто из них это сделал?
— Грант. Они называли его Грант.
— Ублюдок!
Волна гнева затопила Дэниела, когда он понял, что рукоприкладство Гранта было его личным выпадом против Дэниела. И он невольно поставил девушку под удар.
Сьюзан схватила Дэниела за руку. Их взгляды встретились. Она так пристально смотрела на Дэниела, что его ярость неожиданно сменилась удивлением. Нанесенная рана лишь укрепила Сьюзан в намерении покончить с прошлым.
— Дэниел? — Он не мог оторвать глаз от ее полной нижней губы, отливавшей шелком в неярком свете лампы. — Где ты был? Я думала, ты приедешь раньше?
Все еще закутанная в пальто Дэниела, Сьюзан выглядела маленькой и беззащитной и… необъяснимо желанной.
— Что? — рассеянно переспросил он.
— Где ты был?
— Ездил по делам.
Она сильнее сжала его руку.
— Ты не передумал? Ты все еще хочешь, чтобы я… поехала с тобой?
Этим вопросом Сьюзан высказала все свои страхи и степень своего доверия. Дэниел понимал, что, если он велит ей следовать за ним, стать ему другом и никогда не быть его возлюбленной, она так и сделает. Власть, которую она ему предлагала, была и завораживающей, и пугающей.
По сравнению с ним у нее бледная кожа, мягкие, изящные руки.
— Нет, я не передумал.
— Тогда что случилось?
Сьюзан говорила чуть охрипшим голосом, звук которого, затронув нервы Дэниела, воспламенил его. До этого он обвинял Сьюзан, что она желает от жизни большего, чем осознает, и боится этого. С ним происходило то же самое. Он хотел от жизни не просто больше — он хотел все.
— Дэниел?
— Ничего не случилось. Я встретился со своим начальником и сказал ему о том, что оставляю агентство. — Он опустил ткань в миску. — Думаю, настало время мне остепениться.
— И что он ответил? — Сьюзан затаила дыхание.
— Я могу уволиться, но сначала должен помочь ему завершить одно дело.
— Какое дело?
Дэниел отвел с лица Сьюзан прядку золотисто-каштановых волос.
— Так, ничего особенного. К концу недели я освобожусь.
— И тогда ты уволишься и уедешь из Эштона?
Дэниел отвел глаза от этого беззащитного лица. Не дождавшись ответа, девушка опустила его руку.
Чувствуя, что близость Сьюзан лишает его самообладания, Дэниел встал и прошелся по комнате. Отодвинул занавеску и посмотрел во тьму.
— Я хочу… Мне бы хотелось…
Почему так трудно говорить? Почему слова застревают в горле, как кусок глины?
Дэниел повернулся к Сьюзан. Она смотрела серьезно и решительно. Дэниел молчал. Может, он неправ? И ей лучше связать свою жизнь с кем-нибудь другим?
Девушка подошла к Крокеру и положила свою маленькую ладонь на его руку. Дэниел едва не вздрогнул Она может столько дать мужчине, если он возьмет на себя труд помочь ей побороть страхи, поймет, что ей нужно, залечит ее раны.
Дэниел невольно погладил Сьюзан по щеке. Нежная, молодая женщина — и дьявольски красивая. Сможет ли он устоять перед этой красотой и дать Сьюзан время набраться душевных сил?
— Я не буду тебе обузой, Дэниел. Я умею готовить и убирать.
— Мне нужно больше.
Девушка отстранилась, прикусив нижнюю губу.
— Значит, я тебе не нужна?
— Нет, милая, ты нужна мне. Вся ты, все, что ты можешь дать.
От волнения у Дэниела сел голос. И все же он колебался, потому что знал, что, дав слово, скорее умрет, чем нарушит его. А ведь ему придется изменить образ жизни, который он вел последние четырнадцать лет — с тех пор, как покинул приют. Он будет кому-то нужен. Причем не на короткое время, а на всю оставшуюся жизнь. В прошлом, когда он становился чьей-то опорой, случалась трагедия. Энни умерла, потому что он любил ее. И мама. Однажды, уже очень давно, он даже подверг опасности мисс Эсси, когда, защищая ее, убил в драке мальчишку. Дэниел начал верить, что несчастье следует за ним как тень.
Но отпустить Сьюзан он не может.
Дэниел опустил руку и внимательно посмотрел на склоненную голову девушки.
— Выходи за меня.
В комнате воцарилась тишина. Крокер молчал и ждал, наблюдая, как недоверие Сьюзан сменяется радостью, радость сомнением.
— Почему, Дэниел?
Вопрос поразил его. Он, конечно, не ждал, что она начнет прыгать и кричать от восторга, но такого он тоже не предвидел.
Почему? Что он мог сказать? Что он созрел для ласки и заботы? Что она, Сьюзан, кажется ему утренней зарей, заполняющей покоем его сердце?
Не желая открыть правду, он сказал:
— Потому что я всегда заботился о тебе, когда ты была маленькой, а теперь… — В глазах Сьюзан отразилась боль. Дэниел осекся и тихо ругнулся. — Нет. Не поэтому.
— Тогда почему?
Пальто Дэниела соскользнуло с плеча Сьюзан, и у него сжалось сердце при виде цвета сливок плеча девушки. Мягкого женского плеча, на котором виднелись свежие синяки.
Дэниел осторожно укрыл оголившееся плечо. Это простое движение воспламенило его, как школьника.
— Дэниел?
В голосе Сьюзан не было страха, только смущение. Она настороженно смотрела на него. И Дэниел понял, что больше всего на свете он хочет дождаться того момента, когда Сьюзан проснется для страсти и поймет, что жизнь может дать гораздо больше, чем страх неизвестности.
Дэниел не мог отрицать, что его охватило всепоглощающее желание оставить Сьюзан в своей жизни, стать тем мужчиной, который освободит ее. И он понимал, что однажды будет наказан за свое желание. Так всегда случалось в прошлом.
«Но сейчас совсем другое дело», — заспорил с ним внутренний голос. Теперь он стал старше и мудрее. Знает, как защитить себя. И Сьюзан тоже. Его невезение закончилось, когда он поехал за Сьюзан в Эштон. Если и суждено чему случиться, он согласен сполна заплатить за несколько сладостных часов, проведенных с этой девушкой. Он так долго был одинок. И если он поможет ей избавиться от страха, он будет чист перед небесами.
— Дэниел, почему ты хочешь жениться на мне?
Легкая ладонь коснулась груди Дэниела, и он весь внутренне сжался. Он вдруг понял, какой груз взваливает на себя на всю оставшуюся жизнь. Сьюзан может так никогда и не пробудиться для чувственности. Страх глубоко проник в ее мозг и не исчезнет просто потому, что этого хочет Дэниел. Но он готов попытаться.
Дэниел привлек к себе Сьюзан, зарылся лицом в ее волосы.
— Сьюзан, со мной ты можешь начать новую жизнь. Стать кем пожелаешь.
— А ты? Почему ты хочешь обременить свою жизнь такой, как я?
— Я не обременяю…
— Почему?
— У меня есть причины.
— И если я свободна стать кем захочу, то кем станешь ты?
Дэниел отстранился, поняв, что она имеет в виду. Если он станет ее мужем, как он будет исполнять свои обязанности? Дэниел открыто посмотрел ей в лицо, позволив прочесть по нему лишь отблеск неистового желания, которое он испытывал.
— Твоим мужем. Во всех отношениях.
— Дэниел, я не похожа на других женщин. Она говорила о стоящих между ними эмоциональных преградах.
— Да. Ты не похожа на других женщин. — В глазах Сьюзан мелькнула боль. И он поспешил добавить: — Ты прекрасна. Я никогда не встречал такой хорошей и искренней девушки, как ты, Сьюзан. Я не хочу сказать, что стою тебя…
— Дэниел!
— Нет, дай мне закончить. Я знаю, что большинство женщин меня и на порог не пустят, но я никогда не причиню тебе боли, Сьюзан. И пока я жив, никто другой тоже не посмеет обидеть тебя.
— Значит, ты женишься на мне, просто чтобы защитить меня, — заключила девушка. — Я могу сама о себе позаботиться, Дэниел. И если это единственная твоя причина, то…
— Нет, Сьюзан. Это не единственная моя причина.
Он погладил ее по волосам, дивным, шелковистым волосам.
— Почему, Дэниел?
Она собирается вынудить его признаться. Она добьется того, что он выложит всю правду.
— Потому что я нужен тебе и…
Он поднял глаза, и Сьюзан потрясло их выражение. Это были глаза потерявшегося мальчика и измученного мужчины.
И он сказал то, чего не хватало Сьюзан, чтобы броситься в незнакомый мир и сразиться со своей неуверенностью и страхами.
— …потому что ты тоже нужна мне.
