ГЛАВА 35

Иден не спалось. Она едва смогла закрыть глаза хотя бы раз за ночь. Иногда, часа в три или четыре, она вставала и смотрела на себя в зеркало. У нее было чувство, что она не совсем нормальна физически, что у нее есть генетические отклонения, конечно, по чертам лица и ладони она поняла, что похожа на Кайла. Голубые глаза, прямой нос, красивые зубы. Черты, которые она считала унаследованными от своей матери.

Она не могла отделаться от чувства отвращения, в ее сознании это никак не могло совместиться. Ее родители были хорошими людьми, говорила она себе, прекрасные люди потеряли над собой контроль. Но в подсознании она страдала от того, что поздно узнала о своей матери, о Кайле, о самой себе.

Кайл врал ей все эти годы. Из-за своей ли трусости, или он хотел пощадить ее чувства, или еще почему-то, неважно, из-за чего. Она не находила себе места, когда думала о том, что он скрывал от нее правду. Если бы она не захотела узнать о жизни матери, то неизвестно, признался бы он во всем? Очевидно, и Лу все знала тоже. Они оба наблюдали за ней день за днем, оттягивая этот день, пытались завоевать ее любовь. Кайл хорошо оправлялся с этой задачей.

Ей захотелось поехать к Бену на несколько дней, чтобы все обдумать. Нужно покинуть Линч Холлоу до восхода, чтобы не встретить Лу или Кайла. Сейчас она не могла смотреть им в глаза. Когда она собралась, было без четверти пять. Взяв с собой запасную одежду, она подошла к компьютеру и уже было собралась взять его с собой, как вдруг поняла, что не сможет написать в сценарии то, что узнала про маму.

Бросив блокнот в сумочку, она тихо спустилась по ступенькам. Почувствовав сильный запах кофе, она поняла, что бежать уже поздно. Лу была на кухне и сидела в коляске за столом, читая вчерашнюю газету. На ней была розовая одежда и волосы, в спешке зачесанные назад. Лу взглянула на Иден, когда та вошла в комнату.

– Ты прочитала дневник, – сказала она.

Иден не ответила. Из двери она вытащила ключи от машины.

– Куда ты собралась? – спросила Лу.

– К Бену, на несколько дней.

– Хочешь чашечку кофе на дорожку?

– Нет.

– Убежав, можно было решить все проблемы только в девятнадцать лет, Иден, но сейчас это не сработает. Кайл хочет с тобой поговорить. Ему очень нужно это сделать.

Иден открыла дверь и повернулась лицом к Лу.

– Он уже давно мог со мной поговорить. И ты тоже. Иден закрыла дверь и пошла к машине через темный двор.

Ей пришлось стучать несколько минут, пока в комнате не загорелся свет, и Бен не открыл дверь. На плечах его было одеяло, а глаза были заспанными. Посмотрев на часы, он сказал:

– Полшестого утра.

– Возвращайся в постель, – ответила она. – Только впусти меня.

Иден быстро заснула. Когда она проснулась, то почувствовала запах кофе, второй раз за это утро. Должно быть, он уже вставал, чтобы его приготовить, потому что сейчас он лежал позади Иден, войдя в нее. Она почувствовала, как он гладил ее грудь, а его губы целовали ее шею. Все это он делал медленно и нежно. Мысли, занимавшие ее голову, исчезли.

Она начала двигаться в такт ему. Он быстро закончил, и ей стало интересно, как долго находился он в ней, пока она спала. Потом они немного полежали. Иден чувствовала, как кровь стучит в ее висках. Бен вышел и склонился над ней, нежно гладя ее ноги. Его небритая щека приятно щекотала внутреннюю часть ее бедер. Иден вспомнила о Кайле и своей матери и потрясла Бена за плечо, сказав:

– Не надо, только не сейчас.

Он натянул на нее одеяло, хотя Иден была вся мокрая от пота, и положил свою голову рядом на подушку.

– Что случилось? – спросил он.

Иден встала с кровати и протянула ему блокнот. После этого она оделась, выпила чашку кофе и вышла на улицу.

Присев на деревянную скамеечку напротив крыльца, она стала ждать.

Бен не появлялся гораздо дольше, чем она думала. Допив кофе, Иден поставила кружку на скамеечку.

Когда он наконец-то вышел из дома, то отдал ей блокнот, поцеловал и прижался щекой к ее виску.

– О, боже! – сказал он тихо.

– Я себя чувствую преданной. Он знал об этом долгие годы и никогда мне ничего не рассказывал.

Бен присел рядом.

– Должно быть, ему было очень трудно это сделать.

Она взглянула на него.

– Неужели это не отвратительно?

– Это меня потрясло. Но ничего отвратительного я здесь не увидел. Мне очень жаль Кайла.

– Жаль его?

– Ты была его единственным ребенком. По крайней мере, мне так кажется. Я уверен, что он хотел обращаться с тобой, как с собственной дочерью, но раньше это было невозможно.

– Сердце кровью обливается.

– Из-за того, что он раньше ничего тебе не рассказывал? Ты бы хотела узнать это в детстве?

– Я бы хотела, чтобы он не терял контроль, над собой тогда.

– Тогда бы тебя не было на свете вообще.

– Он должен был рассказать мне это, когда мне исполнилось восемнадцать. – Она вспомнила себя в восемнадцать лет, когда убежала от Кайла и Лу. Если бы Кайл тогда ей все рассказал, то она бы вообще не вернулась. Должно быть, он догадывался об этом. – Нет, ему следовало сказать мне об этом, когда я вышла замуж. Это ведь могло сказаться отрицательно на Кэсси, правда? Какое он имел право утаивать такое от меня?

Бен быстро взглянул на нее, и Иден поняла, что это открытие он воспринял совсем иначе, чем восприняла его она.

– Итак, – сказал он. – Кайл Свифт вовсе не безупречен. Я всегда интересовался, почему он такой взвинченный.

Она опустила взгляд на свои руки.

– Он бросил меня, – сказала она. – Оставил меня с Сюзанной и дедушкой. Даже позволил отправить меня в приют.

Иден расплакалась, как ребенок, который устал за день и хочет вздремнуть. Бен взял ее руку.

– Тебе хоть удалось поспать прошлой ночью? Она покачала головой.

– Почему бы тебе сейчас не отправиться в кровать? Мысль об отдыхе соблазнила ее. Бен прошел с ней в дом и помог ей улечься на кровать. Потом склонился над ней и поцеловал.

– Держись меня, – посоветовал он ей, – я знаю, как избежать грустных мыслей.

Сон был беспокойным. Как только она открывала глаза, Бен оставлял свой кукольный домик и присаживался к ней. Он почти не разговаривал, держа ее за руку до тех пор, пока она снова не заснет. В полдень он приготовил ей борщ и сэндвичи с сыром, хотя в комнате было около тридцати градусов. Она села и подложила под спину подушку.

– Мне нужно позвонить Нине и сказать ей, что со сценарием покончено, – сказала Иден. – Я не могу об этом писать.

– Не звони пока Нине. Подожди несколько дней, и когда немного успокоишься, можешь с ней поговорить.

В это время зазвонил телефон, и Бен поднял трубку.

– Да, она здесь, – ответил он и протянул трубку Иден. – Это Кайл. – Иден отрицательно покачала головой. Бен немного поколебался, потом приложил трубку к уху и сказал: – Боюсь, что она еще не в состоянии разговаривать с тобой, Кайл. – Бен смотрел на нее в то время, как Кайл ему что-то говорил. – Даже не знаю… Ну хорошо, согласен.

Он повесил трубку и сказал Иден:

– Он очень хочет с тобой поговорить.

Отдав ему пустую кружку, она забралась под одеяло.

– А я очень хочу спать.

Этим вечером Бен пригласил ее в ресторан «Молочная Королева». Они сели за столик, окруженные со всех сторон молодежью Колбрука. Иден весь день была угрюма и неразговорчива, а сейчас, под веселую болтовню молодежи, настроение улучшилось.

Когда Бен уже закончил ужин, она едва притронулась к своим сэндвичам.

– Я хочу тебе кое-что сказать. Пожалуйста, пойми меня правильно. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя преданной, сердилась, или тебе было больно. Но мне хочется сказать, что ты ничего не потеряла, узнав это. У тебя до сих пор есть Кайл и Лу. Тебе выбирать, сколько ты теперь будешь с ними общаться. У тебя еще есть я, твоя жизнь и карьера. И у тебя есть дочь.

Вокруг его глаз собрались морщинки, и мускулы на шее пульсировали, когда он говорил. Ее глаза наполнились слезами, когда она представила, сколько он пережил за последний год, представляя свою дочку несчастной, будучи бессильным что-нибудь сделать.

– Извини меня, – сжала она его руку. – Мне очень жаль, что я себя так вела.

Когда они приехали домой к Бену, уже стемнело. Напротив дома был припаркован джип Кайла, а сам он сидел на деревянной скамеечке.

– По-моему, у него в руках новый блокнот для тебя, – сказал Бен.

– Я не хочу с ним разговаривать.

– Пойдем.

Они пошли к дому и когда уже достаточно приблизились, Кайл встал. Бен подтолкнул Иден к нему и сказал:

– Вам нужно поговорить наедине. Я буду внутри. Иден присела на конец скамейки, так далеко от Кайла, как смогла.

– Мне с тобой не о чем говорить, – сказала она. Кайл снова присел.

– Извини меня, Иден, я не хотел, чтобы тебе было больно, когда ты все узнаешь.

Она пронзила его своим взглядом.

– А ты когда-нибудь собирался мне это рассказать? Кайл вздохнул.

– Не знаю. Мы много раз говорили об этом с Лу. Сперва я хотел рассказать об этом, когда мы тебя взяли из приюта… но мне казалось, что еще не время. А потом… я все время откладывал на потом. Я всегда надеялся, что однажды будет самое лучшее для этого время. Потом, когда ты рассказала о том, что ищешь сценарий для фильма, я подумал, что время настало. У меня была мысль не показывать тебе дневник, но это было бы слишком, и к тому же твоя мать этого бы не одобрила.

– А ты не хотел меня предупредить, что у Кэсси может быть из-за этого не все в порядке с психикой.

– С моей внучкой все в порядке.

– Не называй ее так больше. Я тебе запрещаю. Кайл опустил голову.

– После того, как ты написала, что вышла замуж, я съездил к одному специалисту в Нью-Йорке. Я рассказал ему все, беспокоясь о детях, которые могли бы у тебя быть. Он сказал, что риск для твоих детей минимален, даже для тебя он был невысоким. Не очень опасна связь между двоюродными родственниками.

– Тебе все равно надо было меня предупредить.

– Ты права, извини меня, – он поднялся. – Я принес тебе еще один блокнот.

– От мысли о чтении дневника мне становится плохо. Я передумала писать сценарий. Я пыталась правдиво описывать ее жизнь, чтобы у зрителей возникла к ней симпатия. Если я буду честной, то скомпрометирую всех нас.

– Ну, хорошо. Я его только оставлю тебе, а ты решай сама. Кайл положил блокнот на скамейку, и на секунду она увидела его глаза, которые по своей форме, цвету и боли, содержащейся в них, были похожи на ее собственные.

– Я всегда гордился, что я твой отец, Иден. Он направился к джипу. Походка его была неровная, и ему не удалось с первого раза забраться в машину. Ему пришлось дважды поворачивать ключ, прежде чем джип завелся. Она смотрела, как он круто развернулся на дороге и поехал домой, внезапно почувствовав волну беспокойства за него. Кайл был очень расстроен, уже стемнело, и он уже не такой внимательный, каким был когда-то. Она прекрасно знала, какая крутая была дорога до Линч Холлоу. Он вполне мог не вписаться в один из поворотов и упасть с обрыва.

Она сидела в темноте, не обращая внимания на комаров, пока не прошло полчаса, и у нее появилось чувство, что он благополучно добрался до дома.