ГЛАВА 13

Стивен и Джоэллен прискакали в лагерь, когда повар-китаец подавал завтрак. Некоторые откровенно рассматривали их, другие прилагали видимые усилия проявить тактичность. Джоэллен вела себя жеманно, словно новобрачная, только что поднявшаяся с пуховой перины, но у Стивена болела каждая косточка и мышца. Он едва выносил боль в ребрах после схватки с Джонсоном и от ночи, проведенной на жесткой холодной земле.

Джоэллен слезла с лошади, не дожидаясь помощи Стивена, и пошла к костру.

— Бекон пахнет восхитительно! — воскликнула она.

Никто из ковбоев не ответил, но один из них встал, чтобы она могла сесть на перевернутую бельевую корзину. В руки ей сунули миску с яичницей и беконом, и она с аппетитом принялась за еду.

У Стивена аппетита совсем на было. Оглядев собравшихся вокруг костра жестким взглядом, он взял на кухне кружку и налил себе кофе. Варево было жутким, но немного подбодрило его.

— Ты ничего не хочешь съесть, Стивен? — пропела Джоэллен задушевным голосом, как жена. На ней еще был брезентовый плащ.

Вместо ответа Стивен свирепо посмотрел на нее, выплеснул кофе на землю и притворился, что ее вообще не существует.

— Это перегон, а не клуб, — заметил он. — Пора двигаться дальше.

— Я поскачу с вами, — сообщила ему Джоэллен, дожевывая завтрак.

— Ты поедешь с поваром, — ответил Стивен.

На минуту нижняя губка Джоэллен выпятилась, но потом она повеселела.

— Хорошо, милый, — громко сказала она, и, ее голосок прозвенел, как колокол в пустыне.

Мужчины поторопились закончить завтрак и оседлать лошадей, но их поспешность не обманула Стивена. Они взвешивали каждое слово, которым обменивались их десятник и дочь хозяина. Он резко схватил ее за руку, когда она пыталась забраться в фургон к повару.

— Скажи им, что ничего не было.

Джоэллен захлопала густыми ресницами.

— Хорошо, Стивен, — произнесла она сладким голосом, который, несомненно, был слышен в каждом уголке лагеря, — если ты хочешь, я сделаю это.

Стивен неловко взглянул на мужчин и увидел, что большинство наблюдает за ними.

— Ничего не было, — громко отрезал он.

В их глазах он увидел насмешку и неверие с оттенком зависти — Джоэллен была красивой девушкой.

Прошипев проклятье, Стивен вскочил в седло и направился к стаду. Они переправились через реку и двигались к северу: до Спокана оставалось пять или шесть дней пути.

Пегий пони Фрэнка Дивы подъехал к мерину Стивена.

— Мистер Фэрфакс?

Стивен выразил готовность выслушать разведчика.

— Мы пройдем в нескольких милях от городка около четырех часов. Он небольшой, но там есть телеграф.

Впервые после того, как он обнаружил Джоэллен, спрятавшуюся в фургоне с продуктами, Стивен улыбнулся. Он отправит телеграмму Большому Джону, как только доберется туда, и устроит юную барышню в гостинице до приезда отца.

— Спасибо, — сказал он, прикасаясь к полям испачканной шляпы.

Дива улыбнулся и ускакал вперед.

День был длинный и изнурительный. Ночью прошел сильный дождь, и дорога раскисла. Дважды фургон с припасами застревал, и его приходилось вытаскивать из грязи.

В полдень на гребне горного кряжа появилось несколько индейских воинов племени сиу. Они не приближались, но люди заволновались, так как за ними могла скрываться и сотня воинов.

— Что будем делать с конвоем? — спросил Фрэнк Дива, снова подъехав к Стивену.

— Может быть, они хотят несколько голов скота, — ответил он.

— Или девушку, — добавил Дива.

Стивен вытащил кольт из кобуры и проверил, заряжен ли он, хотя проделывал это полдюжины раз.

— Может быть, мне стоит подъехать и переговорить с ними?

Глаза Дивы широко раскрылись, вислые усы слегка шевельнулись.

— Один?

— Я очень рассчитывал, что ты поедешь со мной, Фрэнк, — ответил Стивен, пряча усмешку. Разведчик откашлялся и сплюнул.

— Я еще молодой человек, мистер Фэрфакс, — сказал он. — Я еще не нагулялся, а вы хотите, чтобы я просто так взял и поехал к сиу?

Стивен продолжал наблюдать за индейцами.

— Мне кажется, если мы будем ждать, пока они придут к нам будут неприятности, — ответил он.

С этими словами он направил мерина к склону, ведущему на вершину кряжа, оставляя Диве выбирать, следовать ли за ним или нет.

Он не удивился, услышав, как пони Дивы карабкается по каменистому склону следом.

Трое из шести воинов поскакали им навстречу. Они были в боевой раскраске и держали копья, и Стивен познал мгновение страха — не потому, что его могли увезти и снять скальп, а из-за мысли, что никогда больше не увидит Эмму.

Вожак маленькой банды отделился от своего эскорта, в его черных глазах смешались ненависть и надеж да. Его грудь была похожа на стиральную доску, живот ввалился. Выяснилось, что он говорит по-английски, чему научился от миссионеров. — Хочу скот, — сказал он.

Стивен вздохнул и облокотился одной рукой на луку седла. Свободной рукой он сдвинул шляпу на затылок Несмотря на проявление добродушной снисходительности, он был готов выхватить кольт в любой момент.

— Мы дадим вам пять голов, — согласился он.

Сиу был поражен. Он оглянулся на своих приятелей, которые смотрели так, словно были готовы снимать скальпы.

Индеец стал жадничать.

— Хочу женщину.

С медленной улыбкой Стивен покачал головой.

— Не могу позволить тебе забрать ее, — сказал он. — Она принадлежит могучему вождю. Кроме того, тебе придется целый год бить ее два раза в день, пока из нее получится толк.

— Какого вождя? — захотел узнать индеец. Он продолжал коситься на фургон в долине. Золотые волосы Джоэллен, вероятно, больше всего привлекали внимание.

— Его имя Большой Джен Ленаган.

Черные глаза слегка сощурились. Наступило подозрительное молчание, и краснокожий думал, что не поддастся обману.

— Ты найдешь его тавро на каждом из животных там внизу, — сердечно сказал Стивен. — Дива, покажи ему клеймо на твоей лошади.

За собой Стивен услышал топот копыт, когда Дива поворачивал своего пони, чтобы были видны буквы «Д» и «Л», выжженные на боку лошади.

Индеец был удовлетворен и с жадностью смотрел на скот. Если судить по его состоянию, племя, должно быть, едва пережило зиму.

— Десять, — сказал он, возвращаясь к своей браваде.

Стивен понял, что половина племени не прячется за хребтом, и почувствовал облегчение. Его улыбка не дрогнула.

— Шесть, — торговался он.

Сиу поднял пальцы обеих рук, прижав большие пальцы к ладоням.

— Шесть, — повторил Стивен, покачав головой. — И мы приведем их к вам. Если вы попытаетесь подъехать к стаду, будет пролита кровь.

Его голос слегка дрогнул, когда он заговорил с Дивой.

— Я не вижу необходимости говорить тебе, Фрэнк, что потеряешь свои длинные шелковые кудри, если полетишь вниз галопом. Спустись туда, и пусть ребята выберут шесть лучших коров.

Он услышал, как Дива повернулся и медленно поскакал вниз. В этот момент у Стивена родилось новое уважение к разведчику, потому что надо было быть смелым человеком, чтобы не поддаться панике и не пришпорить своего коня.

Индеец задумчиво смотрел на Джоэллен.

— Она плохая женщина?

Стивен подавил желание обернуться и посмотреть самому на нее. Ведь она могла встать на сиденье, абсолютно голая, и размахивать руками.

— Плохая женщина, — подтвердил он.

Скот отобрали, и было слышно, как коровы с топотом поднимались вверх по склону под свист и крики Дивы.

Когда телки были переданы сиу, Стивен протянул руку индейскому вождю, держа ее ладонью вверх, как делают это разведчики и охотники. Их ладони соприкоснулись, и большие пальцы на миг переплелись.

— Приятно было иметь с вами дело, — сказал после рукопожатия Стивен. Прикоснувшись к полям шляпы, он повернулся и поскакал вниз по склону.

Стадо продолжало движение, но четверо ковбоев держались сзади, наблюдая за переговорами. Когда Стивен приблизился к ним, он заметил сдержанное уважение в их глазах.

— Вам, ребята, нечего делать? — спросил он.

Застенчиво улыбаясь и качая головами, они пришпорили лошадей и умчались вслед за стадом. Фургон с провизией трясся немного впереди, и из-за полога выглядывала Джоэллен.

Дива оглянулся на удалявшихся индейцев и тихо свистнул.

— Давненько я не встречался с подобной компанией. Думаете, мы снова их увидим?

Стивен достал платок из кармана и вытер шею. До сих пор он не чувствовал, что весь вспотел.

— Они будут заняты пиром день или два, если нам повезет. Все равно, надо смотреть в оба. Мясо может прийтись им не по вкусу.

Мужчины пришпорили лошадей и быстро догнали стадо.

Глаза Джоэллен округлились, когда Стивен поравнялся с фургоном. К тому времени она перебралась на сиденье впереди.

— Вы спасли мне жизнь, — мечтательно сказала она.

— Я умолял их забрать тебя, — ответил Стивен.

Потом он забыл про девушку и поскакал вперед. Он возвратился через несколько часов, когда Фрэнк Дива сказал ему, что городок Рейлетон впереди.

Когда он взял Джоэллен из фургона и посадил впереди себй на лошадь, лицо ее засияло.

— Вы скучали по мне, да? — спросила она рассеянно, словно полоумная.

Стивен жевал спичку.

— Так же, как по индейцам, которые ушли с шестью коровами из стада твоего отца, — откликнулся он, пришпоривая терпеливого мерина в направлении поросшего деревьями холма.

Джоэллен подняла на него обиженные глаза.

— Да вы просто сохнете по мисс Эмме, я полагаю.

Он передвинул вбок спичку и широко улыбнулся.

— Полагаю, что так.

— Ну, а она, возможно, в эту минуту гуляет с мистером Фултоном Уитни!

— Возможно, — согласился он.

Джоэллен наконец заметила, что они едут в одном направлении, а стадо идет в другом.

— Куда вы везете меня?

— В город. Я телеграфирую твоему отцу и устрою тебя в гостинице.

В голубых глазах заблестели серебряные звезды.

— Вы хотите телеграфировать папе, чтобы попросить моей руки, — пропела она. — Вы женитесь на мне?

— Я подумывал больше об убийстве, — ответил Стивен.

Щеки Джоэллен покраснели.

— Ну, вам придется жениться на мне, Стивен Фэрфакс, — вы скомпрометировали мое доброе имя!

— Я скомпрометирую твою задницу, если не прекратишь говорить, что я плохо поступил с тобой. Я никогда не прикасался к тебе, только накрыл плащом, и тебе это прекрасно известно.

— Но папе это не известно, — сказала Джоэллен с улыбкой кошки, которая съела канарейку. — И также не знают ковбои или мистер Дива, или Синг Чу. Они мои свидетели, что вы погубили меня.

Стивен вздохнул и промолчал. Они доехали до вершины холма и начали спуск по другой стороне. Разбитая дорога заворачивала вокруг холма к маленькому городку вдалеке. Настроение Стивена поднялось при виде телеграфных столбов и печного дыма.

Мальчик, пасший овец на окраине города, сказал, что рейлетонский телеграф располагался в универсальном магазине, и Стивен направился прямо туда.

Пока он тщательно сочинял телеграмму Большому Джону, Джоэллен весело перебирала платья на вешалке своими немытыми руками.

Стараясь не обращать на нее внимания, Стивен повернулся к стойке и услужливой старой деве за ней. Волосы женщины были туго стянуты, словно шелуха лука, передние зубы выдавались вперед.

— В Рейлетоне есть гостиница?

На ее щеках появились красные пятна, как будто Стивен попросил ее станцевать голой на стойке.

— Что-то вроде. Моя мама берет постояльцев. У Стивена разболелась голова. Кроме того, он был голоден, мышцы горели.

— Где я мог бы найти вашу маму, — терпеливо спросил он, — как ее зовут?

К тому времени, когда он узнал достаточно подробностей, чтобы сообщить Большому Джону, Джоэллен выбрала пышное белое платье с множеством оборок и кружев.

— Я могла бы надеть его на нашу свадьбу, — сказала она, сияя улыбкой на грязном лице.

Старая дева поморщилась, когда увидела, как грязные пальцы схватили белоснежное платье.

— Проклятье, никакой свадьбы не будет, — отрезал Стивен.

В глазах девушки застыли блестящие слезы.

— Он такой подлец, — сказала она старой деве. — Утащил меня из дому, заставлял меня плакать снова и снова от страсти, а теперь говорит, что не женится на мне.

Служащая тихо вздохнула и прижала руку к плоской груди. Ее глаза дико смотрели на Стивена.

Он пригрозил Джоэллен пальцем.

— Еще одно слово, маленькая вредина. Еще одно слово.

Джоэллен отшатнулась, все еще держась за платье, а Стивен вернулся к телеграмме. В конце концов он просто сообщил, что с Джоэллен все в порядке и она остановилась в пансионе в Рейлетоне. Он написал, что продолжает перегон скота.

— Просто запишите это на счет моего отца. Его зовут Большой Джон Ленаган, — весело сказала Джоэллен, кладя на прилавок белое платье.

Стивен не обратил на нее внимания и протянул телеграмму служащей вместе с деньгами.

— Я буду весьма обязан, если вы проследите, чтобы мисс Ленаган благополучно устроилась в пансионе. Старая дева нервно кивнула.

— Не оставляйте меня после того, что вы со мной сделали в темноте! — закричала Джоэллен, когда Стивен направился к двери.

Он застыл на миг, потом повернулся и в изумлении посмотрел на нее. Две дородные матроны встали за ее спиной, как почетный караул. Тогда он улыбнулся и нежно проговорил, протягивая ей руку:

— Хорошо, милая, пошли поженимся.

Джоэллен отшвырнула платье на прилавок и бросилась к нему. Он взял ее за руку и, не обращая внимания на служащую и старух, потащил на улицу.

— Есть одна вещь, которую ты должна усвоить, если собираешься стать моей женой, — сказал он. — Хозяин я, и приказываю я.

Она вяло прищурилась и вздохнула.

— Хорошо, дорогой.

Около стены земельной конторы стояла скамейка, и Стивен пошел к ней.

— Видела вчерашнюю драку, когда Лем Джонсон не захотел переправляться через реку?

Джоэллен кивнула.

— Я пряталась в фургоне с провизией и наблюдала за ней. Вы были великолепны.

— Если ты видела, что произошло, то понимаешь, что те, кто не подчинится моим приказаниям, будут наказаны. И я не позволю рассказывать про меня небылицы.

Джоэллен явно занервничала, но все еще не понимала, как Стивен собирался проучить ее.

Он сел на скамейку, схватил девушку за руку и перебросил через колени. Она была так поражена, что какое-то время просто лежала не шевелясь, но, оглянувшись, увидела, как опускается рука Стивена, и завопила в предчувствии боли.

Его ладонь сделала увесистый шлепок, потом еще. Джоэллен извивалась и визжала — больше от ярости, чем от боли, но он держал ее ноги коленями и продолжал шлепать.

По улице проезжали фургоны, люди в них глазели на Стивена и Джоэллен, но он плевал на них. После пяти увесистых шлепков он отпустил ее.

Глядя на полосы от слез на ее грязных щеках, Стивен почувствовал себя виноватым, но только самую малость.

— Чудовище! Злодей! Я бы не вышла за тебя замуж, даже если бы ты мог купить и продать моего отца пять раз! — бушевала Джоэллен, сжимая кулаки.

Через несколько лет, когда она подрастет, она будет для кого-то прекрасной бойкой женой.

Стивен поднялся со скамейки и вздохнул, натягивая перчатки.

— До свидания, Джоэллен, — сказал он. Достав бумажник из внутреннего кармана кожаного жилета, он вытащил двадцатидолларовую банкноту. — Эго поддержит тебя, пока не приедет Большой Джон.

Минуту она смотрела так, словно собиралась плюнуть ему в лицо. Потом, подумав, выхватила деньги у него из рук.

— Я тебя ненавижу! — выкрикнула она.

Стивен уходя усмехался. Через шесть месяцев Джоэллен не только не будет ненавидеть его, она не вспомнит его имени.

Эмма устало ходила между двумя большими книжными шкафами — гордостью библиотеки, ставя на место книги. День выдался на удивление напряженный, и ей хотелось домой. Ноги горели — хорошо бы снять чулки и туфли и побродить по озеру.

Она возвращалась к столу за очередной стопкой книг, когда заметила старого шерифа Вудриджа. Он пьяно вглядывался в окно и почесывал затылок.

Улыбаясь, Эмма подошла к двери и открыла ее, хотя библиотека уже закрылась.

— Здравствуйте, шериф. Вы хотели взять книгу?

— Кажется, я что-то хотел вам сказать, — ответил он, покачивая головой. — Что-то в последнее время мысли ускользают от меня.

Эмма искренне надеялась, что в Витнивилле не совершится никакого преступления до предстоящей отставки шерифа. Она пожала плечами и снова закрыла дверь, но, направляясь обратно к столу, подумала, что старик, возможно, видел объявление с упоминанием имени Стивена или даже с его приметами.

Она нервно посмотрела на улицу, но шериф уже ушел.

Эмма решительно подняла стопку книг и пошла к шкафам.

Ее пронзила дрожь, когда она услышала, как дверь открылась, потому что в этот момент думала о Стивене. Она не могла не помнить его клятву, что он будет заниматься с ней любовью в любом месте, где найдет ее по возвращении.

Но для возвращения Стивена было еще слишком рано. И она поняла, что была права, когда, завернув за шкаф, почти столкнулась с Фултоном.

— Я хочу, чтобы ты знала — последние три дня я провел в постели, — сообщил он ей, поправляя свой модный пиджак, — со льдом на моем… со льдом.

Эмма опустила глаза и закусила губу, чтобы он не заметил, что она еле сдерживает смех.

— Мне жаль, что ты пострадал, Фултон, — сказала она, совладав с собой, — но тебе не следовало так плохо вести себя.

Она продолжала расставлять книги, а Фултон шел за ней.

— Это будет целиком твоя вина, если у нас не будет детей, — сказал Фултон несколько самоуверенно.

Эмма бросила на него взгляд, ставя на место очередную книгу.

— У нас все равно не будет детей, — напомнила она. — Мы не собираемся пожениться.

— Мне кажется, ты торопишься, Эмма.

Она продолжала заниматься своим делом, на этот раз отводя от него глаза.

— Почему ты все еще хочешь меня, Фултон, если знаешь про Стивена?

— Как я говорил раньше, Фэрфакс просто бродяга. Он разобьет твое сердце, Эмма.

Она повернулась к нему, упершись руками в бедра.

— Фултон, ты не слушал меня. Я отдалась ему, Стивен, и я занимались любовью.

Фултон на миг закрыл глаза.

— Не говори так.

— Это правда, — мягко настаивала Эмма, и не могла не прикоснуться к рукаву Фултона, таким ошарашенным он выглядел. — Мне жаль, — добавила она, — но это так.

— Мне все равно, — проговорил Фултон. Его глаза блестели слишком ярко и говорил он слишком быстро. — Я могу заставить тебя забыть его. Если ты просто позволишь мне обнять тебя, позволишь поцеловать тебя, позволишь то, что разрешала ему…

Эмма отступила, но сзади была стена из книг. Она вздрогнула, когда Фултон схватил ее за плечо, вспоминая свой испуг накануне, когда он попытался овладеть, ею.

— Я бы ни за что не обидел тебя, — потерянно произнес он.

— Пожалуйста, — прошептала Эмма.

Неохотно он отпустил ее, но все еще стоял слишком близко. Переводя дыхание, он произнес:

— Ты закончила работу? Я провожу тебя. Будет все, как в старые времена, до того как он появился, вот увидишь.

— Не думаю, что это хорошая идея, — сказала Эмма, поворачиваясь, чтобы уйти.

Фултон поймал ее за руку и резко повернул к себе.

— Может быть, ты хочешь, чтобы я вел себя грубо? — протянул он. — Это так, Эмма? Этот ковбой взял то, что хотел, вместо того чтобы просить, как подобает джентльмену?

Эмма почувствовала, как лицо залилось краской. Она высвободилась и с величайшим усилием удержалась, чтобы не дать ему пощечину.

— Я думаю, что нам больше нечего обсуждать, — холодно сказала она. — Пожалуйста уходите, пока я не, вызвала шерифа.

Фултон рассмеялся.

— Перестань, Эмма. Ты не можешь придумать ничего лучше, чем старина Вудридж?

Она отпрянула.

— Вы пугаете меня.

Мгновенно лицо Фултона изменилось. Он был сама нежность и снисходительность.

— Я бы никогда не обидел тебя. Я люблю тебя. Ладно, бери свои вещи и закрывай библиотеку. Я хочу проводить тебя домой.

Быть на улице, где ходят люди, показалось Эмме безопаснее, чем оставаться в библиотеке.

— Хорошо, — согласилась она, и теперь, когда она повернулась, он дал ей пройти.

Эмма достала сумку и шаль из-под стола вместе с книгой, которая пришла с утренним поездом. Как обычно, Эмма была там с объявлениями и, как обычно, не было никаких известий о Лили и Каролине.

Она почувствовала себя немного обескураженной, когда уходила из библиотеки вместе с Фултоном. Он терпеливо стоял рядом, пока она запирала дверь и прятала ключ в сумку.

— Мы могли бы поужинать в гостинице, — предложил Фултон.

Эмма покачала головой.

— Тогда, по крайней мере, возьми меня под руку, — сказал он, подставляя локоть.

Она притворилась, что не расслышала.

— Что слышно от твоей матери? — спросила она, чтобы перевести разговор в безопасное русло. Фултон вздохнул.

— Боюсь, что она не совсем здорова, — ответил он. — Они с отцом решили отложить свое возвращение из Европы.

Некоторое время они шли молча, Фултон помедлил у калитки, открыв ее для Эммы и отступив в сторону, пропуская ее.

Она благодарно улыбнулась Дейзи, которая на ступеньках вытрясала коврик. Экономка бросила на Фултона зловещий взгляд, а Эмма вбежала в дом. Там девушка бросилась по лестнице в свою комнату, переоделась в старенькое ситцевое платье, спустилась на кухню и вышла из дома через заднюю дверь.

Солнце все еще ярко светило, хотя было уже поздно, ноги Эммы горели. В тени деревьев, отделявших берег озера, принадлежавший Хлое, от улицы, она села на траву и развязала ботинки. Сняв их, она спустила и чулки.

Она собиралась пойти к воде, когда ей пришло в голову, что она вся такая же горячая, как ноги. Она порывисто сбросила платье и пошла в воду в панталонах и лифчике.

Услышав покашливание за спиной, она резко обернулась, прикрывая грудь, просвечивающую сквозь тонкий муслин. На берегу стоял незнакомец, худощавый, хорошо одетый мужчина с темными волосами. В его карих глазах было что-то очень знакомое.

— Мисс Эмма Чалмерс, я полагаю, — раскованно произнес он, подтягивая штанины перед тем, как сесть на Эммино любимое поваленное бревно.

Эмма смогла только кивнуть в ответ, зардевшись от смущения. Она испугалась, но не только за себя. В этом человеке она почувствовала всеобъемлющую угрозу, с которой никогда не сталкивалась раньше.

Незнакомец вытащил из кармана сигару и зажег ее деревянной спичкой. На мизинце левой руки блеснул великолепный бриллиант, отражая солнечный свет.

— Мне сказали, что вы могли бы помочь мне найти одного человека. Его зовут Стивен Фэрфакс.