– Шеф, с тебя червонец зеленью, как ты и обещал. Я его видел. Он приезжал в новый город. На чем, на чем – на черной Бэхе. Номер, конечно, записал. Шеф, я же не полное чмо. В общем, как ты и велел, мы всей кодлой шарахались по новому микрорайону. Ну, бабу ту, что с фотки, высматривали. Нет, бабу мы не нашли, но вот хмыря этого с картинки увидели. Из какого дома вышел тоже засекли. Все тип топ, нас он не заметил, не первый день эту поганую землю топчем. Так ты скажи, куда за наваром приезжать? К тебе или куда скажешь? Без проблем. Через час буду. Шеф, ежели еще что нужно, так я мигом, – Силуянов не стал больше слушать и положил трубку. Потом достал мобильник и набрал номер.

– «Борзый», узнал меня? Хорошо. Не надо приветствовать меня по имени – отчеству, ни к чему это. Работа для тебя вырисовалась. Надо аккуратно Бэху подорвать. Плачу щедро, в накладе не останешься. Заряд разместить так, чтобы к праотцам пошел только водитель. А если еще кто в машине будет, то пусть пассажирами «менты» занимаются. Будет им от меня подарочек, если сами работать не умеют. Ты все хорошо понял, повторять не стоит? Не буду тебе долго объяснять. В общем, считай, что он мой кровник. Он близкого мне человека обидел, сильно обидел. Значит не жилец уже. Записывай номер. Этот человек тебе тачку покажет. У него же задаток заберешь.

Перед Олегом Валерьевичем сидела худенькая девчушка с тонкими косичками и большими синими, как и ее глаза, бантами.

– Тебя как зовут, принцесса? – как можно ласковее спросил врач.

– Я не принцесса, я Веселина. Понятно?

– Понятно, Веселина. Редкое имя. Это кто же тебя так назвал?

– Мама с папой назвали, что бы я всю жизнь веселая была и радовалась всему.

Ким разложил перед девочкой кипу фотографий.

– Веселина, а спорим на вот эту конфету, что ты не найдешь здесь свою папу и маму.

– А если не найду, ты мне совсем конфету не дашь или не дашь только половину?

Врач задумался, но только на минуту.

– Такую красивую девочку без конфет, ну, никак оставлять нельзя. Тем более, что ты моя гостья. А гостей обязательно кормить конфетами надо. Так в этом доме полагается. Давай договоримся так. Если не отгадаешь, где папа и мама, получишь вот эту карамельку. Она без шоколада, так, простая конфета для несмышленых девочек. А если правильно покажешь, то получишь большую шоколадную. Ну, и эту тоже в придачу. Годится?

– Годится, – радостно ответила Веселина. – И те печенья, что в вазочке стоят, – она показала пальчиком на вазочку с печеньем, стоящую на другом столе.

– Договорились. Давай играть быстрее, – Ким придвинул к ней фотографии.

Девочка уверенно выбрала фото Ивана Чумака и Антонины Дебовой.

– Молодец, умница, – похвалил врач девочку. – Бери конфеты и печенье.

Веселина вскочила со стула, подбежала к вазочке с печеньем, взяла одно в руки, потом изменилась в лице и бросила его на пол. Она стала совсем бледная. Глотая полившиеся из глаз слезы, произнесла:

– Не хочу я твоих сладостей. Плохие они, гадкие.

Девочка повернулась к окну и тихо заплакала. Олег Валерьевич подошел к ней, стал гладить по голове. Сзади распахнулась дверь и в комнату вошла Марина Альметова.

– Можно вас на минутку? Вы уже закончили?

– Разве что на минутку, – с явной неохотой ответил доктор. – Что-то важное?

Марина кивнула головой.

Очутившись за дверью, она поднялась на цыпочки и прошептала Киму в самое ухо:

– Только, что звонили с района новостроек. Там взорвали машину, погибла Власта Самгинова, гражданка Словакии. По фото в паспорте – Антонина Дебовая, вероятно, мать Веселины».

– Да, мать, – тихо ответил врач. – Девочка только что опознала ее по фотографии. Не знаю уж как, но она только что почувствовала ее смерть. Я ее забираю к себе в больницу. Пусть побудет под моим наблюдением. Так всем будет лучше. Объясните, пожалуйста, это ее тетке.