В субботу пополудни Эллери предпринял небольшую прогулку через Бруклин во Флатбуш, где милые новые домики так красиво стоят посреди ухоженных садов. Он фланировал вдоль невысоких заборчиков, покрытых белилами и лаком, поглядывал на номера домов и — вот те на! — заметил в садике среди подсолнухов статную фигуру миссис Оделл.

Человека, так уверенно открывшего калитку ее сада, миссис Оделл, как видно, приняла за страхового агента, потому что энергично замахала ему руками, предлагая удалиться. Но едва узнала пришельца, вытерла руки о передник и сказала извиняющимся тоном:

— Входите, входите, мистер Квин. Я вас сразу-то не признала.

Она провела его в прохладную уютную комнату.

— Вам, видимо, нужен Джерри… то есть, я думаю, вы хотите поговорить с моим мужем?

— Пожалуйста, если можно.

Она исчезла с быстротой молнии. Эллери с интересом огляделся. Да, брак для Лили Моррисон означал не просто смену фамилии. Этот дом, без сомнения, был царством прилежной хозяйки, у которой уже нет ничего общего с той девицей, что некогда скрашивала жизнь Гримшо.

Столь благостные размышления Эллери были грубо прерваны, когда порог переступил хозяин дома. Джереми Оделл сжал свои огромные кулаки и резким тоном спросил:

— В чем дело? Мне показалось, что вся эта ваша проклятая возня уже закончилась!

— Я здесь не по поручению полиции, я продолжаю расследовать это убийство, так сказать, в порядке личной инициативы. И я хотел бы знать, например, почему вы в свое время отрицали в разговоре с инспектором, что посетили Гримшо в отеле «Бенедикт»?

Голос Оделла загремел на весь дом:

— Ты, проклятая вонючая ищейка!..

Он хотел было употребить еще целый ряд сочных определений, но вдруг умолк, потому что жена веско положила руку ему на плечо и сказала:

— Все это бессмысленно, Джерри. Ты что, не знаешь полицию? Они затравят нас до смерти, пока не узнают всего… Расскажи мистеру Квину всю правду, Джерри.

— Хорошо, — проговорил ирландец, помолчав, — я скажу. Садись, Лили. Ты заставляешь меня нервничать. Инспектор был прав, я приходил в «Бенедикт». Я пришел через несколько минут после какой-то женщины…

— Значит, вы были четвертым по порядку, — задумчиво сказал Эллери. — Что вы хотели от Гримшо, мистер Оделл?

— Не успел этот тип выйти из каталажки, как снова стал подбивать клинья к Лили. Я… я раньше ничего о нем не знал. Она боялась, что если я узнаю, будет неизвестно что… Гримшо каким-то образом нашел ее — один бог ведает, как эта поганая собака напала на ее след! — и вынудил встретиться с ним в пивнушке у Шика. Она пошла, потому что испугалась, что иначе он наговорит про нес всякого и это дойдет до меня.

— Понимаю.

— Он думал, что она связалась с какой-нибудь бандой, и никак не хотел поверить, что она начала честную жизнь. Он требовал, чтобы она пришла к нему в номер в «Бенедикте». Она отказалась, вернулась домой и рассказала мне обо всем…

— И вы направились в «Бенедикт», чтобы поставить точку?

— Да, — Оделл мрачно поглядел на свои огромные ручищи. — Я сказал ему, чтобы он убрал свои дерьмовые лапы от моей жены, или я сделаю из него отбивную. Вот и все. Я еще постращал его, а потом ушел.

— Вы видите, мистер Квин, Джерри не сделал ничего противозаконного, — скромно сказала миссис Оделл.

Эллери многозначительно улыбнулся.

— Вы могли бы сэкономить нам много нервных клеток, если бы сразу рассказали обо всем честно и откровенно, Оделл. Тем не менее я обещаю вам, что полиция впредь не будет покушаться на вашу счастливую семейную жизнь.