Посидев немного, шеф службы безопасности встал и направился в конференц-зал, где Петр Строганов проводил встречу со своими европейскими партнерами. Петр решил остаться в Милане, чтобы быть поближе к центру событий. И вдобавок использовать это время для наведения порядка в европейских делах компании. Мак Брайд распахнул двери роскошного зала для совещаний.

– Совершенно очевидно, что интерес к этому проекту со стороны Sate Investments… – говорил высокий человек скандинавской наружности.

– Петр мне нужно с тобой поговорить. Немедленно! – Мак Брайд не счел нужным, ни поздороваться, ни извиниться перед выступавшим.

Строганов, который слишком хорошо знал Мак Брайда, сразу понял, что дело действительно очень серьезное.

– Прошу прощения, – процедил он, встал быстрым шагом направился к двери. Поравнявшись с Мак Брайдом, он подхватил его за локоть и вдвоем они вышли в коридор.

– Джефри, ты… – начал было Петр, но тот лишь мотнул головой и увлек Петра к дверям туалетной комнаты. Когда они вошли, Мак Брайд закрыл за ними дверь на замок и включил воду.

– Ты собирался в Брюссель? – взгляд шефа безопасности был точно таким, как когда в бытность Петра восемнадцатилетним юношей, дядя Джефри отсчитывал его за что-то. Тогда Петру было стыдно и неловко и он всегда отводил глаза. Но теперь ему было почти сорок и он спокойно выдержал тяжелый взгляд:

– Да. И я не вижу в этом… – Что ты хотел от Лао?

– Ты лезешь не в свое дело Джеффри! Лао не твоя юрисдикция!

– Что ты хотел от Лао? – повторил Мак Брайд.

– Ну, хорошо! Мы должны были обсудить кандидатуру нового члена Сообщества. Ты должен понимать, насколько деликатен этот вопрос, а соответственно и секретен. Даже для тебя, мой старый друг, уж извини! – Петр вытащил из кармана сигареты, закурил. Мак Брайд все это время очень пристально следил за выражением его лица.

– Ну что ты сверлишь меня взглядом, – чуть смягчил тон Строганов, – Думаешь, я тебе вру?

У Мак Брайда на языке вертелся еще один вопрос, но он сдержался. Задай он его, Петру стало бы очевидно, куда он клонит, а он не хотел открываться. Нет, открываться еще не время, Джеффри чувствовал это. И чтобы Петр не заметил его замешательства, выдал:

– Лао умер вчера вечером.

– Твою мать, – Петр уронил сигарету на кафельный пол.