Давид Лившиц, начальник европейского отделения службы безопасности компании «BlueStallion», в образе солидного еврейского бизнесмена и в компании молодого крепкого человека, очевидно, его телохранителя, вылетел в Эр-Рияд. Группа на удивление статных немецких туристов отправилась в Бейрут. Молодой врач, больше похожий на олимпийского чемпиона по триатлону, купил билет на рейс в Тегеран. Представитель крупной американской строительной компании срочно полетел в Дамаск. Через сорок восемь часов все они встретились в зарослях кустарника на берегу реки протекавшей по территории совсем другого государства. Все девять человек были облачены в камуфляжные костюмы, оснащены миниатюрными переговорными устройствами, приборами ночного видения и вооружены автоматическим оружием. Лица скрывались под масками, две объемные сумки были заполнены взрывчаткой. Лившиц был командиром группы, хотя терпеть не мог боевые операции. Однако срочность операции сделала невозможным личное участие в ней сеньора Мак Брайда, а деликатность добычи, за которой они явились сюда, требовала присутствия, если не самого шефа службы безопасности, то его заместителя.

Через два часа группа Лившица залегла на подступах к лагерю, где по их данным находилось около двадцати боевиков и весьма богатый склад оружия.

– Второй первому, – раздалось в наушниках командира, – на позиции.

– Третий на позиции.

– Четвертый…

– Пятый…

– Шестой…

– Седьмой на позиции, – и вдруг не по уставу, в конце концов, они работали не на государство, – Что делаем командир? Не нравится мне это место.

– Точно, – поддержал голос второго, – слишком толково окопались.

– Ага, – шепотом встрял четвертый, тот, что изображал в тегеранском аэропорту матерого нейрохирурга. – Чуть что покрамсают нас как мишени в тире. Удивительно, что они до сих пор нас не вычислили.

– Не считают нужным отслеживать дальние подступы. Напихали вокруг мин, мышь не проскочит, и сидят себе спокойно, чаек прихлебывают, – выдал второй.

– Разговорчики, – пробурчал Давид, которому этот лагерь нравился еще меньше остальных, – Сидим тихо, ждем человека от мистера Мак Брайда! У него будут указания для нас.

– Ясно.

– Есть, сидеть тихо.

– Сделаем…

Девять фигур в специальном камуфляже замерли, полностью слившись с окружающей местностью.

Спустя два с половиной часа Лившиц в очередной раз осторожным движением поднес к глазам бинокль и направил его на неприступные стены лагеря. Повел вправо, остановил взгляд на развалившемся в будке возле ворот часовом, как вдруг над самым ухом раздалось:

– Привет Давид! Заждались меня?

Лившиц вздрогнул всем телом, но в последний момент сумел сдержать грозивший вырваться наружу крик.

– Как ты…

– Расслабься! Я от Джеффри, – на Лившица смотрели пронзительные голубые глаза.

Бывший разведчик не смог выдержать этого взгляда, отвернулся:

– Командовать будете вы?

– Да, пожалуй, сегодня я не против покомандовать. Голубоглазый проверил настройки своей рации:

– Парни! – ожили наушники залегших бойцов, – командую теперь я. Давид, подтверди.

– Да, да, – закивал, не знавший толи радоваться толи огорчаться из за подобного развития событий, Лившиц.

– В лагерь я иду один. Всем рассредоточиться по периметру, обеспечить визуальный и огневой контроль. Если кто-то попытается покинуть лагерь, стрелять на поражение. Вопросы?

Все бойцы подумали о новом командире одинаково. Одинаково плохо. Но возражать никто не стал, возражать приказам их давно отучили, если они вообще это умели. Бойцы медленно и осторожно начали окружать лагерь.

Как сквозь призму дурного сна, наблюдал Лившиц, как человек в защитном костюме, встав в полный рост, с легкостью молодого гепарда понесся к лагерю прямо по заминированной поляне. Поверх полутораметрового глиняного забора была натянута колючая проволока. Бегущего отделяло от забора метров десять, когда, не сбавляя скорости, он вытянул вперед руки, удлиненные стволами итальянских автоматических пистолетов. Две пары синхронных хлопков и металлические столбики, на которых крепился отрезок колючки, преграждавший ему путь, завалились вовнутрь увлекая за собой опасные шипы. В ту же секунду стрелявший одним рывком запрыгнул на забор, на мгновение выставил в сторону правую руку и нырнул на другую сторону поверх завалившейся проволоки. Голова часового, несшего вахту на импровизированной вышке справа от ворот, взорвалась кровавым фонтаном.

Лившиц, вжавшись в землю, ждал, когда ночную тишину беспощадно разорвет колючий треск очередей, и стены лагеря ощерятся стволами, осыпая окрестности смертоносным свинцом. Но прошло уже три минуты, а из лагеря раздавались лишь еле различимые хлопки Беррет. Бывший разведчик уже начинал надеться, что все кончится благополучно. Он позволил себе на секунду расслабиться и потянулся к внутреннему карману, когда из лагеря раздалась бесконечно долгая автоматная очередь. Лившиц снова прижался к земле, силясь рассмотреть что-нибудь в темноте. Очередь внезапно оборвалась, а через несколько секунд ночь разразилась ужасающим криком, полным чудовищной боли, животного страха и отчаяния. У Лившица заныло в желудке.

Он все-таки достал фляжку и сделал глоток. Виски обожгло горло. Он зажмурился от удовольствия. В этот момент затрещали наушники:

– Давайте внутрь парни! Нужно кое-что вынести отсюда.

Бойцы осторожно сползлись к тропинке, которая вела к воротам. Потом попарно рванули к лагерю. Лившиц бежал последним, под прикрытием восьми стволов.

Они просачивались между небольшими глинобитными домиками, повсюду натыкаясь на совсем свежие трупы боевиков. Наконец они увидели своего неожиданного командира. Тот стоял, прижавшись спиной к стене одного из домиков и широко улыбаясь, вертел в руках огромный тесак.

– В этом домике, – заговорил голубоглазый, – под циновкой, есть люк. Он ведет в подземное хранилище. Там все, что нам нужно.

Четверо бойцов немедленно проникли внутрь дома. Остальные четверо рассыпались по периметру лагеря. В их сумках была взрывчатка. Очень много взрывчатки. Достаточно для того, чтобы сравнять лагерь с землей. Без следа.

Те, что проникли в дом, откинули циновку и изучили люк.

– Нужно немного взорвать, – констатировал командир отделения, по фамилии Доббс.

– Взрывайте, – кивнул, появившийся в дверном проеме Лившиц.

Люк обложили по периметру взрывчаткой, присоединили детонатор и выбежали наружу. Доббс нажал кнопку и все услышали громкий хлопок. Подождали пока осядет пыль и без труда открыли люк. Под ним обнаружился неширокий лаз, оборудованный ступенями, круто забиравшими вниз.

Лившиц и голубоглазый стояли молча.

– Я, так я, – пожал плечами Доббс и нырнул в узкий проход, подсвечивая себе мощным фонарем.

Спустившись метра на четыре, боец, вдруг, нырнул куда-то вперед и исчез из виду. Через несколько секунд из-под земли раздался голос.

– Все чисто, можно входить, – а после небольшой паузы, – места тут на троих.

Давид Лившиц кивнул стоявшему ближе всех к люку бойцу, и, дождавшись пока тот скроется в проходе, последовал за ним.

Через три минуты в проходе показался Доббс и передал наверх плотно набитую объемную черную сумку, получив взамен две пустых. Через пятнадцать минут, на полу возле люка стояли десять одинаковых заполненных до краев сумок. Двое бойцов вылезли, из подземелья. Лившиц покопался еще какое-то время и тоже выбрался на поверхность с небольшим рюкзаком в руках.

– Все?

– Все, – кивнул Лившиц.

– Уходим, – крутанул рукой голубоглазый.

Бойцы разобрали сумки и бегом покинули лагерь.

Последним из ворот танцующей походкой вышел человек Мак Брайда, державший в руках какой-то сверток.

– Поторопись Давид! – почти веселым голосом пропел он.

Давид прибавил ходу. Через несколько секунд все бойцы, включая запыхавшегося Лившица и неожиданного командира, перевалили через небольшой холмик, попрыгали через ручей и укрылись в сухом, но густом кустарнике. В это мгновение за их спинами земля содрогнулась от взрыва. Лившиц нервно обернулся и увидел, как яркая вспышка отразилась в недоступной глубине голубых ангельских глаз человека со свертком. Клубы мертвого дыма взметнулись в небо.

Потом новый знакомый (как бы Давид хотел, чтобы это знакомство не состоялось) повернулся к Лившицу, подмигнул ему и чему-то улыбнулся. Давид не нашел в себе сил улыбнуться в ответ. Но, похоже, это и не требовалось. Человек взглянул на звезды и молча зашагал прочь. Через несколько секунд его очертания растаяли в сумраке восточной ночи.

Лившиц, которому впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь, поспешил прочь от пылавшего лагеря. Примкнув к группе бойцов, он успешно покинул территорию суверенного ближневосточного государства, а через два дня, в образе богатого промышленника, сопровождаемого молчаливым телохранителем, вылетел из Эль-Рияда обратно в Италию.