Бросили машину в молодых зарослях лещины, у опоры ЛЭП, и потихоньку, стараясь не шуметь, стали пробираться к КПП. Первое, что бросилось в глаза – экипировка гаишников, прям как в 90-е, во время операции «Антитеррор» из-за войны на Кавказе, ну и, собственно, их численность. Насчитал двенадцать человек – круто для простого КПП, пусть даже и закрытого города, то есть ЗАТО, и уж тем более учитывая недавно прошедшее сокращение в рамках реформы МФД. Рация по громкой постоянно что-то паникует, сеансы связи короткие, но частые.

– Соболевка базе.

– На связи.

– К вам на усиление идет два взвода морпехов и две единицы техники, по линии МЧС только что сообщили, что Находка сдана под временное управление Международных миротворческих сил (ММС), скоро ждите гостей. Как поняли?

– Принял.

Сутулый, то ли от сколиоза, то ли от тяжести броника и прочей снаряги, капитан зацепил рацию клипсой за броник и нервно закурил, вчитываясь в записи в блокноте. К нему подошел уже практически пенсионного возраста прапор и спросил:

– Ну что, похоже, наши правители опять всех фигурно поимели?

– Похоже.

– И как думаешь, что дальше?

– А бардак дальше, сейчас более-менее соображающие свалят в тайгу – и здравствуй, партизанщина.

– Да не факт, может те, кто так сильно жаждал истинной демократии, наоборот – обрадуются? – как-то криво усмехнулся прапор. – Да и не в курсе еще никто, вчера объявили вроде всем о некой ЧС, так что купятся и будут дома сидеть, как миленькие.

– Ты-то что радуешься? Думаешь, очень сильно будешь нужен этим из ММС? Твою ж дивизию, как противно! Как специально в «полицаи» реформировали перед всем этим дерьмом, белую повязку на рукав и МР-40 в руки – и вообще красавцы будем!

– Да ладно, не гунди. У меня в 9:00 смена, потом с майором Андреевым с разрешительного, по списку в адреса охотников по моему участку прокатимся, надо же исполнять вводную – разоружать этих потенциальных партизан, – всё так же криво ухмыляясь сказал прапор, – а то неравен час кто-нибудь закатает тебе в каску картечью.

Переходя на кашель астматика, прапор хрипло захихикал, а капитан даже не ответил ничего, бросил окурок, растер берцем и двинулся к машине, где уселся, оставив открытой дверь, откинулся на сиденье и тут же закурил опять.

– И что это за приступ сюрреализма мы только что наблюдали? – потирая трёхдневную щетину, спросил меня Санек.

– Ну, из всего, что мы услышали, можно сделать вывод, что ни хрена хорошего не произошло.

– Ну, это понятно, делать-то что? – начал уже нервничать Санек.

– Во-первых, не ссать и не сраться жидко, – как-то неожиданно для самого себя ответил я, – сейчас отползаем к Басику и так же по ЛЭП катимся к городу, в районе АЗС ЛЭП пересекает федералку, и мы так же, потихоньку через федералку, и вдоль моря к гаражам. Там машину бросим – и по домам. Хватаем стволы, боезапас, пожрать на пару дней. Предупреди жену, что ты типа еще на охоте, и пусть пасутся полицаи. Постарайся ей всё объяснить, только до истерики не доведи. Пускай собирает потихоньку всё необходимое, если есть наличка – едет в супермаркет и покупает сублиматы, крупы, тушняк… да что я тебе рассказываю, сам всё знаешь… Да, Сань, рации поставь на зарядку, пока электричество вроде есть. В общем, дуй домой, выгребай сейф и подтягивайся к машине обратно. Думаю, у нас времени не больше часа.

Молча доехали лесом до гаражей, остановился у ручья за деревьями.

– Всё, разбежались, – сказал я, закрывая машину ключом, дабы не пиликать сигналкой на всю округу.

Подходя к дому со стороны гаражей, встретил соседа Бориса, военного пенсионера лет под сорок, он выгуливал свою собаку – здоровенного ротвейлера по кличке Шах. Я подошел к ним, поздоровался, Шах, доброжелательно виляя хвостом, ткнулся мне в ногу носом, впитывая наверняка приятные для него лесные запахи. Времени уже 8:30, и город наш, по идее, давно должен был проснуться и кипеть жизнью. Однако и машин на улице маловато, и людей тоже.

– А что такое затишье кругом? – спросил я у Бориса.

– А ты откуда вылез-то, такой дикий?

– С рыбалки…

– Понятно. Да вот, вчера с обеда отрубилась вся связь, радио и телек не работает. Потом по городу ездили менты и в матюгальник всем сообщали, что, мол, соблюдайте спокойствие, произошла какая-то чрезвычайная ситуация, с чем и где не сказали, но всё уже под контролем у МЧС. Всем настойчиво рекомендовано из города не выезжать, и в течение пары якобы суток ситуация будет окончательно взята под контроль.

– А что за ЧС-то?

– Хрен его знает, под утро мне вроде показалось, что бахнуло что-то.

– Нет, тебе не показалось. Знаешь что, Борис, – я смотрел ему в глаза и медленно говорил: – Брехня всё это.

– А то я прям домохозяйка тупоголовая, – отшутился Борис. – Понимаю, намечается нечто нехорошее, всерьез и, возможно, надолго.

– Это хорошо, что ты не тупоголовая, а умная домохозяйка, – так же шуткой ответил я. – Менты собираются изымать всё оружие у охотников, как думаешь – зачем?

– Так ежу понятно, чтоб нагибать было не опасно.

– И в Находке какие-то международные миротворцы. Вот и соображай, времени мало.

Я посмотрел на часы, поторопиться бы… Заскочил в подъезд и пешком побежал на седьмой этаж, не хватало еще в лифте застрять, когда свет не ровен час отключат. Ключом открыл квартиру… тишина. «Здрасьте, приехали,» – подумал я. Дома никого: ни детей (двойняшек Димы и Нины одиннадцати лет), ни жены моей Светланы. Не снимая берцев, прошел по комнатам – никого. Зашел на кухню, включил свет… Свет был, и была записка на столе, написанная красивым и аккуратным почерком жены.

«Алеша, детей отвела к соседке ночевать, меня срочно вызывают на работу, говорят, какое-то ЧП в бригаде произошло и куча экстренных операций. Я не смогла тебе ни СМС отправить, ни дозвониться, связь не работает. Если голодный, котлеты в холодильнике. Обязательно, как вернёшься домой, сообщи мне.

Люблю, целую, твоя Светочка».

Налил чайник, поставил греться, снял трубку локального телефона – тишина. Вышел на балкон покурить и собраться с мыслями. В дали над морем заметил пару вертолетов. «Странные какие-то», – подумал я. Ну конечно!!! Кто бы сомневался: над морем пролетали два «чинука» – транспортных вертолета НАТО. Так вот о каких морпехах говорили в рации на КПП! Если «носители демократии» появились уже так явно, то времени вообще не осталось.

Так, понятно. Ну, не будем тянуть кота за яйца…

Забежав в свою комнату – да, у меня целая своя комната в четырехкомнатной квартире, тут инструменты, комп, шкаф с туристической и страйкбольной снарягой, есть такое хобби у меня – выволок восьмидесятилитровый рейдовый рюкзак и начал заполнять его.

Пара камуфляжей («сумрак» и «горка»), наколенники, разрузка, прицел ПСО, фонари, аккумуляторы, еще одна пенка и спальник, «сигнал охотника» с ракетами, пара военных сигнальных ракет, пиротехника – мощные петарды и салютные залпы (фиг знает, может и пригодятся). В общем, собрал всё то, что брал с собой на «поиграть в войнушку», теперь, чувствую, игры кончились, и надолго. Достал из нагрудного кармана походную фляжку на треть литра и пополнил запас коньяка. Начинало уже нервно потряхивать, и то, что не поместилось во фляжку, хватанул прям из горла. Нормально… пятьдесят грамм только на пользу. Теперь самое главное – ружье. Уже почти бегом в кладовку, там сейф – МР-153, двенадцатый калибр, отличное ружье и на охоту, и на всё остальное. Так, надо разобрать, чтоб с этим длинным карамультуком не светиться. Быстро располовинил, в ветошь и замотал скотчем. Отлично! Вроде в рюкзак помещается без палева. Теперь патроны, что у нас тут? Ага, полсотни «утиной» тройки, сотня картечи-восьмерки и пулевых около сотни – всё отправил в рюкзак. Дальше – сумка с причиндалами для снаряжения патронов, капсюлями, порохом и прочим. Следом – набор для чистки, масло, еще ветошь. Вроде всё здесь. Стоп! Вот он – «тревожный чемоданчик», на полке. Правда, на самом деле это обычный старый военный рундук, но его содержимое собирал лично еще год назад, после беседы с одним умным знакомым из МЧС, который мне как-то невзначай намекнул, что, мол, надо бы иметь такое в доме. Я послушался – ну и молодец.

Выволок всё в коридор… М-да, ноша явно больше моего веса, а веса во мне всего семьдесят шесть килограмм, так и геморрой недолго заработать, ну да ладно, дотащу до машины, не обделаюсь. По дороге выдернул рацию из стакана-зарядника, поставил вторую. Включил, вызвал Сашку.

– Кац, ответь Доку, – я решил использовать для связи наши страйкбольные позывные.

– На связи, – запыхавшимся голосом ответил Сашка.

– Что у тебя?

– Подбегаю к твоему дому, смываюсь от пэпээсников.

– Чего?!

– Того!

– Ясно, на болото, за гаражи!

Подбежал детскую – там окно во двор – и увидел, как Санек мустангом пронесся между гаражами и сиганул в чапыжник у болота. Мой дом стоит прямо на окраине города, и часть двора граничит с вечно стоящей зелёной и вонючей лужей метров пятидесяти в диаметре, с камышом, ряской и прочими болотными атрибутами, далее располагает городок кооперативных гаражей, который уже упирается практически в тайгу. Как только Санек затаился, во двор с включенным проблесковым маячком въехал уазик – «коробок».

– Замри и не бзди, – сказал я в рацию.

– Да уж пробзделся, пока бежал… – тяжело дыша, ответил Сашка.

Два пэпээсника вышли из машины, закурили, один что-то говорил в рацию. Ну, пиндыр, сейчас подтянут еще экипажи и начнут облаву. Стоп! Какую облаву? На весь городок ментов-то раз-два и нету. Хм… если на одном КПП двенадцать человек, а есть и второе, и третье (из города официально три выезда), то, наверное, хрен они кого подтянут сюда, реформа МВД в этом случае меня просто порадовала. Прапор вон после 9:00 собирался «в адреса по охотникам». Кстати, 9:20 на часах. Поторопиться бы. Вдруг я услышал не так далеко хлопки калаша вперемешку с гулкими выстрелами гладкоствола. Понятно, кто-то не хочет ствол добровольно сдавать… пэпээсники попрыгали в машину, которая завывая и крякая сорвалась со двора, а я снова заговорил в рацию:

– Кац, дуй к Басику не оглядываясь, вокруг чисто.

– Принял. Ты-то сам что?

– Дай мне десять минут.

– Принял.

Осмотрел двор. Народ вообще притаился. Перешел в кухню, там окна на другую сторону дома – тоже почти безлюдно. Хорошо, напишу ответ любимой.

«Света, похоже, начинается оккупация под гнусным и предательским предлогом… Всё шло к этому. Накупи продуктов, побольше медикаментов, водки, и сигарет, наверное, тоже (последнее пойдет на бартер) на все деньги, что остались, больше в них не будет смысла. Собери походную одежду на себя и на детей, сложи в одном месте в кладовке, в школьные ранцы детям насобирай теплые вещи и необходимое. Ты у меня умница, сама всё сообразишь. Держи рацию включенной ежедневно с 6:00 до 6:30 и с 19:00 до 19:30 на двадцатом канале, буду близко – выйду на связь, при чужих выключай и прячь. Для всех и даже для детей я на охоте, с кем – не знаешь. Возможно, из города придется уходить. Мы с Сашкой попробуем найти место для временного лагеря, потом вернемся за вами. Записку сожги.

Целую крепко, люблю, твой Алексей».

Ну, вроде всё, навьючился, закрыл дверь на два оборота (Света сразу догадается, что я был дома, она всегда на один оборот закрывает). Спускаясь, задержался на втором этаже около почтовых ящиков, посмотрел еще раз на улицу – вроде спокойно. Ну, тогда жопу в горсть и бегом!

До машины оставалось метров двести, я замедлился и крадучись направился к ней. На дистанции сто метров нажал кнопку передачи и пару раз щелкнул по микрофону.

– Что ты там скребешься, я уже тут все ногти сгрыз ждать тебя, – вперемешку с матюгами обозначился Санек.

– Так уже дождался, – ответил я.

Санек сидел на корточках у колеса Басика и действительно грыз ногти.

– Ну и где ты провалился?

– Да своих дома не застал, пока собрался пока сочинение Свете написал. У тебя-то что?

– Ну что, пришел, всё рассказал Маринке, она сначала покрутила пальцем у виска и начала втирать мне, что мы с тобой два идиота и херней страдаем. Я ей поведал про разговор ментов, про беспилотник. Она не верила.

– Вот так, приучил женщину к тому, что ты стебок по жизни, и как тебе верить?

– И ты туда же! Ну так вот, а в моем доме, помнишь, МОБист из администрации живет?

– Ну…

– Гну! Подъехал, короче, уазик, выгрузились менты с МОБистом, значит, с Палычем. Палыч у мента-майора спрашивает: «Да как я буду старостой, мужики, я же ветеран-афганец, я офицер, совсем обалдели?» Мент ему и говорит: «Бери ключи, иди на работу, забирай МОБ-планы, и в отдел». А нам-то с женой всё слышно, второй этаж. Ну, притаились, слушаем. Палыч им: «Да вам надо, вы идите и забирайте, а шестерить перед НАТО не собираюсь». И тут тот прапор – помнишь, с КПП? – как саданет ему прикладом по затылку, я жене аж рот закрыл рукой, она чуть не закричала, испугавшись. Палыч упал, они его попинали и уехали. А Маринку на истерику пробило. Пришлось отвесить ей оплеуху, жалко, но зато собралась сразу как-то и надулась, хоть успокоилась. Я ей еще раз подробно всё объяснил, дал вводные, собрал барахло, ствол и на выход. Выбегаю из подъезда и нос к носу сталкиваюсь с ментом, видать оставили одного – Палыча караулить, ну и как бежал, так со всего маха «штрафной» по яйцам ему и пробил, ногу аж об фартук его броника отбил. Ну, этот с копыт. Я на дорогу, а сверху метров двести УАЗ пэпээсников катится. Ну, я и ходу дворами до тебя, и ты как раз на связь вышел.

– Ясно, – ответил я, протягивая Сашке фляжку с коньяком. – На, глотни.

Санек занюхал кепкой, потом вопросительно посмотрел на меня.

– Хватит, нету раздавать, – сказал я, забирая фляжку.

– Что дальше? – спросил Санек.

– В смысле вообще или сейчас?

– Эм… Сейчас.

– Сейчас грузимся и едем, в районе дач пересекаем федералку на северо-запад и мотаем на треть бака в распадки на северо-запад. А вообще… Не знаю, Саш, скорее всего, воевать придется.

Побросали рюкзаки в салон и уселись в машину.

– С берданкой против пулеметов? – опять начал делать маникюр зубами Сашка.

– На первое время и берданки хватит, а там посмотрим. Не трави душу, и так тошно, а главное, что-то страшновато мне. Ладно, едем, – отхлебнув из фляжки, завел машину, огляделся и включил передачу.