Теплый ветер в поле летал, гулял, глядел, а потом
Этот ветер в окна влетел и мне рассказал он шепотом:
«Очень много смуглых ребят уже сегодняшним вечером
К нам придут рубить всех подряд, крича на тюркском наречии».
А я в свои пятнадцать годков понюхал смерти пороху,
Голову снимаю легко, как будто шляпку с подсолнуха.
Не рискуй с такой детворой на саблях в поле тягаться ты,
Было: выходил и один в соотношеньи к двенадцати.
Вот уж видно их вдалеке,
Черный главарь по-звериному щерится.
Что ты позабыл на реке,
Что называется вольной Медведицей?!
Должен ты накрыться в бою,
По моему разумению детскому.
Я тебе по-русски пою,
Но, если хочешь, могу по-турецкому!
Подходи ребятки, давай!
Я нараспашку весь, будто в исподнице.
Пика — это мой каравай:
Кто рот раззявит — тот в раз успокоится!
Хура-хура-хура-хура корк!
Слышу турецкие возгласы резкие.
А вон тому красивому щас
В голову дам заточенной железкою!
Игорь Растеряев «Казачья»