Глава 13

   Рассвет застал их в трех-четырех километрах от места боя на дне глубокого, поросшего орешником оврага. Утреннюю тишину нарушали лишь птичий пересвист и стоны раненого. Рядом, вповалку похрапывали утомленные ночным боем и пробежкой бойцы.

   - Чего Андрюха, не спится? - Олексич тяжело поднялся, подошел, сел рядом.

   - Да какой там сон - махнул рукой Карасев - на том свете отоспимся.

   - Я вот тоже думаю - Богдан стянул с головы фуражку, хлопнул ей об голенище сапога, сбивая пыль - надо у местных дорогу на Немовичи узнать. А то ночью сиганули в лес, хрен его знает, где мы сейчас находимся. Как бы от своих не отстать.

   - Да, ситуевина - протянул Андрей - кто пойдет?

   - Вместе и пойдем, чего делится, и так семь человек осталось. Троих ребят потерял, да еще вон Адашкин, не знаю, донесем или нет.

   Наличие в немецкой колонне спешащей на помощь уничтожаемому МТСу трофейного советского бронеавтомобиля оснащенного сорока пяти миллиметровой пушкой оказался для засевших у дороги бойцов второго отделения полной и весьма неприятной неожиданностью. Используя фактор внезапности, удалось уничтожить мотоцикл, поджечь один из грузовиков и истребить с десяток оккупантов. Однако вскоре численное превосходство противника и артиллерийская поддержка дали о себе знать. Чаша весов постепенно стала клонится не в пользу пограничников и едва дождавшись загремевших со стороны мастерских взрывов, Олексич, посчитав свою задачу выполненной, дал приказ отходить. К счастью, отступающие бойцы наткнулись на оглушенного близким снарядным разрывом Карасева.

   - Подъем мужики - нахлобучив фуражку на голову, сержант поднялся на ноги - идти надо.

   Отдыхавшие бойцы зашевелились, поднимаясь, поправляя снаряжение и проверяя оружие. Так и не пришедшего в сознание, раненого командира второго отделения осторожно загрузили на импровизированные носилки, сооруженные из пары крепких жердин и плащ-палатки, и вскоре небольшой отряд покинул место дневки. Узкая тропинка, пропетляв по дну оврага и легко взбежав на один из его склонов, вывела к обширному, наполовину скошенному лугу, через который неширокой серой лентой протянулась проселочная дорога.

   - Ну что командир, куда дальше? - Андрей до рези в глазах всматривался в темную полоску на другой стороне почти двухкилометрового поля - похоже там какой-то населенный пункт.

   - Похоже на то - кивнул Олексич и зло сплюнул - на своей земле, и в прятки играем. Дожили.

   - Погодим до ночи, или рискнем?

   - Ты вот, что Андрюха - Богдан сдвинул фуражку на затылок и смерил Карасева испытующим взглядом - как самочувствие?

   - Норма - Андрей усмехнулся - жить можно, если не долго. Понял я тебя командир, схожу, посмотрю.

   - Тьфу, типун тебе на язык. Игнатова с собой возьми. Осторожненько глянете, что к чему, и сразу назад.

   В принципе, в поставленной задаче ничего особо сложного не было. В наличие в лежащим перед ним поселении хоть какого-нибудь вражеского гарнизона, он сильно сомневался. Слишком уж ненаезжен ведущий к нему проселок.

   При ближайшем рассмотрении село оказалось и не селом вовсе, а довольно большим хутором, буквально утопающем в пышной зелени яблонь и черешен, увешанных созревающими плодами. У плетеной ограды крайней хаты мирно пощипывала траву коза, рядом сидела маленькая, сгорбленная, древняя старушонка, несмотря на жаркий день обряженная в серый шерстяной платок и овчинную безрукавку поверх длинной холщовой рубахи. Появление пограничников и коза, и ее хозяйка восприняли совершенно безразлично.

   - День добрый мамаша - вежливо и на всякий случай довольно громко поздоровался Андрей.

   - Добрый, добрый - скрипучим, словно звук несмазанных ржавых дверных петель голосом отозвалась старуха- вы кто сынку таки будэте?

   - Свои бабуля, свои, советские мы.

   - Тю, советские - женщина покачала головой - и деж воны зараз те советские. Уси втеклы, тильки мы их и бачили.

   - Мда, тяжелый случай - Андрей попытался зайти с другой стороны - мамаш немцы на хуторе есть?

   - Ни, нимае нимцив - темное, сморщенное словно печеное яблоко лицо селянки выразило искреннее недоумение - з виткеля тут нимцы? Воны ще у осьмнадцатом роце уйшлы. Так кто ж вы таки хлопцы будыте?

   - Не в себе бабка - негромко заметил Игнатов.

   - Да, ничего нам здесь не светит. Однако, похоже, фрицев действительно здесь нет - согласился Андрей - ладно, будь здорова мать, пойдем мы.

   - Спаси Христос, хлопчики, спаси Христос - закивала головой старуха, провожая бойцов безмятежным взглядом блекло голубых глаз.

   Карасев подошел к углу хаты, осторожно выглянул. У колодца, поставив на землю полные ведра, о чем-то оживленно судачили меж собой две моложавые, что называется кровь с молоком хуторянки. Чуть в стороне резвилась стайка ребятни. Нет даже намека на присутствие противника. Мир и спокойствие, вроде и никакой войны. Живут себе селяне размеренным, привычным жизненным укладом. С одного из дворов выкатилась телега, запряженная неказистой, рыжей кобылкой. Возница - паренек лет четырнадцати в полотняной рубахе, закатанных до колен штанах и черной, видавшей виды кепке ловко запрыгнул в повозку, развалился в ней, свесив босые, грязные ноги и щелкнул вожжами. Лошаденка тряхнула головой, и телега неспешно покатила по пыльной улочке.

   Сельцо продолжало жить своей мирной беззаботной жизнью. От веселой стайки малышни отделился мальчишка лет десяти и опрометью, взбивая пыль босыми пятками, побежал к хате, за которой прятались пограничники. На ходу развязывая тесемку полотняных штанов, свернул за угол, да так и остановился, столкнувшись нос к носу с вооруженными незнакомцами.

   - Тихо, не бойся - поспешил успокоить паренька боец.

   - А я и не боюсь - пацан шмыгнул, утерев нос рукавом, второй рукой продолжая удерживать сваливающиеся штаны - ты дядьку красноармеец?

   - Вроде того.

   - Понятно - мальчишка, вспомнив зачем он сюда пришел, справил нужду и завязывая порты, как бы промежду прочим деловито бросил через плечо - вы, у село не ходите.

   - Немцы? - вскинулся Андрей.

   - Ни, нимцив нема - возразил пацан - тильки дядьку Пылып с мужиками вже троих ваших словил и у сарайке держит. Вин говорит, советы кончились. А теперь як нимцы придут, вин им москалей - комиссаров выдаст и за то нам усим от новой власти почет и уважение будет.

   - Вон значит как. Ну а вы чего?

   - А мы чего, мы ничего. Мамка говорит що дядку Пылып гад и перед нимцами выслуживается, щоб воны ему грошей дали. Тильки неможно так. У нас батька у Красной Армии. Як жеж можно?

   - Как звать то тебя?

   - Иваном кличут - важно пояснил малец.

   - Так где Иван ты говоришь сарайка та?

   - Та вон, яка сама велыка хата, то Пылыпова. А во дворе сарайка.

   - Так как же он их поймал то? Красноармейцы это же не зайцы. У них и оружие есть. Они что не сопротивлялись? Сколько у него мужиков то?

   - Тю - пацан, как-то по-взрослому, ухмыльнулся - та зайцив труднее спойматы було. А мужиков - два сына, да кум. Пылыпов кум - Остап пьяный на все село трепал, що воны их горилкой напоилы и повязалы чуть теплых. Ладно пийшов я, а вы смотрите, не ходите у село.

   - Хорошо - кивнул Карасев - а ты про нас не проболтаешься?

   - Ни - парнишка возмущенно замахал руками - чи я зовсим дурный, чи шо?

   Некоторое время Андрей наблюдал, как мальчик, старательно не оглядываясь, неспешно направляется к играющим у колодца сверстникам. С одной стороны в добрых намерениях своего недавнего собеседника он не сомневался, но с другой стороны, ребенок есть ребенок, нельзя быть уверенным ни в чем. В любом случае надо действовать, в конце концов, по приближении основного отряда пограничников бандиты могут попросту ликвидировать захваченных военных и спрятать улики. Значит нельзя дать им такую возможность.

   - Ну что - Андрей повернулся к напарнику - пойдем, потолкуем с этим Филиппом что ли.

   - Можно - Игнатов нехорошо усмехнулся, огладив ствол пулемета - расскажем кулачью, куда советская власть делась.

   Выбравшись из своего укрытия, они не торопясь двинулись к самому большому подворью, стоявшему в центре селенья. На громкий стук в добротные дощатые ворота, под громкий собачий лай вышел сам хозяин - крепкий широкоплечий, седоватый мужик лет пятидесяти. Некоторое время он стоял, молча, цепким внимательным взглядом изучая незваных гостей

   - День добрый уважаемый - вежливо поздоровался Карасев, натянув на физиономию самую простецкую улыбку - водички не найдется?

   - Так вон жеж колодец, пей, не хочу, или - мужик ухмыльнулся - так пить охота, что аж переночевать негде?

   - Ага - жизнерадостно заржал Андрей - а еще пожрать бы не мешало.

   - Ну, вы хлопцы хваты - Филипп шире открыл калитку - ну заходьте, колы так, добрым людям всегда рады.

   Парни шагнули внутрь, а селянин прежде чем закрыть за ними ворота, как он думал незаметно, окинул улицу подозрительным взглядом.

   Огромный черный пес, рванувшийся было к гостям с самыми недружелюбными намерениями, получил добрый пинок хозяйского сапога, и недовольно ворча, уполз в конуру. Здоровенный детина, орудующий деревянными вилами у сеновала, окинул вошедших делано-безразличным взглядом и спокойно продолжил работу.

   - Ну, ступайте до хаты - добродушно проворчал радушный хозяин - а я жинке кажу, нехай на стол соберет. Та пукалки свои вон хоть у дверей поставьте что ли не боитесь, никто их не тронет.

   Словно по мановению волшебной палочки на широком столе, стоящем посреди просторной горницы появились миски со снедью, сноровисто расставленные хозяйкой - маленькой, хрупкой, старающейся быть незаметной женщиной. У изрядно оголодавших за время блуждания по вражеским тылам бойцов даже желудки радостно заурчали от предвкушения роскошной трапезы, а Филипп, многозначительно подмигнув, извлек откуда-то и водрузил на середину стола двухлитровую бутыль, запотевшую, наполненную прозрачной как слеза жидкостью.

   - Ну що хлопцы, за здоровьице - он наполнил самогоном до краев два граненых стакана.

   - А ты чего отец - Андрей поднял свой стакан, вопросительно посмотрел на селянина - с нами не примешь? По маленькой?

   - Ни, у мене зараз еще дел невпроворот - махнул рукой селянин - а вы пейте, пейте. У мене горилка дюже гарна.

   - Д а я вот для начала спросить хочу - Карасев с трудом сглотнув голодную слюну поставил на стол прохладный стакан и придвинувшись вплотную к сидящему рядом хозяину дружески обнял его за плечи - ты отец, нам отдохнуть в сарайке постелешь?

   - Можно и в сарайке - мужик, почуяв неладное, попытался освободиться от "дружеских" объятий, левая рука его скользнула в карман пиджака - а ты чего это хлопче?

   - Спокойно дядя - подсевший с другой стороны Игнатов перехватил и выкручивая, сжал его кисть, другой рукой извлекая из кармана селянина блеснувший вороненой сталью "наган".

   Филипп попытался вырваться, но в бок ему уперся ствол его собственного револьвера.

   - Не дергайся - предупредил его Андрей - сиди спокойно, будешь жить. Пока.

   - Вот оно значит, яка она, благодарность - мужик прекратил попытки высвободиться и повысил голос в надежде, что его услышать подельники во дворе - нашим салом нам же по сусалам, значит?

   - Про благодарность мы с тобой потом потолкуем - утешил его Карасев. Воспользовавшись тем, что его товарищ плотно удерживает бандита под контролем, он встал, снял с гвоздя на стене свой автомат, и передернув затвор, пристроился слева от входа - ну зови что ли своих подкулачников. Потолкуем и с ними тоже.

   - Сволота вы краснопузая - покачал головой хозяин - ну кончите вы меня, так вам же все одно крышка. Вам же все одно, отсюда живыми не выйти.

   - А ты без лирики. Делай, чего говорят - Игнатов не настроенный на дискуссию пребольно ткнул его в ребра стволом револьвера и взвел курок.

   - Ну не так-то легко нас здесь достать - Андрей окинул дом хозяйским взглядом - опять же, неужто тебе добра честно нажитого не жалко? ...

   Договорить он не успел. Входная дверь широко распахнулась, и на пороге нарисовался уже знакомый детина. На сей раз вместо сельхозинструмента в руках он держал мосинский карабин.

   -- Чаво... - он удивленно застыл, уставившись на своего главаря сидящего в обнимку с пограничником.

   - Бац - приклад карасевского МП с глухим стуком соприкоснулся с черепушкой бандита, отчего тот мешком рухнул на пол.

   - А-а-а - кто-то дико заорал за дверью и следом оглушительно грохнул обрез.

   Андрей ответил короткой очередью, которой, впрочем, оказалось достаточно, о чем ясно свидетельствовал шум падающего тела и отсутствие дальнейшего движения в сенях.

   - Живой? - Карасев метнулся к товарищу.

   - Живой - бледный Игнатов сидел на полу, морщась и держась за простреленное плечо. Вот Филиппу повезло меньше. Грудь главаря была буквально разворочена выпущенным с близкого расстояния картечным зарядом. Некоторое время он еще тяжело хрипло дышал, бессмысленно глядя в потолок невидящими глазами, а потом пару раз дернулся и затих.

   - Потерпи чуток. Я сейчас - памятуя о наличие еще одного противника, Андрей бросился к выходу.

   Стараясь, не подставится под пулю, выглянул в сени. Никого. Переступив через труп застреленного им бандита, пинком открыл дверь, и кубарем выкатился наружу. Освещенный солнцем просторный двор был пуст. Только без умолку выла, забившаяся в конуру, испуганная выстрелами собака. Добротные ворота распахнуты настежь. Андрей метнулся на улицу. Тоже никого. Заслышавшие выстрелы селяне попрятались кто куда, а уцелевшего бандюка и след простыл. Поняв, что искать его дело бесперспективное Карасев вернулся к раненому товарищу.

   Игнатов, матерясь, разодрал зубами упаковку ИПП. Андрей как мог, его перевязал. Оглушенный ударом приклада здоровяк начал потихоньку приходить в себя, и бойцы, скрутив ему руки за спиной, вытащили пленника во двор. Тот даже не пытался сопротивляться, только что-то нечленораздельно мычал, и ошалело тряс окровавленной башкой.

   У распахнутых ворот между тем стали собираться люди. В основном женщины и дети. Немногочисленные мужчины под взглядами пограничников, старательно отворачивались и прятали глаза. Две сердобольные соседки, воровато оглядываясь, увели куда-то причитающую и рвущуюся к мужу и сыну маленькую хозяйку. Впрочем, Андрею было не до нее, разглядев в толпе любопытную физиономию Ваньки, он подозвал паренька к себе, объяснил, как найти Олексича и остальных бойцов и отправил за помощью.