Глава VII
Мосолов, после звонка, надел куртку и пошел в бригаду. «Странный разговор получился. Если он в Хороге, то почему не действует через отряд? Кто второй? Почему не в состоянии передвигаться? Что за груз? Причем тут Кыштым, в котором я не был с 42 года?» Он шел к штабу, Найтова он помнил еще солдатом. Довольно быстро он стал сержантом, а потом и вовсе заменил командира группы и последний год водил группу, в том числе на боевые, и в разных странах. Потом уехал в Ленинград, в морское училище, но в 79–м весной неожиданно приехал из Москвы в командировку от ГенШтаба на должность группера в формируемый новый батальон. Гибель его группы очень переживали все. И вот, спустя полгода он появляется… Дальний заброс? Но почему подставили группу? Вряд ли… Войдя в штаб, он уже принял решение. Принял доклад дежурного, и приказал ему заказать билет на утренний самолет в Ош. Зашел к ЗАСовцам и вызвал командира 1 роты Васильченко. Рота находилась под Ошом, на выходе: отрабатывали взаимодействие с мотострелками в поиске.
— Казань-1, Гранату!
— Гранат, я — Казань один! На связи!
— Первого на связь!
— Я первый, слушаю.
— Где находишься?
— В 12 км к югу от Нооката.
— Утром две машины и УАЗ направь в Ош, уазик пришли в аэропорт к 7–50, встретить меня. Машины подготовить к маршу. «Баллонов» возьми самых опытных. Пойдем в Хорог. Как понял?
— Вас понял! Вас встретить?
— Если сам поедешь в Хорог, то приезжай. Времени нет, идем на подбор!
Марш был тяжелый: местность голая, у погранцов усиление, малость промахнулись с водой на первом участке. То ли консервы были пересолены, то ли просто нервничали из-за постоянно встречающихся пеших патрулей и воя шакалов, но вода кончилась быстро. Пришлось набить котелок снегом и размораживать его на себе. Не самое приятное удовольствие! К Сары–Агачу просто бежали! Все! Все заставы в тридцати километрах! Можно двигаться и днем, и ночью! Теперь успеем подойти к «Славе КПСС» в любом случае! Какой-то чудак на букву «М» прикрутил к скале огромные алюминиевые буквы, наподобие «Hollywood» в Калифорнии, и решил, что он «дизайнер», причем последние буквы он явно каРРтавил. Это сооружение видно на дороге Ош–Хорог на протяжении почти 100 км. Там, где они установлены, дорога проходит в ста метрах от сооружения. Три скрытых подхода к ним сверху. Днем есть тень, от букв, и две расщелины от ветра. В общем, сооружение стало притчей во языцах. Мы подошли к нему еще засветло и стали ждать колонну. Они появились ближе к ночи: два бронетранспортера и уазик. Я пошел вниз к ним, а Полина, подняв незаряженную СВД, следила за нами. Но, я заметил, что два снаряженных магазина она вытащила из рюкзака. Из УАЗика вылез командир бригады. Сам приехал! Докладываюсь: «Лейтенант Найтов, командир 13 группы 4 батальона, до высадки вертолет доставки был сбит, вышел из окружения.» Мы обнялись с Васильченко и его новым взводным, я его не знаю. Мосолов стоял чуть поодаль, и тоже меня облапил. Он крупнее меня, но ниже. Обнимаясь, тихо спросил: « Где второй и привет из Кыштыма?» «Пойдемте наверх, товарищ полковник!» Он, чертыхаясь, полез за мной по камням.
— Андрей! Не спеши так! Далеко еще? — мы отошли от колонны метров на 60, я поднял над головой руку. От буквы «А» отделилась фигура с рюкзаком и винтовкой в руке. Чуть не доходя нас, Полина остановилась:
— Курсант Мосолов! Доложите обстановку!
Мосолов выхватил из кармана фонарик и попытался осветить лицо Полины. Она сделала еще три шага вниз–вперед.
— Не слышу доклада!
— Старший сержант Еременко! — почти прошептал Мосолов, — Полина Васильевна, командую 15 отдельной разведывательной бригадой специального назначения. Выполняю «подбор» группы лейтенанта Найтова. Здравствуйте! Вы же не вернулись с боевого выхода, в 42 году…
— Он тоже не вернулся, подполковник Мосолов. Вы считаете, что разговариваете с трупами?
— Ни фига себе: Привет из Кыштыма! Ты знаешь, кто она? Мой инструктор в разведшколе ОсНаз по радиоделу и снайпингу. Самая красивая инструктор в школе. По ней все сохли!
— Я знаю, товарищ подполковник. Вот наши документы.
— Майор ГБ? И твоя морда?
— Грузиться будем?
— Да, конечно! Садитесь в мой УАЗик! Где вещи?
Я поднялся наверх и взял свой рюкзак. Все вместе спустились вниз.
— Товарищ полковник! Вопросов явно будет много, давайте, я сяду за руль, а водителя отправим отдохнуть?
— Да, конечно! Соловьев! К машине! Иди, поспи в БТР! Васильченко! Один БТР вперед, охранять УАЗ! Разворачиваемся и в Ош! Топлива у Вас на сколько?
— Заканчиваем дозаправку, тащ полковник! До Мургаба хватит! Там дозаправимся!
Мы двинулись колонной в сторону Оша. Полину никто не видел. Даже на заправке в Мургабе. Колонной прошли последний КПП выехали из погранзоны. Все! По дороге Полина вербовала Мосолова. Впрочем, это и не требовалось делать: прочитав собственное письмо, которое он сам не писал, узнав, что это приказ Верховного, Мосолов приступил к выполнению задания. Как только прошли КПП, он снял гарнитуру с рации и сообщил Васильченко, что выходит из колонны, дальше они идут самостоятельно, о том, что и где делали, и кого поднимали, никому ни слова. Я нажал на газ и прибавил скорость. Командир и Полина разговаривали об общих знакомых, я им не мешал, а продумывал варианты, как быстрее попасть в Москву. После Гульчи дорога пошла вниз, так что вылетели из головы всякие мысли, все внимание дороге. Прошли «бабочку», стало чуть попроще, наконец, горы остались позади. Командир с кем-то связался, после этого сказал: «Заправляемся в 111–м и в Фергану! Там борт на Чирчик. Нас будут ждать. Аккуратно прибавь!». Проехали через Ош. Первый довольно большой город на пути. Полина с огромным интересом рассматривала окрестности и людей. Проехали мимо «трона», погранотряда, по кольцу прямо и налево, мимо ипподрома, в парк 111 ПДП. Подполковник Дураков недоуменно посмотрел на меня: «А говорили, что ты погиб?» «Сбрехали, товарищ подполковник!» Я быстренько заправился, развернулся и мы выскочили на шоссе и через два часа я расписывался за полученные парашюты в ПДС, а командир и Полина уже были на борту Ан-12. Подъехал выгрузил парашюты, а прапорщик из ПДС забрал машину. Все, в воздухе. Через сорок минут мы сели в Чирчике, нас ждала машина командира. Поехали не через город, а через полигон и Азадбаш. Мост, КПП, я дома! Машина тормознула возле штаба. Командир отмахнулся от дежурного, он был мне не знаком, и мы прошли в его кабинет.
— Сейчас получишь деньги за полгода и командировочное в Москву на тебя. Полину переоденешь в гражданку. По плану бортов в ту сторону нет, придется поездом. Я оформлю отпуск тебе, это еще деньги. И в Москве, в Управлении получишь свои командировочные и чеки. В поезд и вперед.
Он позвонил НачФину.
Семеныч разулыбался, долго стучал мне по спине: «Живой, чертяка! Наши в огне не горят, и в воде не тонут!» Через полчаса, уже с отмененным приказом о снятии со всех видов довольствия, я стоял возле кассы бригады. С боевыми набежала очень солидная сумма. И в Москве будет еще, мне показали расчетный лист. Если чеки загнать, то даже на «семерку» хватит! Я вернулся в кабинет командира.
— Все? Готов? Полина Васильевна, теперь ко мне! Обедать! Жена и дочь уже ждут! Вы — официально жена Найтова. Так что, никаких секретов мы не откроем. Плюс, мои девицы помогут Вам переодеться и привести себя в порядок.
Мы пришли к командиру: Мария Филипповна и Светка крутят пельмени. Это фирменное блюдо Марии Филипповны, она из Сибири. Бессменный Председатель Женсовета, гроза всех молодых лейтенантов бригады и семейных пар. Светка — студентка Ташкентского Университета. Вечно мне глазки строила и любила потанцевать со мной. Полину, поначалу, восприняли как очередную «незадачливую женушку» молодого лейтенанта. Командир их поправил, сказав, что у Полины несколько «боевых».
— Андрюшка! Ты где такую нашел? — спросила Мария Филипповна.
— Это она меня нашла! Я здесь не при чем! Я просто капитулировал! — за что я получил подзатыльник от супруги.
Светка тоже, сначала надулась, а потом с удовольствием взяла шефство над Полиной, которая была не в зуб ногой в современной моде. В итоге, после обеда, все женщины на «жигуленке» укатили «прошвырнуться по магазинам», так как местный «Бахор» их полностью не устраивал. Полину переодели в Светкины вещи и повезли одеваться «для Москвы»! Все! Плакали наши денежки! Ну, посмотрим, кого они мне вернут обратно! Роберт Павлович хохотал вместе со мной, но отпустил дам в Ташкент. Когда ушли, он налил себе и мне водки.
— Андрей! Давай за тебя и за успех нашего безнадежного дела. Сам понимаешь: всколыхнуть это болото несколько трудновато! То, что ты выкрутился — это замечательно. Я вылечу самолетом в Москву, и встречу Вас на Казанском. Давай!
Мы выпили.
— Ты Его, правда, видел?
— Да. И «Вы-2» его тоже видел и разговаривал с ним.
— Ой, не знаю, Андрей. Лезем мы в дебри! Чем это закончится — никому не известно.
— Да, конечно, товарищ полковник.
— Что там сейчас?
— Сняли блокаду Ленинграда, летом. Паулюс капитулировал в Январе, Ростов взяли обратно, тоже в Январе. «Большой Сатурн» состоялся. Гитлеру — хана пришла. Сейчас его войска окружают под Харьковом.
— Мне бы туда! С сегодняшним опытом!
— Ну, если получится. Главное — здесь сработать. Иначе не с чем будет возвращаться.
— Ты прав!
Командир немного «нагрузился», думая о чем-то о своем. Вернулись дамы! Полинку я, практически, не узнал: голубое «дутик$1 — пальто, высокие австрийские сапоги, джинсовый костюм, модный парик, большой импортный чемодан в дорогу и норковая шапка. Девочки сходу уселись перед зеркалом рисовать Полине лицо! Пользоваться современной косметикой она не умеет. Я вышел покурить на кухню, там меня перехватила Светка:
— Ты где нашел такую «дяревню», Андрей?
— В Афганистане, Светусик. Вообще-то, у нее папа — профессор Политеха в Питере, ну, а женские причиндалы она никогда не носила.
— А почему у нее белье армейское?
— Там другого не выдают, Светка!
— Кошмар! Никогда бы не согласилась такое носить!
— Еще как согласишься! Поверь!