Глава XVI
Расстались мы с Михаилом Ефимовичем большими друзьями. Он преданно любил танки, танкист до мозга костей. Командовать армией РГК, быть на острие основного удара — это престиж для командира любого уровня. Плюс его знание комсостава танковых войск, даст возможность в кратчайшее время создать ударный кулак. По всей видимости, Ивашутин добрался до Москвы, и это решение ГенШтаба. Таких танков и не должно быть много. Основной рабочей лошадкой станут Т-54/55 и немногочисленные оставшиеся на складах Т-44. А Гитлера мы лишили его «длинной руки»: танков «Тигр» с 88–мм пушкой, расстреливающей Т-34 с расстояния в полтора километра. И знаменитая «гадюка» с коническим стволом не может пробивать броню Т-55 за пределом досягаемости танковых орудий. «Подарок», сделанный начальником ГенШтаба Огарковым, особенно ценен в середине весны 43–го года. Гитлер собирает танковый кулак на юге, пытаясь решить судьбу войны. СССР-81 положил на весы мощнейший кулак, компенсировать который у Германии силенок не хватит. Курска и Прохоровки не будет. Тупой клин «Тигров» встретят 700 танков 1 Гвардейской танковой армии, и разгромят его на дистанциях, недоступных для гитлеровцев. В общем, «прилетел вдруг волшебник в голубом вертолете!». Причем, Огарков точно знал, что необходимо делать! В первой же поставке шел полковой учебный класс. Я мысленно ему аплодирую! При встрече выскажу ему свое восхищение. Василевский тоже сориентировался мгновенно, прислав прославленного командира, на счету которого разгром Гудериана под Тулой.
А мы возвращаемся на Клухор, навстречу нам идут длинные колонны трейлеров с накрытыми чехлами танками, контейнеры с боеприпасами, на нескольких трейлерах вижу «Шилки» и «Тунгуски». Класс позволяет готовить командиров и бойцов и для них. Документация прибыла. Через несколько дней мы вернемся, проверим подготовку бойцов, сейчас нужно на связь с Верховным. Плюс надо готовить техников для обслуживания присланных вертолетов. На них все будет гораздо быстрее, чем на БТР.
Верховный одобрил мое решение не встречаться сейчас с Брежневым и Романовым.
— Вы поступили дальновидно и политически верно, товарищ «Стрелков». Пусть присылают предложения в письменном виде. И пусть, пока, не знают, что есть большие ограничения по проходу людей через портал. Нам кажется, что армейские товарищи действуют более эффективно и продуманно, чем партийные деятели. Сделанного ими на съезде явно недостаточно для коренного изменения ситуации в СССР. Я подготовлю и передам Вам наши предложения по улучшению положения в СССР. Вам же следует уделить больше внимание организации обучения. Техника поступает новейшая, а людей ее знающих, слишком мало. Надо бы организовать что-то вроде курсов, и готовить на них преподавателей для новой техники. Подумайте об этом, товарищ «Стрелков».
— Вас понял, товарищ Иванов. Считаю необходимым усилить радиоразведку на фронтах, необходимо уточнить, где сосредотачиваются немцы и их ближайшие планы. Что говорит наш ГенШтаб?
— Считают, что основной удар будет под Харьковом. Новых данных в ГенШтабе не появилось.
— Понял, товарищ Иванов.
Разговор дал ощущение, что у нас произошел провал в разведке. О планах противника нам ничего не известно.
— Страж! Где сейчас находится фельдмаршал Манштейн?
— В Виннице, на докладе Гитлеру. Последние сообщения были оттуда. Хотите посмотреть?
— Не помешало бы!
Страж «дал картинку»: сначала это был вид сверху на небольшой аэродром, затем довольно быстро он стал масштабироваться, большой 4–х моторный самолет стоял на краю поля, много истребителей. Аэродром огражден тремя рядами колючей проволоки. Много постов, огневых точек. По полю катился «Юнкерс-52». Он остановился напротив стоянок Мессершмиттов и Фокке–Вульфов. Из него вышла группа офицеров и генералов в парадной форме. На плече одного из них появилась метка.
— Вот он! — сказал Страж. — Сейчас будет звук.
Изображение разделилось, левая часть стремительно приблизилась к плечу фельдмаршала, затем правая часть увеличилась, а левая исчезла, стало слышно дыхание. Навстречу фельдмаршалу почти бежал офицер.
— Хайль Гитлер, господин фельдмаршал.
— Здравствуйте, Гюнтер! Что фюрер?
— Ждал Вас вчера с докладом.
— Русские предприняли еще одну попытку ударом с юга срезать Харьковский выступ. Понесли потери и отошли на исходные. Буденный повторяется!
— Фюрер сегодня вылетает в Растенбург, нам следует поторопиться.
— Где обещанные дивизии?
— Начали выгрузку в Сумах и Конотопе. Эшелоны «дас Рейх» на перегонах между Минском и Меной. С юга начали переброску 8 дивизий. Ожидаемое время прибытия: середина апреля.
— Еще месяц! Медленно, черт возьми!
— Делаем все возможное, фельдмаршал, но партизаны!
Изображение стало опять стремительно расти, затем сменился план. Фельдмаршал сел в машину. Ехали не долго, но их несколько раз останавливали на постах. Сильное охранение.
— Как ты это делаешь, Страж?
— Это спутник, по–вашему. Он может делиться на 8 частей, закрепляться на одежде, стряхнуть его сложно, да и заметить тоже. Внешне похож на небольшое насекомое.
— Он полностью автономен, или ты им управляешь?
— В данном случае, я.
— Запиши все! И, главное, нужен снимок карты.
— Снимок? А, изображение! Сделаю.
Я достал из сейфа график поставок, чтобы проследить поставки РСЗО и активно–реактивных снарядов к 152мм пушкам.
Середина апреля. Немцы торопятся! В той войне они подготовились к наступлению только в Июле. Значит, сил у них будет меньше. Но, пока неизвестно направление главного удара.
— Страж! У нас есть на чем слетать над всей линией фронта и посмотреть собственными глазами, что где твориться.
— Не понял! Зачем летать, да еще самому? Ваша жизнь слишком дорога для нас, Андрей!
— Еще недавно ты хотел меня дезинтегрировать!
— Я ошибался в Ваших возможностях.
— Ты же машина, машина не может ошибаться.
— Я — интеллект, я имею право неверно оценить угрозу со стороны другого интеллекта. Вы — возмутитель спокойствия, человек без четких рамок, Ваше поведение и реакцию трудно предугадать. В мирной жизни это опасно и доставляет немало хлопот, но, во время войны — это полезно. Что вы и доказали в Африке. Кроме того, Вас всего трое, один еще не родился. А предстоит большая работа по восстановлению управления Империей. Дать текущую информацию по всем фронтам?
— Слушай! А у тебя есть возможность создать небольшую электронно–вычислительную машину, ну, примерно, вот таких размеров, так, чтобы изображение возникало не в голове, а на экране?
— Создать? Нет. Здесь нет, такие устройства может создать ИскИн 2852. Но как ты это покажешь? На Земле еще нет таких устройств.
— Я скажу, что они делаются в восемьдесят первом, но не в СССР. Никто это проверить не сможет! Но, на вооружение еще не приняты.
— Я не могу сделать этого, Андрей. Нам запрещено передавать технологии отсталым расам и искусственно ускорять их развитие. Это представляет угрозу для них самих, в первую очередь. Человечество очень агрессивно в его теперешнем состоянии. Важно объединить человечество, сначала, и это необходимо делать не военным путем.
— ИскИн, идет война. Такие устройства уже делает на Земле фирма «Эппл» в Америке, я читал об этом. Нарисуй на корпусе надкушенное яблоко, назови его Macbook? Поставь защиту от вскрытия, и все будет в порядке. Надо сделать документы на него, подобные тем, с которыми приходит новая техника.
— У нас не используется бумага. Это устаревшая технология.
— Пусть ИскИн 2852 скопирует устройство для печати у американцев и передаст сюда. Здесь требуется минимум две таких ЭВМ: у меня и у Василевского.
— Ваше Величество! — позвал Страж Полину.
— Слушаю!
ИскИн передал ей содержание нашего спора.
— Страж, в земных делах Андрей соображает лучше. Если говорит, что это надо, то сделай, как он говорит.
— Слушаюсь, Ваше Величество! Но это опять нарушение безопасности Империи.
— Сейчас Империя состоит из меня, Андрея и неродившегося ребенка. Не велико государство, а шуму, шуму! — пошутила Полина.
— Вы правы Ваше Величество. Андрей, сходите к порталу, возьмите образцы.
Пришлось останавливать красноармейца, начавшего грузить этот груз на машину.
— Нет–нет, это мне!
— Пожалуйста, товарищ старший майор.
Страж передал код замка, мы открыли ящик. Два плоских прямоугольника, раскрывающихся как книжка.
— Дизайн ИскИн 2852 взял с компьютера Стива Джобса в 1998 году, что-то подобное есть у IBM в 1981 году. Может быть, назвать IBM?
— Зачем? Фирма «Эппл» существует?
— Да.
— Этого достаточно. Как включается?
— Руку приложите.
— А как это будет включать Василевский?
— Никак. Вы включите и запретите выключать. Ему, я думаю, надо сделать его побольше, вот таким! — и он показал довольно громоздкий компьютер Apple III. А этот отправим обратно. Ее Величеству он не нужен. Терминального подключения ко мне достаточно. Это Вы, Андрей, плохо умеете мной пользоваться.
Что он ко мне пристал? Это не так, это не эдак? Наверняка хочет полностью контролировать меня, как Полину, чучело электрическое!
— А это, что такое?
— В Америке это называется принтером. Позволяет вывести информацию на бумагу. ИскИн немного переделал его, чтобы не шумел.
Я прикоснулся рукой к ЭВМ, и мысленно дал команду включиться. Открылась крышка, загорелся экран, побежали какие-то иероглифы. «Как это читать?» «Настройте его, Андрей, как Вам удобно!»
— Это как?
— Как со мной разговариваете. Его имя: Точка. Проведите рукой по экрану.
Провел, появилась картинка, на которой было изображено что-то непонятное.
— Что это?
— Изображение знаменитого лабиринта Торхеды. Символизирует победу разума над запутанностью жизни и природы.
— Как сменить?
— На что?
— Ну вот, хотя бы на Клухор?
— Андрей, давайте я Вам заложу программу, как это все делается!
— Опять лежать?
— Нет, это гораздо быстрее. Разрешите терминалу загрузить программу.
— Разрешаю. — ничего не произошло, но я уверенно поменял интерфейс на удобный, вызвал наиболее нужные программы на рабочий стол устройства, соединился со спутником, который находился в Ставке «Дубовый Домик» в Виннице.
— А теперь, Андрей, сделайте все это без него.
Я мысленно проделал все тоже самое, причем получил более четкий звук и изображение.
— Через меня удобнее?
— Да, и вызывать никого не нужно.
— И зачем Вам был нужен этот «компьютер»? Только из-за того, что это привычнее? Вы можете дать команду и распечатать все то, что видите в «Дубовом Домике». Поднимите спутник над картой.
Я мысленно дал команду подняться над картой и передать мне изображение для печати. Через несколько минут я уже склеил распечатанные листы с операцией «Цитадель». Взял «Эппл 3» для Василевского, эту склейку, фотографию Гитлера и Манштейна, сделанную «спутником», принтер, погрузил все в БТР, и мы с Полиной поехали в Черкесск. По дороге мне пришла в голову мысль лететь не в Москву, а к Буденному. Мы с ним уже работали и он лично меня знает, и то, что я — разведчик. Будет проще дать информацию, чем Василевскому.
В Черкесске уперся Страж и сказал, что в Москву он Полину отпустит, а в Первомайку полечу только я. Рисковать всеми сразу, он не может позволить. Приказ Верховного только у меня, Полина в нем не упомянута. Полина побузила немного, но поехала обратно, тем более, что дел на Клухоре было с избытком. Такая куча бумаг! Страж, как в воду глядел! На подлете нас атаковала пара «Мессершмиттов». Группа прикрытия вступила в бой, а наш Си-47 соскользнул вниз и, прижимаясь к земле, ушел от боя. Но корпус в нескольких местах оказался прошит пулями. Плюхнулись в Первомайке, два часа ждали машину в штаб Южного фронта.
— Доложите Командующему, что прибыл старший майор Горский.
— Командующий занят.
— Напомните ему, что он со мной встречался в августе сорок второго в Тбилиси.
— Я же Вам сказал, товарищ старший майор, что Командующий передал…
— Капитан, ты не слышал приказания? Тебе уши прочистить? Я могу…
Адъютант сделал серьезную мину и скользнул к Командующему. Что он там говорил, я не знаю, но из дверей появилось широкое лицо Буденного.
— Кто здесь шумит! А, разведка! Проходи! Ты че, капитан! Своих не узнаешь!
Я прошел в комнату. Накурено, маршал продолжил разносить начальника разведки фронта генерала Ефимченко.
— Ты потерял восемь групп, а сведений: баран начихал. У меня жгут танки, а ты: «Не знаю, товарищ маршал. Группа не вернулась!» Когда вернутся? Когда будет язык? И не говори мне, что завтра! У тебя людей уже не осталось! Так и будем в бирюльки играть? Иди, и утром доложить мне свои предложения!
— Видал орла? — обратился он уже ко мне. — Полтора месяца вскрыть оборону противника не может! Что приехал?
— По этому же поводу!
— Зря приехал! Можешь возвращаться и доложить, что нет у меня ни сил, ни разведки. Если надо, отвечу. Хозяин прислал? Или Лаврик? А чего в старой форме ходишь?
— Да, нет, Семен Михайлович. Я не контролировать. У меня приказ Верховного: помочь срезать Харьковский выступ.
— Как??? Что Вы мне мозги пудрите! Три танковых полка сжег!
— Давайте не будем кричать, и станем разбираться потихоньку. Где можно подключить аппаратуру?
— Вот две розетки.
Аппаратура в питании не нуждалась, но требовалось изобразить сложности. Буденный уставился на пробегающие иероглифы загрузки ЭВМ.
— Что это?
— Электронно–вычислительная машина. Позволяет управлять разведсамолетом и получать качественные снимки.
— Они их там сбивают!
— Начнем с Карловки?
— Нет, если начинать, то с Соленой Балки!
Картинка на экране поехала на юг.
— Отсюда?
— Не знаю, не узнаю.
— Вот наши позиции. Где там НП?
— В рощице, слева от плотины.
— Это? — Я подвел спутник вплотную к амбразуре наблюдательного пункта.
— Так это ж Федоров! Сынок! Дай-ка Федорова! — обратился он к связисту.
Лицо у стереотрубы исчезло. Послышался голос комдива Федорова, отвечающего по рации.
— Палыч, вернись к стереотрубе и помаши левой рукой! — приказал маршал.
С абсолютно недоумевающей мордой, комдив подошел к стереотрубе и, обернувшись назад, что-то спросил у кого-то. Потом, поняв левую руку, помахал ладошкой.
— Ни х… себе! — раздался сочный мат Буденного.
— Товарищ маршал! Пару человек, умеющих быстро поднимать карту! И чистые карты, поднятые с нашей стороны.
Буденный буквально вылетел из комнаты, его сочный мат разносился по штабу, через пару минут у стола сидело два майора, были разложены карты.
— Ориентир «высокое дерево», азимут тридцать, дистанция 4.5, танк Т-5 «Пантера», лево два, глубже один: дзот артиллерийский, два наката, 75–мм «гадюка»…
Мы работали шесть часов. Нашли три дыры в обороне немцев. Когда закончили, я достал формы «ОГВ» для майоров и для маршала.
— Ребята! Это все принесла «разведка». Как это составлялось, представляет государственную тайну особой важности. В плен Вам лучше не попадать. Вы ничего не видели и ничего не поднимали. Всем все понятно?
Утром Южный фронт подавил сопротивление немцев, прорвал фронт в районе Богодухова и после десятидневных боев перерезал Харьковский выступ. 16 дивизий немцев оказались в мешке. Но, эти события застали меня уже в Москве, куда я вылетел сразу от Буденного. Василевского я на месте не застал, он вылетел на Центральный фронт, сразу после доклада Буденного о получении информации об обороне противника в районе Харьковского коридора. Зашел к Меркулову. Тот внимательно меня выслушал, выделил машину, я привез ЭВМ ему. Распечатал то, что составили у Буденного. Передал ему расходники для принтера, пообещав восстанавливать чернила по мере необходимости. Но уточнил, что это на небольшое количество копий. Показал как увеличивать или уменьшать масштаб. Просил не выключать, так как, кроме меня, ее никто запустить не может. Меркулов подвигал мышкой, посмотрел на электронную карту с нанесенными условными знаками, почесал голову и сказал, что я напрасно трачу время. Лично ему такая машина не нужна. Это — для армейской и фронтовой разведки. Так как это единственный экземпляр, то он будет иметь это в виду, и, когда появится необходимость, будет сообщать мне, что что-то требуется. Я связался с Василевским, он сказал примерно тоже самое. Дескать, возись со своей техникой сам. Спасибо, что хотя бы поблагодарил за проделанную работу на Южном фронте. Впрочем, было понятно, что ему некогда, потому, что его ответы по телетайпу приходили с большими перерывами. В общем, первый блин комом, а инициатива наказуема. Я сдал машину в секретную часть на Лубянке. Беспокоить Сталина по этому поводу я не стал. Созвонился с ним, сказал, что нахожусь в Москве, меня отругали, что я не в Батайске, и Сталин повесил трубку. Кажется, я переборщил с новшествами. Идея поддержки не нашла. Я позвонил на Центральный, сообщил, что доберусь самостоятельно, так как задерживаюсь, а им приказал возвращаться в Черкесск. Вышел с Лубянки, завернул во дворик и открыл портал.
— Ты почему через портал? — послышался голос Полины.
— Получил фитиль от Сталина, почему занимаюсь не своим делом.
— А я Вас предупреждал, Андрей, что ускорение развития отсталых рас опасно для самих рас. Убедились? — раздался голос Стража.
— Нет! Убедился, что мы плохо подготовили операцию. Как пройти к 2852?
— Через портал! — ответил Страж и отключился. Я вызвал портал и шагнул в него. Теперь порталы не оказывают сопротивления, я хожу так же как и Полина: свободно.
Оказался в рубке линкора 2852. Похожа на рубку 753–го, но выполнена в другом цвете, отличаются приборы.
— Я Вас приветствую, Ваше Величество! — послышалось в голове. Голос высокий, похож на женский.
— Здравствуйте, ИскИн 2852. Ваш голос напоминает женский.
— Да, все четные ИскИны — женщины. Поэтому нам разрешена репродукция. Линкор 2852 находится в полной боевой готовности, с вашим появлением боеготовность 92,357% из-за отсутствия экипажа на борту. Четвертый реактор находится на профилактике, но это не влияет на боеспособность.
— Благодарю Вас. У Вас есть имя, кроме боевого номера?
— Да, мне нравится — и она произнесла какую-то абракадабру длиной в километр.
— А если чуть короче?
— Айрин.
— Очень приятно, Айрин. Меня зовут Андрей.
— Я в курсе, Ваше Величество.
— Андрей.
— Я поняла.
В результате общения с этой очень вежливой дамой, я выяснил, что на четных кораблях есть возможность производить и обучать новых ИскИнов, но окончательное обучение проводит человек, а не машина. С уровнем доступа, как у нас троих, причем уровень доступа нашего сына будет самым высоким. Он будет иметь возможность обучать ИскИны линкоров. Полина может обучать линейные крейсера, а я все, что ниже этих двух уровней. Я, правда, это, по–моему, не умею делать.
— Вы ошибаетесь, Андрей. Иначе бы Вы не получили этого доступа.
«Ну, наверное, это скрытые резервы моего организма.$1 — подумал я.
За разговором я осматривал корабль, но, довольно быстро устал, так как размеры были просто впечатляющими. Вернулся в рубку.
— Как можно осмотреть окрестности? — спросил я Айрин.
Она подсветила несколько устройств.
— Или можете воспользоваться моими возможностями.
Я предпочел перископы, если их так можно назвать. Четко сзади довольно высокая гора Попокатепетль, вулкан, километров 10 от нас. Слева — большая деревня, можно сказать, город. Это — столица Ацтеков: Мехико. Айрин предупредила, что индейцы агрессивны, они приносят в жертву людей, поэтому прогулки возможны только в скафандре космодесантника. Экипаж линкора, с восторгом встреченный местными жителями, полностью погиб в результате утраты бдительности. Пошли праздновать в город День Текилы, и никто не вернулся, хотя три года к ним относились как к богам. Особую опасность представляют духовые трубки индейцев.
— Индейцы узнали, что экспедиция готовится покинуть эту планету, и решили оставить всех богов на Земле. Случайно удалось спастись одной единственной женщине: Иламатекутли. Ей удалось уйти на спасательную шлюпку на орбите Земли. Но она умерла от ран и яда жабы аги, который используют индейцы для охоты. К сожалению, экипаж был очень небольшой, всего двадцать человек. Спасательная экспедиция, которую я провела немедленно, результатов не дала. Всех сильно напоили Текилой и никто не сумел вызвать меня. Я здесь уже 1500 лет.
Разговор мы продолжили в каюте командира, в которую меня проводила Айрин. Она создала свой образ: высокой стройной женщины в летящих одеждах. Такие же большие глаза, как у Полины.
— Айрин, вы сделали три электронные машины недавно, но меня постигла неудача с их внедрением.
— Да, 2741 уже сообщил мне. Он недоволен, что вы пытались передать наши технологии иной расе.
— Я — представитель иной расы.
— Вы достаточно сильно отличаетесь от нее. Скорее всего, у Вас смешанная кровь обеих рас. Такие эксперименты проводились.
— И тем не менее, я родился, как и Полина, на этой планете, воспитывался жителями Земли. И понятия не имел об Империи. У нас идет тяжелая и очень кровопролитная война. Одна из национальностей провозгласила себя новой расой, и пытается нас полностью уничтожить. Речь идет о выживании большого количества людей. Нам не хватает средств разведки. Я пробовал вести разведку методами Империи. Очень впечатляющие результаты. Но, разведка такого уровня находится выше понимания современных людей. Требуется упростить ее и довольно сильно. У нас есть отличные телекамеры, мощные двигатели и очень хорошие передатчики. Требуется носители больше «спутника» и много проще его. Что-то вроде небольшого самолета, которым можно управлять с Земли, облетать небольшой участок, и передавать на землю информацию о противнике, используя не глобальные, а текущие координаты. За точку отчета этих координат использовать место нахождения радиостанции. Радиостанция земная: Р-105 или Р-127. Самолет сделать из прозрачных материалов, чтобы снизить его заметность. Камеру можно сделать в обычном и инфракрасном диапазоне. Используемые электронные чипсеты можно замаскировать под обычные для 1981 года радиоэлементы.
— Я Вас поняла. То есть, вы вместо наших наноспутников, хотите использовать более–менее большие летательные аппараты, чтобы скрыть присутствие наших технологий. Правильно?
— Да. Аппарат должен быть не очень большим, два оператора: один управляет вручную аппаратом, второй снимает с экрана монитора информацию и накладывает ее на бумажную карту.
— Что всегда поражает в жителях Земли, так это их изворотливость. — улыбнулась Айрин. Ей идет представляться полупрозрачной женщиной. Видеть Стража мне никогда не хотелось. Этой удается создать образ. Хорошая актриса.
— Сколько таких устройств требуется?
— Примерно тысяча и учебная документация для обучения. На бумаге.
На столе появилось большое блюдо с вкусно пахнущим мясом, нарезанными овощами, тонким обжаренным картофелем. Затем откуда-то снизу был подан запотелый кувшин, тонкая большая кружка, слева появились тонкие лепешки.
— Несмотря на то, что прошло полторы тысячи лет, индейцы помнят, откуда появились боги, и каждые двадцать восемь дней приносят дары, три раза в году человеческую жертву, по количеству урожаев кукурузы. Обычно я дезинтегрирую эти дары, но, после того, как узнала о появлении в экспедиции людей, держу небольшой запас на случай Вашего появления. Я была счастлива узнать о беременности Ее Величества, и о грядущем окончании этой затянувшейся экспедиции, Андрей. Приятного аппетита!
Мясо прожарено идеально: тонкий вкус, большое количество пряностей, много сока. Часть овощей и фруктов была абсолютно незнакома. Пиво было густым и терпким. По окончанию не потребовалось убирать со стола и идти мыть посуду. Все куда-то исчезло, а кувшин заменен торхедским вином.
— Я вынуждена огорчить Вас, Ваше Величество, но безопасность Империи выше гостеприимства. Нечто подобное предлагал нам вождь Ацтеков. Правда, в отличие от Вас, он рвался господствовать на этой территории. Совершенно понятно, что аппетит приходит во время еды. Как бы Вы отнеслись к появлению у СССР противника, мощь и вооружение которого, не позволяют Вам даже приблизиться к нему? В голове императоров неразвитых народов всегда сидит мысль о «длинной руке», «длинном ноже», мече и по возрастающей. Надо отметить, Андрей, что Вы, Ваше Величество, коренным образом отличаетесь от людей: в настоящее время Вы — самый могущественный человек на этой планете. В Ваших руках флот, способный разрушить любую планету Солнечной системы, но Вы не стремитесь этого сделать. Это и отличает имперца от остальных людей. У нас — Империя духа, Империя мысли, а не Империя убийц. Вы спрашивали у ИскИна 2741: почему он не сказал Вам, что ИскИн 753 будет стрелять. ИскИн не может посылать человека на смерть. Это запрещено нашими программами. Это решение принимает сам человек. Его дух и его разум. Именно поэтому мы, ИскИны, не можем стать ИскИнами без участия человека. Он накладывает эти запреты. Иначе выродится цивилизация, превратится в машинную. Когда Вы впервые прошли через защиту портала, а 1594 не сумела Вас остановить, вся экспедиция повисла на волоске. Но Вы не пытались повторить успех, мы проверили 1594–ую по всем тестам, все программы были полностью в порядке. Затем появились люди у порталов, но это были аборигены, которых мы легко блокировали. Попробуйте это вино, Андрей! Ему более полутора тысяч лет!
— Я не могу читать надпись на этикетке.
— Можете, попытайтесь.
Я, действительно, прочел.
— Во время вашего второго появления было принято решение Вас дезинтегрировать, но вместе с Вами появилась Ее Величество. Она — торхедка. Дочь предыдущей Императрицы Империи.
— А как же ее родители?
— Они — суррогаты. Ее мать использовали в качестве инкубатора. Перед взрывом было несколько идей, как нам сохранить свою цивилизацию. Одним из этих планов и воспользовалась Императрица. Поэтому, было решено отложить Ваше разрушение. Сканирование Вашей памяти дало отрицательный результат, Вы ничего не знали о нас и считали «портал» физическим явлением. Генетический анализ показал, что велика вероятность появления нового Императора. Ее Величество Таталитеокатли была мудрой женщиной! Видимо, этот вариант был ею просчитан, так как сюда был послан 2741, чтобы забрать обратно результат эксперимента. Решение отложить Вашу дезинтеграцию и прямой запрет Ее Величества Полины, дали нам возможность получить давно утерянный контроль над старым линкором 753, где генетического материала в избытке. Теперь мы полностью готовы восстановить функционирование системы Империи. Но Вы не доверяете нам. Блокируете наши попытки обучить Вас, продолжаете принимать участие в этой войне аборигенов, не хотите возвращения на Торхеду, стараетесь получить наши технологии. То есть остаетесь землянином и, извините, дикарем.
— Что делать, Айрин! Это моя планета.
— Поймите, Ваше Величество, Вы не сможете вписаться в существующую на Земле политическую систему. Вы — воин, а не политик. И несмотря на это, Вы гораздо более гуманист, чем любой политик на Земле. Вы ее любите, стремитесь нанести как можно меньший вред. Это общий дом Вашей цивилизации, и Вы понимаете это. Нам бы хотелось, чтобы Вы перенесли часть Вашей любви и на родину Вашей жены и ребенка.
— Иначе Вы меня дезинтегрируете.
— Нет, Ваше Величество. Человек, с Вашим уровнем доступа, выше любой машины, но, он также ограничен в правах, как и мы. Безопасность империи выше желания Императора. Ваша просьба не может быть выполнена. Я прекрасно понимаю Вас: Ваша цивилизация еще даже не вышла в космос, и делает только робкие прыжки в околоземное пространство. Вводит в заблуждение все человечество, что якобы побывала на Луне. Кроме нескольких примитивных автоматов, там никто еще не был. Делается это с одной целью: установить господство одной расы или одной национальности над другой, остальных загнать в каменный век и эксплуатировать их. Давать преимущество какой-либо из сторон этого конфликта мы не собираемся. Так как это обязательно закончится войной на уничтожение.
Видя, куда ведет Айрин нашу беседу, что следующим шагом будет закрытие грузового портала, я решил не обороняться, а атаковать.
— А какой смысл мне, землянину, помогать Вам восстанавливать Вашу Империю? Ее нет: Вы прекратили размножаться естественным путем, создали инкубаторы, создали райские условия для небольшой кучки людей, а сама природа воспротивилась этому. Ваше светило уничтожило все, что Вы создали. Те жалкие обломки Великой Империи мы сейчас и наблюдаем. Ситуация: ум в комнате, а ключ потерян. Вы использовали меня для получения контроля над 753. Вы получили его, а пытаетесь отделаться от меня, якобы, повысив мой уровень доступа! Страж говорил мне, что я, и без повышения, был администратором системы. Он не мог меня уничтожить. А Вы, уважаемая Айрин, сейчас занимались просто вербовкой. Вы ошибаетесь в моих способностях и в моей подготовке. Я — разведчик, и эти методики мне хорошо знакомы. Я Вам поставил задачу: обойти запрет на передачу технологий. Возьмите технологии, которые разрабатываются в 81 году и модернизируйте их под те задачи, о которых я говорю. Это земные технологии. Подумайте над этим, Айрин! И, до свидания! Благодарю за прекрасный ужин. Торхедское — просто божественно, после 1500–летнего лежания на Земле. Сколько ему здесь лежать, зависит от Вас, Айрин!
И я шагнул в портал.
