Ксюша делала перевязку воину, получившему стрелу в левую руку. Теперь девушка прекрасно разбиралась в защитниках города, деля их на две группы: дружинников и ополченцев. Узнать первых можно было по плавной походке, добротному доспеху, выверенным экономным движениям и отличной боевой выучке. Ополченцы же состояли в основном из горожан и крестьян окрестных сел, нашедших укрытие за городскими стенами, и их боевые качества заставляли желать лучшего. Перевязываемый ею воин относился к первой категории (даже не поморщился, когда девушка вынимала стрелу из руки).

Знания гида девушке весьма пригодились. Курс медицинской подготовки, который она прошла в своем времени, оказался весьма к месту, позволяя сейчас быстро и достаточно квалифицированно оказывать первую помощь.

Когда заканчивающая перевязку девушка услышала приближающийся стук лошадиных копыт, она невольно напряглась. В этом времени она освоила еще один полезный навык: умение выделять стук копыт из общего шумового фона. Чертовски полезный и нужный навык во времени, где понятие «смерть» является синонимом понятия «кочевник». Напрягся и сидевший на стуле воин. Спустя мгновение тишина взорвалась криками. Вскочив со стула, Ксения бросилась к окну и стала свидетелем атаки монгольского отряда на отступающих от стены защитников.

Конной лавиной монголы обрушились на переживших залп владимирцев. На глазах девушки вооруженный пикой монгольский воин на полном скаку атаковал неумело прикрывавшегося круглым щитом ополченца. Мгновение — и копье ударило в правое плечо. Доспех воина — кожаная рубаха с нашитыми стальными бляхами — не смогли удержать удар и пробитое насквозь тело с завязшим копьем отлетело на несколько метров.

Долго смотреть девушке не дали, крепкая мужская рука тряхнула Ксюшу за плечо, заставляя обратить на себя внимание. Ранее перевязанный ею воин проговорил:

— Убегай!

В правой руке он сжимал обнаженный меч, левая обратным хватом удерживала кинжал. В душе девушки начал подниматься страх за Андрея. Все еще не решаясь бежать, она попыталась найти его глазами, но не смогла узнать ни среди погибших, ни среди немногих выживших.

Девушка еще думала, что ей предпринять, когда в окно протиснулся монгольский воин. Протиснулся, чтобы умереть: его грудь длинным уколом проткнул меч дружинника. Больше не теряя время на размышления, Ксюша бросилась к окну, ведущему во внутренний двор дома.

Она уже не видела, как в окна повалили монгольские воины, не видела, как встретивший их дружинник грудью поймал брошенное меткой рукой копье. Не видела, как враги, быстро добив трех тяжелораненых, принялись за не успевших выбраться из здания женщин, разложив их здесь же на залитом кровью полу.

Прыгнув в окно, девушка поскользнулась на утоптанном снегу и, не удержавшись, упала на левый бок. Страх был так силен, что боли она не почувствовала, вскочила на ноги и кинулась к углу ближайшего дома. До закоулка было не больше пары метров, когда девичью талию обхватила петля аркана, и сильный рывок опрокинул на землю.

От удара о промерзшую землю она, видимо, ненадолго отключилась, так как когда пришла в себя, ее окружали уже пятеро всадников.

— Я первый! — проговорил тот, что был в доспехе подороже.

Девушка вскочила и попыталась проскользнуть между двух всадников, но воин, послав коня вперед, ухватил девушку правой рукой за волосы и, согнувшись в седле, левой рванул полушубок.

Остальные, покинув коней, с хохотом повалили Ксюшу на землю, прижали руки к земле и принялись срывать с девушки одежду…