Книга: Путь истребителя
На главную: Предисловие
На главную: Предисловие

Владимир Поселягин
Путь истребителя

     Пролог.

 

      Четвертый день продолжались поиски тела Вячеслава Суворова. Найти место, где он упал в болото, труда не составило. Сломанный мостик, и еще не заросшая
ряской поверхность топи показывали, где он свалился в топь. Его отец, Александр Суворов чуть не прыгнул следом прибежав по вызову от одного из поисковиков.
Михаил, поисковик, как и деревенские дети, был свидетелем падения и первым прибежал на место, организовав из деревенских мужиков спасательную команду, пока
из лагеря не прибежал отец с помощью. За первый день ничего не нашли, кроме старого карабина времен гражданской войны. Срочно прибывший на место трагедии
крестный погибшего парня Егор Раневский, смог достать редкое оборудование для работ в болотах, однако это все не помогло, тела нигде не было. Степан
Раневский, друг Вячеслава смог прилететь только через сутки после трагедии, известие застало его во Франции, как и все, он активно включился в работу.
      На данный момент, на месте трагедии образовалось озеро с чистой водой, с помощью оборудования водолазы вычистили участок, однако тела так и не
обнаружили. Это вводило их в недоумение, они обследовали даже дно, течений на глубине так же не было. Возможно, ошиблись с местом падения, но свидетелями
было десяток человек, да и следы подтверждали их слова. Несмотря на четвертый день работ, поиски продолжались. К этому моменту остались только свои. Мать
Вячеслава на грани нервного срыва отлеживалась в одном из домов в деревне, отказываясь уезжать. Прибыл даже прадед Вячеслава, Герой Советского Союза генерал
-майор в отставке Алексей Суворов. Он стоял в сторонке и молча с ненавистью смотрел на черный омут, поглотивший его первого и любимого правнука.
      Поиски продолжались в течение двух недель, пока не были прекращены отцом пропавшего. Все понимали, что шансов найти тело уже не было. За два года с
момента трагедии, приезжать на место гибели, стало своего рода уже традицией.

 

      Степан, стоял на краю понтона и, поставив локти на перила, бездумно смотрел на воду. Два года прошло с момента трагедии, но он все равно отчетливо
помнил лицо друга. На берегу горел костер, вокруг которого собрались родственники и друзья Вячеслава.
      Вдруг в середине рукотворного омута, вспух и лопнул большой воздушный пузырь. Степану показалось, что в воде мелькнула кисть руки. Не осознавая, что он
делает, Степан бросился в воду.
      Трое, включая Александра, и его брата близнеца Евгения по мосткам побежали на понтон, услышав плеск.
      - Я что-то нашел, - пропыхтел Степан, одной рукой подгребая к понтону.
      Сперва они не поняли, кого подняли на понтон, слишком тело было облеплено тиной, однако судя по странному комбинезону, в который Вячеслав на момент
падения точно одет не был, это был кто-то другой. Отсутствие кислорода в болоте и торф, очень хорошо мумифицируют тела, они знали это не понаслышке.
Доставали тела из кабин сбитых самолетов. Все помнили, что юноша был в камуфляже. Значит, кроме Вячеслава тут мог утонуть еще кто-то.
      - У него кровь течет, - глухо сказал Евгений, переворачивая тело.
      Водой из ведра окатили труп, смывая с него грязь, как вдруг 'труп' дернулся и застонал. Одновременно раздались несколько вскриков:
      - Севка!
      - Живой!
      - Мистика!
      Не узнать в этом лице с грязными потеками Вячеслава, они просто не могли.
      - Вера! - окликнули жену крестного, Веронику Раневскую, врача с немалым стажем.
      Немедленно вокруг Вячеслава закружилось пятеро человек, остальные стояли вокруг, молча и с надеждой наблюдая.
      - Пулевой в плечо, - сказала врач, осматривая обнаженное тело.
      - Откуда у него столько шрамов? А, Саш? - поинтересовался Евгений.
      - Не знаю, сам же знаешь, у него кроме пореза на руке ничего не было, - ответил отец юноши. Порезы волновали его меньше всего, вопрос вертелся у всех,
кто сейчас тут находился. ГДЕ ПРОПАДАЛ ВЯЧЕСЛАВ ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ?
      - Тут дарственная надпись на пистолете... Странная, - окликнул их сзади звонкий голос Степана, которого оттеснили от тела Вячеслава. Этим он
воспользовался для осмотра вещей, что сняли с друга.
      - Дай сюда, - велел отец Степана: - Действительно, странно. Написано, что за храбрость в бою, командующий Керченским фронтом генерал-лейтенант Власов
наградил майора Суворова именным оружием. Инициалы совпадают у обоих. О, посмотрите на его гимнастерку, да тут целый иконостас...
      Подошедший Алексей Суворов, молча, всмотрелся в лицо правнука, и тихо спросил:
      - Где ж ты был внук?
      Внезапно захрипев, тот открыл глаза и стал кашлять.
      - Живой, - счастливо улыбнулся отец, и обернувшись к подбегающей жене, крикнул: - Готовьте одеяло, используем его как носилки!

 

      ***

 

      Очнулся я в больнице. Привычка приходить в себя в этих заведениях уже начинала приедаться, но я рад, что остался в живых.
      Потолок был белый, в глазах бала какая-то мыльная пелена, и я не смог со всей четкостью осмотреться, все было в цветовой гамме. Но то, что в больнице
это точно, запах ни с чем не спутаешь. Немного повертев головой, и слегка поморщившись от стрельнувшей боли в плече, я аккуратно сел, и стал протирать глаза.
      Судя по ощущениям, огнестрел в плечо, там была плотная повязка, да и стреляло при движении. Больше ничего не чувствовалось, ну кроме сильной жажды и
слабости, но это было обычным делом для раненых. Волновало другое, сбили меня глубоко в тылу немцев и, судя по всему, находился я у них в плену.
      Чертова пелена не давала оглядеться, но то, что рядом стоит стул и тумбочка рассмотреть смог.
      'Валить надо, валить! Лучше пусть пристрелят при попытке, чем радовать их моим пленением', - подумал я, переждав головокружение, целой рукой оперся о
тумбочку, и случайно сдвинул стакан с графином.
      'Живем!'
      Жадно попив, я осторожно встал и, переждав приступ головокружения, осторожно направился к двери.

 

      - Дома, - сплюнул я на асфальт, разглядывая стоявшую у входа 'ауди'. Зрение, которое так не вовремя подвело меня, неожиданно пришло в норму. Видимо
были какие-то проблемы с сосудами.
      То, что вернулся - это конечно хорошо, лучше чем в плену у немцев, но там у меня осталась жена и сын, а это не добавляло хорошего настроения.

 

      - Я только отошла на минутку, - растерянно лепетала молоденькая медсестра
      Евгений Суворов, шагавший по коридору дорогой частной больницы, с некоторым раздражением посмотрел на семенившую рядом медсестру. Так не вовремя
позвонил сослуживец, с которым нужно было срочно поговорить. Пришлось выйти во двор, попросив присмотреть за племянником дежурную медсестру. Вячеслав уже три
дня находился в больнице. Машу, жену брата, силой отправили домой, выспаться. Пока Александр увозил ее, присматривать за Вячеславом остался Евгений, и вот не
уследили. Так не вовремя отлучившаяся в соседнюю палату медсестра, обнаружила, что кровать пуста. Мальчик пропал.
      - Ой!.. Лежит, - растерянно пролепетала девушка.
      Парень действительно лежал на койке, но опытный взгляд офицера-десантника, сразу же выявил несколько несоответствий. Во-первых, парень явно был в
сознании. Это можно было определить по дыханию и слегка дрожавшим ресницам. Во-вторых поза была изменена. В-третьих - парень был расслаблен, но майор нутром
чуял, парень был готов к схватке.
      - Можете быть свободны, - повернувшись к медсестре, скомандовал Евгений.
      Закрыв за девушкой дверь, майор Суворов повернулся к племяннику и неопределенно хмыкнув, произнёс:
      - Ну привет... пропащий.

 

      - Все болезни от бескультурья, - пропыхтел я, подтягиваясь на турнике неповрежденной рукой.
      - У тебя же ранение, - пшикнув крышкой, пробормотал Степка, и прилип к банке с пивом. Он сидел на перекладине одного из спортивного тренажера во
внутреннем дворе больницы и с болезненным видом поправлял здоровье.
      - Ну да, но это не освобождает меня от каждодневной разминки, - спрыгнув на землю, ответил я. Посмотрев на с удовольствием пившего пиво Степана, я
хмыкнул, и произнес: - Ты вроде с нами хочешь отправиться?
      - Еще решают, но я додавлю, - насторожившись, ответил Степан.
      - Возможно, но я бы не советовал. Война не такая романтическая как тебе кажется. Это грязь и кровь, в большинстве вперемешку.
      В больнице я находился уже пять недель, и хотя плечо уже фактически зажило, я до сих пор носил косынку, не тревожа рану, хотя и стал в последние две
недели аккуратно, под присмотром врачей приводить себя в форму. Дядя Жора постарался и поместил меня в самую дорогую клинику. Даже сейчас за мной наблюдали,
врач и массажист, они стояли чуть в стороне, чтобы не мешать нам беседовать и внимательно следили за моей разминкой, чтобы я не покалечил себя.
      А было это так. Когда следом за медсестрой в палату вошел дядя Женя, я облегченно вздохнул - свои все-таки. Естественно утаивать ничего не стал, и
выложил все, что со мной произошло. На середине рассказа приехал отец, после недолгих объятий, отец не любил внешне проявлять свои чувства, я начал сначала.
      После моего рассказа в палате повисла десятиминутная тишина. Я никогда не врал родным, поэтому мне верили. Тем более весь мой рассказ подтверждала
амуниция, форма и оружие. Было несколько забавно наблюдать за одинаковым сосредоточенным выражением лиц. Все-таки батя и дядя очень похожи. Близнецы все-
таки. У них даже стрижка была одинаковая. В круг посвященных вступили еще дядя Жора Раневский, дед, тот самый Алексей Суворов, с прототипом которого я
встретился на ТОЙ войне. Потом, брат матери, дядя Олег, контрразведчик, подполковник. Ну и напоследок, две недели назад в круг посвященных влез и Степан, а
так как единственным моим условием было то, что я возвращаюсь обратно, то он поддержал меня обеими руками, решив отправиться со мной. После нескольких
крепких затрещин от отца, дядя Жора резко отрицательно отнесся к этой идее, желание Степана только укрепилось.
      По словам дяди Жени, водолазы обследовали место моего 'утопления' очень тщательно и никуда не проваливались, так что он мол сомневается что у меня что
-то получится. Дядя был у меня пессимист.
      - Я же провалился туда, и вернулся. Раз один раз получилось, то и в следующий раз получится, - в отличие от него я пошел в отца.
      К моему удивлению, несмотря на то, что многие не верили, что все получится, со мной решили отправиться еще четверо. Это отец, дядя Женя, дядя Олег и
Степка. Причем готовились они очень серьезно. Мою форму тщательно изучили, но идти решили в обычном камуфляже, у осназа в последнее время появился такой, так
что готовились со всей тщательностью. Я по мере сил помогал им, рассказывая про тот мир. В общем, готовились серьезно, форма, оружие, опять таки реплики
моего автомата и немецких МП со складов глубокого хранения. Оказалось, там еще есть подобные экземпляры, еще инфа на носителях и водолазное оборудование.
      То, что мне так легко поверили ничего удивительного не было, сами все видели, да и я никогда не пятнал себя враньем. Отца только немного ошарашило, что
он стал дедом и отцом трижды Героя Советского Союза, но, в принципе, информацию они все приняли довольно сдержанно. Военные, что скажешь. Удивило другое, они
решили идти вместе со мной, причем в категоричной форме.
      В общем, по форме получалось, три подполковника, два летчика, один госбезопасности. Один майор-десантник с общевойсковыми эмблемами, и младший
лейтенант-летчик. Степка все-таки продавил свое решение. Батя клятвенно заверил дядю Жору, что он присмотрит за его обалдуем. Стёпка, как и я до попадания
был первоклассным пилотажником, однако в бою это не то, что на тренировках. Несмотря на мои рассказы, которые он слушал с блестящими от возбуждения глазами,
своего решения Степка не изменил. Информацию о тяжести войны он пропустил между ушей. Честно говоря, я и сам хотел его взять, думаю война его изменит. Мне не
нравилось его поведение в последнее время. Да, я на два года выбыл из современной жизни, но разница со Степкой двухлетней давности и прежним, существенная.
Похоже, он пошел вразнос - это понимал и дядя Жора, поэтому его возражения не были особенно упертыми, понимал, что дальнейшее существование в этой
разлагающей среде 'золотой молодежи' может превратить его сына в подонка или еще чего хуже.
      Меня особо не просвещали какую инфу собирали, оградив от волнений и проблем. После того как я рассказал что правительство СССР обо мне знает и откуда
я, то похвалили, пожурив что рассказал о себе поздно. Так что оставалось только гадать, что именно собирали на носителях. Особенно старался дядя Олег, у него
были выходы на архивы и он собирал что-то по своей тематике. Наверняка списки агентов противника готовил.
      - Ты где так наклюкался? - поинтересовался я, и стал делать приседания с шумом вдыхая и выдыхая.
      - С девочкой познакомился, вот в ночном клубе и поддали.
      - Понятно. Я решил прогуляться по Москве, компанию не составишь?
      - Лады. На машине или пешком?
      - И так и так. Хочу посмотреть на дом, где квартиру получил, сохранился он или нет. Да и по другим местам проехаться. Интересно же. Потом к маме, она
ждет... Там еще деда будет, - я невольно потер спину, по которой прошлась трость деда за мой наградной пистолет, вернее дарственную на нем. Дед 'встречался'
с 'власовцами' и очень сильно их недолюбливал. Стрелял он в них, вернее штурмовал на 'иле', привлекали его часть к подобным операциям.
      Сходив в палату, там меня медсестра аккуратно протерла влажными салфетками, переодевшись в фирменную спортивную одежду, только один рукав оставил
висеть свободно и, спустился вниз. У своей 'бэхи' последней модели, облокотившись о правое крыло, скучал Степка, крутя на пальце связку ключей.
      - Ну-ка, пусти инвалида за руль. Тем более ты выпил.
      - А у тебя прав нет, - в ответ хмыкнул Степка, но связку кинул.
      - Жарища. Лето какое-то аномальное, не находишь? - с прищуром посмотрев на стоявшее в зените солнце я открыл дверь, и сел в анатомическое сиденье.
      - Угу, плавиться все... Включи кондер.
      - Автомат... - я включил скорость и осторожно стронулся с места. Вторую руку я естественно тоже использовал, правда, не нагружая ее. В принципе рана
уже закрылась, все-таки уже месяц прошел с момента ранения и можно было потихоньку нагружать плечо, чтобы оно пришло в форму, но массажист советовал делать
это постепенно. Отправка в тот мир планировалась через две-три недели, так-что за это время я должен был прийти в норму. Надеюсь за два месяца, что я
отсутствую в том мире, ничего существенного там не произойдет. Почему-то у меня была уверенность, что мы сможем перенестись туда.

 

      - Да, различия той Москвы и этой, существенные, - со вздохом откинулся я на спинку кресла.
      - Этот дом? - ткнул пальцем Степан в старый дом.
      - Этот.
      - Рам и стекол нет, похоже, под снос его. Странно, хороший дом. Сходишь?
      - Нет, не хочется, поехали в парк. Прогуляться хочу.
      Развернувшись, я направил машину к ближайшему парку, где мы с Анной так любили гулять в мои редкие появления в доме.
      Оставив машину у тротуара, мы по одной из дорожек углубились в парк.
      - Все не так, мой был ухожен красив, а тут стволы перекручены, заросло все. Люди другие... страшно. Знаешь Степ, если выбирать, где жить, я бы лучше
остался там. Там... чище что-ли?
      В эту минуту тишину разорвал женский крик:
      - Помогите!!!
      Я сразу же бросился вперед, чуть помедлив за мной застучал подкованными ботинками Степа. Что я в нем уважаю, несмотря на неумение драться, он всегда
встает рядом со мной плечом к плечу, и про него можно с уверенностью сказать, что он не подведет. Если взять песню Высоцкого 'Друг', то это про него.
      Мы остановились на перекрестке, чтобы присушатся.
      - Там... 'Чертные', - сплюнул он, ткнув пальцем в сторону группы небритых парней в отличных пиджаках и белоснежных рубашках. Это раньше они щеголяли в
кепках 'аэродромах', в кожаных куртках, одетых на спортивные костюмы и кроссовках на босу ногу, но сейчас это уже было не стильно.
      - Пошли, - скомандовал я, и уверенно двинулся к компании. Гортанные фразы на каком-то каркающе-лающем языке, периодически прерывались гоготом, который
звучал в компании. Судя по людскому водовороту в середине группы, там что-то происходило, и происходило что-то нехорошее. Парк в это время был тих и
безлюден, так что абреки чувствовали себя спокойно.
      - Что тут происходит? - добавил в голос командные интонации. Что-что, а голос я поставить успел, у меня даже лентяи из летной обслуги со скоростью
ракеты творить начинали.
      - Валитэ куда шли! - последовал ответ от одного из заводил. Остальные, в основном молодняк, окрысились и стали нас окружать. Откуда они взялись, понять
было не сложно, рядом находился рынок и пара ресторанов принадлежавших 'черным'. Я хоть и жил на другой стороне города об этом знал, приходилось встречаться,
когда гонял тут на байке к девушке.
      Абреки расступились и я увидел кого они окружили, это были две плачущие девушки, почти подростки на вид. Поломанными ногтями на тонких пальчиках, они
прижимали к себе разорванные платья, сквозь которых проглядывали кровоподтеки, синяки, ссадины и царапины.
      Отец знал какое чувство беспомощности чувствовал солдат когда после войны резко остается без оружия и по моей просьбе вернул второй пистолет.
      Драться я не собирался, поэтому достав из-за пояса трофейный 'Вальтер' и взял на прицел говорившего. Судя по его виду и поведению, он тут был старшим.
      Замелькавшие в руках абреков ножи, в основном бабочки, не оставили мне выбора. Автоматически я отметил, что если они бросятся скопом, то просто задавят
меня массой, поэтому действовал без промедления. С момента попадания в тот мир, некоторые стереотипы видения окружающей действительности у меня поменялись и
одним из них было умение стрелять без промедления и последующих сожалений.
      Главарь мгновенно обзавелся красной расширяющейся розой на белоснежной рубашке. Он как будто вздрогнул не только от попадания пули в левую сторону
груди, но и от звука выстрела. Стрелять нас учили еще в Центре Боевого Пилотирования, где по моей просьбе, вернее, под моим давлением, было принято решение
об обязательном штатном вооружении летного состава малогабаритными пистолет-пулеметами 'Ласка'. В центре было организованно стрельбище, где опытные
инструкторы натаскивали летчиков в полном использовании всех возможностей этого неплохого автомата.
      Мне тоже пришлось сдавать зачеты по владению этим оружием, не с первого раза, но я это сделал. Так вот, инструктор, списанный по ранению десантник,
старший лейтенант Хомята, очень быстро отучил меня от стремления стрелять в голову, навеянного голливудскими блокбастерами. Так что теперь я уверенно, можно
сказать даже на автоматизме, стрелял только в грудь или в живот.
      Вот и сейчас, главарь вздрогнул всем телом, выронил выкидной нож и попытался поднять руку чтобы приложить к ране, но замертво рухнул на заплёванную
окурками дорожку, раскроив голову о бордюр. Дальше время полетело вскачь. Абреки вдруг пришли в движение, что послужило мне спусковым крючком. Я не ошибся,
при жестком сопротивлении они сделали то, что делали всегда - начали разбегаться. Загрохотали выстрелы 'вальтера'. На каждого я тратил одну пулю.
      После того как я убил в главаря, то резко повернулся и одним выстрелом в грудь свалил ближайшего, и самого здорового абрека, заросшего по самые глаза
короткой щетиной. Всего 'черных' было девять человек... нет, не человек - зверей. Так вот трое, вернее теперь уже двое обходили справа, двое слева, и трое с
выпученными глазами продолжали стоять у девушек рядом с трупом главаря. Двумя выстрелами сняв оставшихся двух справа, невысокого коротышку в отличном костюме
с белоснежным платком в нагрудном кармане и худого, кривоногого хачика с выпуклыми глазами. После резко повернувшись, я стал стрелять в тех, что стояли у
девушек, стараясь делать это так чтобы не зацепить замерших в испуге с закрытыми глазами пострадавших девиц, то те двое слева побросав на ходу ножи и
кастеты, брызнули в разные стороны. В основном от нас.
      С этими троими впереди, уже начавшим движение чтобы убежать, я закончил быстро, поэтому на ходу выкинув из рукоятки опустевший магазин, вставил
запасной и, перепрыгнув через бьющегося в конвульсии одного из последней тройки, бросился вслед за последними оставшимися двумя, крикнув на бегу Степке:
      - Добей раненых!
      Бежать долго не пришлось, деревья тут расступались, но было много кустарника, именно к нему они и неслись длинными прыжками. Абреки успели отбежать
метров на сорок, когда остановившись, и уровняв дыхание, я снова взял их на прицел. Бежали они врозь, метрах в десяти друг от друга, поэтому мне пришлось
быстро решать в кого стрелять первым. Одним выстрелом свалил того что бежал справа, потом повернувшись, в левого. Судя по воплю, попал не туда куда целился.
Похоже, что в задницу, держался он именно за нее. Спокойно дойдя до правого, сделал контрольный в грудь, после чего направился к левому, в когда-то
белоснежном костюме с красной розой в нагрудном кармане.
      - Брат, не стреляй! Брат, не надо! Деньги возьми, не убивай!- хныча взвыл он при моем приближении.
      - Не брат ты мне - гнида черножопая, - выстрелив ему в грудь, ответил я. Фраза из 'Брата' пришлась как нельзя кстати.
      Патронов у меня было всего шестнадцать, одиннадцать я уже использовал. Девять на поражение и два в контроле. Оставалось пять.
      Развернувшись, я бегом направился обратно. Девушки опасливо глядя на нас, спиной отступали по тропинке к выходу, махнув рукой, я крикнул:
      - В травмпункт идите. Он тут недалеко, на перекрестке.
      Повернувшись к Степке, который продолжал стоять в некотором столбняке, потом посмотрел на стонущих 'черных' и только вздохнул. У меня после первого боя
тоже был похожий ступор. Пятеро молча лежали без движения, а вот двое очень даже громко стонали и просили оставить их живых.
      Дав Степке хлесткую пощечину, я щелкнул у него перед глазами пальцами:
      - Сколько пальцев?
      Несколько заторможено посмотрев на меня, он с паузой ответил:
      - Три?
      С сомнением посмотрев на два пальца, я снова дал другу пощечину.
      - Иди к машине я сейчас тебя догоню.
      Повернув тело друга и лёгким толчком, придал движение в нужную сторону, после чего быстро пробежался по оставшимся абрекам. Как я и думал, кроме двух
раненых был еще один 'мертвый'. Тишину леса снова разорвали выстрелы, я решил не пачкаться ножами, а добить их из пистолета.
      Степан не ушел, остановившись метрах в двадцати, он внимательно наблюдал за моим действием. Подбежав, я положил руку ему на плечо и, придав ускорение,
мы быстро зашагали к машине.
      - Зачем ты их убил? - разорвал он молчание. Видимо этот вопрос мучил его, раз задал первым.
      - А что мне с ними нужно было делать? Лезгинку танцевать? - удивленно переспросил я.
      - Но можно же было просто прогнать? Поговорить?
      - Слушай демократ и правозащитник. Ты мне эти провокационные вопросы брось. Ты видел их? Это стая, которая действует только вместе. Да, может
поодиночке они вполне адекватные парни, но когда они в подобной стае у них крышу сносит. Они бы нас там не ленточки порезали, хорошо, что главарь не
потянулся за стволом, смотри, что я у него за поясом нашел... - достав из-за пояса трофейный пистолет, показал его Степке: - 'Беретта', итальянская. Правда,
магазин запасной только один.
      Пистолет Степана заинтересовал, обрадовавшись, что он хоть немного отвлекся, я тут же сунул его ему в руки,
      - Тут пластина какая-то с арабскими письменами, - после минутного изучения озвучил он.
      Пластину, похожую на дарственную я уже видел, поэтому пожал плечами.
      - Наверное получил за что-то, или просто купил такую. Ты пойми, они бы не только нас положили, но и этих девчонок.
      - Я все понимаю Сев, но ты так быстро и главное без сомнений начал стрелять, - с некоторым укором пробормотал Степка.
      Вздохнув, я ответил:
      - Степ, ты пойми. Я на войне был. Думаешь, я там такого не делал? Да я даже детей и женщин убивал, поверь, они этого заслуживали.
      Краткими воспоминаниями запестрели картинки с польского хутора. Старик, женщина, девушка, пацан и наши изувеченные красноармейцы прибитые к стенам
сарая.
      - Да, они этого заслуживали, - тряхнув головой, словно прогоняя воспоминания, пробормотал я.
      - Ты мне этого не рассказывал, - с укором проворчал Степан, он явно отошел от побоища в парке.
      - Садись в машину, расскажу... и пистолет отдай, а то тут люди, а ты его в руках несешь.
      Спрятав 'беретту' под куртку спортивного костюма, нажал на кнопку сигнализации на пульте и открыл водительскую дверь Степкиного БМВ. В таком состоянии
пускать Степку за руль не хотелось.
      Выстрелы не привлекли никакого внимания. Хотя возможно их просто не слышали, все происходило в полукилометре от опушки, так что пешеходы были спокойны.
      Отъехав от парка на соседнюю улицу, я припарковался рядом с ЦУМом и, достав из кармана мобилу, набрал отца.
      - Да?
      - Бать... я тут пострелял немного, так что думаю придется ускорить время отбытия.
      Отец сразу въехал в ситуацию, поэтому скомандовал:
      - Краткий доклад!
      - Когда гуляли по парку, увидели что девять 'черных', окружили двух русских девушек. Судя по разорванным платьям и кровоподтекам на телах, была попытка
изнасилования. Мы успели вовремя. На просьбу отпустить девушек, начали окружать нас, у них были ножи. Пришлось открыть огонь. Положил всех.
      Говорил я спокойно, без кодовых фраз, сразу после того как я выдал информацию о параллельном мире, дядя Олег обеспечил нас всех военными мобилами.
      Мало кто знает, что пишутся разговоры, смс, треки перемещения, логи ведутся с привязкой к imei, imsi и номеру телефона, хранятся минимум два года,
таково требование ФСБ. Это мне дядя рассказал. Реально пожизненно, ни разу не слышал чтобы записи когда-либо стирали. По всей текстовой информации есть поиск
и каталогизация, в последние годы появился анализ голоса, пока не везде, работает ненадежно, но иногда помогает в расследовании.
       ФСБ имеет неограниченный и никем не контролируемый доступ ко всей этой информации через прямое управление оборудованием. Оператор не имеет права знать
и не знает, что они с ней делают и какие запросы выполняют. МВД и другие органы могут получить часть информации по официальному запросу к оператору.
       Дядя Олег очень подробно объяснил все это, так что мы были обеспечены относительно надежными аппаратами. Военных конечно тоже проверяют, но у нас были
аппараты контрразведчиков, они понадежнее. Таких слов как: убить, расстрелял, или нечто подобное не произносил, так что вычислить нас будет затруднительно. А
если и вычислят, то фора будет немалой.
      - Обойтись без этого не мог?
      - Батя, я боевой офицер, и не позволю, чтобы всякие ублюдки творили у нас все что хотели, - во мне закипала злость.
      Видимо отец уловил ее, поэтому несколько успокаивающе, спросил:
      - Вы где?.. Ага, понял. Сейчас едите в больницу, забираете вещи, и двигаетесь на Белорусский вокзал. Я буду ждать вас там.
      - А Степка?
      - Пока так поживет, потом мы привезем его вещи. Вас там кто-нибудь видел?
      - Только те девчонки, прохожих не было. Мелькнул один вдалеке, но он убегал, не думаю, что что-то видел. Наши люди свидетелями не любят быть.
      - Ясно. Отсидитесь в той памятной деревеньке, дождитесь нас.
      - Понял. На вокзале мы будем через три часа.
      - Жду.
      Убрав мобилу обратно в карман, и повернувшись к Степке, хмыкнул:
      - Теперь ты точно отправляешься с нами. Батя - это неоднозначно дал понять.
      - Хоть что-то в этой ситуации хорошее, - бледно улыбнулся он.

 

      На вокзал мы прибыли, как и обещали через три часа. У меня была сумка с вещами и лекарствами, что прописал лечащий врач, у Степки кроме машины ничего,
да и ту забрал отец.
      Когда мы поставили машину на стоянку и встретились с батей, как и договорились у касс, то он хмуро кивнув нам, сразу протянул билеты на ближайший
экспресс и начал инструктировать:
      - Поезд отходит через сорок минут. Приедете, сидите тихо, ни во что не вмешивайтесь. Я на это могу надеяться? - спрашивал он у нас обоих, но почему-то
мне показалось, что у меня одного.
      - Конечно, бать. Только тренировки возобновим, бег, растяжки... Бать, что-нибудь слышно? - мне было интересно, что он сообщит.
      - По всем каналам идут новости о зверском расстреле будущего зятя местного олигарха. Там свадьба шла, рядом с парком в одном из ресторанов. Вот гости
вместе с женихом и решили прогуляться по близлежащему парку. Полковник из пресс-службы МВД сообщил, что работал профессионал. Свидетелей расстрела пока
обнаружить не удалось.
      - Абреки развлечься решили... - задумчиво протянул я. Никакого беспокойства или расстройства произошедшего я не испытывал. Что сделано, то сделано, тем
более действовал я по правде.
      - Степа давай ключи, машину я отгоню.
      Батя усадил нас на поезд, проследил, как мы устроились в купе, и перед отправкой отбыл по своим делам. О сокращении срока ухода не было сказано ни
слова, видимо их планов я не нарушил, и все шло своим чередом.

 

      - Наша станция, - толкнул я Степку. В купе мы были вдвоем, как оказалось батя скупил все билеты в купе.
      За время пути я занялся Степкой, зная, что в такие минуты его лучше не оставлять одного. За время пути он научился разбирать и собирать оба пистолета,
как и смазкой-чисткой. 'Беретту' я отдал ему, теперь мы оба были вооружены. Пусть привыкает.
      - Угу, - дернул он плечом, сев и почесав голову с всклоченными волосами, взял полотенце и шмыгнул в коридор. Я уже успел привести себя в порядок,
поэтому приготовив сумку, терпеливо ждал окончательного прибытия, наблюдая за пейзажем за окном.

 

      Нас никто не ждал, поэтому сойдя с перрона мы направились на стоянку такси. На этой станции не всегда можно было найти машину, все-таки одна не из
самых значимых станций. Глухомань короче.
      Машина была только одна, старенький 'уазик' до жигулевского периода под капотом которого возился совсем молоденький парень.
      - Привет труженикам баранки, - весело поздоровался я.
      Из-под капота показалась вихрастая голова в замасленной кепке, которая с любопытством осмотрела нас с головы до ног. Если я от местных особо ничем не
отличался, одетый в камуфляжный комбез и офицерские берцы, то Степан в своем стильном прикидке и новомодных остроносых туфлях был не к месту.
      - Здорова, - басам ответил паренек.
      - Как насчет немного подзаработать?
      - С подзаработать - нормально. Насчет немного - то крайне отрицательно.
      Посмеявшись над немудренной шуткой, я попросил отвести нас, в соседнюю деревеньку от пункта назначения. Прямой маршрут показывать как-то не хотелось, а
от той деревни до нужной нам, всего верст восемнадцать с гаком, вот я и решил устроить легкую пробежку. И мне польза и Степку буду начинать тренировать, а то
он похоже забросил тяжелую атлетику, раньше все штангой баловался. Хотя внешне это никак не отразилось, но он отлично выдерживал нагрузки в воздухе, делая
такие пируэты, которые я не всегда смог сделать.
      - Триста? - закрыв капот, предложил водитель.
      - Нормально, поехали, - согласился я.
      Степка сел рядом с водителем, я же занял все заднее сиденье положив рядом сумку. Мы быстро познакомились водитель представился Толиком.
      В машине было даже магнитола. Не особо навороченная, но радио работало. Мы проехали половину пути, когда Степка вдруг дернулся и прибавил громкость.
      - Что? - спросил я, вываливаясь из полудремы, в машине меня стало клонить в сон.
      - Новости, - ответил он. Видимо новости закончились и он стал крутить настройки чтобы поймать другую волну.
      '... Зверское многочисленное убийство российских граждан в Московском парке всколыхнуло общественность, - говорила женщина с приятным контральто: -
Многие правозащитные организации выступили с резкой критикой в адрес Московских властей и правозащитных органов...'
      - Вот уроды. 'Российские граждане', а то, что это абреки нигде не сказано, - зло проворчал Степка, было видно, что он уже полностью отошел от
произошедшего в парке.
      Одновременно с моим толчком в плечо, чтобы держал язык за зубами, водитель спросил у Степки:
      - А вы откуда знаете?
      - Слышали на вокзале, как менты трепались, - вместо Степки ответил я.
      - Ага, - подтвердил тот, прибавив громкости.
      '... как сообщили свидетели, это были двое молодых парней спортивного сложения. Один среднего роста блондин с перевязанной рукой в спортивном костюме.
Другой брюнет, в бирюзовой рубашке, и черных штанах с прошитой по бокам серебряной нитью...'
      После этих слов водитель бросил подозрительный взгляд на Степку, описание полностью соответствовало. Нужно было одеть его в мой 'Адидас', хотя мы
разной комплекции, это сразу бы бросалось в глаза. Степка накинул сверху олимпийку, но сейчас расстегнул, было жарко и рубашку стало видно отчетливо.
      '... сработал план-перехват, был задержан гражданин Суворов Александр Трофимович на автомашине БМВ принадлежавшей гражданину Раевскому Степану...'
      - Парни, это вы 'черных' порешили? - спросил вдруг Толик, видимо сравнил наше описание, я хоть и снял косынку, все равно берёг руку, да и Степкина
одежда нас выдавала: - Вы не подумайте, я сам всю срочную в Чечне провел, танкист, так что сам их валить готов.
      Вместо меня ответил Степка, я же судорожно набирал номер дяди Олега. Думаю у него больше возможностей для выяснения что случилось.
      - А тебе не все равно?
      - Да так, - смутился водитель. В это время, выехав в поле, мы попылили к следующему лесу. Болота еще не попадались, но озера встречались уже во
множественном числе.
      - Толь останови машину, мне поговорить надо, - попросил я водилу.
      - Лады.
      Как только я покинул остановившуюся машину, мне почти сразу ответили.
      - Дядя Олег? Что там в городе происходит?
      - Пока выясняю. Вы доехали до пункта назначения?
      - Немного осталось, водила просек, что в парке наша работа, мы радио слушали, там было наше описание.
      - Что за водила? Доверять можно?
      - Говорит что можно, мол в Чечне срочную служил, танкист. Одобрил наши действия, с ним сейчас Степан разговаривает, рассказывает в подробностях, что в
парке было. Так, он вроде адекватный парень. Что с отцом?
      - В общем так. Водителя как приедете под замок, если не дурак поймет зачем это надо, только популярно объясните что никто убивать его не будет. Как
уйдем ТУДА, может гулять на все четыре стороны. Насчет отца, то предъявить ему нечего, у него железное алиби, как все выясниться то отпустят. Туда сейчас
адвокат Раевского направляется. Отправка согласно плану, так что пока сидите тихо.
      - Ясно, спасибо дядь Олег.
      - Сидите тихо.
      Убрав мобилу в карман, я вернулся в машину.
      - Ну что Толь скажешь?
      - Правильно все сделали, я бы на вашем месте честно говоря не знаю как себя повел, но тут я за вас. Зарвались 'черные', так им и надо.
      - Тут такое дело Толь, у нас есть планы, которые ты можешь нарушить. В общем, придется тебе пару недель провести в нашем обществе. Потом можешь гулять
на все четыре стороны. Слово боевого офицера.
      Водитель развернулся и исподлобья посмотрел мне прямо в глаза, о чем-то размышляя.
      - Хорошо. Я тут у бабушки гощу, только нужно её предупредить. Это по пути, заедем?
      - Да не проблема. Поехали.
      Доехали без происшествий. Узнав, что ночевать будем под открытым небом, Толик взял с собой пару старых матрасов, одеяла, удочки и ведро вместо котелка.
Трудности с питанием решили быстро, заехав и купив в деревенском магазине крупы, чай, сахар, соль, печенье и пакетики с супом. Картошку и лук взяли у Толика.
На пару недель активного отдыха должно хватить.
      Бабушка Анатолия, сухонькая старушка с седыми волосами под цветастым платком, стоя возле открытой калитки, трогательно провожала нас взглядом.

 

      - Вот тут поверни, дальше все время прямо, проедем гать и за деревушкой направо. Там считай на месте, - показывал я. За время поисков эти места я успел
излазить, вернее, избегать вдоль и поперек и могу честно сказать, что знаю тут каждую кочку. Спотыкался.
      - Болота тут, смотрите, даже на дороге вода, - въехав в особенно большую лужу, прокомментировал Толя. В последнее время мы часто окунались по самый
капот, понимая кучу брызг, в подобные водоёмы на дороге.
      - Так насыпали ее когда? В советские времена, с тех пор она никому не нужна, вот и уходит под воду. Кстати, Степ, мобилу выруби, а лучше вообще батарею
вытащи.
      Я проделал ту же процедуру, после короткого колебания попросил сотовый у водителя, тот беспрекословно его отдал. Отца взяли менты, а значит и его
мобилу, лучше подстраховаться. Отключив все сотовые, благо заблаговременно договорились о сеансах связи с дядей Олегом, убрал их в сумку.
      - Толь, ничего если я твоей мобилой попользуюсь? А то наши похоже засвечены, уходили в спешке.
      - Да не проблема, там только денег особо нет, но на десяток звонков хватит... Кстати, ты сказал что боевой офицер, не слишком молод?
      Степка в ответ зафыркал, пытаясь скрыть смех. Особого недоверия в его вопросе не было, видимо сравнил стиль поведения как мое, так и Стёпки, вот и
решил узнать поподробнее. На вид мне можно было дать не более двадцати-двадцати трех лет. Два года я ходил в форме, так что выправку, умение строить
предложения, ни под какой одеждой не спрячешь. Анатолий служил, и армейское во мне определил сразу.
      - Да нормально, звание сержанта мне присвоили в восемнадцать лет. Через некоторое время уже лейтенанта, - про остальные звания я говорить естественно
не стал, чтобы не потерять доверие парня, хватит и лейтенанта.
      - А с рукой что? Заметил, как бережешь ее.
      - Пулевое в плечо - снайпер.
      - В Чечне?
      - У нас не только там войны идут, немного в другом месте.
      - Понятно... а какой род войск? Спецназ? - видимо попытался угадать по стилю поведения и спортивному телосложению.
      - Ты будешь смеяться - я летчик. Истребитель.
      - А ранение?
      - Сбили.
      Анатолий на несколько минут задумался, то ли размышляя над прошедшим разговором, то ли сосредоточившись на управлении, дорога действительно стала хуже.
Похоже, зря мы поехали прямой дорогой, нужно было сделать крюк и объехать это болото. Раньше, мы по ней нормально ездили... на тракторах.
      Анатолию я сказал полуправду по одной причине, так как основное время мы будем проводить вместе, обучение Степки касаемо боевой службы и мирной жизни в
СССР вряд ли останется им без внимания, то и решил немного приоткрыть завесу тайны.
      - Все равно не помню, чтобы где-то велись боевые действия, - дорога пошла ровнее и Толик снова стал проявлять любопытство.
      - Толь, вот ты мне скажи, когда в Чечне служил, там случалось что-нибудь громкое? Об этом трубили в газетах и в новостях?
      Водитель на несколько секунд задумался, после чего вздохнув, кивнул:
      - Было дело, бэтр подорвался, потом колонну с продовольствием обстреляли, а в новостях говорили, что у нас все тихо. Мы тогда на блокпосту стояли, в
усилении, так что знаю что говорю.
      - Вот именно, не все можно узнать из новостей. А про себя скажу, воевал не в России, а в Африке.
      - А-а-а, все понял, вопросов больше нет... А Саддама кто сдал? - через секунду не выдержал он.
      - Свои же и сдали. Генералы его.
      Версия с Африкой под нашу версию подходила просто идеально, правда до Толи еще не дошло, что война та была несколько раньше чем я получил ранение. Если
что, скажу что был в Секторе Газа, там постоянно что-то случается.
      - Вот тут направо. Видишь, колея набита, травой заросла? По ней, дальше на поляну выйдем. Там конец нашего пути.
      - Я смотрю, хорошо места тут знаешь?
      - Два года назад был здесь с поисковиками.
      - Это которые всякие останки ищут со времен войны? - уточнил Анатолий.
      - Да, именно с ними.
      - Понятно.
      - Машину под тот дуб загоняй, ее с воздуха видно не будет, и будем устраиваться.
      Мотор, тихо поскрипывая, потрескивая и остывая, еще не успел заглохнуть как я, открыв дверцу машины, спрыгнул на изумрудно-зеленую траву и сразу стал
командовать:
      - Шалаш ставим под теми деревьями. Кухня, вернее костер там, где старое пепелище. Дым будет уходить по стволу дерева и его не будет видно. Туалет вон
за тем кустарником. Степка, берешь ведро и идешь вон туда, где березы растут, за ними ручей. Помоешь ведро наберешь воды принесешь его сюда. Толя, бери
топор, будем шалаш делать.
      - Вот раскомандовался, - буркнул себе под нос Степка.
      - Курсант Раевский! Смирно!.. Спину ровнее... живот втяни.
      Анатолий развлекаясь наблюдал за представлением, помахивая взятым из багажника топором.
      - Так, Степ, ты хотел с нами?
      - Ну...
      - Не ну, а так точно. Ты теперь в армии и привыкай ходить строем и соблюдать субординацию. У меня есть три недели чтобы вбить в тебя хоть основы.
Никаких Степанов и Севок. Ко мне обращаться товарищ... - я стрельнул взглядом в сторону Толика, - командир. С этой минут общаемся строго по уставу.
      - Да я его не знаю!.. - возмутился Степка, и тут же добавил, когда я нахмурился: -... товарищ командир.
      - Да? - я озадаченно зачесал затылок, после чего встрепенувшись, спросил у Толика: - Толь, у тебя тетрадь чистая есть?
      - Блокнот вроде был, один пассажир подарил. Сейчас поищу.
      Через минуту слегка потрепанный в уголках блокнот был у меня в руках, ручку я тоже стрельнул у Толика.
      - Сегодня устав напишу, завтра начнешь изучать, а пока... Кругом, и марш к ручью!
      Покачав головой, наблюдая за раздолбанной походкой друга, повернулся к улыбающемуся Анатолию и спроси:
      - Ты у нас кто по званию?
      - Старшина Суворов, отличник боевой и политической подготовки, - продолжая улыбаться, ответил он.
      - Кто-кто? - переспросил я, чувствуя, как вытягивается мое лицо.
      - Старшина Суворов... Анатолий Александрович...
      - Еще и Александрович?!.. Ну батя!..
      Через десять минут поляна взорвалась гомерическим хохотом, вернувшийся Степка узнал о чем мы беседуем. Правда, смех быстро стих, когда Степка узнал что
у него теперь два инструктора.

 

      Прыгая с кочки на кочку, я спускался с холма, на котором проходил сеанс связи. Новости не радовали, к нам ехала мама. То, что ехала это конечно хорошо,
но она тащила на хвосте шестерых боевиков. Об это сказал дядя Женя, он сегодня был на связи. Проблема не в том, что она узнала, где мы находимся и ехала
сюда, а в том, что не сразу вычислили слежку.
      У дяди Жени были знакомые на железнодорожной станции, где мы познакомились с Толиком, бывшие поисковики. Мы их привлекали к работе, и по просьбе отца
они встретили маму. А так как на этом перроне сошло всего десяток человек, то засечь группу 'черных' труда не составило.
      Группу поддержки выслать просто не было времени, вот дядя Женя и попросил меня встретить маму и их. А что, за две недели, что прошли с момента нашего
приезда, курс молодого бойца прошел не только Степка, но и Толик. Неделю назад приезжали дядя Жора, батя Степки, и дядя Олег. Привезли кучу баулов с вещами,
оружие, продовольствие. Выдав инструкции, укатили обратно. Так что нам было чем встретить хачиков.
      Пробежав через сосновый бор, и оббежав небольшое болотце с зеленой ряской по краям, я через два километра легкой трусцой добрался до лагеря.
      Степка в новом, но уже обтертом камуфляже замер в стойке. Пистолет в его вытянутой руке уже дрожал, показывая, что он стоит довольно продолжительное
время, минут десять не меньше. Толя, в такой же камуфле, рубил притащенную откуда-то сухую валежину, заготавливая дрова.
      - Внимание, боевая тревога!
      Парни сорвались с места, и подхватив оружие встали в шеренгу у палатки. Толик прошел уже все проверки, и про него можно было сказать, что он наш
парень. Одна только шагистика, и устав повисло на нем. Ничего справлялся, Степка уже вполне был адекватным, уже знал, что и как отвечать.
      Оружие выдал Толику я, под свою ответственность, можно сказать, показал доверие с нашей стороны. Мол, мы тебе доверяем. На данный момент он был моим
замом. Дядя Олег провёл с ним беседу, когда доставлял вещи, и пробил его по своим каналам. Действительно старшина, мехвод на восьмидесятке. Служил в
отдельном танковом полку. Вся служба у него прошла под Грозным, охранение колонн, усиление блокпостов. Участвовал в боях, отбивал нападение на блокпост. Есть
благодарности, командованием охарактеризуется как исполнительный и опытный солдат. Кстати, не белорус, это у него бабка тут живет. Сам из Пскова. Так что со
стороны дяди Олега он тоже прошел проверку. Не сообщили ему только одно, почему мы здесь собрались, и чего ждем. Кстати, родственником он не был, просто
однофамилец, дядя Олег это плотно пробил.
      - Короче слушайте приказ. Сюда едут шесть 'черных', нужно их встретить и нейтрализовать.
      - Как они о нас узнали, товарищ командир? - браво выпятив грудь, поинтересовался курсант Раевский.
      - Вопрос своевременный, но устав вы товарищ курсант учили плохо, задав вопрос без разрешения. Старшина Суворов проследите, чтобы курсант Раевский
отработал ЕЩЕ ОДИН наряд на кухне. Кстати вам тоже наряд за плохое знание устава курсантом Раевским.
      - Есть наряд на кухне, - вздохнул Степка.
      - Есть наряд, - откликнулся следом старшина.
      - Теперь информация по операции. Действовать будем своими силами, помощи нет, да и не успеет она. Абреков на хвосте привела сюда моя мама... кхм, Нина
Анатольевна Суворова. Поэтому будем работать как можно тише, чтобы она ничего не узнала. Старшина, в одном из баулов, в том, что помечен номером семь,
находятся четыре автомата ВАЛ, за десять минут привести три к бою, снарядить магазины патронами и быть в готовности к выходу. А я пока проработаю операцию.
      - Есть, разрешите выполнять? - козырнув, ответил старшина.
      - Выполняйте.
      Вот вроде молодые парни, какая тут уставщина? Ан, нет, все было серьезно, если в первое время они еще с улыбками встречали мои приказы, то наряды
быстро выбили подростковую дурь. Это я про Степана, Толя и так нормально отнесся к армейской дисциплине, что воцарилась в лагере. Сам я как летчик к подобным
уставным отношениям привычен особо не был, но все равно не ослаблял закрученные гайки. Тяжело в учении легко в бою. Из оружия у нас троих были автоматы ППС,
их и изучали разборка-сборка, так же было несколько практических стрельб. Места глухие тут и из танков палить можно никто не узнает.
      Пока парни возились в нужной сумке, я прошел к машине и на капоте расстелив листок, стал рисовать от руки местную карту.

 

      Место я выбрал в двадцати километрах от нашего лагеря по совокупности причин. Это было единственное место, где лес рос на невысоком холме в пятнадцати
метрах от дороги, поэтому торфяная масса в разбитой колее была промокшей от воды, стекающей с холма, что заметно затрудняло движение, и для засады
представляло просто идеальные условия. Добравшись сюда мы, загнали машину на маленькую опушку по другую сторону холма и стали пристреливать наши винтовки до
появления мамы с боевиками на хвосте. Так как опыта стрельбы из ВАЛов ни я, ни Толик, ни тем более Степан не имели, то пришлось расходуя драгоценные патроны
отстрелять по магазину патронов, что бы приноровится к оружию. Хорошо, что все они были экипированы глушителями и дозвуковыми бронебойными патронами так, что
выдать себя звуком выстрелов мы не боялись. На третьем магазине даже Степан показал хороший результат с шестидесяти процентом попаданий. Хотя заслуга в этом
была больше конструкторов ВАЛа чем его самого. Нарубив лапника и замаскировав на всякий случай машину, мы пошли к дороге по пути разрабатывая с Толиком план
атаки. Его боевой опыт подходил мало, так как тактика противотанковых засад имела мало схожего с атаками против живой силы противника, но с другой стороны он
многое слышал от бойцов различных частей, с которыми приходилось ему сталкиваться на войне. Не зная, на чем именно они будут ехать боевики, мы решили
действовать по обстоятельствам. Учитывая наши финансовые возможности, мы решили просто изрешетить пассажирские отделения машин или машины и потом добить
выживших боевиков, если кто-то успеет выскочить. А водителю потом просто отдать стоимость машины, которые с телами просто сжечь в какой-нибудь торфяной яме.
За основу взяли перевернутую L-образную засаду о тактике, которой знал Толик да и я слышал о ней от дяди. Точкой остановки машин выбрали скопление самых
глубоких рытвин из тех, что были неподалеку. В двадцати метрах после них с правой стороны оборудовали позицию для стрельбы Степке. Он должен был расстрелять
двигатель машины, если вдруг враги решат попытаться ехать дальше на спущенных колесах. Либо стрелять в боевиков, которые успеют спрятаться от нас за кузовом
машины. Прямо напротив рытвин расположился я как самый опытный стрелок, Толик за время всей службы отстрелял только 90 патронов из АКСУ поэтому он залег в 10
метрах от слева от меня, и потекли томительные минуты ожидания. Которые, наконец, нарушил шум двигателя автомобиля.
      - Так это Аркадия машина, ее пропускаем, - прошептал я, когда мимо проползла грязно-серая 'Нива' трехдверка. Тонировки не было, и я отчетливо
рассмотрел маму на заднем селенье. Водителя я сразу узнал, точно Аркадий. У нас были омоновские шапки-маски, правда, пока в виде шапки, как только послышался
шум мотора, мы натянули маски на лица. Не зачем светить наши лица перед Михаилом, хотя думаю меня он узнает по голосу.
      Как только корма 'Нивы' скрылась за поворотом и стих звук двигателя, послышался надрывный вой 'уазовского' мотора работающего на пониженной передаче.
Звук мотора приблизился и вот появился УАЗ, так называемая 'таблетка' или 'буханка'. За рулем сидел Михаил, знакомый поисковик, который в тот раз доставлял
нас матерью в лагерь. Рядом плотный крепыш в кожаной куртке явно кавказской наружности.
      Как только 'буханка' нырнула в рытвину, намеченную нами, я с двадцати метров послала пулю в заднее колесо. Попасть было не трудно, Михаил притормозил,
переключаясь, так что скорость и так не великая упала до минимума.
      Попадание сразу сказалось, машину начало вести, громко взвыл мотор и с хрустом, заработала коробка передач. Взвыв очередной раз, мотор стих. Наступила
тишина.
      -... ерное с колесом что-то, - после щелчка открытия двери услышал я знакомый бас Михаила.
      Щелкнув замком, открылась пассажирская дверь впереди. Стрелял я именно с этого борта, поэтому кавказец, высунувшись, сразу разглядел пробитое колесо,
оно находилось на суше.
      - Хей, геноцвале, колесо проткнуто, у тебя запаска есть? - сразу же воскликнул он.
      - Конечно, есть - пробасил Михаил, обходя машину.
      - Долго?
      - Минут двадцать.
      - Мы поможем, нужно быстро.
      Оттолкнувшись от порога кабины, он перепрыгнул лужу и приземлился на сухом месте. Проехавшая тут ранее 'Нива' разбрызгала воду, смочив края. Поэтому
после прыжка, кавказец, матерясь по своему, заскользил, балансируя руками. На ногах он устоял, развернувшись, сразу же стал что-то командовать своим сидящим
в машине. Я отчетливо рассмотрел у него за поясом рукоятку пистолета. Вряд ли они направились за нами с этими пукалками, думаю серьезное оружие внутри.
      В этот момент Михаил отошел к противоположной нам сухой обочине и начал раскладывать сумку с инструментом. В этот момент я очередью в три патрона
выстрелил по ногам стоящего на обочине кавказца. Он еще падал, когда в кузове машины с противным звуком и глухими ударами начали появляться пробоины.
Отстреляв магазин и тут же вставив, новый я взял машину на мушку, но никакого движения в ней не было. Михаил залег в канавке за кузовом машины и только
выскочивший кавказец с негромким воем корчился на земле то, пытаясь вытащить пистолет, то зажимая раны на ногах.
      Это был не бой, бойня, видимо бывшие внутри даже не успели схватиться за оружие. Это не профессиональные боевики. Главарь, ехавший впереди, возможно
повоевать сумел, а вот остальные натуральное стадо, взятое для количества.
      - Вперед! - крикнул я, взметаясь из-под куста.
      Степка остался на месте, мы же с Толиком выскочили на дорогу. Подскочив к главарю, я ударом ноги вырубил его. Толик дернул за ручку двери и отскочил в
сторону, подождал и без промедлений провел контроль, сделав по выстрелу в грудь каждого боевика.
      - Курсант, разберитесь тут, а мы пока этого 'говоруна' поспрашиваем, - стал командовать я.
      Подбежавший после нашего разрешающего знака, Степка, кивнул, мы же с Толиком подхватив кавказца под мышки, шустро потащили в кусты, удобное место для
допроса я приметил заранее.

 

      Вытирая руки пучком травы, мы возвращались назад к машине, от которой слышалось негромкое бормотание. Был четко различим бас Михаила, что-то радостное
говорившего, и поддакивающий Степки. Судя по теме, Михаил планировал купить новую машину 'а не это ведро с гайками'. Вот, сделали человеку приятное.
      - Ну что вы договорились? - весело спросил я, поправляя автомат на плече. Он так и норовил сползти.
      - Нормально все, - кивнул Степка.
      Михаил стоял рядом, и держал в руках толстую пачку американских и российских денег. Видимо Степка отдал все, что у него было. По виду Михаила, этого
ему хватало с лихвой.
      - Хорошо. Дядь Миш, вас подвести или сами доберётесь?
      - Сам. Тут по прямой километров двенадцать до Ольховки, у меня там дочь с зятем живут.
      - Проблем нет? Претензий? - уточнил я.
      - Нет, я вот другу твоему рассказал. Они как машину нашли? Просто подошли ко мне у выхода со станции, пистолет в бок, и давай мол поехали за машиной
Аркаши, это уже потом денег пообещали.
      - Понятно. Про машину, что скажите если спросят?
      - Болото, едва сам успел вылезти, как под землю ушла, - развел он руками, хитро улыбнувшись.
      - Хорошо... Трофеи брать будете?
      - Не понял? - удивился Михаил.
      - Деньги за расстрелянную машину вы получили. Но за проезд 'черные' не заплатили, нам их деньги не нужны. Заберем только документы, оружие и средства
связи, - немного схитрил я.
      Мне была нужна помощь в обыске и осмотре тел. Рассчитывать на бледных напарников не приходилось.
      - А, нет Вячеслав, я не брезгливый, все возьму, - решительно кивнул Михаил, узнал все-таки. Он был из охотников и к запаху крови привычен, так что его
помощь в обыске была бы существенной. Даже меня изредка мутило, что уж говорить про остальных?
      - Тогда помогайте.
      Быстро достав тела из салона 'буханки' мы разложили их в ряд и на куске брезента стали складывать личные вещи. В сумках, что вытащили из салона,
находилось оружие и боеприпасы и средства слежения и связи. Причем не обычное любительское, а дорогое профессиональное. Как сообщил 'язык', двое из шести
были техниками остальные боевики как охрана.
      - Бизоны. Четыре. Две 'акасэушки', - подсчитывал Толик, выкладывая их из сумок на брезент. Были запасные магазины, патроны в картонных коробках. Потом
стал доставать спецтехнику, в коробках и специальных алюминиевых чемоданчиках.
      - Как на войну собрались, - удивился Михаил, снимая куртку с очередного жмурика. Запах стоял над всем этим отвратительный. В фильмах, когда смотришь,
как убивают, зритель не обоняет кровь и вонь освободившегося кишечника. Степка не привычный к этому, по моему приказу отошёл в сторону, бдить.
      - Ага, о тут даже гранаты есть... а где запалы?.. А вот они, - бормотал Толик, закопавшись в сумке.
      Я сидел у брезента и осматривал найденные вещи, которые продолжал выкладывать с тел Михаил. Пока сказанное главарем подтверждалось.
      Ничего особенного в карманах убитых не было. Паспорта граждан России, причем ни каких-нибудь республик, а жителей столицы. Москвичи, мать их. Фальшивые
документы дагестанского ОМОНа были у всех, правда, паспорта уже на другие фамилии. Явно готовились наспех. У троих были пистолеты, считая главаря. Без
наворотов, обычные пээмы. Были портмоне, или просто деньги в карманах, сотовые. Дележ добычи прошел без проблем. Забрав свое, Михаил растворился в лесу. Как
только он скрылся среди деревьев, я скомандовал:
      - Толь давая за нашей машиной, надо эту оттащить подальше и утопить. Я тут знаю одно место неплохое, и дно глубокое и подъезд нормальный...
      Когда Толя подогнал машину, мы закачивали паковать трофеи в трофейные же сумки.
      - Давай грузи все в нашу машину, - скомандовал я. В принципе с 'черных' мы не так много взяли, радовали только Бизоны под парабеллумный патрон.
      - Трос цеплять будем? - поинтересовался Толик, подхватив сразу две сумки. С его стороны никаких проблем не было, денежные трофеи его не заинтересовали,
хороший парень и надежный друг.
      - А сама не доедет? Двигатель же вроде цел?
      Мой вопрос его немного озадачил:
      - Сейчас посмотрю.
      Пока мы со Степкой таскали вещи, он осматривал машину. Звук заработавшего мотора показал, что он не пострадал.
      - Колесо поменять и можно ехать, - заглушив, сказал он.
      - Лады, меняем. Тела убитых в салон и топим их в болоте, - стал командовать я.
      Колесо сменили быстро, правда, пришлось пользоваться инструментом Толика, оказалось Михаил, уходя, не забыл прихватить свое.
      - Я первый вы за мной.
      Лицо под маской жутко чесалось, стянув ее, бросил на соседнее сиденье и залез в кабину.
      До болота было не далеко, доехали минут за сорок, время потеряли в основном из-за плохой дороги.
      Разогнав как можно быстрее 'уазик', я выпрыгнул на ходу, кувыркнувшись через голову, чтобы погасить скорость. Всего сорок километров в час, но все
равно поломаться можно умеючи.
      С шумом машина влетела в покрытый ряской пруд, выбрал я его из-за того, что берег был достаточно сух и тверд, чтобы выдержать вес машины, так что
проблемы загнать УАЗ в него не было.
      - Дождемся, пока не утонет, потом на базу, переодеваемся и в деревню, мама наверняка там, - сказал я подъевшим следом парням.
      - Хорошо, - кивнул Стёпка, Толик только пожал плечами.
      Облокотившись о разогретый металл капота Толиного 'уазика' мы наблюдали как, пуская пузыри, медленно машина уходит под воду.
      - А говорил глубокое, - кивнул на полузатопленную машину, пробормотал Степка.
      - Воды тут метр всего, дальше ил и торф. Сейчас она продавит слой ила и уйдет на глубину. Тут метров восемнадцать, не достанешь. Подождем, пусть тонет.
Надо убедиться, что не осталось следов.
      - Ясно... Кстати, что там натрещал этот подстреленный? - встрепенулся Степка.
      - А-а-а, довольно интересные новости мы узнали, - хмыкнул я, и лениво почесал за ухом.
      - Вычислили нас?
      - Хрена там. Ничего они не знают, свидетелей нет. Девок тех не нашли, да и сомневаюсь я, что они вообще про них знают. Ну, в общем, кроме того, что из
парка вышли двое, то есть вроде как мы с тобой и уехали на 'бехе', это видела продавщица мороженного, никаких зацепок у них нет. Номеров они не знали, пока
опера из убойного не нашли камеры наружного наблюдения, на магазине, где перекресток. Там номер и высветился. 'Беха' наглухо тонирована, кто сидел
неизвестно. Номера пробили и дали в розыск, отец только успел отъехать как его палочкой и остановили. Классно сработали. Четыре часа всего прошло, а уже
первого арестовали. Но у них улик не было, у бати железное алиби, он встречался в ресторане с двумя знакомыми, так что предъявить ему было нечего. Адвокат
быстро добился освобождения. Кстати, Степ, твою 'беху' во двор Главка загнали, теперь оттуда ее может забрать только владелец, ну или родственники.
      - Целее будет, - нетерпеливо отмахнулся он, - что там дальше было?
      - Да ничего. Говорю же свидетелей нет. Единственная зацепка это твоя 'беха', вот 'черные' как и менты за нее и уцепились, раскручивая эту версию. Про
меня вообще никому не известно, я продолжаю числится без вести пропавшим. Отца они плотно пасли, это мурло сказало, что они направленным микрофоном слышали
один из наших разговоров по мобиле. Тогда, помнишь, когда я с отцом разговаривал? - с намеком спросил я.
      Бросив на Толика быстрый взгляд, Степка кивнул. Через три дня после того как мы прибыли на место я сбегал на место 'трагедии', немного поудивлявшись
произошедшим вокруг изменениям. Раньше не было понтонов и аккуратно сделанных мостков. Быстро определившись, где я упал, со зрительной памятью у меня было
все нормально, стал кидать в болото стальной тросик с грузом на конце. На шестом броске, вытягивая, почувствовал, как тросик стал легким. Вытащил, а грузила
нет, у тросика срез как будто лазером. Последующие попытки были такими же. За два часа я примерно определил размер и глубину 'окна', о чем и сообщил отцу.
Если до этого у них и были сомнения на этот счет, да что там говорить дядя Жора отпустил с нами Степку только из-за одной полной уверенности что у нас ничего
не получиться... Как он взвыл, когда выяснилось что портал работает. Когда они приезжали, я с дядей Олегом водил их, и они проверили работоспособность
'окна'. Так вот, о своей первой проверке я иносказательно доложил отцу, мельком спросив, как идет следствие. Если о первом 'черные' ничего не поняли, то
когда отец кратко рассказывал мне о следствии, уцепились как клещами. Несколько дней они разрабатывали операцию. Как они вышли на мать и передали ей
сообщение о том, что я попал в беду, хачик не знал, но шаг был беспроигрышный, и он сработал. Наспех собранная боевая группа отправилась следом за живцом,
надеясь на успех. Им нужно было хоть как-то отчитаться перед многочисленными семействами родни как со стороны жениха, так и невесты. К отцу они пытались
сунуться, но крепко получили по рогам. Батя стоял выше чем местечковый олигарх, отец невесты. С ним очень серьезно побеседовали, вроде внял.
      - Понятно, на шару поехали и получили приз. Нас, - задумчиво протянул Степка.
      - Комбинацию они разыграли красивую, только исполнение подвело.
      - Вряд ли сами. Наняли кого-нибудь, - не согласился Степка. Он был невысоко мнения об умственных способностях спустившихся с год абреков.
      - Ну не скажи, и среди них встречаются люди, кто дружит с головой. Но тут ты я думаю прав, пришлый спец поработал.
      - А этот что сказал?
      - Да не знает он. Три дня как с гор спустился. Кстати в Дагестане безобразничал, он в федеральном розыске.
      - А-а-а, понятно... Кстати, про мою 'беретту' спросил? - Степка как присвоил себе мой трофей, так с той минуты с ним не расставался.
      - Да, спросил. Я же у главаря его взял, он оказался старшим братом жениха, этот тот, что в белом костюме был.
      - Да помню, это тот, что в кусты бежал.
      - Он самый. Так вот, пистолет был подарен главой Талибов. Он в Афгане в уничтожении патруля амеров отличился. Где-то года два назад. Среди своих
довольно известен.
      - Понятно. Что думаешь, следует их ждать?
      - Уверен. Они же несколько версий разрабатывали, а тут столько народу пропало. След.
      - Причем яркий, - согласно кивнул Степка. Толик больше молчал, но с интересом слушал. Он же первым подал голос, как только крыша 'уазика' скрылась под
водой.
      - Можно ехать.
       - Ага, едем. Думаю через неделю, пока определяться можно будет ждать 'черных' в гости. И не только их, след яркий, сюда и федералы с ментами нагрянуть
могут. Сто процентов они отслеживали телодвижения 'черных'. Из-за этих правозащитников поднявших столько шуму, дело резонансным получилось. Вон в Америке
чуть ли не каждую неделю в школу врывается убивец и начинает палить в детей. Так через пару дней все стихает, а тут уже вторую неделю смакуют подробности.
Вон невесту уже в мать-героиню превратили. А похоронная процессия какая? По радио говорили, что у первого президента меньше по длине была.
      - Да эти правозащитники только за деньги вой поднимают. Думаешь, им интересны эти 'черные'? Проплатил кто-то того и лижут, и всего делов, - Степка с
удобством устроившись на заднем селенье 'уазика', и покачиваясь в такт движению машины, продолжил говорить: - Отец как-то провентилировал этот вопрос, хотел
пиар-акцию заказать, они это отлично умеют, но больно денег много запросили. Говорю же, не перднут пока им не заплатят.
      - Не любишь ты их, - хмыкнул я, солидарно кивнув словам Степки.
      - А кто их любит?! - удивился он.
      - Ну... э-э-э... - задумался я.
      - 'Ну' и 'Э' не считаются, - насмешливо хохотнул Степка: - Как я уже говорил они чуждый для нас элемент насаждаемый западом. Больно уж власти им много
дали.
      - Да плюнь на них, собака лает ветер сносит, - отмахнулся я, продолжив: - Возвращаемся в лагерь, переодеваемся в цивильное и в деревню, надо мамой
встретиться. Успокоить.
      - Больно уж она рванула к нам быстро. Батя твой не успел остановить.
      - Да он ее хотел во Францию отправить, не поехала, а тут как назло его в городе не было. Мама у меня умная сразу догадалась, где мы можем быть.
      - Или сперва всех родственников обзвонила.
      - Ты чего, забыл? Обо мало кто знает.

 

      Доехали мы без проблем, пока парни разгружали машину я сбегал на 'холм-связи' и отзвонился отцу.
      - Привет. Все нормально гостей встретили, подарков привезли кучу, очень рады. Сейчас к маме.
      - Молодцы. Ждите нас. Будем через два дня, потом идем 'гулять'. Понял?
      - Конечно, ждем, - обрадовался я. Честно говоря, ждать уже надоело. Домой хочу, к жене, к сыну. Да и друзей там немало осталось.
      - Отбой.
      - Пока.
      Вернувшись в лагерь, и оставив на охране Толика, мы побежали к деревушке. За последние недели эти пробежки немного подтянули Степку и он втянулся в
режим постоянных тренировок. Нет, он все еще задыхался при долгом беге и быстро уставал, но уже не хныкал и не жаловался на усталость. Прогресс.

 

      К опушке мы подобрались осторожно, даже сейчас я продолжал обучение как-будто мы на вражеской земле.
      - Оружие оставим или с собой возьмем? - выравнивая дыхание, спросил Степка.
      - Кобуру сними, тут оставь, пистолет сзади за пояс, рубашку навыпуск.
      - Хорошо, - кивнул он, и стал снимать сбрую. Очень уж ему нравилась подмышечная кобура, вот и ходил постоянно с ней. Одеты мы были с расчетом жизни в
глубинке. Хорошие плотные джинсы, у меня синие у Степки черные. И рубахи на выпуск, преимущественно светлых тонов. Бежевая у меня и зеленая у друга. С обувью
правда была засада, кроме берцев ничего не было, вот в них мы и щеголяли.
      - Все убрал, - прикрыв срезанным дерном кобуру, окликнул он меня, отвлекая от наблюдения за деревней.
      - Лады идем.
      Выйдя из леса, мы по мосткам направились в деревню. У крайнего дома была видна 'Нива' Аркадия, во дворе суетились деревенские. Бинокля у меня с сбой не
было, но на зрение никогда не жаловался. Чужих не было.

 

      - Аны? - с сильным кавказским акцентом поинтересовался заросший по самые глаза черной жесткой на вид бородой, мужчина в заношенном камуфляже. Опустив
бинокль, он посмотрел на соседа.
      - Они, - кивнул в ответ беловолосый крепыш, сжимая в руках пятнистую трубу.
      - Далэко из писталета нэ дастать. Ксюхой тоже можно прамахнуться.
      - Открыто идут по мосткам, - отрицательно покачал головой, добавив: - Приказа убивать не было, привезти живыми.
      - Оны ближе к лэсу, если из гранотамета стрелять по худу движения они побегут к лэсу, там мы их пэрэхватим.
      - Хороший план, работаю, - привстав на колени, ответил крепыш.
      - Сматры, нэ завалы, аны живые нужны.
      - Ничего, я с запасом возьму...

 

      - Севка, чего это дымит у леса? - удивленно спросил Степка, ткнув пальцем опушку, метрах в трехстах от нас. За секунду до его вопроса, там что-то
хлопнуло и зашипело
      Повернув голову, я тоже с недоумением посмотрел на дымящиеся нечто приближающееся к нам. Догадка пронзила через микросекунду:
      - В воду! Прыгай за борт!
      Мы как раз остановились на понтоне, когда шипя и оставляя дымный след, в нас полетела ракета.
      Надо отдать Степке должное, рефлексы на командный крик не подвели. Почти одновременно со мной он перемахнул через поручни понтона. Вода сомкнулась у
нас над головами, когда сквозь закрытые веки почувствовалась тусклая вспышка, и ударил грохот звукового удара по ушам. Он почти выбил из меня сознание, но я
быстро пришел в себя. Резкими гребками оттолкнувшись от торфяной грязи, кашляя я вынырнул на поверхность. Все-таки успел хлебнуть торфяной жижи, запасов
воздуха не хватило.
      Рядом слышался такой же судорожный кашель и матюги в промежутках, таким знакомым и родным голосом. Цепляясь за кочку, я осмотрелся. Никаких понтонов,
мостиков и деревень поблизости не наблюдалось, кроме Степки, двух цапель на соседних кочках и множества лягух ничего вокруг. Одно болото. Похоже, прыжком мы
попади туда куда надо, то есть в 'окно'.
      - Твою ж мать! Опять!
      Степка неподалёку судорожно крутил головой, соображая, где мы, и яростно тер глаза, в общем, вел себя так же как и я, в момент первого попадания.
      Используя кочку как опору, я приподнялся, и притопив ее своим весом, осмотрелся. Лес был на месте.
      - Степка, не трать силы, я до леса прошлый раз несколько часов добирался, - скомандовал я.
      - Тьфу, какая гадость эта тина на вкус, - продолжал отплевываться Степан.
      - Угу, пришел в себя?
      - Да, в норме.
      - Проверь оружие. Патроны у тебя конечно воды не боятся, но за машинкой все-таки нужно следить.
      Мы достали свои пистолеты и, отряхнув их, стали думать, куда убрать от воды.
      - Единственный выход привязать к голове, - предложил Степка.
      - Кроме как рубахой больше нечем.
      Снятие мокрых рубах, вылилось в целую эпопею в кувырканиях сопровождающихся матерными словами. Наконец мы сложили в них все, что боится да и боялось
воды и уложили на кочки, пусть сохнут.
      - Мобилы можно выкинуть, они уже промокли, толку от них, - велел я.
      - Лады. Я все, - ответил он, убирая мобилу в сторону, в отличие от меня он убрал сотовый в сверток.
      - Думаю, можно попробовать вернутся. 'Окно' на глубине двух метров, ныряем и пробуем.
      - А вещи?
      - Да и что им тут будет? Пробуем?
      - А если эти еще на месте? Ну, те, кто стрелял? - было видно что нырять Степке очень не хочется, боязно.
      - Да? Не знаю, сомневаюсь, - озадаченно пробормотал я: - Думаю, ты прав, нужно выждать с полчаса и попробовать. За это время они должный убедится, что
мы утонули и свалить.
      Через полчаса, после отдыха на кочках, я спросил:
      - Начинаем?
      - Давай, - опасливо глядя на ряску, ответил Степка.
      Ныряли пока хватало сил, однако ничего не получилось, хотя я смог уйти в болото на четыре метра, цепляясь длинные за корни.
      - Ни хрена, - вынырнув, воскликнул я. Степка уже минут двадцать отдыхал, он первый понял что бесполезно, 'окна' нет.
      - Я считаю, что нужно попробовать позже, - ответил он, задумчиво покусывая стебель травинки.
      - Можно... Двигаться к берегу нужно, еще немного и сил не хватит добраться до него.
      - Собираемся?
      - Собираемся... - вздохнул я.
      Степка смотрелся довольно забавно с рубахой на голове. Рукава подвязаны подбородком, на макушке топорщатся углы пистолета и запасного магазина. В
карманах у нас ничего кроме мобильного и оружия не было.
      - Ножа жалко не прихватили. К матери шли, - посетовал я, нож в лесу нужен больше чем пистолет.
      - Да кто знал?!
      - Ладно, нечего нюни разводить, давай за мной. Делай как я.
      Оттолкнувшись от кочки, скользнул как по льду к следующей. Опыт не пропьешь. Степан зеркально повторил все мои действия. Так скользя на животе от кочки
до кочки, распугивая живность, включая головастиков, мы двигались к высоким соснам на берегу.
      В этот раз путь до леса занял часа четыре, в прошлое свое скольжение я наткнулся на топь, пришлось обходить, тут мы сразу сделали крюк, сэкономив
время.
      Обойдя болото, мы минут двадцать отдыхали, восстанавливая дыхание, и поправляя сползающие 'рюкзаки' на головах.
      - Весь живот изрезал об эту траву, - пожаловался Степка поглаживая живот.
      У меня самого он чесался, по животу и груди как будто кошки когтями прошлись.
      - Терпи, царапины зарастут, а без оружия мы можем тут долго не прожить.
      - Что делать будем? А родители? Искать же будут.
      - Думаю... Мама опять расстроится. В первый раз чуть ли не при ней утонул, и снова все повторяется.
      - Это да. Наши через два дня прибудут?
      - Сказали так.
      - Откуда только эти стрелки взялись?! - ударив кулаком по черной мути, воскликнул Степка.
      Спокойно посмотрев на вспугнутую его ударом, гадюку, я задумчиво почесал затылок и неуверенно ответил:
      - Кажется знаю... Помнишь когда мы машину топили, был вертолетный звук?
      - Что-то такое было, только далеко.
      - Ну, у меня больше версий нет. Обогнать они нас могли только так. Вспомни, звук удалился именно в сторону лагеря и деревни.
      - Вроде так, - задумался Степка.
      - М-да, это сколько нам тут куковать?..
      - Меня другое беспокоит, как наши сюда попадут? Помнишь, рассказывали, когда ты здесь оказался 'окно' не работало, там в этом месте водолазы две недели
работали и ничего.
      - Ты хочешь сказать, что это я его инициирую? - теперь задумался я.
      - Не, у меня другая версия. Думаю, оно постоянно открыто, а если через него кто-то проходит то оно закрывается...
      - То есть ты хочешь сказать пока мы тут, оно закрыто?
      - Именно.
      - Тогда почему оно сейчас не работает?
      - Я тебе что ученый?! Пробовать надо, испытывать!
      - Проблема...
      - Родители через два дня прибывают. Значит через три дня, нужно вместе плыть к тому месту и снова нырять. Пройти это 'окно', а обратно уже вместе.
      - Хорошая идея, только ты не учел один момент. Маму.
      - Да, действительно нужно сократить время на сутки. Главное чтобы в этот раз 'окно' сработало.
      - Ладно, двигаем дальше, надоело уже в этой грязи купаться. Жрать охота, ели то мы утром, семь часов прошло. Скоро стемнеет, видишь, солнце заходит?
      На берег мы выбрались через час. Тяжело дыша, я вылез на берег и простонал:
      - Как мы будем обратно к 'окну' добираться? Сил никаких не хватит.
      - А как ты прошлый раз добирался? - прохрипел рядом Степка, у него еще хватило сил стянуть 'рюкзак'.
      - Ну здрасте, у меня немцы на хвосте висели. Я туда чуть ли не на крыльях долетел.
      - Мы там две протоки переплыли, помнишь? - перевернувшись на спину и уравнивая дыхание, спросил Степка.
      - Ну? - подтолкнул его, вспомнив, как мы преодолевали камыши, растущих по берегам этих проток.
      - Думаю туда на лодке добраться можно.
      - Хорошая идея, нужно поискать лодку, - согласился я: - Дыхание не сбивай. Ща отдохнем минут двадцать, простирнем одежду, почистим оружие и двинем к
обжитым местам. Нужно харчей добыть и нормальное оружие.
      - А это тебе чем не угодило?
      - В воде были, значит ненадежное. Мои патроны точно отсырели, будем надеяться, что с твоими нормально, повезло, что дядя Жора привез именно
водонепроницаемые.
      - Угу.
      - Короче задача на ближайшее время, это добыть оружие еду и лодку.
      - Угу.
      Отдохнув и одев мокрую, только что постиранную одежду, держа почищенные высохшим платком пистолеты в руках, мы направились вглубь леса.
      - Вот тут я прошлый раз вылез из болота, - рассказывал я.
      Степка слушал с интересом, одно дело на словах, другое подкрепленное доказательствами.
      - А хутор где?
      - Там, - махнул я рукой, добавив: - Часа два топать.
      - Заглянем?
      - Можно. Только осторожно, сам знаеш,ь как к нам местное население относится.
      - Помню, рассказывал.
      В принципе куда идти, было все равно, в той стороне тоже встречались отдельные хутора и деревни.
      - Пошли.
      Шли мы осторожно, замирая от каждого шума или подозрительного шевеления. Дорога показалась неожиданно, обойдя малинник, мы вышли на хорошо езженную
лесную дорогу.
      - Ты про нее ничего не говорил, - удивился Степка, оглядываясь.
      - Когда я тут был в прошлый раз, ее не было, да и сам посмотри, недавно накатали.
      - Зачем, как думаешь?
      - Может склады, какие тут понастроили? Откуда я знаю?
      Тут наше внимание привлек гул авиационных моторов, подняв головы, мы стали искать источник звука.
      - Вон инверсионные следы, - показал Степка в сторону большого облака, рядом с которым было несколько длинных белых стрел.
      - 'Тройки', далеко идут.
      - Почему ты так решил?
      - Вылетели затемно, смысл сейчас? Значит, над целью будут ночью. Стемнеет через час, получается куда-то в Германию, ну накрайняк в Польшу.
      - Понятно.
      - Раз... два... семь... одиннадцать... Пять звеньев.
      - Почти две эскадрильи, - пробормотал Степка: - Почему не полк отправили?
      - А это и есть полк. Не забывай поставки новой техник для замены выбывшей в боях, да и летного состава тоже, не так быстро как тебе кажется. Бывает в
полку и десять машин. Этот еще достаточно боеспособный полк.
      - Тебе виднее.
      - Почему виднее, я просто знаю. Пошли, надо затемно уйти подальше.
      Буквально в двухстах метрах дальше мы обнаружили обломки самолета.
      - Чей? - жадно спросил Степка.
      Судя по тому, как он быстро стал протискиваться в салон, пока все не осмотрит не успокоиться. Турист.
      - Да наш. ТБ-три. Давно лежит, с сорок первого не меньше. Вон уже зарос весь.
      Я обошел и осмотрел смятую кабину. Судя по зарастающей просеке его сажали.
      - Кабина всмятку, тел нет, - слышался изнутри Степка.
      - Один снаружи, вернее костяк. Кобура пустая, документов нет. Кто-то тут до нас побывал, - ответил я вставая, у моих ног лежал скелет в летной форме.
      Подошедший сзади Стёпка, наклонился и отодвинул ворот комбинезона. На истлевшей гимнастерке сверкали рубинами лейтенантские кубари.
      - Младший лейтенант... Кто это его так?
      - Звери, насекомые... - ответил я рассеянно, - пошли, у нас не осталось времени. Смотри, как быстро темнеет. Нужно к реке идти, там и еды добудем, а
если повезет то и лодку.
      - Идем... Ха, все-таки не зря мы сюда провалились.
      - Почему?
      - А ты представь, как мы тут появляемся со всеми вещами?
      - Там две лодки, дернешь за веревочку, в секунду надуются. Но ты прав нужно лодку найти, с нее удобно груз поднимать, только хорошую, плоскодонку,
чтобы по болотам на ней можно ходить было.
      Мы повернули и направились параллельно болоту, я знал, что дальше в него вливается река, и есть несколько прибрежных деревень.
      До темноты мы понятное дело не успели, стремительно стемнело, и нам пришлось искать место для ночлега. Идти ночью в лесу опасно, можно в темноте
свалиться в овраг или наткнуться на ветку.

 

      Разбудили меня близкие голоса, почти сразу почувствовал прикосновение к плечу. Осторожно открыв глаз, увидел сонного Степана, который приложив палец к
губам, глазами показал куда-то мне за спину.
      - Кто? - одними губами спросил я, приготавливая оружие к бою.
      - Не знаю, сам только проснулся, - так же тихо ответил он мне. 'Беретта' уже была у него в руке.
      Место для ночевки мы выбрали в ельнике, с трудом наломав лапника, и сделав подстилку, устало свалились на импровизированную постель. Сил хватило только
чтобы пожелать друг другу спокойно ночи. О часовом даже речи не шло. Во-первых, устали. Во-вторых, лежанка была под большой елкой. Ее лапы-ветви в виде шатра
скрывали нас от чужих глаз. В-третьих, да кто тут ходит? Выяснилось, ходили.
      - Тихо не шуми, ждем, когда они уйдут. Мы не знаем, кто это и сколько их, - велел я.
      Степан молча кивнул, неровно поглаживая затворную раму пистолета. Положив свою руку поверх его, молча отрицательно покачал головой.
      Мы были хоть и близко от беседовавших, но разобраться на каком языке идет разговор не могли, различимы были только интонации. Судя по ним, кто-то
перекидывался ленивыми фразами, второго было плохо слышно, он просто поддакивал, больше говорил первый.
      Все стихло через час, разговор прервался, всхрапнула лошадь, и послышался скрип несмазанного тележного колеса.
      - Деревенские? - спросил Степка, как только все звуки стихли.
      - У немцев тоже лошади есть и телеги, - отрицательно покачав головой, ответил я: - Стихло, выбираемся.
      Оказалось, край ельника упирался в большую поляну, которую пересекала дорога.
      - Что они тут делали то?
      - Я кажется понял. Смотри тут яичная скорлупа и разные огрызки, завтракали... - сглотнув наполнившую рот слюну, с чувством добавил: - Сволочи!
      - Есть охота, - как будто вторя его словам, желудок Степана громко подал голос.
      - Давай за ними, может, выведут к людям?
      Догнали мы телегу быстро, при первом же взгляде все сомнения развеялись, мышиного цвета форма, винтовки за плечами. Это были немцы. Следовали мы за
ними в отдалении, метрах в двадцати от дороги, параллельно.
      - Ну что будем делать? - тихо спросил Степка, голодными глазами глядя на мешки, лежавшие в телеге. Один из мешков шевелился и похрюкивал.
      - Это интенданты, видишь знаки на погонах? Нужно посмотреть куда они нас выведут.
      - Жрать охота, - уже сердито прошептал Степка.
      Мы немного отстали, все равно скрип оси было хорошо слышно.
      - Как сказал один наш генерал. На войне наших солдат можно не кормить, они сами добудут еду нападая на продовольственные колонны противника, это
обеспечит наше преимущество.
      - Умный он больно.
      Через час тыловики выехали из леса, дальше преследование они могли заметить, местность хоть и порезанная оврагами все равно была открытая, поэтому
проводив их голодными взглядами, мы углубились обратно в лес.
      - Слушай, тебя же учили в этом Центре как выживать в лесу? - встрепенулся Степка.
      - Ну учили. Ты же не будешь сейчас дождевых червей есть и сыроежек?
      - Не буду. Куда сейчас?
      - К реке, я говорил же. Иди за мной.

 

      Путь к реке можно было выложить целой эпопеей, одно только пересечение открытого пространства вылилось в долгое приключение.
      Вышли мы к реке ближе к обеду. Забавно двигая носом, Степка к чему-то принюхивался.
      - Ты чего?
      - Рыбой пахнет... копченой.
      Принюхавшись, я тоже уловил с запах копчения.
      - Вверх по течению, - сразу определил я.
      Голод не тетка мы углубились в заросли ивняка растущего по берегу речки.
      - Когда нормальная дорога будет? Тут не вокруг смотришь, а куда ногу поставить чтобы не сломать, - пробурчал Степка, след в след двигаясь за мной.
      Забрались мы действительно в бурелом, зачастую приходилось протискиваться между тонких стволов ив, но зато никого не встретили.
      - Тихо, кажется впереди просвет.

 

      - Смотри, те тыловики давешние, - кивнул я на отъезжавшую телегу, рядом шагали двое знакомых немцев. Битюг был тот же, с пятном на правой бабке.
      - Мешков у них больше стало, заметил?
      - Угу, думаю они продовольствие этим привезли, а обратно копченную рыбу забрали. Судя по количеству немцев рейс у них раз в неделю. Смекаешь?
      - Думаешь их неделю никто не хватиться? - задумался Степка.
      - Антенны не вижу, столбов с проводами тоже. Думаю, они тревожный сигнал ракетами подают. Что на счет катерка скажешь?
      Лежали мы на высоком берегу, в трех метрах от нас несла свои воды безымянная речка, впереди на открытом пространстве стояло несколько строений. У воды
небольшой причал с низко сидящим катером. Судя по флагу со свастикой и зачехленному пулемёту на носу, использовался он как патрульный. Рядом на берегу
сушилось пара плоскодонок. Рядом с причалом на бревне сидел пожилой немец в галифе, былой рубашке и при подтяжках, босые ноги он купал в пробегающей мимо
речке. Монотонно работая ножом, немец чистил рыбу, бросая готовую в лежавший рядом таз. Три строения, одна хата явно жилая, другие для живности. У небольшого
холма, где у землянки-коптильни сушились сети, стоял другой немец в одних штанах и наблюдал в бинокль за излучиной реки. Немцев было семеро, мы посчитали их,
когда они провожали тыловиков. Трое успели сесть в одну из лодок, и ушли за излучину за которой наблюдал немец с биноклем. Осталось четверо. Один с ножом у
реки второй с биноклем, третий ушел в коптильню, а четвертый возился в хате.
      - Клевый катер, заметил у него мотор поднимается? Можно на скорости проскакивать труднопроходимые участки. Для болот создан.
      - Думаешь? - с сомнением спросил я.
      - Мы гонки на болотах устраивали. В Луизиане, когда гостили у родственников в Орлеане. Я там на разные моторки насмотрелся, знаю что говорю.
      - Тебе виднее. Пошли, они сейчас расслаблены. Работаем вдвоем. У того что с биноклем пистолет в кобуре, видимо командир, остальные безоружные. Значит
оружие в хате, берем сперва ее, одновременно снимая командира. Потом грузим весь хабар в катер и сваливаем... О, не забыть еще одну из плоскодонку взять и
весла с шестами.
      - Зачем? - поинтересовался Степка, мандража я у него не заметил, видимо действительно просто интересовался.
      - Ты к 'окну' на катере доберешься?
      - Нет, конечно.
      - Вот и я о чем. Спрячем, вернее, замаскируем, а к нужному месту на лодке, весла там бесполезны, так что шестами поработаем. Попробуй, найди нас в этих
протоках и болотах, в лабиринте и то легче.
      - Ну че, пошли, а то жрать охота? Все-таки больше суток не емши.
      - Пошли, забираем к полю, там трава высокая по-пластунски подберемся.
      - Хорошо что у них собак нету, тогда бы без шансов.
      - Согласен, все идем.
      Раздвигая траву рукой с зажатой в ней пистолетом, я осторожно полз по полю в сторону построек. Сзади пыхтел Степка.

 

      - Ты чего? - уткнувшись в подошву берцев, прошипел Степан.
      - Собака.
      - Что, собака?
      - Собака есть, - тоже зашипел я.
      Мы подползли к открытому месту. До построек осталось метров сорок открытого для всех взглядов пространства, с недавно скошенной травой, и подобраться
незамеченными было уже проблематично. С нашего пункта наблюдения не было видно, что тут поработали косой. Однако сейчас нам это сыграло только на руку,
собачья конура до этого скрытая от взглядов со стороны частью небольшого сарая, стала видна.
      На самом солнцепёке расстелив длинную цепь, лежал огромный кабыздох, лениво шевеливший большими ушами, отгоняя мух и слепней.
      Обползший меня справа Степка тоже аккуратно раздвинул стебли травы и осторожно выглянул.
      - Храпит,- пробормотал он.
      - Да? Мне показалось, звуки идут с противоположной стороны, - несколько иронично хмыкнул я.
      Прислушавшись, Степка кивнул:
      - Действительно, похоже объелся.
      - Псина старая, видишь шерсть клочками? А на счет обожрался ты прав, пузо надутое. Сейчас вскакиваем и одновременно бежим к сараю, он нас скроет от
всех взглядов.
      - А псина?
      - Ее теперь хрен разбудишь, из пушки если только, у деда такой же... На раз-два-три?
      - Давай, - азартно кивнул Степка.
      - Раз-два... три, - прошипел я вскакивая.
      Одновременно поднявшись, мы сломя голову помчались к ближайшей постройке. Перепрыгнув небольшой стог, я домчался до тени сарая, и прижался к
бревенчатой стене, успокаивая дыхание и громко, как мне казалось, бьющееся сердце. Рядом сипел Степка, восстанавливая дыхание.
      - Ну что, начинаем?
      Молча кивнув, Степка взял пистолет наизготовку. Осмотрев его, я тихо спросил:
      - Все помнишь? Я бегу в дом и беру на себя солдата. Твой командир и этот чистильщик у реки. Четвертого, если успею, возьму на себя, а ты подстрахуй.
      - Все помню, давай, а то у меня кажется мандраж начинается.
      Молча кивнув, я осторожно выглянул и прикинул места нахождения немцев. Если чистильщик продолжал свое монотонное занятие, то командира не было видно, и
только по скрипнувшей дверце туалета понял, что он засел в зале заседаний. Коптильщик за время нашего движения успел сходить к чистильщику забрать таз с
рыбой и, вернувшись к столу, начал заготавливать ее, маринуя солью и специями. Четвертого не было видно.
      Быстрым шепотом описав местонахождения каждого фрица, я поймал немного испуганный взгляд Степки и ободряюще кивнув, взял низкий старт.
      Немцы расслабились, это было видно по их отношению к личной безопасности. А кого тут бояться? Русские далеко, местное население благонадежное, они
наверное такого слова как 'партизан' и не знали. Лафа, а не служба. Удивляло только присутствие пистолета у командира, но тут можно отнести к их менталитету.
Уставник, наверняка. Остальные расслабились, а этот еще держится.

 

      - Вас?.. Алярм!.. - что-то закричал не вовремя обернувшийся чистильщик.
      Сухо и несколько неожиданно щелкнул выстрел 'беретты', и немец умолк на полуслове. Молодец Степка, не зря сотню патронов извел на нашем 'стрельбище' у
лагеря. Меня несколько напрягала мысль, что Степке может не хватить силы воли выстрелить в живого человека, но я не принял в расчет то, что он голодный. Я и
сам в момент сильного голода становлюсь не управляемый, и зашибить кого могу, что уж о Степке говорить? Он тоже такой.
      От сарая до открытой двери дома, хотя правильнее назвать его хатой, расстояние было метров тридцать, которые я преодолел в пару секунд. Чтобы не
впускать через дверь всякую летающую живность, она бала завешена слегка засаленной материей, вроде простыни. Её-то я и снес, влетев в сени, это и сыграло со
мной злую шутку. Я не учел, что хата на каменном фундаменте и стояла довольно высоко, почему так построили не знаю, может боялись паводков, но сразу за
дверью были ступени, о которые я благополучно споткнулся.
      Однако тут произошло то, что обычно называют счастливым стечением обстоятельств, или слепым везением. Не знаю, четвертый немец толи выходить собрался,
толи с чем-то возился в сенях, но я удачно торпедировал его головой. Причем удар, судя по мягкости пришелся в живот, выбив из немца дух. Сипло вздохнув от
удара, он повалился на спину, увлекая меня за собой. Содрав с головы простыню, я упер ствол пистолета в грудь немца и спустил курок. Сухо клацнул боёк.
      - Черт! - воскликнул я. Теперь то уже можно было не соблюдать звукомаскировку.
      Ноги запутались в простыне, поэтому не вскакивая, я повернулся набок и одним слитным движением выбил подвёвший патрон, снова приставив ствол к груди
зашевелившегося и закашлявшегося немцы, спустил курок. На этот раз патрон попался нормальный, раздался сухой, слегка приглушенный выстрел. Ствол пистолет я с
силой прижал к телу немца, так что сомневаюсь, что с начавшейся снаружи пальбой его кто-то слышал.
      Дернувшись, немец замер и едва тихо простонал. Стянув облепившую меня простыню, я вскочил на ноги и снова произвел выстрел, и в этот раз патрон
сработал как надо. Пальба на улице не стихала, поэтому я заторопился. Оттолкнув убитого в сторону, и под грохот упавшего карабина, немец оказывается сидя на
ступеньках занимался чисткой оружия, рванул внутрь хаты.
      Сразу за дверью справа от входа, рядом с печью был рукомойник с помойным ведром под ним, слева, о счастье оружейная. Натуральная армейская пирамида. С
карабинами и одним автоматом. Под оружием в нишах виднелись цинки с патронами.
На главную: Предисловие