«Природные катаклизмы терзают мир», «В Гренландии лед тает быстрее, чем за прошедшие 50 лет», «800 тысяч домов в Англии могут быть затоплены из-за изменения климата» – эти и другие заголовки в СМИ о катастрофах, рисующие образ мира на грани краха, создают впечатление, что журналисты соревнуются в поисках самого впечатляющего сценария конца света.

Мораль. Стремление современной журналистики к сенсационности, излишняя драматизация событий с целью привлечь к ним внимание аудитории на деле приводят к обратному эффекту: читатель отторгает любую информацию о катастрофах и природных катаклизмах. Вот заявление, размещенное в Интернете по поводу одной из трагедий лета 2011 года: «Мое личное мнение – не нужно народ баламутить и шокировать! Трупы людей, поднимаемые со дна в прямом эфире, никак не улучшат ситуацию. Выжившим и родственникам погибших нужна помощь психологов, а не шоу в прямом эфире».

Комментарий. С точки зрения социальной психологии, каждый такой выпуск новостей является потенциальной катастрофой. Психологи МЧС России призывают СМИ более взвешенно давать информацию о пострадавших и погибших, помня об их родственниках. «Как показывает практика, на психологическое состояние пострадавших и родственников погибших во время чрезвычайных ситуаций негативное воздействие оказывают несколько факторов: масштабность самой чрезвычайной ситуации, расстояние от дома, а также то, как широко и объективно идет освещение в СМИ», – сообщила директор Центра экстренной психологической помощи МЧС России Юлия Шойгу. По ее мнению, недопустимо делать акцент на кошмарах и ужасах и на том, что пришлось пережить людям перед гибелью. «Это наносит серьезную травму и заставляет еще больше страдать родственников погибших», – пояснил специалист.

Эти слова подтверждает тот факт, что после авиакатастрофы во Львове мэр города Л. Буняк напрямую обратился к СМИ с просьбой прекратить описывать на страницах газет и показывать на телевидении кадры трагедии. В обращении было сказано, что, по информации Городского отдела здравоохранения, после сообщений о катастрофе во Львове массово выросло количество звонков на телефон доверия. «Количество людей, которые нуждаются в помощи психиатров и психоаналитиков, растет в геометрической прогрессии», – говорилось в обращении мэра. По мнению многих, СМИ смакуют трагедии и спекулируют на них. «Я прошу вас, рассказывайте, пишите и показывайте людей, которые помогают родственникам и близким потерпевших во время катастрофы, об их доброте, сочувствии и милосердии», – призвал журналистов мэр.

В погоне за сенсационностью и трагичностью информации журналисты забывают выяснить истинные причины произошедшего, то есть глубинная сторона остается нетронутой. Например, где-то произошла катастрофа, туда едут представители СМИ и несколько дней дают материалы. А потом – тишина, словно ничего не было. Удалось ли ликвидировать последствия? Как случившееся повлияло на природу? Все это часто остается за кадром.

Часто причины и последствия катастроф не только замалчиваются, но и скрываются за множественностью версий произошедшего, о которых вещают СМИ. По мнению сотрудника Нижегородского отдела Института социологии РАН Александра Прудника, множественность версий произошедшего – одна из типичных «информационных завес». Чем больше версий, тем непроницаемее завеса. Вопрос заключается в том, кто именно в большей степени заинтересован в ее выстраивании.

Во время аварии на Чернобыльской АЭС власть использовала прессу в качестве ретранслятора официальных сводок с места события, оказывая деструктивное влияние на творческий потенциал и профессиональный долг журналиста. Положительным моментом в поведении некоторых журналистов стало сопротивление действиям власти. Репортеры находили способы сообщать аудитории информацию об истинных масштабах катастрофы через описание подвигов ликвидаторов. Порой одна-две фразы в обычном репортаже подсказывали читателю, что ситуация на ЧАЭС была гораздо серьезнее, чем говорили в официальных сводках. Новый этап анализа последствий Чернобыльской катастрофы показал, что страх и растерянность власти в момент неожиданного ЧП – неизбежный фактор, который нужно уметь преодолевать. И скорость его преодоления напрямую зависит от степени свободы журналистики.

Исследование работы журналистов и действий власти во время трех крупных техногенных катастроф XXI века – на Саяно-Шушенской ГЭС в 2008 году, на шельфовой нефтебуровой платформе «Бритиш Петролиум» в Мексиканском заливе в 2009 году и на АЭС «Фукусима-1» в Японии в 2011 году – показало, что специфика зоны бедствия требует от работающих там журналистов особых знаний и умений. Аудитория ждет от прессы оценку событий, которой чаще всего верит. Поэтому в условиях техногенной катастрофы крайне важно понятие «социальная ответственность прессы». Прежде всего, она заключается в способности журналистов объединить общество и государство для преодоления последствий катастрофы и защиты от техногенных рисков в будущем.

Диапазон применения байки. При овладении знаниями и умениями освещения техногенных катастроф, воспитании социальной ответственности сотрудника СМИ.