Глава 7
Ледяная пустошь
Вокруг была лишь засыпанная снегом равнина. Ни гор, ни холмов, ни леса — ничего. Только снег и воющий ледяной ветер. Я ждал огненного шторма Инферно, а оказался посреди зимней бури.
— Что ж, — хладнокровно сказал я непонятно кому. — Ледяная пустыня так ледяная пустыня.
Идти куда-то не было ни малейшего смысла. Я просто сел в снег и закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на обжигающий ледяной ветер.
Я был абсолютно беспомощен, не чувствовал ни воздуха вокруг себя ни магии как таковой. Не знаю, сколько я сидел в снегу. Время в том месте не имело значения…
Когда я открыл глаза, то увидел перед собой сотни призрачных фигур с ненавистью смотрящих на меня. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, кто пришел навестить меня…
Тени ходили вокруг меня и стонали в унисон завываниям ветра. Многие накидывались на меня и от их касаний, меня до костей пробирало жутким могильным холодом и болью. Практически все, из тех кого я убил, пришли проведать меня…
Я быстро узнал, что такое нестерпимый холод, голод и боль. Но сильней всего меня терзало даже не то, что эта пытка будет вечной, а одиночество и запоздалый стыд. Я вспоминал каждый миг своей жизни и мучился от того, что никогда не увижу друзей. Их ждет посмертие, а меня вечная пытка в ледяной бездне…
Сколько я провел там часов, дней или лет — я не знаю. Время в этом месте не имело значения…
Очнувшись, я почувствовал тепло, запах жаренного мяса и услышал треск костра.
— Просыпайся, — с легкой насмешкой сказали мне.
Голос был мне знаком. Я открыл глаза и сел. Прямо передо мной сидел Радеш, точно такой же, как в тот день, когда я убил его.
— Что? — с ироничной усмешкой спросил он. — Не ожидал увидеть меня здесь?
— Да, не ожидал, — честно признал я. — Ты заслужил лучшую участь. Это для меня тут в самый раз.
— Ты не меняешься, — вздохнул он и снял с огня сковороду с мясом. — Тебе, уж извини, не предлагаю.
Меня мучили жуткий голод и жажда, но я не сказал ни слова. Мы сидели в пещере по разные стороны от костра. Радеш на скамейке, а я на охапке гнилой соломы.
— Так что скажешь, Маэл?
— Мне нечего тебе сказать.
— А за что ты убил меня? Для меня это было… неожиданно. Я считал тебя другом.
Я опустил голову. А что я мог сказать? Что был идиотом? Что совершил ошибку и потом раскаялся? Что можно сказать человеку, которого убил по столь дурацкой причине как политическая необходимость?
— Валерий Итар мертв, — глухо сказал я. — Я хотел лично его убить, но меня опередили его хозяева.
— И это все, что ты можешь сказать?
— Да.
Я с тоской посмотрел на выход из пещеры. Снаружи бушевала метель, а здесь было тепло и уютно. Но не заслужил я, ни тепла, ни уюта.
— Спасибо за гостеприимство, но я пожалуй не буду им злоупотреблять, — я встал и пошел к выходу.
— И куда ты?
Я не ответил.
— Эх, было бы на что, я поспорил бы на то, что ты именно так и поступишь, — вздохнул Радеш. — Маэл, знал бы ты, как всех вокруг раздражает твое вечное самобичевание? Тебя даже судить не получается, ты сам себя осудишь сильнее всех других.
— А как мне себя не судить?! Знаешь, почему я тебя застрелил? Потому что мне просто было лень искать другое решение!
— И что дальше? Я ведь тоже хорош был. Знаешь почему, я тогда отказался тебя выслушать? Только из-за гордости. Я хотел утереть тебе нос, раскрыть преступление и посадить сенатора. Ни о чем другом я и слышать не хотел.
— Ты был прав. Арестуй ты тогда Валерия Итара, стольких бы жертв можно было избежать.
— Да кто бы мне дал его арестовать? Не ты так другие убили бы меня на следующий день. Я ведь был настолько умен, что лично спрятал все доказательства так, что их до сих пор никто так и не нашел!
— И все равно. Не кто-то другой, а именно я тебя убил.
— Убил…
— Если бы я только перед тобой был виноват.
— Все мы перед кем-нибудь виноваты, — пожал плечами Радеш. — И с этим ничего не поделаешь. Но нет ничего глупее, чем жить, постоянно переживая о своих ошибках. Их надо исправлять или искупать, и жить дальше, а не сокрушаться о них!
— А как я могу исправить убийство человека?! Как я могу вернуть жизнь, которую сам же и забрал?!!
— Никак. Но, ты думаешь, что мне будет легче от того, что ты умрешь? Наоборот. Пока ты жив, Маэл, ты делаешь то, что должен! Спотыкаясь, ошибаясь и ломая дрова, так что щепки во все стороны летят, но делаешь! И мне тут немного легче от того, что кто-то еще думает о стране и людях.
Я слушал его, опустив голову.
— Ты много ошибок сделал, спору нет. Но самой большой твоей ошибкой будет остановиться и все бросить. Пошли! Я хотел бы с тобой еще поговорить, но времени больше нет!
— Куда?
— Увидишь! Я не смогу драться вместе с тобой, но дорогу покажу.
Радеш встал и вышел из пещеры. Я пошел за ним. Пространство, как и время, в этом месте было условным. Если знаешь дорогу, то дойдешь за пару секунд. А не знаешь, то и вечности не хватит.
На снежной равнине, отбиваясь от толпы мертвецов, сражалась Арья бледная, мокрая, с растрепанными белыми волосами, только зеленые глаза полны ярости. Я сразу увидел, что она уже устала и держится из последних сил.
Дальше для меня уже ничего не имело значения. Выхватив шпагу и даже не задумавшись о том, откуда её взял, я бросился на помощь.
Мертвые умирать второй раз не хотели. Приходилось рубить их на части и отсекать руки и ноги, чтобы они не мешали. Рядом вспыхнуло пламя. Горячий, живой огонь отпугивал мертвецов и сжигал тех, кто решался в него сунуться.
Я увидел рядом с Арьей Шеалу, но не задумался об этом. Не было времени. Я прыгнул вперед и прорвался к девушкам. Они обе удивленно и радостно вскрикнули, увидев меня. Но радоваться встрече некогда было.
Встав спина к спине, мы отбивались от мертвых. Затихшая было метель, разыгралась с новой силой. Мне то ничего, а вот девушки держались только за счет упрямства и злости.
Помощь пришла неожиданно. За спинами мертвецов возникло какое-то движение. Вскоре мы увидели как скелеты в доспехах мечами и топорами рубят наших врагов. А за ними шла беловолосая девушка. Мы с Арьей её сразу узнали…
— Сестра, — тихо произнесла Арья.
— Привет, — Лейна улыбнулась Арье. — Ты молодец. Зашла так далеко и еще и помощницу провела с собой.
— Как ты?
— Это неважно. Я рада, что именно Маэл стал твоим напарником.
— Почему? Он ведь… ты из-за него погибла!
— Глупая, — сочувственно вздохнула она. — Я погибла по собственной глупости и винить в моей смерти некого.
— Но…
— Я оказалась бездарной учительницей, не смогла ничему научить своего ученика, не следила за ним, как должна была, потом испугалась в этом признаться и в итоге погибла.
— Но, он убежал…
— И правильно сделал! Хороша бы я была, если бы он погиб вместе со мной!
Я молча слушал Лейну и не знал что сказать.
— Идите обратно. Я задержу их, мне они не опасны.
— Я…
— Иди и не глупи больше! Что для нас с тобой смерть? Лишь часть пути!
Арья замерла глядя в глаза сестре. А потом резко развернулась и, схватив нас с Шеалой за руки пошла, не оглядываясь назад. Скелеты Лейны защищали нас от мертвецов.
— Не оглядывайся назад! — строго сказала Арья Шеале. — Ни в коем случае!
Я не понял, зачем Арья тащит меня за собой, но послушно шел следом.
— Маэл! — повернувшись, на меня запрет оглядываться не распространялся, я увидел Радеша. — Мы еще продолжим наш разговор!
— А почему не сейчас? — спросил я, не совсем понимая, что происходит.
— А с чего ты решил, что мертв? Ты просто хотел умереть и потому заблудился! Но я жду тебя обратно!
Хотел умереть? Заблудился? Возможно…. заблудился в собственных переживаниях и угрызениях совести и забыл, что только пока ты живешь — ты можешь исправить или искупить свои ошибки и преступления. А вот потом тебе остается только существовать, не в силах ничего изменить…
