Терёшечка
У старика со старухой не было детей. Век прожили, а детей не нажили. Вот сделали они колодочку, завернули ее в пеленочку, стали качать да прибаюкивать:
– Спи-тко, усни, дитя Терёшечка.
Все ласточки спят,
И касатки спят,
И куницы спят,
И лисицы спят,
Нашему Терёшечке спать велят!
Качали так, качали да прибаюкивали, и вместо колодочки стал расти сыночек Терёшечка – настоящая ягодка.
Мальчик рос-подрастал, в разум приходил. Старик сделал ему челнок, выкрасил его белой краской, а весельцы – красной.
Вот Терёшечка сел в челнок и говорит:
– Челнок, челнок, плыви далече. Челнок, челнок, плыви далече.
Челнок и поплыл далеко-далеко. Терёшечка стал рыбку ловить, а мать ему молочко и творожок стала носить.
Придет на берег и зовет:
– Терёшечка, мой сыночек, приплынь, приплынь на бережочек, я тебе есть-пить принесла.
Терёшечка издалека услышит матушкин голос и подплывет к бережку. Мать возьмет рыбку, накормит, напоит Терёшечку, переменит ему рубашечку и поясок и отпустит опять ловить рыбку.
Узнала про то ведьма. Пришла на бережок и зовет страшным голосом:
– Терёшечка, мой сыночек, приплынь, приплынь на бережочек, я тебе есть-пить принесла.
Терёшечка распознал, что не матушкин это голос, и говорит:
– Челнок, челнок, плыви далече, то не матушка меня зовет.
Тогда ведьма побежала в кузницу и велела кузнецу перековать себе горло, чтобы голос стал как у Терёшечкиной матери.
Кузнец перековал ей горло. Ведьма опять пришла на бережок и запела голосом точь-в-точь родимой матушки:
– Терёшечка, мой сыночек, приплынь, приплынь на бережочек, я тебе есть-пить принесла.
Терёшечка обознался и подплыл к бережку. Ведьма его схватила, в мешок посадила и побежала.
Принесла его в избушку на курьих ножках и велит своей дочери Алёнке затопить печь пожарче и Терёшечку зажарить.
А сама опять пошла на раздобытки.
Вот Алёнка истопила печь жарко-жарко и говорит Терёшечке:
– Ложись на лопату.
Он сел на лопату, руки, ноги раскинул и не пролезает в печь. А она ему:
– Не так лег.
– Да я не умею – покажи как...
– А как кошки спят, как собаки спят, так и ты ложись.
– А ты ляг сама да поучи меня. Алёнка села на лопату, а Терёшечка ее в печку и пихнул и заслонкой закрыл. А сам вышел из избушки и влез на высокий дуб.
Прибежала ведьма, открыла печку, вытащила свою дочь Алёнку, съела, кости обглодала.
Потом вышла на двор и стала кататься-валяться по траве.
Катается-валяется и приговаривает:
– Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкина мясца наевшись.
А Терёшечка ей с дуба отвечает:
– Покатайся-поваляйся, Алёнкина мясца наевшись!
А ведьма:
– Не листья ли это шумят?
И сама – опять:
– Покатаюсь я, поваляюсь я, Терёшечкина мясца наевшись.
А Терёшечка все свое:
– Покатайся-поваляйся, Алёнкина мясца наевшись!
Ведьма глянула и увидела его на высоком дубу. Кинулась грызть дуб. Грызла, грызла – два передних зуба выломала, побежала в кузницу:
– Кузнец, кузнец! Скуй мне два железных зуба.
Кузнец сковал ей два зуба.
Вернулась ведьма и стала опять грызть дуб. Грызла, грызла и выломала два нижних зуба. Побежала к кузнецу:
– Кузнец, кузнец! Скуй мне еще два железных зуба.
Кузнец сковал ей еще два зуба.
Вернулась ведьма и опять стала грызть дуб. Грызет – только щепки летят. А дуб уже трещит, шатается.
Что тут делать? Терёшечка видит: летят гуси-лебеди.
Он их просит:
– Гуси мои, лебедята! Возьмите меня на крылья. Унесите к батюшке, к матушке!
А гуси-лебеди отвечают:
– Га-га, за нами еще летят – поголоднее нас, они тебя возьмут.
А ведьма погрызет-погрызет, взглянет на Терёшечку, облизнется – и опять задело...
Летит другая стая. Терёшечка просит:
– Гуси мои, лебедята! Возьмите меня на крылья, унесите к батюшке, к матушке!
А гуси-лебеди отвечают:
– Га-га, за нами летит защипанный гусенок, он тебя возьмет-донесет.
А ведьме уже немного осталось. Вот-вот повалится дуб.
Летит защипанный гусенок. Терёшечка его просит:
– Гусь-лебедь ты мой! Возьми меня, посади на крылышки, унеси меня к батюшке, к матушке.
Сжалился защипанный гусенок, посадил Терёшечку на крылья, встрепенулся и полетел, понес его домой.
Прилетели они к избе и сели на травке. А старуха напекла блинов – поминать Терёшечку – и говорит:
– Это тебе, старичок, блин, а это мне блин.
А Терёшечка под окном:
– А мне блин?
Старуха услыхала и говорит:
– Погляди-ка, старичок, кто там просит блинок?
Старик вышел, увидел Терёшечку, привел к старухе – пошло обниманье!
А защипанного гусенка откормили, отпоили, на волю пустили, и стал он с тех пор широко крыльями махать, впереди стаи летать да Терёшечку вспоминать.
