ГЛАВА 53
Эбби уселась на высокий табурет за барной стойкой в «Мото», Форд устроился рядом. Бар оказался модным заведением на набережной в нью-йоркском Вильямсбурге, оформленным в черно-белых тонах, с разукрашенными под зебру ширмами шоджи и обилием черно-белой эмали, узорчато-матового стекла и хрома. Позади барной стойки возвышалась стена из бутылок с разнообразным алкоголем, внушительно поблескивавших при особом белом освещении. Дождливым будним днем в четыре вечера заведение пустовало.
Как только они заняли места, появился лысый японец в очках в черной оправе; он был квадратного телосложения и в традиционном наряде. Его рука, державшая за уголок маленькую салфетку, мелькнув вдоль стойки, остановилась перед Эбби.
— Леди?
Эбби помялась.
— «Пеллегрино».
Вновь мелькнувшая рука с салфеткой замерла перед Фордом.
— Джентльмен?
— «Бифитер» с мартини, — сказал Форд, — безо льда.
Лаконично кивнув, мужчина принялся виртуозно колдовать над напитками.
— Вы, вероятно, и есть мистер Мото, — произнес Форд.
— Это я! — Лицо японца расплылось в ослепительной улыбке; встряхнув напиток, он стал торжественно выливать его в бокал.
— Мое имя Уаймэн Форд. Я друг Марка Корсо.
— Рад приветствовать вас! Только Марка сейчас нет. Он будет вечером, в семь. — Долив напиток, он подбросил шейкер, поймал его, сполоснул и убрал на место.
— Я только что из Макголрик-Парк, — сказал Форд. — И, боюсь, у меня плохие новости.
— Правда? — Взглянув на Форда, Мото остановился.
— Марк и его мать убиты либо сегодня утром, либо прошлой ночью. Незаконное вторжение с целью ограбления.
Мото замер, словно его поразила молния.
— Там сейчас полиция.
Хлопнув ладонью по столешнице, Мото тяжело сел и схватился за голову.
— Боже! О Боже! Это ужасно.
— Сожалею.
Закрыв лицо руками, Мото какое-то время оставался молчаливо-неподвижным.
— Вот до чего дошли, подонки. Неужели и мать?
Форд кивнул.
— Мерзавцы. Хороший был парень. Умный. О Господи! — Его сильно потрясло случившееся.
Форд сочувственно кивал.
— Он был у вас барменом?
— Каждый вечер, с самого возвращения.
— А что случилось — он потерял работу в Калифорнии?
Мото махнул рукой.
— Он работал в Национальной лаборатории реактивного движения, и его уволили. Этих подонков поймали?
— Пока нет.
— Надеюсь, они свое получат, — вступила Эбби.
Мото отчаянно закивал; его глаза покраснели.
— Марк был моим давнишним другом, — продолжила Эбби. — Фактически изменил мою жизнь.
Форд внимательно посмотрел на нее.
— Помогал мне с математикой, когда я перешла в старшие классы. Можно сказать, я сдала экзамен только благодаря ему. До сих пор не верится — я лишь вчера его видела. Он говорил мне, что открыл там, в НЛРД, нечто важное. Что-то связанное с гамма-излучением.
Мото вновь кивнул.
— Они не заплатили ему выходное пособие, и он намеревался напомнить им о себе. Это увольнение его сломало. Никогда не видел Марка в таком подавленном состоянии.
— А как он собирался напомнить о себе?
— Он утверждал, будто что-то нашел, а те ему не верили. Он хотел заставить их заплатить ему. Бедный парень начал на работе прикладываться. А когда бармен начинает… — Он замолчал, не желая обсуждать покойного.
— А что же он нашел? — спросила Эбби.
Мото вытер влажные глаза.
— О Господи. Какие же подонки.
— Что же он нашел? — тихо повторила Эбби.
— Не помню. Хотя постойте… Он сказал, что обнаружил на Марсе нечто испускающее лучи.
— Лучи? Гамма-лучи?
— Кажется, да, именно так он и сказал.
— А как он собирался заставить их заплатить?
— Однажды вечером — он к тому времени уже здорово набрался — он показал мне жесткий диск из НЛРД.
— И как ему удалось? А что было на диске?
— Он говорил, диск украл его друг, профессор, и дал ему. Содержимое диска могло его прославить, изменить мир, но он не сказал, что конкретно. Он говорил не очень связно.
— А где сейчас этот диск?
Мото покачал головой:
— Понятия не имею. Какая теперь разница? Скоты… убили его мать. Как много в этом жалком мире подонков. На кончике носа Мото повисла слеза.
Послышался стук и мягкий звон — сигнал открывшейся двери. Мото поспешно вытер глаза, высморкался и взял себя в руки. Мужчина в твидовом пиджаке, серой водолазке и брюках цвета хаки сел на противоположном конце барной стойки. Эбби прищурилась — он походил на ее бывшего преподавателя математики в Принстоне.
— Извините, — поклонился Мото. — Клиент пришел. — И направился к дальнему концу стойки.
Эбби повернулась к Форду.
— Опять эти гамма-лучи.
— Убийца искал жесткий диск и перевернул все вверх дном.
— Да, и диск наверняка содержит данные о гамма-лучах.
Форд не ответил. Эбби заметила, что он перевел взгляд на мужчину у дальнего конца стойки — того самого нового посетителя, который, облокотившись на столешницу, тихо беседовал с Мото.
После нескольких минут разговора в голосе Мото появились раздраженные повышенные тона, хотя отдельных слов по-прежнему нельзя было разобрать. Эбби, раздумывая над загадкой исходящих с Марса гамма-излучений, с удивлением заметила, что Форд внимательно следит за ним.
— Ничего я тебе не скажу, подонок! — вдруг вскричал Мото.
Незнакомец что-то тихо возразил.
— Не собираюсь отвечать на твои расспросы! Убирайся, или я вызываю полицию! — Вынув из кармана сотовый, Мото принялся набирать номер. — Я звоню в «девять один один»!
Накинувшись на Мото, мужчина выбил из его рук сотовый и, в свою очередь, достал из-под пиджака внушительный пистолет.
— Руки на барную стойку! — приказал он, а когда Мото повиновался, навел пистолет на них. — Вы, двое, тоже тут неспроста. Ну-ка быстро сюда!
Прежде чем Эбби успела среагировать, Форд сгреб ее с табурета, увлекая на пол, за выступ барной стойки. И в следующую секунду мужчина начал стрелять — странные звуки с пронзительной реверберацией сотрясли бар, и стеклянная стена позади него взорвалась многочисленными осколками. Форд тащил ее по полу.
— Шевелись! Ползи!
Дзынь! На них обрушились стекла вперемешку с алкоголем. Эбби услышала проклятия Мото — слово «мерзавец» звучало отчетливее других — и выстрелы другого оружия, гораздо более громкого. Бум-бум-бум! С последующим «подонок!».
Она отчаянно ползла за Фордом в глубь помещения.
Дзынь! Последовали новые взрывы, взметнувшие в воздух осколки стекол вместе со щепками, кусками пластика и ошметками изоляции. Мото завопил что-то по-японски.
Два выстрела прогремели прямо над их головами, и бар вновь взорвался щепками, осколками и кусками сухой штукатурки.
— Назад! Сюда! — заорал мужчина.
Неожиданно возле них возник Мото, сопя и откашливаясь, брызгая кровью изо рта. Он сжимал здоровенный револьвер и, повернувшись, успел выстрелить еще дважды.
После полученного «ответа» в грудь Мото отбросило назад, на разбитую барную стенку; судорожно хватаясь за нее рукой, он рухнул на пол.
Дзынь! Бам! Перед ней грохнулся маленький холодильник с пробоинами от пуль; облачком поднялись струившиеся пары фреона, а к задней стенке изолентой была приклеена тонкая коробочка из матового алюминия, на которой Эбби успела заметить буквы НЛРД.
Она не задумываясь сорвала ее с холодильника и сунула в карман жакета.
— Бежим! — Форд, повернувшись, схватил ее за плечо. Они бросились в тесную, заставленную коробками кладовку. В торце комнатки виднелась еще одна дверь. Форд протаранил ее, и они устремились вниз по узенькой лестнице в подвальный коридор, свернули за угол, ринулись вверх по другой лестнице и выбрались сквозь металлические ворота в переулок. Не отпуская плечо Эбби, Форд выбежал с ней по улочке на оживленный перекресток. Там они остановились, пытаясь отдышаться.
— Ты в порядке? — спросил Форд.
— Не знаю, — жадно хватая воздух, выпалила она; сердце колотилось в груди как сумасшедшее. — У вас кровь.
Он вытащил носовой платок и вытер лицо.
— Ерунда. Надо убираться отсюда. — Он поднял руку, ловя такси.
Стряхивая с волос осколки, она пыталась прийти в себя. Руки дрожали. Жутко, когда на глазах убивают человека; это вновь напомнило лежавшего на палубе Уорта с кровавой дыркой в голове. Ее стошнило прямо на тротуар.
— Такси! — крикнул Форд, протягивая ей платок.
Пытаясь выпрямиться, она с трудом вдохнула и вытерла платком рот.
— Такси!
— Разве мы не будем ждать полицию?
— Ни в коем случае. — Остановив машину, он открыл дверцу и затолкал ее внутрь. — Ла-Гуардиа, — сказал он водителю. — Едем по Грэнд в сторону Флашинг, не выезжая на скоростное шоссе.
— Как скажете. Будет минут на десять дольше.
Машина влилась в уличный поток.
— Почему мы убегаем?
Форд откинулся на спинку сиденья; на его лице блестели капельки пота. Порез на переносице кровоточил.
— Потому что не знаем, кто только что пытался нас убить.
— Убить? Нас? За что?
Форд покачал головой:
— Не представляю. Но это был профессионал. И если бы у нашего покойного отважного друга не оказалось за барной стойкой пушки, нас бы уже не было в живых. Я должен отвезти тебя в безопасное место. Не стоило мне тебя в это впутывать.
Эбби потрясла головой, в висках тяжело пульсировала кровь.
— Бред какой-то. Что же, черт возьми, происходит?
— Кто-то пытается найти жесткий диск. Судя по словам этого типа, он может подумать, что нам это удалось.
Сунув руку в карман жакета, Эбби вынула алюминиевую коробочку с болтавшимся на ней обрывком изоленты.
— Так и есть. Он был прилеплен к задней стенке холодильника.
Форд уставился на нее.
— Стрелок видел, что тебе удалось сорвать его?
— Думаю, да.
— Черт, — тихо сказал Форд. — Проклятие.
