5. Слезы демона
Летучая мышь – крупная, серая, неуклюже перебирая когтистыми лапками, ползла по каменной плите стола. Ползти она не хотела, но никто ее мнения не спрашивал. Еще чего – с едой разговаривать!.. Алхеш облизнулся, не сводя мерцающих глаз с ушастой морды зверька. Иди, иди сюда… Мышь обреченно ползла прямо в пасть демона. Синий раздвоенный язык дрогнул, тяжелые челюсти лязгнули, раздался короткий предсмертный писк и хруст перемалываемых костей. Алхеш сглотнул теплую кровь, сделал пару жевательных движений и выплюнул на пол комок из шкуры и крыльев. И сыто заурчал.
– Опять все углы заплевал, скотина, – раздалось у него за спиной. Голос был равнодушный и чуть презрительный. Алхеш ухмыльнулся и повернул голову:
– И тебе не хворать, дорогая. Что-то ты нынче быстро вернулась! И двух дней не прошло…
– Расстроен? – Мэрта, брезгливо подняв хвост, чтобы не вляпаться в мужнины объедки, обошла стол и растянулась на кровати. Принюхалась: – Само собой. Матрас еще не остыл… Понять не могу, что эта малолетка безрогая в тебе нашла?
Он не обратил внимания на ее слова – взгляд его блуждал по влажной стене пещеры в поисках очередной теплой закуски. Демоница ехидно усмехнулась:
– Всё семечки лузгаешь?
– Опять наверху шлялась, – констатировал муж, не отрываясь от своего занятия. – «Семечки»… Скоро платье человеческое на себя напялишь и мясо есть бросишь. Да-а-а, жена у меня – любому на зависть!.. Что, на ублюдка своего смотреть бегала? Или к этому мохнорылому, папаше его?.. Так понравился?
– Заткнись.
– Значит, понравился… И как, взаимно? А то гляди, Мэрта, как бы твой оборотень тебя в порыве страсти на тряпки не порвал! У них, знаешь, случается… А у оборотней-магов – в особенности… Нашинкует в соответствии с рецептом и продаст незадешево…
Ответом ему был глухой рык.
– Да мы не в духе?.. – мурлыкнул Алхеш, переводя взгляд с судорожно подергивающейся мыши на законную супругу. – Можно исправить… Как там говорится – чем больше женщина стонет ночью, тем меньше она ворчит днем?..
– Только попробуй… – зашипела она.
Демон мрачно прищурился:
– И что ты сделаешь? Морду мне расцарапаешь?.. Брось, дорогая! Я, в конце концов, твой муж. А закон у нас один для всех – что для охотников, что для воинов. И раз уж я терплю рядом с собой бесплодную самку, то и тебе потерпеть придется!
Он поднялся с лавки. Мэрта ощетинилась и выпустила когти. От мужа ее воротило, и, хотя доля правды в его словах была, «терпеть» она ничего не собиралась. Спрашивать ее согласия Алхеш, конечно, не станет, как и ту летучую мышь… но взрослая демоница, к тому же воин – это тебе не безмозглая «закуска»!
– Подойдешь ближе – пожалеешь! – предупредила неверная жена, недвусмысленно оскалив клыки.
Демон нагнул тяжелую голову и сделал шаг вперед. Правда, шаг неширокий и слегка неуверенный… Мэрта, как и всякий воин по рождению, была крупней него. И взять ее силой… Нет, можно, конечно, но ведь потом-то придется отпустить! А на что способна разъяренная демоница – это Алхеш уже видел. И на собственной шкуре пару раз в свое время прочувствовал. «Порвет ведь, психованная! – понял он. – И хвоста не оставит… Дьявол, укусил ее этот оборотень, что ли?! Совсем рехнулась… А какая была женщина! Весь Лабиринт мне завидовал, помнится. Сглазили, сволочи… У, попадись мне этот кобель патлатый! Вызвал демона – или убей, или колдуй, но в постель-то на кой было тащить?!»
– Ну тебя к черту, – наконец выговорил Алхеш, сплюнув на пол. – Больно надо. Рисса посговорчивее будет. И помоложе!..
Он дернул хвостом, развернулся и вышел из пещеры, давя тяжелыми копытами разбросанные под ногами склизкие комочки. Сладковато запахло падалью. Мэрта сморщила нос: наверху так не воняло. Там совсем другой воздух… Там, наверху.
Она прерывисто вздохнула. Мэрта знала, что это самое «наверху» – последнее место для демона! Там, помимо свежего воздуха и сочного мяса, есть еще и люди. И маги, и эльфы (тьфу, клопы остроухие, не к ночи будет сказано!), и вообще полным-полно всякой воинственной шушеры, которую хлебом не корми, а дай только меч в руки да демона с хорошим экстерьером… Туда приходили либо убивать, либо умирать. Но уж никак не любить.
– Адальбер-рт, – прорычала-простонала демоница, в тоске скрежетнув когтями о каменную стену, – Адальбер-рт… Почему я тогда тебя не убила?!
Глупо получилось, конечно. И неосмотрительно. Да только когда кровь в жилах так бурлит – кто же о завтрашнем дне думает?.. Вот и Мэрта не подумала, дала себе волю, голову потеряла. Пусть и на несколько минут потеряла, но расплачиваться за эти минуты пришлось куда как дольше… Причем обоим – и ей, и увлекшемуся оборотню. Но это уже потом!.. А сначала было возвращение в Лабиринт, сладкие воспоминания и – пару лун спустя – осознание того, что маг, кажется, подарил жизнь не только ей. Мэрта до последнего надеялась, что отцом будущего дитяти является все-таки ее собственный муж, но на исходе тринадцатой луны эти надежды пошли прахом. Демоны вынашивают потомство в два раза дольше, почти тридцать лун. А появившийся на свет мальчик демоном был только наполовину: краснокожий, с крошечным хвостиком, но слишком маленький и хрупкий для новорожденного демоненка… И с лицом Адальберта Крея, чтоб ему икалось!
Демоница хлестнула хвостом по одеялу, вспомнив, чего стоило ей уберечь этот маленький комочек, не имеющий ни когтей, ни зубов, от соплеменников. И сколько ей пришлось от них же выслушать! Да и черт бы с ними со всеми – пусть болтают, но материнский инстинкт, в отличие от инстинктов более прозаических, подсказывал, что в Лабиринте малышу не выжить. Свои же сожрут. Или отправят в инкубатор, в Клетки – а это, пожалуй, еще похуже смерти будет!.. Мэрта была демоном. И воином – сильным, быстрым, безжалостным. Но сейчас она была еще и матерью… И единственное, что смогла сделать для сына, – отдать его родному отцу. Понадеявшись, что маг не прикончит его прямо в колыбели.
Адальберт, к его чести, оказался чужд подобных настроений. И ребенка принял. К тому же возился с ним больше некоторых матерей… Это Мэрта видела своими глазами, когда под покровом ночи являлась под окна дома мага. Делать этого, конечно, не стоило, но все тот же материнский инстинкт, будь он неладен, не давал демонице спокойно жить… Может, будь у нее другие дети, она и не вела бы себя так глупо, но этот был первым и – увы – последним. Один Дьявол знает, что с ней произошло после рождения Мерта, но больше зачать у нее не получилось, как бы Алхеш там ни старался… И поэтому нерастраченные чувства вылились на сына. Все эти людские домыслы, мол, демоны (читай, исчадья ада) любить не умеют – полная чушь!.. Умеют. Но – человека?! Пусть и плод собственного чрева, но – человека?!.. «Да уж, умница, Мэрта, отличилась так отличилась! – подумала демоница, в который раз чувствуя себя совершеннейшей дурой. – И что теперь с этим прикажешь делать?.. Может, все-таки быть поласковее к Алхешу? Не то ведь и правда возьмет другую жену, которая и родит, и приголубит… А мне куда деваться? Кому я такая бесплодная нужна?.. Только разве что в Четвертый легион, на границу Улья, воевать… И тогда наверх мне путь будет заказан».
Она нервно замолотила длинным хвостом по шкурам. Нет, только не в Легион!.. Тогда она больше не увидит сына. А это для нее было смерти подобно… Да, любовь демона – страшная вещь. В особенности для него самого.
Беспокойный сон измаявшейся демоницы был нарушен самым бесцеремонным образом: внутрь пещеры просунулась голова с длинным рогом посередине, и знакомый веселый голос бодро проорал:
– Ага! Вернулась, ящерицын хвост?!
– Что?.. – вздрогнув, Мэрта подпрыгнула на постели и, тихо ругнувшись, прошипела: – Шенер, зар-раза… Что ты вопишь на весь Лабиринт?
– Ну, не на весь… – разулыбался гость, откидывая рогом половинку дверной занавеси и проскальзывая внутрь. – Скажем, только на треть. Не шипи, не шипи! Подумаешь, разбудил… В первый раз, что ли?
– Вот именно, – недовольно отозвалась она, потягиваясь и широко зевая. – Был бы ты потише – цены б тебе не было. Что пришел? В гости или по делу?
– Старейшина за тобой послал.
– А ты тут при чем? – Мэрта с хрустом размяла шею и села. – Или из Разведчиков в мальчики на побегушках податься решил?..
– Да че я тебе, шестерка голимая, что ли?!
– Фу, Шенер… Третью сотню лет разменял, а «базар» – как у юнца безрогого!
– Вот давай еще ты меня поучи, да… – скуксился тот.
Демоница удивленно хмыкнула:
– А что, еще кто-то рискнул?
– Да была там… одна… – Он помялся, вспомнив суровую няньку, и махнул лапой: – Не важно! То есть как бы важно, но к старейшине не относится. Ты поторопись, Мэрти, а то мудрейший ведет себя как-то странно… Потому мне и велел тебя привести, кажется. Своим не доверил, а мы же вроде как друзья!
– Почему «вроде»? – улыбнулась демоница, вставая. – Хорошо, пойдем. И расскажешь заодно по дороге, что там со старейшиной… Шенер, ты чего застыл-то?
– Еще одно дельце есть, – понизив голос, сообщил он. Потом подозрительно покосился в сторону дверных занавесей, втянул носом воздух и, убедившись, что снаружи никого нет, поманил подругу когтем: – Ухо подставь.
– Ну? – фыркнула Мэрта, послушно поворачиваясь ухом к его морде.
Шенер отвел в сторону ее густые кудри и торопливо зашептал:
– Тут такое дело… Короче, был я наверху…
– Где?!
– Да тихо ты!.. – шикнул приятель. – Наверху был, говорю. По вызову… Магу одному чешуя с моего хвоста до зарезу понадобилась. Наивный, блин, как подорожник! Не защита – наскальная живопись для демонят от двадцати до сорока, а всё туда же!.. Ну, я ему там подсказал, как улучшить…
– Шенер, ты что, совсем дурной?! Магам человеческим советы раздавать!.. Хоть убил после?
– Да не…
– Идиот!
– Ты послушай сначала! – обиделся однорогий. – Верещит, как стая бешеных канареек… Это же он был!
– Кто?..
– Ну, этот твой… оборотень, магически подкованный. Как его – Крей?
– Аль… – ахнула Мэрта, не веря своим ушам. – Но… Но ты-то его откуда…
– Откуда-откуда… – проворчал старый друг. – Ты как с гулянок своих возвращаешься, на тебе его остаточной ауры – хоть занюхайся!.. Ну вот и нюхнул я… А как понял, кому это вдруг жить надоело, так приложил его слегка по черепу… Не шипи, не шипи! Сказал же – слегка!.. Ну и после, раз такое дело, не удержался на малого твоего глянуть хоть одним глазком…
– Вот паршивец, – беззлобно оскалилась демоница. – Не напугал?
– Этого напугаешь… Да еще когда у него такая нянька! Просто какой-то цербер в юбке. Не поверишь: как взяла меня в оборот прямо с порога – я и забыл, зачем пришел!
Мэрта удовлетворенно улыбнулась. Госпожа Наи-Наи оправдала все ее надежды!.. И ощутимую прибавку к гонорару, что выплачивал ей многострадальный мэтр Крей… Сама Мэрта, разумеется, к почтенной даме не являлась. Только оставляла каждую луну на подоконнике ее спальни увесистый кошель и записку с коротким объяснением и парой слов благодарности. От кого эти подношения, госпожа Фари не знала, а если и догадывалась, то предпочитала о сих догадках помалкивать. Кроме того, она вполне искренне сочувствовала незадачливому отцу-одиночке и была добра к ребенку вне зависимости от того, доплачивают ли ей за него лишку или нет… Но Мэрта решила, что так будет вернее.
– Ты меня вообще слушаешь?! – возмущенный шепот Шенера вернул ее к действительности.
Мэрта тряхнула головой и быстро кивнула:
– Конечно-конечно!
– Ну вот, я что говорю – ты ж все равно наверх пойдешь. Знаю тебя, не выдержишь долго… Так ты бы того… намекнула своему дураку, чтоб клювом не щелкал! С защитой мы вроде как уже справились, но то – дома! А мелкий подрастет – в детской его не удержишь… И нянька с ним тоже не навечно…
– Ты к чему это, Шенер? – встревожилась она.
Однорогий демон воровато оглянулся и почти вплотную прижался губами к ее уху:
– Ты это… Никому только не сболтни! Я в последнем рейде слыхал кой-чего… Вызовы участились. Гребут нашего брата, и, кажись, не только на реактивы. Кому-то мы живыми нужны… А сын твой и вовсе экземпляр завидный: сама знаешь, какие крови в нем намешаны!.. И чтоб у меня рог отвалился, рано или поздно на него тоже внимание обратят! Причем усиленное. Если уже не обратили. Доказательств у меня нет, но нюх еще ни разу не ошибался!
– Знаю, – медленно кивнула она. – Спасибо… Я попробую предупредить…
– «Попробую»? – изумился он, захлопав глазами. – Да ты же по два раза за луну туда мотаешься!.. Чего «попробую»-то?!
– Пойдем к старейшине, – мрачно сказала Мэрта, проигнорировав его вопрос. – Со своими делами я сама разберусь. И… еще раз спасибо. Ты настоящий друг.
– Да не за что… – неуверенно пробормотал Шенер, который совершенно ничего не понял. Разве что кроме одного – загадочный охотник на демонов основательно влип. Улей и так уже гудит, а тут еще и любящая мать, которая рискует вскорости остаться без обожаемого чада!.. Однорогий демон покачал головой, глядя на сжатые зубы подруги, и понял: кем бы ни был тот самый заказчик, но стоит ему только облизнуться в сторону Мерта – и бедняге останется лишь посочувствовать… С такими-то родителями!
Старейшина Октай обитал на самом верхнем ярусе Лабиринта, почти у самого свода громадной пещеры. Пещер таких внизу, под землей, было множество, и каждая являлась частью великого Улья – древней обители всех демонов. Улей делился на уже упомянутый Лабиринт, Мутные Озера, Некрополь и Каменный Лес. Самые ценные члены общества обитали в Некрополе и Лабиринте, на Мутных Озерах жили в основном колдуны, кто с семьей, кто с учениками… А Каменный Лес, раскинувшийся на самой границе Улья, из-за своей неприютности спросом не пользовался. Да-да, даже у демонов. Туда ссылали неугодных, которые пополняли ряды Четвертого легиона, стоявшего на защите северных границ: Каменный Лес упирался в туннели, через которые сверху частенько приходили враги. И люди, и эльфы, и много кто еще… Гномы, что характерно, в Улей обычно не совались. Вероятно, будучи умнее всех вышеперечисленных. Однако в последнее время…
– Шуршат, сволочи! – озабоченно потирая рог, вполголоса рассказывал Шенер, пока они с Мэртой поднимались вверх по обкатанным каменным ступеням. – Скоро в Лес начнут и обычных бойцов отправлять – Четвертый легион, я слыхал, сам уже не справляется. Что их там, наверху, в темя клюнуло?.. Лезут и лезут… Главное, даже коротышки бородатые, и те туда же!
– Гномы? – округлила глаза демоница. – У нас же вроде с ними договор о ненападении?..
– Договор мы с верховными кланами заключали, – хмуро ответил Шенер. – А про наемников речи не было… Да, и гномы тоже, ребята видели пару десятков.
– А еще кто? Люди?
– Куда ж без них! – развел лапами тот. – И остроухие, ясный перец. У этих же любимый девиз: «Хороший демон – мертвый демон»!.. Гномы… Но их мало, я уже говорил. Да это-то все ерунда, они к нам каждую земную весну лезут – обострение, что ли?.. Притащатся, мечами помашут, в роговой отсек схлопочут – и назад. То есть кто выживет, конечно!.. Но за последние две луны на границе нежить активизировалась.
– Вампиры?
– Есть маленько, – коротко отозвался друг. – Ходят слухи, что и похуже кое-кто… Но сам не видел, врать не буду. А секретные сведения, прости, не имею права…
– Да уж ладно, что я, не понимаю? – вздохнула Мэрта. – В разведке с этим строго… Ты, главное, сам осторожнее будь! Вдруг верховные и вас решат туда забросить?
– А чего – «вдруг»? – опечаленно вздохнул он следом за демоницей. – Уже разнарядка пришла. Завтра выдвигаемся на северную границу. С возможным охватом туннелей. Рогом чую – серьезная заварушка намечается… Нам в поддержку двух колдунов дали и бойцов дюжину, из Железных Лбов.
– Железные Лбы? – уже всерьез обеспокоилась Мэрта, даже приостановившись: – Шенер! Дело пахнет кровью!
– Сам знаю, – буркнул он. – Да не кипишуй, подруга, прорвемся! Не впервой небось… Ты иди. Октай там, наверное, заждался уже.
– А ты? Разве не со мной?
– На фиг я ему там сплющился? – пожал мохнатыми плечами демон, вновь соскочив на излюбленный жаргон. – Тебя старейшина ждет, ты и иди. И не хмурься!.. Мне в рейд завтра только, еще заскочу ближе к теме. Так что ты там поляну накрой, самопляса метни пару кувшинов… и ушлепка своего спихни куда-нить на периферию, чтоб не отсвечивал! Вымораживает…
– Тьфу, Шенер, ну ты опять?.. Уши же вянут!
– Пардон! – во все клыки осклабился старинный приятель, махнул хвостом и был таков.
Мэрта с полуулыбкой проводила его взглядом. Как был балбесом, так им и останется!.. «И хорошо бы подольше! – вспомнив о его завтрашнем «рейде», вновь нахмурилась она, возобновляя шаг. – Очень мне не нравится все это…»
Ступеньки наконец кончились, и терзаемая дурными предчувствиями демоница ступила на гладкую каменную площадку у дома старейшины. «Дом» – это, конечно, было сильно сказано, но верховный шаман Лабиринта был среди сородичей на особом положении, и его пещера, помимо круглого балкона да высеченных из камня шероховатых колонн у входа, от остальных отличалась еще и размерами. И убранством – старейшина любил комфорт.
Огненные демоны-охранники, завидев Мэрту, слаженно кивнули и шагнули в стороны от дверного проема. Они были предупреждены. Демоница, как всегда немного робея перед встречей с мудрейшим, на мгновение замерла у порога.
– Заходи-заходи! – тут же донеслось изнутри пещеры. – Жду тебя! Давно жду…
– Прости, Октай, – повинилась запоздавшая гостья, делая шаг вперед. И склонилась в почтительном поклоне.
Сидящий возле жаровни старейшина живо обернулся:
– Ну, здравствуй, девочка. Присаживайся, не стой у двери.
«Девочка», которая была на голову выше мудрейшего и втрое шире его в плечах, послушно уселась рядом с Октаем на вышитых подушках. И притихла. Открывать рот в присутствии шамана позволялось только с его разрешения. И в любом случае разговор всегда начинал он. Тем более Мэрта понятия не имела, зачем она вдруг так срочно понадобилась мудрейшему! Сам скажет. А ее дело – помалкивать да отвечать, если спросит…
– Знаю, наверх ты зачастила, – без лишних отступлений сказал Октай. – Нехорошо, девочка. Для тебя же нехорошо…
Она опустила голову. Шаман взял в руки каменную мешалку и задумчиво поворошил алеющие угли в жаровне.
– Не лучшие времена настали для Улья, – продолжал он. – На нас всегда охотились, а сейчас… Да ты уж слышала, разведчик проболтался, знаю. По дружбе, не во вред, а все же… Если еще его увидишь – скажи, пусть пасть на замке держит. Никому нельзя доверять.
– Даже своим?! – вырвалось у Мэрты.
Старый демон многоопытно усмехнулся:
– Порой именно своим и нельзя. Ни демонам, ни людям… Молчи! Знаю. И про оборотня-мага знаю, и про сына твоего… О нем будет разговор. Ты истинная дочь своего народа и не предашь Улей ради человека. Но дитя… О, это другое дело! У влюбленной женщины один глаз, у матери – ни одного!.. А твой сын только наполовину демон… Здесь ему нет места. Там, – шаман поднял глаза к закопченному потолку, – тоже нет. Зато есть шанс, если вспомнить, кто его отец. А что касается тебя… Тебе придется выбирать.
– Между… кем?
– Между нами и плодом своего чрева, девочка. Молчи! Объясню. Улью нужна сейчас каждая пара челюстей, каждый хвост, каждый солдат… Ты воин, Мэрта, разве ты забыла об этом?..
– Никогда! – жарко выдохнула демоница.
Мудрейший Октай удовлетворенно кивнул:
– Другого ответа я и не ждал… – он поднялся, медленно обошел жаровню, цапнул когтями склянку с каменной полки на стене и высыпал на ладонь горсть темного порошка. – Поэтому уверен – ты все поймешь. И поступишь, как велит долг!.. Это будет тяжко и больно, но выбор редко бывает легким… Ты не должна больше подниматься наверх, девочка. Никогда. Для твоего же блага.
– Никогда?.. – эхом повторила она.
Он жестко кивнул:
– Да. Поверь, я знаю, что говорю… Там, наверху, о твоем сыне есть кому позаботиться до того времени, как он сможет делать это сам. А ты только навредишь – и ему, и себе. Полудемон, полуоборотень… и наверняка маг! Это ценный мальчик, Мэрта. И не только для врагов Улья. Неужели ты хочешь привести за собой к нему кого-то из наших? Забыла, что ждет дитя в подобном случае?
– Клетки… – одними губами выдохнула она, впиваясь когтями в подушку.
– Понимаешь, – снова кивнул Октай. – И вряд ли хочешь для сына такого будущего. Ты должна его оставить, девочка!
Мэрта молчала, до крови закусив губу. Что она могла ему ответить?.. Что не может, не хочет, не… Только какой смысл в этих «не», когда мудрейший во всем прав?!
– Надо, девочка, – мягко проговорил шаман, присев перед ней на корточки, и вытянул руку. – Это порошок забвения. Он облегчит боль. И заставит забыть. Если ты чувствуешь, что колеблешься…
Демоница отсутствующим взглядом обвела захламленную пещеру, скользнула глазами по сгорбленной фигуре старейшины, похожей на засушенный стручок перца, и сказала:
– Нет. Я не хочу забывать. Убери порошок, Октай, и позволь мне подняться наверх – в последний раз. Самый последний! Я вернусь быстро. И когда вернусь – обещаю, никогда больше не покину границ Улья без воли верховных. Даю слово.
– Верю, – помолчав, сказал шаман. И поднялся на ноги. – Иди. У тебя есть время до земного рассвета. Но помни, что ты обещала.
– Благодарю, мудрейший… – Мэрта склонила голову. Не только из почтения к старшему. Ей не хотелось, чтобы Октай увидел в ее глазах слезы… Демону – и воину – плакать не полагалось.
Она бродила по Лабиринту долгих несколько часов, хотя и осознавала, что время, отпущенное ей шаманом до рассвета, неумолимо утекает сквозь пальцы. Бродила бесцельно, давя копытами слабо фосфоресцирующие в красноватом полумраке гнилушки да иногда натыкаясь на стены чьих-то жилищ. Из желтых дверных проемов слышались приглушенные разговоры, смех и визг разыгравшихся демонят, звон посуды… Голос жизни. Жизни, какой у нее никогда не было и уже не будет.
Плакать больше не хотелось. Честно говоря, не хотелось ничего, даже подниматься наверх, туда, куда она так рвалась еще пару часов назад. Что толку от этого? Одна мука: знать, что этот раз – последний. Демоница, бездумно глядя себе под ноги, брела по темным переулкам Лабиринта, сама не зная куда. Брела, пока едва не налетела рогами на крепкие кованые ворота и не услышала вежливое:
– Заблудились?
– О, простите, я только… – она подняла голову и застыла столбом: прямо перед ней возвышались многоярусные каменные коконы. Клетки!.. Как она здесь оказалась?!
– Мэрта Туган? – проявив удивительную осведомленность, спросил одинокий охранник. – Бугдай Туган, ударное подразделение Черный Коготь, чин – первый тысячник… я ничего не перепутал?
– Нет, но… – опешила та, инстинктивно делая шаг назад.
Страж добродушно улыбнулся:
– Мудрейший предупредил, что вы можете зайти. Его слово для нас закон! Прошу вас…
– Но я… я не собиралась… – неуверенно проблеяла демоница, однако ноги уже сами несли ее в темную щель открывающихся ворот. Зачем?.. Мэрта и сама не знала. Но все-таки вошла, поминая недобрым словом всевидящего старейшину. Вот уж он-то наверняка знал… причем всё и на век вперед!.. Раз даже охрану Клеток предупредил…
– Дьявол… – сердито бормотала Мэрта, шагая между рядами темных зарешеченных камер. – Что я тут делаю?!
Вопрос, само собой, остался без ответа. Да и кому было отвечать? Сменные стражи Клеток – в караулке, коротают вечер за кружкой самопляса, а что касается узников… Так многие из них и говорить-то не умеют! А те, кто умел, уже давно забыл, как это делается… Мэрта остановилась возле одной из камер и вгляделась в темноту. В грязном углу в куче нечистот лежала бесформенная фигура. Машинально принюхавшись (ну и вонь!), демоница поспешно отпрянула. Там была женщина. Если теперь это можно было так назвать… Наверняка из числа тех малоопытных магичек, которых притащил в Лабиринт ими же вызванный демон. Сколько их в Клетках таких – самонадеянных дурочек!.. Мэрта покачала головой и свернула за угол. Увидела в конце длинного коридора еще одну дверь с намалеванным на ней крестом – там священники. Лучше близко не подходить, дух у божьих людей силен, так просто их не сломить даже штатным умельцам из клана Кровавые Локти… На всякий случай шесть раз плюнув через хвост, демоница отошла подальше от злополучной двери и поднялась вверх по лесенке. Откуда-то слева приглушенно раздавалось многоголосое мяуканье, писк и жалобные тонкие всхлипы. По спине первого тысячника подразделения Черный Коготь продрало холодом – инкубатор!.. Жуткое место, где в тесных деревянных коробах с сеткой поверху шевелились, суча ножками, лапками, крылышками, многочисленные младенцы-полукровки – принесенные сверху или выведенные уже тут, в Улье. «Неудачные образцы», «перспективный материал»… А на деле – просто дети. Не важно, чьи и на кого похожие. Некоторым из них суждено вырасти, большинству – нет. «И Мерт тоже мог оказаться здесь, – передернуло ее. – И все еще может… Октай как всегда прав. Если Улей до него доберется…» Тут ее словно молнией ударило: Мерт!.. Да какого ж дьявола она тут бродит, когда до земного рассвета не больше семи часов?! А еще ведь час-два уйдет на перемещение – пока уговоришь дежурного колдуна, пока он соизволит согласиться и поднять свою задницу с лежанки… Мэрта круто развернулась и бросилась по лесенке вниз, шипя со смесью ярости и отчаяния:
– Адальбер-рт Крей, чтоб тебя черти драли!.. Надо было тогда тебя убить… Надо было! Пока могла…
– А сейчас отчего не можешь? – вдруг прошелестело у ее правого уха.
Демоница резко скакнула в сторону, подальше от кованой решетки, и вздыбила шерсть на загривке:
– Кто здесь?!
– Воин, – сам себе сказал голос, – точно – воин, реакция отменная… Здешние тюремщики и хвостом дернуть бы не успели…
– Ах ты, крысиный огрызок!.. – оскалилась демоница, разглядев за толстыми прутьями белеющий овал лица. Человек. Еще живой и, самое удивительное, способный членораздельно слова выговаривать!.. Надо будет сказать караульщикам…
– Пока еще не огрызок, – в едва слышном голосе мелькнуло подобие улыбки. – Есть у меня пара тайных словечек для голохвостых падальщиков… Ты знаешь Крея, демон?
– Не твое собачье дело, – огрызнулась Мэрта, но почему-то остановилась. – Ты кто такой?
– И почему еще жив, да? – узник тяжело перевел дыхание и представился: – Меня зовут Рэан Кел-ле. Вряд ли тебе это имя что-то скажет…
– Маг! – наконец-то дошло до нее. – То-то не сдох до сих пор. Сильный. Ну, ничего, неделя-две…
– А пару месяцев не хочешь? – теперь в голосе явственно сквозил сарказм. – Раз уж за семь лет не загнулся в вашем отстойнике…
– Семь лет?! – ахнула Мэрта. – Да кто ты такой, дьявол тебя побери?!
– Ты уже спрашивала. Я сказал…
– Сильный маг, – повторила Мэрта. И криво усмехнулась: – Как же ты вообще в Клетки загремел, такой талантливый, а?
– Не повезло, – безразлично донеслось из темноты каменного мешка. – На высшего нарвался. На колдуна какого-то из вашей братии… Тощий такой, как рыба сушеная. И всё «знает»… Он меня сюда и притащил. Навещает вот… периодически.
– Мудрейший Октай?.. – растерянно переспросила демоница.
– Он самый. Только из-за него и кормят… Ты и его знаешь, я смотрю? Это я удачно очнулся… Может, спросишь из интереса – на кой я ему сдался?
– Делать мне больше нечего! – отрезала она. – Сам вызывал – сам и расхлебывай, смертный… А Адальберт тебе кто?
– Друг, – прошелестел голос. Светлое пятно лица начало снова тонуть в темноте – видно, короткий разговор стоил узнику слишком больших усилий. – Был другом. В прошлой жизни, до вас… И сестра была, единственная. И жизнь…
– Так и нечего было тогда не за свою оглоблю браться… – сквозь зубы прошипела Мэрта. Как и любой демон, человека она считала низшим существом (разве что за парой исключений). И хотя сила мага не могла не внушать уважения, ей сейчас было не до этого. – Старейшина сам решает. Всё. Так что пока ты ему чем-то интересен, никто тебе не поможет. А у меня и желания такого нет.
– Кто бы сомневался… – узник подавился кашляющим смехом и утих за своей решеткой. Демоница передернула плечами и решительно зашагала прочь по коридору. Но у самой арки вдруг обернулась. И сказала, поражаясь самой себе:
– Я передам Адальберту, что ты жив. Если его это еще интересует…
Уже покинув страшные застенки Клеток, демоница, торопливо перебирая копытами, бежала в сторону Восточного выхода из Лабиринта, где в служебной каморке дежурил знакомый колдун. И думала. Не об узнике и том обещании, что ему дала непонятно зачем… Об Адальберте. И старейшина, и Шенер, и циничный муженек сильно ошибались, полагая, что Мэрта бегает наверх не только для того, чтобы взглянуть на сына. Намекали на любовные утехи, причем непрозрачно… Только напрасно. С магом она не виделась с того самого дня, когда был зачат Мерт. В окошки заглядывала, да. И в дом забиралась, если была счастливая возможность, но ее интересовала детская, а не лаборатория, где обыкновенно торчал мэтр Крей. Потому и колдуна всегда просила невидимость на нее набросить, чтобы не заметили… Какое уж там «общение»!.. Над сыном умильно вздохнуть, одеяльце подоткнуть, лизнуть в розовое ушко – и назад.
А теперь, выходит, придется лицом к лицу встретиться. И черт его знает, чем эта встреча может кончиться?.. Вдруг чувства оборотня на мать его сына не распространяются? Ну а что, было и было… Или еще хуже – вдруг у мэтра очередной заказ на демона? А тут нате, берите – сама пришла, силы на вызов тратить не надо… Мэрта тряхнула головой и сдвинула брови: хватит себя накручивать! Идти надо, и с Алем поговорить тоже надо. Ради Мерта. «Будь что будет!» – решила она. И привычно свернула на мощенную камнем тропинку, что вела к одинокой сторожке у Восточного выхода.
Когда недовольный мэтр Крей, разбуженный среди ночи требовательным стуком в дверь, наконец спустился вниз и, сняв засов, рванул на себя медную ручку, единственное, что он хотел сообщить незваному гостю, – это парочка крепких выражений. Ну, еще, возможно, хорошего пинка дать в довесок. На будущее. Трое суток не спал, пахал как проклятый, а им и того мало!
– Я же сказал – заказ будет утром! – негостеприимно рявкнул вместо приветствия сердитый маг, распахивая входную дверь. – Что тут непонят… Э-э-э… Простите, вы кто?
– И на том спасибо, – с усмешкой произнес неуловимо знакомый грудной голос. – Я смотр-рю, характер у тебя не изменился, Аль…
– Ты?! – ахнул маг, увидев блеснувшие из-под капюшона глаза. Глаза собственного сына – их Мерт взял от своей матери.
Демоница снова усмехнулась:
– Как видишь. Впус-стишь или так на крыльце и будем торчать?..
– Входи, – Крей поспешно сделал шаг назад, пропуская полночную гостью. – Не ожидал, прямо скажем. Зачем пришла?
– Дверь закр-рой, – предупреждающе рыкнула она и скинула с головы капюшон. – Дело есть. Важное. И разговор…
– Если ты явилась за Мертом… – напрягшись, начал он, но демоница не дала ему закончить:
– Не за ним, не бойся, не заберу, пусть и хотелось бы… Ради него. В доме больше никого нет?
– Нет.
– Хор-рошо, – кивнула Мэрта. – Лаборатория у тебя с качественной изоляцией, туда пойдем.
– Надо же, какие предосторожности!.. – насмешливо пробормотал Адальберт.
Демоница обернулась. И сказала без улыбки:
– Я бы на твоем месте не ухмылялась, Крей… У меня времени – только до рассвета, не спи на ходу, распечатай дверь, наконец!.. Это, между прочим, не только в моих интересах…
Она вернулась обратно точно в срок. Если Мэрта Туган кому-то что-то обещала – она держала слово. Чего бы ей это ни стоило… Еще пошатываясь после перемещения, демоница плелась к своей пещере, проталкиваясь через толпы гомонящих сограждан. Она хотела только одного – добраться до постели и забыться сном. Долгим, исцеляющим. Сейчас, вероятно, и он бы не сильно помог, но…
– Алхеш? – откинув дверной полог, Мэрта удивленно замерла на пороге. – Ты что делаешь?
Муж, который, по идее, как раз в этот момент должен был быть на ночной охоте, даже головы не повернул.
– Собираюсь, – коротко бросил он, цепляя к поясному ремню тяжелый меч.
Демоница захлопала глазами: Алхеш, охотник – и в полном военном снаряжении!.. Кираса, меч, наручи, боевой лук через плечо… Да что тут происходит?!
– Не стой истуканом, – цепляя с полки шлем, проговорил демон, наконец взглянув на озадаченную супругу. – За тобой уруз Коготь уже два раза посылал.
– Коготь? – подобралась она. – Что случилось?!
– Враги прорвали оборону у Каменного Леса. Четвертый легион пал, Улей призывает всех бойцов, даже охотников… Не копошись, женщина! Мне плевать, где тебя носило, главное – ты успела вернуться. Мы выдвигаемся через четверть часа, ваше подразделение уже ушло на передовую…
– А моя тысяча?!
– Не знаю, – он шагнул к двери и обернулся на пороге. – Поторопись, Мэрта. Наших уже тьма полегла. Заградотряды, корпус разведчиков…
– Разведчики? – обмерла она, круто развернувшись вслед мужу. – Алхеш, стой! Шенер должен был уйти в рейд к туннелям на рассвете…
– Они ушли раньше, – демон хмуро уставился в пол. – Часов десять назад. По срочному приказу.
– Значит…
– Никто не вернулся. Их срезали первыми… – лицо Алхеша посуровело. – Из десятка Железных Лбов до Каменного Леса дополз только один. Успел предупредить, но уже поздно было.
Он взглянул в окаменевшие глаза жены и сочувственно хлопнул ее по плечу:
– Держись. Я не любил Шенера, но он был нашей крови… А эти ублюдки захлебнутся в своей собственной!
Демон угрюмо нахлобучил шлем и быстрым шагом покинул дом.
Мэрта осталась одна.
Когда взмыленный адъютант первого тысячника подразделения Черный Коготь в третий раз ворвался в пещеру, намереваясь любыми средствами выбить из Алхеша информацию о местонахождении своего командира, охотника он уже не застал. Зато – о, счастье! – потерянное начальство оказалось наконец дома.
– Во славу Улья! – радостно взвыл адъютант. – Вы здесь, бугдай Туган! Я уже все копыта стер…
– Моя тысяча ушла вслед за остальными бойцами уруза Когтя? – бесстрастно прервала его Мэрта. Она – уже в полном обмундировании, при двуручном мече и с круглым щитом за спиной, быстро вынимала из шкатулки боевые амулеты. – Какие у нас потери? Колдунов известили?
– Так точно, бугдай Туган! – вытянувшись во фрунт, отрапортовал подчиненный. – Колдуны и шаманы Улья сейчас держат оборону у Мутных Озер! Сам мудрейший…
– Стой, Наиб, – она резко выпрямилась. – Что значит – у Мутных Озер? А Каменный Лес?
– Пал, – склонил шипастую голову демон. – Два часа назад. Бои переместились к Озерам… Четвертый легион и половина Южной армии уруза Манафа полегли в битве. Ждем подкреплений из Некрополя.
– Врага так много?!
– Тысячи…
– Кто именно?
– Не могу знать, бугдай Туган, мы все ждали вас здесь. Но слухи множатся…
– По пути расскажешь! – быстро сказала демоница, натягивая тяжелые пластинчатые перчатки и сунув под мышку шлем. – Время не ждет. Лабиринт граничит с Мутными Озерами. Их мы не должны потерять!.. Бегом в казармы – выводи бойцов…
– А вы?
– Я догоню через минуту.
– Будет исполнено! – гаркнул Наиб, испаряясь из пещеры.
Мэрта – точнее, сейчас не Мэрта, а бугдай Туган, первый тысячник ударного подразделения Черный Коготь, вынула из вещмешка походную связку пергамента и быстро нацарапала когтем на листе пару фраз. Записка предназначалась урузу Райде, чье подразделение стояло в Некрополе. Райда была ее старшей сестрой, только гораздо выше по званию.
«Райда, мы ушли к Мутным Озерам, – гласили кривые руны, – если не вернемся, об одном прошу – удержите Лабиринт! Это последний щит Некрополя. Он не должен пасть, подобно Каменному Лесу. Озера мы с Когтем попытаемся отбить. Если не выйдет – ты знаешь, что делать… Береги себя, и да стоит Улей вечно!.. Мэрта».
Улей содрогнулся, с потолков посыпались серые обломки камня. Они падали, сотрясая землю до основания, тонули в мутной жиже Седьмого Озера, принимая на себя все новые и новые глыбы. Гремящая лавина накрыла захватчиков вперемежку с защитниками. Уруз Райда приподнялась на спине бронированного ящера и вгляделась вперед.
Несмотря на отчаянное сопротивление демонов, уже больше трети Мутных Озер были заняты неприятелем. Южная Армия была уничтожена. Северная, под командованием уруза Когтя, тоже полегла почти вся. А враги всё напирали и напирали.
– Да сколько же вас там, собачьи дети?! – раненым буйволом взвыл кто-то из ближних наездников.
Демоница обернулась в его сторону – и едва успела пригнуться: над головой стремительно пронеслась огромная крылатая тень цвета сажи. Только горящие зеленью глаза и стальные когти успела увидеть Райда. А когда выпрямилась, страшная тень уже вовсю громила башню лучников. Она оглянулась: сплошное месиво из демонов, людей, эльфов, орков и… Драконы? Нет, это уже слишком.
– Мы их не удержим! – донеслось сзади. – Они отожрали почти половину! А следующий – Лабиринт!
Уруз Райда, чуть помедлив, рванула на себя повод. Да. Пора… Сдвинув брови, наездница бешеным галопом пронеслась по берегу Пятого Озера и, ткнув коваными шпорами в бока своего ящера, перемахнула через укрепленный редут, за которым стояли выбивающиеся из сил колдуны.
– Всем собраться! – рявкнула Райда. – Готовьте «дрожь земли»!
– Но… уруз Туган! – ошеломленно воззрился на нее один из старейшин. – Ведь там еще остатки Южной армии и бойцы уруза Когтя!
– Молчать! – свирепо зарычала демоница. – Мы их не удержим! Ни вы, ни ваши «остатки», ни тем более Коготь! Противник уже добрался до стрелков! А отступать нам некуда, шаман!
– Вы осознаете…
– Я?! – сузив пылающие огнем глаза, зашипела Райда. – Там, у Тринадцатого Озера, в самой кровавой каше – моя родная сестра, мудрейший. И я сознаю цену своего приказа… Готовьте «дрожь земли»! Немедленно! Если эти мародеры прорвутся к Лабиринту – Улей падет!
– Будет исполнено, уруз Туган, – покорно склонил голову старейшина. Переглянулся с остальными и сосредоточенно смежил кожистые веки.
Райда спрыгнула со спины ящера, кошкой взлетела на стену редута и рванула с пояса рог.
Гулкий, оглушающий рев взметнулся под своды пещер. Демоны – из тех, кто рубился на поле брани по колено в крови, слаженно ударили по врагу, оттеснив его чуть назад, и начали стремительно отступать. Неприятель на секунду замешкался, не поняв маневра, но этой секунды Улью хватило… Колдуны ударили вместе, вложив в заклинание последние силы. Земля под ногами бойцов вздыбилась, каменные стены выгнулись, по потолку побежали стремительно расширяющиеся трещины. Вода в Озерах взлетела кверху, мутными каплями повиснув в душном, пахнущем кровью воздухе.
А потом все рухнуло, и наступила темнота.
Уруз Райда, лежа под брюхом ящера, в бессильной тоске скребла когтями камень. «Прости, сестренка, – думала она. – Мы обе знали, что нужно делать… И мы сделали все, что смогли».
…В голове шумело. В ушах до сих пор стоял чудовищный грохот. Ног как будто не было – по крайней мере, она их не чувствовала. Мэрта пошевелилась и застонала.
– Тсс… – успокаивающе зашептал кто-то рядом. – Тихо, подруга!.. Все кончилось.
– Ше… Шенер?..
– Цыц, ящерицын хвост! – велел голос. – Ясен перец, я, кто ж еще… Понимаю, хреново тебе, но попробуй стерпеть. Сейчас фраера двинут на хазу, и я попробую тебя вытащить.
– Не меняешься… – она попробовала улыбнуться, но губы не слушались. – Что… случилось?.. Мы победили?
– Тихо ты! – шикнул друг. – Лежит под камнем вся сплющенная, одни рога торчат, а туда же…
– Шенер, пожалуйста…
– Сыграли вничью, – неохотно ответил однорогий демон. – Потери – страшно считать. Половина Мутных Озер досталась верхним…
– Остальное отбили?
– Типа того. Наши, видать, как поняли, что пора сушить весла, «дрожью земли» этим ушлепкам по сусалам шарахнули. Улей отрезан от туннелей. Больше никто не пройдет. И не выйдет.
– А… мы?
– Что мы… мы, ящерицын хвост, снаружи остались. Ты да я.
– Мне Алхеш сказал, что ваш отряд…
– Да закроешь ты варежку или нет?! – с грубоватой заботой шикнул он. – Алхеш ей сказал… А ему кто? А тому?.. Да, взяли нас в туннелях в клещи… Причем, скоты, грамотно взяли, будто знали, где пойдем!.. Покрошили почти всех в капусту. Один, из воинов, едва ушел… И то, я уже тогда понял – не жилец.
– А ты как же?
– Через боковое ответвление смылся. Когда дошло, что дело швах… Мэрта, заткнись, последний раз предупреждаю! Эти землеройки еще не все обратно схлынули. И не знаю, как ты, а я жить хочу! Поэтому, боец, даю установку: не болтать, не стонать и лежать тихо, как мышь под веником! Не для того я по туннелям шарился и тебя из-под завала за хвост выволакивал вместе с камнем, чтобы нас обоих сейчас на мечи подняли…
Он сердито фыркнул и затих. Мэрта слабо улыбнулась (получилось все-таки) и сжала зубы – боль во всем теле была адская.
Перед мысленным взором демоницы пронеслись размытые очертания тяжелых, закованных в доспехи рыцарей с сияющими мечами и треугольными щитами, на которых ярким пятном выделялся не виденный ранее герб – голубой кристалл льда, внутри которого было заключено зеленеющее ветвями дерево, охваченное алым пламенем. Такие же гербы были на кирасах многих пеших воинов неприятеля. И на щитах гномов. И на знаменах эльфов. Какой-то орден? Но какой?.. В ее памяти всплыли слова Шенера: «…скоты, грамотно взяли, будто знали, где пойдем!» – и печальная усмешка мудрейшего Октая, говорящего: «Никому нельзя доверять… порой именно своим и нельзя». В Улье завелся «крот»!.. Мэрта была в этом теперь совершенно уверена. Надо будет посоветоваться с Шенером, как все утихнет… А когда срастутся кости – найти того, кому принадлежит герб. Найти и убить.
Она вспомнила, сколько среди захватчиков было полукровок. Не одна и не две сотни… И в жилах большинства из них текла кровь демонов. «Вот для чего мы им нужны… – подумала Мэрта, уже погружаясь в тягучую мягкую тьму беспамятства. – Ну нет… Зубы обломают, ублюдки!.. В Улей я не вернусь. Не сейчас!.. И не сдохну – я сильная… Встану. Мне есть для чего жить. Теперь – есть!»
