Самоотрицание эго
Об эго сегодня не слышал только глухой. В западный язык это понятие пришло из психологии, а потом перекочевало в тексты, посвященные вопросам духовности. Под эго в них понимается искусственно создаваемый умом центр, вокруг которого строится личность человека и группируются его желания.
Эго создается вынужденно для общения и взаимодействия с окружающими. Фактически, оно является инструментом, позволяющим человеку выживать в социуме.
Первичное формирование эго завершается в возрасте трех лет – этот процесс может ускоряться или замедляться в зависимости от того, как быстро ребенок попадает в круг сверстников. Общение с родителями закладывает основы, на которых эго впоследствии растет и процветает, ведь именно от родителей дитя усваивает самые первые правила общения, а также начала обусловленности в вопросах послушания и правильного поведения.
В раннем возрасте эго по отношению к родителям почти не проявляется, зато присутствует, пусть и неразвитая, индивидуальность ребенка. Родители равны богам, и с ними не нужны специальные способы общения, только послушание и любовь. Когда же ребенок начинает контактировать с подобными себе, то появляется необходимость в самоидентификации, которая проявляется в отделении себя от окружающих. Чаще всего – это определение своего пространства, выражаемого фразой: «Это мое!», и декларация наличия собственной воли, подаваемая в виде отрицания: «Я не буду!» Для ребенка это способ утвердить себя, свое независимое существование. Эта же форма самоутверждения широко распространена среди взрослых людей, когда, например, круче всех тот, кто имеет больший доход и имущество («Это мое!»), или тот, кому принадлежит власть над другими, и его «Я не буду» дополняется постулатом: «А вы будете делать, что я скажу».
Эго создается для общения с другими людьми и существует для них же. Оно не нужно для того чтобы общаться с самим собой, но отождествление с ним превращает внутреннюю жизнь человека в некий театр, где он постоянно произносит монологи и диалоги, сопровождая их как бы оценкой со стороны. Эго привязано к мнению окружающих, если не всех людей вообще, то того круга, в котором человек вращается и на который ориентировано его эго. И для получения положительной оценки человеку приходиться следовать правилам общения, которые приняты в данной ячейке социума. Кроме того, есть еще общество в целом, имеющее мораль и правила жизни, которых хочешь – не хочешь, а придерживаться надо. Вот первый из источников напряжения, который связан с эго напрямую.
Помимо установленных норм существуют социальные роли. Количество их у одного человека варьируется от трех до шести-семи, редко больше. Они соответствуют тому, что еще называется субличностями. Это роли сына-дочери, отца-матери, начальника-подчиненного, хорошего друга и, наконец, самого себя. А теперь представьте себе, что только благодаря отождествлению, мы считаем себя одинаковыми в общении с разными людьми. То есть мы понимаем, что разговариваем с приятелем иначе, чем с мамой, но при этом умудряемся оставаться в полной уверенности, что кроме этого ничего не меняется. Однако если последить за процессом смены субличностей, то быстро выяснится, что каждая из них имеет свои привычные настроения, стереотипные эмоциональные реакции и собственный набор желаний. То есть каждая роль, как будто бы роль в пьесе, имеет свое содержание и характер. Кажется, что поддержание образа происходит естественно, но это не так. Вспомните, как трудно дается вам общение с кем-нибудь, для кого ваша роль должна быть исполнена безупречно – например, с той же мамой. Каждый человек время от времени устает от смены масок и от необходимости носить их. Вот почему нас порой так утомляют даже близкие люди – в том числе и потому, что в их присутствии мы продолжаем поддерживать образ. И это второй источник напряжения, напрямую вызываемый существованием эго.
Я уже писал раньше, что в основе эго лежит самоотрицание, и получал по этому поводу вопросы от вдумчивых читателей, которые никак не могли взять в толк, в чем его суть. Все очень просто: принимая необходимость игры на публику, мы отрицаем себя, свое естество.
Принимая правила общения, регламентирующие, что позволено, а что нет, мы начинаем подавлять свои эмоции и желания. Воспитание, направленное на приспособление к нуждам общества, развивает личность и подавляет индивидуальность. При этом во многих культурах поощряется индивидуализм, который есть не что иное, как гипертрофированное выражение принципов «это мое» и «я не буду».
Эго предназначено для общения, для коммуникации, поэтому всегда обращено вовне – оно готово общаться даже с насекомыми, если больше не с кем, и демонстрировать им собственную значимость. Поэтому эго и является препятствием для вхождения внутрь, для обнаружения человеком своей истинной природы. Оно всегда стремится наружу, всегда готово болтать. Соответственно туда утекает огромное количество доступной нам энергии.
Сохранить отождествление с эго и одновременно продвинуться на пути самопознания невозможно. В связи с этим во многих духовных течениях эго противопоставляется душе и духу, хотя это, конечно, преувеличение. Здесь мы, скорее, имеем дело с одной из вспомогательных функций человеческого ума, которая начинает занимать главенствующее положение.
Есть еще один аспект работы эго. Какой бы увлекательной ни была игра и сколь бы превосходно ни исполнялись роли, одна часть ума всегда знает о том, что все это ложь. А напряжение, которое уходит на ее поддержание, рано или поздно начинает изматывать. Поэтому пожилые люди становятся равнодушными к почестям и славе – они уже не могут больше продолжать игру, у них нет на это сил. Когда в осознании себя доходишь почти до самого дна, то неожиданно попадаешь в слой отвращения. Оно не осознается как отвращение к чему-то конкретно, оно безадресно. Это подавленная энергия того самого чувства, которое периодически испытывает каждый человек, живущий во лжи. Как правило, отвращение эго к самому себе тоже проецируется вовне – на окружающих, на обличение их в неискренности. Это способ компенсации, и тот, кого сильнее всего тошнит от людей, пытается таким образом избавиться от собственной тошноты, вызванной ощущением омерзительности своего эго.
Напряжение, связанное с необходимостью поддержания своего образа, и вышеописанное чувство отвращения препятствуют тому, чтобы человек мог стать счастливым. А чтобы избавиться от чувства неприятия себя, ему приходится искать компенсацию всеми возможными способами в диапазоне от пьянства и максимального обогащения до обращения к мистике и духовному поиску.
Очевидно, что сама структура эго несет в себе изъян, который толкает одних на самоубийство, других – к познанию истины. Но это, конечно, крайности. Большинство ограничивается беспокойством и стремлением держаться от остальных людей подальше, например, удалиться к природе или построить вокруг себя и своего дома такие заборы, за которыми, возможно, удастся расслабиться хоть на пару минут.
