Шагая по ступенькам за вышибалой, Гордеев гадал, кто встретит его в «нумерах». Что-то не верилось, что генерал Веклемишев сидит в средней руки борделе и ждет, когда Стас даст о себе знать. Хотя, если иметь в виду результаты отработанной информации, полученной не без активной помощи Гордеева, можно предположить с большой долей вероятности, что и Вадим Александрович находится в Ганновере и руководит операцией. Как-никак на таких мастодонтов вышли, за которыми спецслужбы десятка стран охотятся: Вампир-Горан-Славич, «дикий гусь» Энтони-Конопницкий. Да и личность герра Алекса-Майрониса, а главное, деятельность руководимой им организации вызовет неподдельный интерес спецслужб не только России и Германии, а как минимум правоохранителей половины земного шара, где проводились операции Синдиката.

Больше всего сейчас волновала Станислава собственная судьба.

По его мнению, он сделал все, что смог. Гор вывел спецслужбы на Синдикат, думал разоблачить деятельность организации, помог разгадать загадку рекрутинга боевых специалистов из России, указал месторасположение международной преступной организации. Правда, насчет последнего были серьезные сомнения, но уточнять, где спрятано главное осиное гнездо, по мнению Гордеева, было уже не его заботой. Ищите – да обрящете!

Стас считал, что он выполнил свою миссию. Дальнейшее пребывание в Синдикате, с одной стороны, было просто опасно, а с другой – ему крайне претило. Гордееву не впервой подставлять голову под пули, но зачем это делать, если этого можно не делать. На адреналиновую иглу он еще не подсел, да и вряд ли подсядет, острые ощущения его не сильно волнуют. А если Стас сгорит на чем-нибудь – провалится или сорвет серьезную операцию?! Он – боевой офицер, но, увы, не разведчик. В деле шпионажа Гордеев профан и не скрывает данного факта. Как ни крути, а ходит он по лезвию бритвы, и такое занятие ему очень не нравится.

Но и это можно пережить, основное, что терзало Станиславу душу, отвращало от предложенной роли, вовсе не опасность, а обязанность лишать жизни людей, которые провинились лишь тем, что их заказали другие. Конечно, он сейчас в положении загнанного человека. И в России, и за ее пределами Гордеев человек вне закона. С одной стороны, его ищут, чтобы засадить за решетку за преступление, которое он не совершал, с другой, Стас – убивец на контракте, которого могут отправить к праотцам как за то, что он делает, так и во время того, что делает. И это еще не считаясь с тем, что Гор слишком многое знает.

Кстати, откровение насчет того, что он многое знает и это крайне опасно для его здоровья, пришло к Станиславу уже на ступеньках «веселого» дома. Выходит, куда ни кинь, всюду клин? Однако – ситуация! Может, лучше просто застрелиться? Нажатие пальца на спусковой крючок – и все проблемы решены?

В таком мрачном настроении он переступил порог комнаты, куда его привел охранник борделя. Комната была небольшая, со стандартными атрибутами «нумера» публичного дома: кровать, пара стульев, туалетный столик, гардероб. Сбоку за полуоткрытой дверью виднелся кафель санузла.

А вот и хозяйка комнаты, девица «номер двадцать два». Она стояла у окна, и Гор не смог против света сразу разобрать черты ее лица. Однако короткую фразу, произнесенную ею по-немецки, Стас понял: «Закрой дверь!» Он захлопнул тяжелую створку и уже без дополнительных указаний повернул ключ, торчащий из замка.

– Раздевайся, загадочный незнакомец! Сейчас мы с тобой познаем рай! – негромко произнесла уже по-русски женщина, чем повергла Гордеева в сильное недоумение.

Однако она тут же рассеяла настороженность посетителя. Отойдя от окна, хозяйка комнаты иронично произнесла:

– Расслабьтесь, Аладдин, я пошутила. Просто когда вы вошли, на вашем лице было написано такое напряжение, едва ли не мука… Пришлось снять.

Гордеев наконец рассмотрел ее. Это действительно была та самая девушка, пригласившая его на танец. Только сейчас она выглядела старше. Возможно, «постарела» она с помощью макияжа, но, может быть, ей прибавила возраст прическа – поднятые вверх и уложенные в сложную конструкцию волосы.

– Да я, в общем-то, не прочь познать рай, – не остался в долгу Станислав. – С такой красоткой…

– Обойдетесь, – отрезала дама. – Я для вас другое угощение приготовила.

– С кем я должен встретиться? С Джинном? Он здесь? – оставив игривость, деловито спросил Гордеев.

– Скоро будет, – сухо сказала женщина. – Следуйте за мной. И не шумите.

Она открыла дверку гардероба и шагнула внутрь. Отодвинув заднюю стенку, женщина поманила за собой Станислава. Пройдя через шифоньер, он оказался в небольшой комнате. За столом сидел средних лет мужчина с непримечательной внешностью и колдовал над открытым металлическим чемоданчиком размером чуть больше «дипломата». Для Стаса спутниковые телефоны диковинкой не являлись, он даже работал с ними. Этот прибор внешне смахивал на те аппараты спутниковой связи, однако экран, вмонтированный в крышку чемоданчика, говорил, что здесь все намного сложнее.

– Готов? – коротко спросила женщина у сидящего за столом непримечательного товарища.

– Всегда готов! – вскинул руку в пионерском приветствии мужчина и без предисловий проинструктировал Гордеева: – Садитесь, беседуйте. Говорите нормально, не шепотом. За стенами этой комнаты, если не будете кричать, вас не услышат. Ничего не трогайте. Как сеанс связи закончится, позовите меня. Вопросы есть? Нет. Отлично. Прошу к станку!

Мужчина освободил место перед экраном. Дождавшись, когда Гордеев усядется, он нажал на одну из кнопок на панели управления. На загоревшемся экране через несколько секунд появилось четкое изображение человека, как и Стас, сидевшего за столом. Это был генерал Веклемишев собственной персоной.

– Привет, Аладдин, – поздоровался генерал.

– Здравствуйте, Джинн, – грустно ответил Гордеев.

– Мы ушли, – шепотом за спиной произнесла женщина.

Стас услышал, как закрывается перегородка гардероба. Он остался в комнате один.

– Мы с тобой, Станислав, разошлись на два дня. Я позавчера улетел из Ганновера в Москву. Рад видеть тебя живым и здоровым.

– А если бы вы знали, как я рад этому, – с долей иронии произнес Гордеев. – Как и тому, что общаюсь с вами.

– Читай в подстрочнике: век бы мои глазоньки на тебя не смотрели, – уточнил Веклемишев.

– Ну что же вы так грубо, товарищ Вадим Александрович? – протянул Станислав.

– Грубо, но верно, – грустно констатировал генерал. – Думаю, в душе ты меня костеришь на чем свет стоит. Втянул в авантюру, подставил под пули… Ведь верно?

– Зачем вы так, – неуверенно сказал Гордеев. – Я же не дите неразумное, сам пошел, на канате меня никто не тянул. Да у меня и выбора не было.

– Костеришь, костеришь, – усмехнулся Веклемишев. – А насчет того, что у тебя выбора не было, ты прав. Мытьем или катаньем тебя все равно затащили бы в Синдикат. Белявский своего не упустит, паук еще тот. Из его паутины выпутаться мудрено.

– Уж пресс устроили! – качнул головой Гордеев. – Как там мое уголовное дело?

– Да никак, – небрежно дернул уголком рта генерал. – Под сукном лежит. Подозреваемый в розыске, свидетели на том свете… Но ты этим особенно не озадачивайся, время придет, будем решать.

– А когда оно, то время, настанет? – угрюмо спросил Стас. – И вообще настанет ли?

– Мое искреннее желание, чтобы это случилось как можно скорее…

– Но! – перебил генерала Гордеев. – Дальше продолжать не стоит.

– Послушай, Станислав, я знаю, о чем ты сейчас думаешь.

– Вряд ли, – криво усмехнулся Гордеев. – Мои мысли, мои скакуны…

– С твоей помощью мы вышли на Синдикат, – не обращая внимания на ерничанье Стаса, продолжил Веклемишев. – Мы даже представить не могли, что стоит за исчезновением бывших сотрудников российских спецслужб. Криминальный монстр раскинул щупальца на весь земной шар. И сейчас можно с уверенностью говорить о том, что мы коснулись лишь вершины этого преступного айсберга. Ты, Станислав, ознакомился с досье Вампира-Славича, Энтони-Конопницкого?

– Имел честь, – кивнул в ответ Гордеев.

– Думаю, список международных преступников, участвующих в деятельности Синдиката, на них не заканчивается. Одно лишь то, что с твоей помощью мы смогли выйти на Конопницкого и Славича, уже оправдывает риск и все трудности, связанные с внедрением тебя в организацию.

– А выводить из этой преступной конторы меня вы, товарищ генерал, случайно не собираетесь? – мрачно поинтересовался Станислав. – А то возникает такое чувство, что на фамилию Гордеев выписан билет в один конец. Боюсь пополнить список, в котором уже значатся подполковник Панченко, старлей грушник Кутепов, омоновец из Новосибирска… как его…

– Гаврилов, – грустно уточнил Веклемишев. – И правильно боишься, Стас. Думаю, поминальный список российских боевых «спецов», прошедших через Синдикат, еще пополнится.

– Даже так?! Весело, ничего не скажешь! – криво усмехнулся Гордеев. – Мне как, место для могилки заранее заказать? И еще музычку, что-нибудь такое веселенькое. Да не хмурьтесь, Вадим Александрович, это шутки у меня такие… неприличные. Кстати, а как вы узнали, что Кутепов и Гаврилов погибли?

– Друг Кутепова сообщил начальству о странном телефонном звонке. Они служили в одном подразделении ГРУ. Кутепов по состоянию здоровья после ранения был уволен в запас. Запил, с женой развелся. Попал в темную историю с наркотиками. Возможно, его, как и тебя, подставили, чтобы завербовать в Синдикат. В одночасье исчез, более года о нем не было ничего известно. Потом Кутепов неожиданно позвонил другу и попросил, чтобы тот на свое имя открыл валютный счет в надежном коммерческом банке. Сказал, что переведет на него крупную сумму денег из-за рубежа. Друг оперативно сделать это не смог, был занят на службе. На следующий день Кутепов перезвонил, узнал, что произошла задержка, и продиктовал ему номер счета в швейцарском банке, кстати, в том же, где хранятся твои деньги, заработанные в Синдикате, и кодовое слово, с помощью которого можно снять деньги с вклада на предъявителя. У тебя, Станислав, такие же условия хранения денег?

– Ну да, в контракте все указано. Я в любой момент могу снять деньги, правда, не все, а те, что идут по графе «зарплата». Бонусной частью, той, что начисляют за проведенные операции, имею право распорядиться только по окончании контракта. В любой момент можно проверить состояние вклада. Даже по телефону. Достаточно продиктовать номер счета и назвать это самое кодовое слово.

– Поздравляю, – невесело произнес Веклемишев. – Условия вклада те же, что и у Кутепова. Но об этом чуть позже. В общем, во время второго звонка другу Кутепов очень нервничал. Сказал ему, что сообщил координаты счета потому, что боится за свою жизнь. После этого он на связь уже не выходил. Канул в неизвестность без следа. Товарищ его подождал пару недель, находясь в сомнении, но потом все-таки доложил по команде начальству. Те приняли к сведению, но так как Кутепов к ведомству ГРУ уже давно отношения не имел, спустили все на тормозах. Вспомнили только, когда пришел запрос из нашего ведомства о служебной деятельности старшего лейтенанта. Мы проверили это сообщение. Зная номер и кодовое слово, смогли уточнить состояние счета Кутепова в банке. На счету – ноль. Подняли криминальные сводки по кантону, где расположен этот банк, в этом нам помогли господа из Интерпола, и узнали, что в тот день, когда Кутепов позвонил другу второй раз, вечером в лесу неподалеку от города был обнаружен труп молодого человека. Фотографии с места преступления подтвердили, что это именно он. Смерть наступила в результате ножевого ранения, несовместимого с жизнью.

– Удар в шею? – угрюмо поинтересовался Гордеев. – Как и у Панченко?

– Картина гибели аналогична, – подтвердил догадку Стаса генерал. – Явно работал профессионал.

– А не могло это быть обычным криминалом? Кутепов снял деньги в банке, а за ним проследили…

– Самое интересное, что деньги сняли со счета уже после того, как его убили.

– Может, пытали? Выведали код?

– Следов насилия на теле Кутепова не обнаружено.

– Тогда что?

– Тогда то, что, кроме тебя самого, номер счета и кодовое слово известно еще и твоим работодателям…

– То есть вы не исключаете… Но иначе же невозможно! В контракте указывается наследователь заработанных сумм в случае, если сотрудник погибнет. Я вот указал сестру.

– Обнуление счета убитого, по моему мнению, не повод, а следствие. Мы знаем точно о двоих убитых россиянах из нашего списка. И оба покинули Синдикат по окончании годового контракта. О том, что Панченко ушел из организации, известно со слов Дэна-Вагина. А в деле Кутепова мы можем лишь выстроить логическую цепочку, подтверждающую ту же версию: календарный год работы – попытка снять деньги со счета.

Кстати, и третий фигурант, омоновец Гаврилов, по нашим прикидкам, работал в Синдикате ровно два года. И все идет к тому, что и он погиб.

– А как вышли на этого Гаврилова?

– Стали копать более тщательно, проверять родственников и знакомых спецов из «списка одиннадцати». Это уже случилось после твоего ухода в Синдикат. Так вот, родители Гаврилова погибли в автомобильной катастрофе, сам он воспитывался в детдоме. Женат официально не был. Исчез из поля зрения бывших сослуживцев после тесного контакта с людьми из одной из охранных структур, входящих в сферу интереса бизнеса Анчара – Белявского. Вроде бы ему работу предложили высокооплачиваемую за рубежом. Товарищи по службе сообщили, что у Гаврилова до того, как он исчез из России, была женщина, с которой омоновец жил в гражданском браке, и будто бы у них даже есть совместный ребенок. Вышли на нее, оказалось, что Гаврилов три или четыре раза за эти годы звонил, обещал, что заработает денег и вернется. Последний звонок был как раз в период истечения второго срока контракта. Гаврилов сообщил, что на днях возвращается в Россию. Однако на этом их контакты прервались. Кстати, мы проверили всех возможных наследников Панченко, Кутепова и Гаврилова. Никто из родственников денег после их смерти, в последнем случае оговоримся – возможной гибели, не получал.