КОРОЛЕВИЧ И ЕГО ДЯДЬКА
Жил-был король, у него был сын-подросток. Королевич был всем хорош и лицом и нравом, да отец-то его плох: все его корысть мучила, как бы лишний барыш взять да побольше оброку сорвать. Увидел король раз старика с соболями, с куницами, с бобрами, с лисами:
– Стой, старик! Откудова ты?
– Родом из такой-то деревни, батюшка, а нынче служу у лешего.
– А как вы зверей ловите?
– Да леший наставит петли-лесы, зверь глуп – и попадет.
– Ну, слушай, старик! Я тебя вином напою и денег дам: укажи мне, где лесы ставите?
Старик соблазнился и указал. Король тотчас же велел лешего поймать и в железный столб заковать, а в его заповедных лесах свои лесы поделал. Вот сидит леший в железном столбе да в окошечко поглядывает, а тот столб в саду стоял. Вышел королевич с бабками, с мамками, с верными служанками погулять по саду, идет мимо столба, а леший кричит ему:
– Королевское дитя! Выпусти меня: я тебе сам пригожусь.
Пожалел королевич лешего:
– Да как же я тебя выпущу?
– А пойди к своей матери, улучи минуту, вытащи ключ у ней из кармана да меня и выпусти. Королевич так и сделал: вытащил ключ из кармана матери, прибежал в сад, сделал себе стрелку, положил на тугой лук и пустил ее далеко-далеко, а сам кричит, чтоб мамки и няньки ловили стрелу; мамки и няньки разбежались, в это время королевич отпер железный столб и высвободил лешего.
Пошел леший рвать королевские лесы! Видит король, что звери больше не попадаются, осерчал и напустился на свою жену: зачем ключ давала, лешего выпускала? И созвал король бояр, генералов и думных людей, как они присудят: голову ли ей на плахе снять али в ссылку сослать?
Плохо пришлось королевичу – жаль родную мать, и признался он отцу, что это его вина: вот так-то и так-то все дело было.
Взгоревался король: что ему с сыном делать? Казнить нельзя. Присудили отпустить на все четыре стороны, на все ветры полуденные, на все вьюги зимние, на все вихри осенние; дали ему котомку и одного дядьку. Вышел королевич с дядькою в чистое поле. Шли они близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли и увидали колодезь. Говорит королевич дядьке:
– Ступай за водою!
– Нейду! – отвечает дядька.
Пошли дальше, шли, шли – опять колодезь.
– Ступай принеси воды! Мне пить хочется, – просит дядьку королевский сын в другой раз.
– Нейду! – говорит дядька. Вот еще шли, шли – попадается третий колодезь, дядька опять нейдет, и пошел за водою сам королевич. Спустился в колодезь, а дядька захлопнул его крышкою и говорит:
– Не выпущу! Будь ты слугой, а я – королевичем. Нечего делать, королевич согласился. Потом поменялись они платьями и отправились дальше. У Вот пришли они в иное государство, идут к царю во дворец – дядька впереди, а королевич позади.
Стал дядька жить у того царя в гостях: и ест и пьет с ним за одним столом.
Вот и говорит дядька царю:
– Ваше царское величество! Возьмите моего слугу на кухню.
Взяли королевича на кухню, заставляют его дрова носить, кастрюли чистить.
Немного прошло времени – выучился королевич готовить кушанья лучше царских поваров.
Узнал про то государь, полюбил его и стал дарить золотом. Поварам показалось обидно, и стали они искать случая, как бы извести его.
Вот один раз сделал королевич пирог и поставил в печку, а повара добавили яду, взяли да и посыпали на пирог.
Сел царь обедать, подают пирог; царь только было за нож взялся, как бежит главный повар:
– Ваше величество! Не извольте кушать. И насказал на королевича много всякой напраслины.
Царь не пожалел своей любимой собаки, отрезал кусок пирога и бросил наземь: собака съела да тут же издохла.
Призвал государь королевича, закричал на него грозным голосом:
– Как ты смел с отравой пирог изготовить, сейчас велю тебя казнить лютою казнью!
– Знать не знаю, ведать не ведаю, ваше величество! – отвечает королевич. – Видно, поварам в обиду стало, что вы меня жалуете: нарочно меня под ответ подвели.
Царь его помиловал, велел конюхом быть. Повел королевич коней на водопой, а навстречу ему леший:
Здорово, королевский сын! Пойдем ко мне в гости!
– Боюсь, кони разбегутся.
– Ничего, пойдем!
Изба тут же очутилась. У лешего три дочери; спрашивает он старшую:
– А что ты присудишь королевскому сыну за то, что меня из железного столба выпустил?
Дочь говорит:
– Дам ему скатерть-самобранку.
Вышел королевич от лешего с подарком, смотрит – кони все тут; развернул скатерть – чего хочешь, того просишь: явились и питье и еда!
На другой день гонит он царских коней на водопои, а леший опять навстречу:
– Пойдем ко мне в гости!
Привел и спрашивает среднюю дочь:
– А ты что королевскому сыну присудишь?
– Я ему подарю зеркальце: что захочешь, все в зеркальце увидишь!
На третий день опять попадается королевичу леший, ведет к себе в гости и спрашивает меньшую дочь:
– А ты что королевскому сыну присудишь?
– Я ему подарю дудочку: только к губам приложи, сейчас явятся и музыканты и песельники.
Весело стало жить королевскому сыну: ест-пьет хорошо, все знает, все ведает, музыка целый день гремит. Чего лучше? А кони-то, кони-то! Чудо, да и только: и сыты, и статны, и на ногу резвы.
Начал царь хвалиться своей любимой дочери, что послала ему судьба славного конюха. А прекрасная царевна и сама давным-давно конюха заприметила: да как и не заметить красной девице добра молодца! Любопытно стало царевне: отчего у нового конюха лошади и резвее и статнее, чем у всех других? „Дай, – думает, – пойду в его горницу, посмотрю, как он, бедняжка, поживает?“
Улучила время, когда королевич на водопой коней погнал, пришла в его горницу, а как глянула в зеркальце – тотчас все смекнула и унесла с собой и скатертьсамобранку, и зеркальце, и дудочку.
В это время случилась у царя беда: наступил на его царство семиглавый Идолище, просит себе царевну в замужество. „А если не выдадут, так и силой возьму!“ – сказал он и расставил свое войско – тьму-тьмущую. Плохо пришлось царю: кликнул он клич по всему своему царству, сзывает князей и богатырей: кто из них победит Идолища семиглавого, тому обещает дать половину царства и вдобавок дочь в замужество. Вот собрались князья и богатыри, поехали сражаться против Идолища, отправился и дядька с царским войском. И наш конюх сел на кобылу сиву и потащился вслед за другими.
Едет, а навстречу ему леший:
– Куда ты, королевский сын?
– Воевать.
– Да на кляче далеко не уедешь! А еще конюх! Пойдем ко мне в гости!
Привел в свою избу, зачерпнул ему ковш воды. Королевич выпил.
– Много ль в себе силы чувствуешь? – спрашивает леший.
– Да если б была палица в пятьдесят пудов, я б ее вверх подбросил да свою голову подставил, а удара и не почуял бы.
Дал ему другой ковш выпить:
– А теперь много ли силы?
– Да если б была палица во сто пудов, я б ее выше облаков подбросил!
Зачерпнул ему третий ковш:
– А теперь какова твоя сила?
– Да если бы утвердить столб от земли до неба, я бы всю вселенную повернул!
Леший зачерпнул воды из другого чана и подал королевичу; королевич выпил – и поубавилось у него силы кабы на седьмую часть.
После этого вывел его леший на крыльцо, свистнул молодецким посвистом; отколь ни взялся – вороной конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя, из ушей дым столбом, из-под копыт искры сыплются. Прибежал к крыльцу и пал на коленки.
– Вот тебе конь!
Дал ему еще палицу-буявицу да плеть шелковую. Выехал королевич на своем вороном коне супротив рати неприятельской; смотрит, а дядька его на березу взлез, сидит да от страху трясется. Королевич стегнул его плеткою раз-другой и полетел на вражее воинство; много воинов мечом прирубил, еще больше конем притоптал, самому Идолищу семь голов снес.
А царевна все это видела: не утерпела, чтоб не посмотреть в зеркальце, кому она достанется. Тотчас выехала навстречу, спрашивает королевича:
– Чем себя поблагодарить велишь?
– Поцелуй меня, красна девица!
Царевна не устыдилася, прижала его к ретиву сердцу и громко-громко поцеловала, так что все войско услышало.
Королевич ударил коня – и был таков! Вернулся домой и сидит в своей горенке, словно и на сражении не был, а дядька всем хвастает, всем рассказывает:
– Это я был, я Идолище победил!
Царь встретил его с большим почетом, сговорил за него свою дочь и задал великий пир.
Только царевна не будь глупа – возьми да и скажись, что у ней головушка болит, ретивое щемит. Как быть, что делать нареченному зятю?
– Батюшка, – говорит он царю, – дай мне корабль, я поеду за лекарствами для своей невесты, да прикажи и конюху со мною ехать: я ведь больно к нему привык!
Царь послушался, дал ему корабль и конюха. Вот они и поехали; близко ли, далеко ли отплыли – дядька приказал сшить куль, посадить в него конюха и пустить в воду.
Царевна глянула в зеркальце, видит – беда! Села в коляску – и поскорей к морю, а на берегу уж леший сидит да невод вяжет.
– Мужичок! Помоги моему горю: злой дядька королевича утопил.
– Изволь, красна девица! Вот и невод готов! Приложи-ка сама к нему белые ручки.
Вот царевна запустила невод в глубокое море, вытащила королевича и повезла с собою, а дома все дочиста отцу рассказала.
Сейчас веселым пирком да и за свадебку: у царя ни мед варить, ни вино курить – всего вдоволь! А дядька накупил разных снадобий и воротился назад: входит во дворец, а тут его и схватили. Свадьба королевича была веселая. И я там был, мед-пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.
