ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Ассоциации
Сегодня вторник, по-немецки произносится «динстаг», а переводится якобы «служебный день». Нелогично: так можно было бы назвать любой рабочий день от понедельника до субботы; мне кажется, это совпадение, на самом деле – Óдинстаг, день Одина, бога викингов, а у древних германцев Один назывался Вотан, это грозный бог, громовержец; две молнии Вотана – изломанные буквы SS – на воротниках эсэсовцев и с кокардой в виде черепа – символ ведомства Мюллера… (Да простят мне переводчики с немецкого!)
Хорошо его сыграл Броневой в фильме «Семнадцать мгновений весны», отец ругался: «Так хорошо сыграл, что вся страна теперь горячо любит этого прохвоста». Отец, во время войны – комиссар партизанского отряда, так и не смог привыкнуть к тому, что немцы – уже не фашисты, и во время поездки в Германию, несмотря на инструктажи в горкоме партии, не раз пытался рассказать немцам, как они, партизаны, «били фрицев»… Он часто говорил, что Кудаевы помирают по понедельникам, а сам умер во вторник. Наверное, потому, что не верил в бога и не верил приметам…
Приметы… Можно верить, можно не верить. Тем, кто верит, всегда легче – есть уверенность, что раз сегодня с утра ничто не предвещало плохого – день должен удаться. Нильс Бор всю жизнь говорил, что в приметы не верит, но, когда пригласил друзей обмыть свой новый загородный дом, те с удивлением увидели над дверью прибитую подкову. «Ты же не веришь в приметы!» – «А вдруг эта штука работает вне зависимости от того, верю я в нее или нет?»… Это – остроумие ученого, за которым он попытался скрыть истину – верить (и в приметы, и по-настоящему) начинаешь тогда, когда у тебя появляется то, что можно потерять, и ты осознаешь вдруг, что и дом может сгореть, и дитя твое может (не приведи господи!) заболеть, да и ты сам не вечен. Как говорил Булгаков, скверно не то, что человек смертен, а то, что он внезапно смертен. Жизнь – это езда ночью без фар и на приличной скорости. Бог знает, что будет через несколько секунд. Тем, кто верит, по большому счету легче жить и легче умирать. Летчики не любят фотографироваться перед полетом, арабы никогда не скажут: «Увидимся завтра!», не прибавив тут же: «Иншаалла!» («Если бог даст!») И на войне неверующих не бывает…
Верить было бы хорошо… Если бы не служители Господа и не толкователи его заветов. Нальчик окружен горами, к ним мне не привыкать – с балкона отцовской квартиры открывалась величественная панорама Главного Кавказского хребта. Горы, говорят, привораживают к себе… Казак скажет то же самое про степь, камчадал – про Камчатку, а северянин, я уверен, – про Север… Чукча, наверное, без ума от Чукотки. Кстати, о чукчах или эскимосах – как им быть, если они захотят принять ислам? Ведь в Коране сказано, что мусульманином может стать любой человек, надо только верить в единого бога и произнести догмат веры: «Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк Его!» Ехать никуда не надо, живи, где живешь – американец Кассиус Клей, к примеру, принял ислам в своей родной Америке, стал Мухаммедом Али и живет припеваючи. Вот тут и начинается парадокс. Живет, потому что живет в Калифорнии или Нью-Йорке. А если бы он жил в Америке, но на Аляске? Ведь надо не только молиться и раздавать беднякам милостыню, но и поститься в месяц Рамадан. Поститься надо в светлое время суток – ни пищи, ни воды. Даже лекарства принимать или курить нельзя до наступления темноты. То есть не по часам, а по фактическому состоянию естественного, природного освещения. Арабские месяцы короче общепринятых по григорианскому календарю, и месяцы «дрейфуют». Рано или поздно Рамадан придется на конец июня – июль. То есть на то время, когда за Северным полярным кругом солнце не заходит вообще в течение двух месяцев. У нас в это время в Питере «белые ночи» – это отголосок двухмесячного дня на Аляске, да и на Кольском полуострове. Два месяца не есть, не пить воды, не курить и не принимать лекарства – как это возможно? Так что тем, кто очарован Заполярьем, лучше верить в богов, про которых так страшно поет под звуки бубна шаман из соседнего стойбища… Или верить так, как я – без поста и без молитв. Живи на заработанное, не убий, не воруй, чти родителей, люби детей, не обижай старых и немощных – остальное Бог простит!
Чти родителей. Люби ближнего. Лучше родителей любить, а ближнего чтить… Вы заметили, что все кокосовые пальмы на берегу наклонены в сторону моря? Странно – сильный ветер дует с моря, а пальмы все же наклоняются к воде. Они как женщины – не могут налюбоваться собой в голубом зеркале лагуны. Стройные и высокие, они делают вид, что кокосы – это вовсе не главный смысл их жизни, что старость и увядание – не их удел. Даже жестокое испытание – шторм – они используют, чтобы отломать и незаметно сбросить старые, увядшие ветви и предстать наутро свежими, умытыми и с кокетливой короткой прической из венчика остролистых ветвей. Совсем другое дело банан – это матроны, обремененные множеством детей и внуков, им совершенно безразличен их внешний вид, и отработавшие свое длинные и увядшие рыжие ветви висят неопрятно вдоль ствола. Бананы не могут наклониться, чтобы посмотреться даже в лужу – рыхлый и тяжелый от связок плодов мясистый ствол не выдержит наклона. Но даже переспелые плоды свои банан, в отличие от кокоса, не сбросит небрежно на песок, а, надломив свою ветвь (больно!), опустит бережно к стволу. Она никогда не поедет за границу и не обижается, что молодая гроздь, завернутая в целлофан, отправится в дальние края, и на красивой наклейке на ее кожице будет не имя родной долины или даже ее родины, а наверняка – название совсем другой страны, плоды которой просто ценятся на рынке выше… Женщины – или кокосовые, или банановые; искать такую, чтобы была и банановой, и кокосовой – дело безнадежное… Я только теперь понимаю, почему у мамы были печальные глаза… Она понимала, что свои ошибки я должен осознать сам: советовать взрослым детям – бесполезно, потом тебя твоим же советом и попрекнут… И у моей учительницы английского языка были такие же глаза, когда я к ней пришел похвастаться в новенькой лейтенантской форме – она во время войны по принуждению оккупантов работала переводчицей в гестапо и знала, что в армии переводчики – лейтенанты они или полковники – не всегда трудятся на пользу общечеловеческого блага и взаимопонимания народов…
Все лейтенанты – лейтенанты, и все полковники – полковники… Казалось бы – совершенно абсурдная французская военная поговорка… Но нет, в ней заложен вполне конкретный смысл, и я даже знаю, кто первый пустил ее в оборот! Смысл тот, что и к лейтенанту, и к старшему лейтенанту надо обращаться «лейтенант», а к подполковнику и полковнику – «полковник». Но заметьте – выигрывает здесь в основном только подполковник. А насчет автора этого «мотто» я могу привести еще один великолепный пример. Военным положен бесплатный проезд в отпуск или по служебным делам. Солдатам и сержантам – в плацкартном, прапорщикам, лейтенантам, капитанам и майорам – в купейном, подполковникам и полковникам – в мягком купейном, а генералам – в двухместном спальном. Теперь отгадайте – кто в Генеральном штабе писал проект директивы о проезде военнослужащих? Конечно – подполковник. Ведь логично было бы распределить купе по группам, на которые испокон века по уставу делятся военные – солдаты и сержанты, младшие офицеры (от прапорщика до капитана), старшие офицеры – от майора до полковника и генералы. Но… майоров почему-то оставили в жестком купейном, а подполковников и полковников облагодетельствовали мягким вагоном. (Жестких купейных вагонов, сейчас, кстати, вообще не осталось. Но – осталось зато приятное отличие в цене.) Подсуетился подполковник! Жаль вот только, папаху не дают носить… Хотя можно, конечно. Дома и при закрытых дверях!
Вы заметили, что стоит только зайти в комнату и закрыть за собой дверь, как кошка сразу же попросится зайти за вами? Но если ее впустить, то, оглядев комнату и проведя ласково хвостом по ноге хозяина, кошка тут же попросится выйти. Это все знают. А я знаю, почему она так делает. Все очень просто – кошка считает, что хозяин – довольно умное существо. Почти как она сама. «Ведь у него даже есть холодильник, где полно сметаны и сосисок. Но… Раз хозяин такой умный, то ведь не может же он не знать, что вкуснее сметаны и сосисок – только маленькие живые мыши. Однако не видно, чтобы хозяин их когда-либо ел. Не видно – потому что он их ест в одиночку! Это и котенку ясно… Поэтому надо проверить, чем хозяин занимается у себя в кабинете – не только ведь сидит за компьютером… Не любил бы он их, то с какой бы стати тогда назвал манипулятор своего любимого компьютера мышкой! Ну и что из того, что сегодня застукать хозяина не удалось! Ничего это не значит. Не может он быть таким святошей, каким прикидывается… Ест, сволочь двуногая, мышей, несомненно, просто надо застукать его за этим занятием…»
У кабардинцев есть замечательная пословица: курица ни за что не поверит, что ласточка не хочет рыться в шикарной мусорной куче! Судить о других по себе – наш удел. Неважно – курица, кошка или человек, – мы судим по себе, грешным. Ведь Омар Хайям сердился на бога (смелый, когда выпьет!) именно потому, что бог создал нас всех грешными, знал, где мы оступимся (он же всезнающ!), – а все равно приказал идти вперед – нам, слепым…
Ловушки, ямы на моем пути —
Их бог расставил и велел идти.
И все предвидел. И меня оставил.
И судит! Тот, кто не хотел спасти!
Омар Хайям. Рубайи. № 198.
Так что грешны мы все – по определению. А за доказательствами дело не станет. Застукают, как ни крутись. Святош много. А истинная святость человека – миф…
Мифы, укоренившиеся в сознании людей и воспринимающиеся как аксиомы, называются устойчивыми мифами.
На свете много устойчивых мифов. На то они и мифы, чтобы вводить людей в заблуждение. Один из них – «кавказское долголетие». В каждом тосте и поздравлении звучат пожелания сибирского здоровья и кавказского долголетия. Ну, со здоровьем пусть сибиряки разбираются, а про кавказцев я вот что вам скажу. В наше время мрут кавказские мужики, как мухи, не достигая 60 лет. А с теми, о которых когда-то говорили, что они долгожители, вы вряд ли согласитесь поменяться местами – за свои сто лет они по количеству увиденного, услышанного и испробованного выходили на те же полста лет – поток информации, как сейчас говорят, был настолько скуден, что они и в старости напоминали детей. Осторожных, умудренных жизнью, терпеливых, но детей…
Об этом следующий миф – о мудрости стариков. Никто не сомневается, что наши старики мудры, вернее, умудрены жизнью, но горе тем, кто попытается кавказскую традицию беспрекословного повиновения старшим выполнить буквально – он станет великолепным пастухом или землепашцем (именно землепашцем – буквально), но не деловым человеком, не руководителем крупного предприятия, не банкиром, не политиком и даже не успешным современным фермером. Кабардинские князья знали это и посылали своих детей на воспитание к кану – уважаемому, но чужому человеку. Проще всего сказать, что они так делали, чтобы не избаловать дома любимое дитя. Но это не главная причина. Они знали: не возразит сын отцу или деду никогда и не задаст тех вопросов, которые мучат подростка, – нельзя! Но тогда и вырастет он послушным, но безвольным человеком, не воином и не дворянином… Надо чтить старость, надо прислушиваться к советам старших, но надо самому принимать решения (недаром в армии говорят: «Мы тут посоветовались, и я решил…») – иначе застой неизбежен – как для страны, так и для отдельной семьи. Вспомните советское геронтологическое руководство времен Брежнева. Нет, мудрость – это не седины, мудрость – это извилины…
А вот еще один миф – о превосходстве южан-мужчин. Мол, вот они какие – грузины и вообще кавказцы – щедрые и любвеобильные… Полная ерунда. Просто при советской власти, когда все жили в тисках тотальной подконтрольности властям, кавказцы жили более свободно и лучше материально. Кавказец в Москве или Питере тогда чувствовал себя мужчиной и не боялся зайти в любой ресторан. А теперь, когда безработица на Кавказе достигла половины трудоспособного населения, а на весь Северный Кавказ приходится около одного процента средств, гуляющих по Москве, Ларису Ивановну в хороший московский ресторан пригласить желающих среди кавказцев (мафиози не в счет) что-то не очень много… Да бог с ними, с Ларисой Ивановной и с Москвой. Мы ведь не индийцы и не бенгальцы – нам и дома плодить нищету незачем.
Индийцы тоже славятся во всем мире как миролюбивый народ. Чушь собачья! Я жил в Пакистане накануне второй войны Индии с Пакистаном – советские геологи искали нефть, которой Пакистану критически не хватало. Тогда Индия напала на Пакистан, выбрав момент, когда он был наиболее уязвим. И в Индии я работал два года и принимал участие в ее третьей войне с Пакистаном. И вновь Индия напала на Пакистан, когда он был наиболее уязвим. Эти страны никак не могут жить в мире друг с другом по вине еще одного мифического «миротворца» – Организации Объединенных Наций. Это ООН в 1947 году приняла резолюцию о принципах неравного раздела земель Палестины между палестинцами и евреями таким образом, что эти народы застряли в болоте шестидесятилетнего противостояния. И не будет этому конца, так как каждая сторона ссылается на свою резолюцию, на ту, которая ей выгодна. А их десятки, и принимались они по конъюктурным соображениям – сегодня в угоду арабам (читай – СССР), а завтра – в угоду евреям (читай – США)… Но и дипломаты, и государственные деятели лукавят, когда говорят, что очень трудно найти решение этого вопроса.
Живет на свете мой почти ровесник, умный еврей – Даниэль Баренбойм. Он сказал золотые слова: «Палестинская проблема проста – это проблема черной икры. Мы все знаем, что черная икра очень полезна. Мы все знаем, что черная икра очень вкусна. Почему же мы не едим ее хотя бы раз в неделю? Да очень просто – потому, что она чертовски дорогая! И палестинцы, и израильтяне знают, как в один месяц достичь мира на Ближнем Востоке – надо заплатить эту дорогую цену! То есть палестинцам отказаться от междуусобной борьбы между «Фатх», «Хамас», «Хезболла» и прочая, и прочая, отказаться от терроризма и джихада и признать Израиль нормальным государством, имеющим право на существование, а израильтянам надо всего лишь выполнить резолюции ООН, предписывающие Израилю вернуться в границы 1967 года и вернуть соседям и Голанские высоты, и Западный берег реки Иордан, и признать, что сектор Газа, как бы он ни был привлекателен, ему не принадлежит. И еще – признать, что в соответствии с решениями великих держав и Совета Безопасности ООН город Иерусалим – колыбель и святыня трех мировых религий, не может быть столицей Израиля».
Я не оправдываю палестинских террористов, но такими их сделали великие державы и ООН. Это ООН приняла в 1948 году такую резолюцию по Кашмиру, что Индия и Пакистан воюют с тех пор каждые семь-восемь лет. И не будет этому конца потому, что подавляющее большинство населения Кашмира – мусульмане, а махараджа Кашмира был индус, и он своей грамотой подарил в 1947 году княжество, как парадный халат, Индии. А ООН этот подарочек перевязала своей красивой ленточкой… Плевать ей на то, чего хотят палестинцы, кашмирцы, абхазы и прочие, не имеющие государственности. Они для ООН – как лица кавказской национальности для российской публики…
По-английски кавказцы – саucasians. В разговорном языке. А вот в официальном и по-английски, и по-американски caucasians – вовсе не кавказцы, а представители белой расы. Политкорректность не позволяет им говорить: негр, желтый, краснокожий или мулат. А значит, нельзя говорить и белый. Надо говорить – афроамериканец, азиат, абориген, латин. А белый издавна – Caucasian (см. Вебстер). Поэтому в полицейских отчетах часто упоминаются белые люди с темными волосами. Сaucasians. А в наших газетах и гламурных журналах вдруг с удивлением читаешь, что трое кавказцев совершили налет на отделение банка в богом забытом городке Карфаген в Оклахоме. И люди понимающе усмехаются и качают головами: во дают, мол, куда только наших братьев-кавказцев не занесет за наживой! И там они себя ухитряются проявить во всей красе!
Нет, я, пожалуй, не прав, обвиняя только желтую прессу в плохом переводе полицейских сводок – даже в газете Российской академии наук «Поиск» в колонке Абрама Блоха однажды говорилось о кавказцах-налетчиках в Америке. Хоть бы в словарь заглянули – там ясно сказано: caucasian – член белой расы вне зависимости от места рождения или жительства. Просто – белый. Но зачем утруждаться? Написано сaucasian – значит, кавказец! Дикий народ, эти горцы! С них станется, они и в Америке, и в Англии банки грабят…
А может, как в известном фильме, это трудности перевода?
Но если тебе трудно переводить правильно – просто не берись за это ремесло! Недоучке можно всю жизнь пробыть врачом – терапевтом или психиатром (простите, терапевты и психиатры – это просто пример для сравнения, я не хотел никого обидеть), и при хорошо подвешенном языке и приятных манерах даже иметь успех у пациентов, страдающих просто от скуки или депрессии. Но если ты хирург, то твоя некомпетентность очень скоро приведет тебя в тюрьму. Можно преподавать английский, зная слабенько язык и выучивая урок на сутки раньше учеников, но нельзя быть переводчиком-недоучкой – через минуту синхрона или на другой день после публикации письменного перевода эта твоя некомпетентность вылезет наружу. Так что ссылаться на трудности перевода нечего – хороший, добротный перевод просто не бывает легким. А так хочется блеснуть знанием иностранного языка и, как теперь говорят, «эксклюзивной» информацией! Одна видная телеведущая недавно в утренней программе по секрету сообщила слушателям, как повезло невесте Джима Кэрри, голливудской звезды. Она, мол, на помолвку приготовила жениху дорогое кольцо с надписью внутри – «Любимому Д. К.». И вот, когда помолвка расстроилась, представьте ее везение: у нового суженого, Джорджа Клуни – те же инициалы. И кольцо пригодилось, и жених не хуже… Худо только то, что инициалы совпадают на русском языке. На английском имена женихов совершенно не похожи – Jim и George. Инициалы – на английском – никак не совпадают. Поздравляем вас соврамши, как говорил господин Коровьев у Булгакова. И такие ляпсусы случаются у горе-переводчиков постоянно. Американскому переводчику, наверное, все равно, как сказать на русском: «он был красавец, кровь с молоком», или «красавец, молоко с кровью». А у русскоязычного читателя сразу – рвотная реакция… Потому что надо не только знать хорошо язык, но и реалии той страны, о которой идет речь.
Есть замечательная книга на любимую американцами тему – о попытке покушения на их президента. Книга в оригинале называлась «1400, Пенсильвания авеню». Перевели название на русский язык как «14 часов, Пенсильвания авеню». Да, американцы, помешанные на экономии времени, часто говорят, как военные: 14.00, а не два часа пополудни. Но если ты переводчик, а не подмастерье, то надо знать, что почтовый адрес Белого дома – Пенсильвания авеню, дом 1400. У Кремля тоже, наверное, есть почтовый адрес. Но в русском языке давно укоренилось правило – писать: «Москва, Кремль». Это просто надо знать. А еще надо иметь ассоциативное мышление… Оно помогает переводить и очень затрудняет жизнь, как вы заметили по этим заметкам, которые я и назвал «Ассоциации». Они как четки – одна бусинка за другой, одна за другой. Хорошо, если не по бесконечному кругу…
Круг… Человек подсознательно любит круг и недолюбливает устремленную в бесконечность прямую – вектор времени. Отсюда – любовь к празднованию Нового года (уютно оказаться через год в той же точке орбиты Земли!), да и вообще приятно – то год Обезьяны, то год Змеи, они уже были 12 лет назад и снова придут через дюжину лет. И Новый год – пузатый и краснощекий малыш, а не согбенный годами старик, к возрасту которого прибавился еще один год. 2007-й у нас, а у евреев и вовсе 5 тысяч, что уж говорить об индусах…
А вот с именинами немного не так – некстати вылезает всегда цифра нашего возраста, здесь не скажешь, что это было уже 12 лет назад и, если бог даст, через 12 лет повторится. Увы, не повторится. Вот почему женщины так не любят свои дни рождения. Это их слова: день рождения – грустный праздник…
Праздники – удивительное изобретение человечества. Простейшее лекарство от социальной напряженности и недовольства. Чем беднее страна, тем больше в ней праздничных дней. В Бангладеш их набирается почти квартал. В Индии – не меньше полусотни дней. На Мадагаскаре, мне рассказывали, в понедельник можно пахать, но нельзя запрягать волов в упряжку. Во вторник можно пахать, можно запрягать волов, но это единственный день, когда разрешается изловить в лесу лемура, принести домой и накормить его сладостями и фруктами вдоволь – ведь от него зависит покой души усопших предков и общее состояние добра и покоя. Так что простите, но работать некогда В среду и пахать можно, и волов запрягать, и лемур не мешает, но идет дождь, и даже назавтра в липкой красной глинистой земле плуг застревает, как в смоле. А в пятницу не положено пахать… В воскресенье, несмотря на «традиционную» веру, христианский бог не велел работать! Миссионер-англичанин рассердится, а это чревато неприятностями… Так что остается одна суббота – много ли наработаешь за один день? Так что вся надежда на понедельник… Хорошо еще, что бананы растут сами и не надо, как в других, северных, странах, шить теплую одежду и обувь, сооружать жилье и заготавливать на зиму хлеб, картофель, соленья и дрова… А если жена в понедельник пойдет навестить свою родню, то можно сослаться на недомогание и провести время с приятелями… А там и вторник – запрягать нельзя! Мужчины везде одинаковы – в перьях, мундирах или кухлянках.
Перья, кухлянки, мундиры… Разве трудно определить мужчин, которые готовятся к войне? Это раньше военные наряжались во все красное и золотое, в белых лосинах щеголяли на балах. И Печорин, и Болконский здорово в них выглядят. В кино. А я военный, знаю эту службу не понаслышке, и очень хорошо представляю себе, как на самом деле выглядели эти лосины после четырех часов скачки или после строевых занятий. И вполне мне понятно, почему и Лермонтов, и Мартынов с такой легкостью и желанием облачались в национальную одежду моего народа во время Кавказской войны: черкеска и бурка – на коне удобно и в быту практично! Только недавно военные, наконец, поняли то, что Лермонтов с Мартыновым поняли уже давно – на войне лучше носить черкеску и бурку, а не погонами и аксельбантами блистать. Вот и стали облачаться в камуфляжные куртки. Армия, которая наиболее приспособилась к окружающей местности, наиболее готова к войне. Папские гвардейцы в Ватикане уж точно не собираются ни на кого нападать… Сверкают очень. Но вернемся к Лермонтову и Мартынову…
Я очень люблю русскую литературу, русский язык и русский народ – никто не сделал больше для становления моего народа, развития его письменности, культуры, государственности, наконец! Люблю русскую поэзию… Но, поэт или пахарь, мужчина остается мужчиной и должен, как теперь говорят, «фильтровать базар». Лермонтов не имел права говорить то, что он сказал про Мартынова. Можно смеяться над тупостью другого человека, над его потугами изобразить из себя нечто более презентабельное, чем он на самом деле есть. Но на Кавказе даже дети знают – нельзя насмехаться над физическими недостатками человека. Мартынов был маленького роста. Но он тоже носил на кавказской войне черкеску и неотъемлемую часть этого костюма – кинжал. Кинжал не может быть маленьким или большим – это черкеску шьют по росту, а кинжал – боевое оружие, и у него есть свои стандарты. Обычный кинжал на малорослом человеке кажется большим… И когда малорослый Мартынов вошел в комнату, где собралось высшее общество Пятигорска, и услышал, как Лермонтов сказал дамам про него: «Явился маленький человек с большим кинжалом!» – он поступил так, как поступил бы любой мужчина на Кавказе и любой уважающий себя офицер того времени – вызвал обидчика на дуэль и убил его. Несомненно – трагическая потеря для русской и мировой литературы, но трагедия, обусловленная поведением погибшего. Талант или высокое положение не дают права на хамство, и оно должно быть наказано. Любой кабардинский князь знал, что нельзя оскорблять словами или криком даже бедного мужчину – у нас никогда не было рабства или крепостного права, и удар кинжалом был бы единственным ответом обидчику. Редко встретишь у нас человека, за которого некому отомстить – братья, друзья… Безоружных мужчин на Кавказе тоже не было. Так что хочешь дерзить – готовься отвечать за это. Хотя бы научись сносно стрелять…
Никколо Макиавелли сказал: «Если ты стреляешь в короля, ты должен его убить». Великий человек сказал вовсе не банальность. Конечно, если ты начал дело, лучше его закончить. Но есть дела, которые смертельно опасно не доводить до конца. И это не только при покушении на власть имущих. Кто-то смог совершить подвиг. А кто-то начал, но не смог (не хватило сил, средств, знаний, мужества, наконец). Но если хватило ума не бахвалиться заранее своим подвижничеством, то можно и далее продолжать жить – хорошо и достойно. Любить своих родных и близких, ценить друзей и коллег, работать в меру сил и не подличать. Японцы говорят: надо ценить каждый начавшийся день как очень важный: ведь это – первый день всей твоей оставшейся жизни! То есть надо жить той жизнью, которую мы привыкли с такой легкостью ругать – быт, рутина, повседневщина. Но… Смертельно опасно потерять желание жить вот этой, повседневной жизнью.
От понедельника до вторника…
Это и есть жизнь.
notes