На следующее утро, с постоянными частыми и продолжительными остановками, мы, до самого вечера, куда-то продвигались. Я пребывал в состоянии приятного ничегонеделания. Армян рулил, трогался, останавливался, кричал на других водителей, а я только рассматривал окрестности, и наблюдал за бурными телодвижениями своего водителя.

В конце концов, к вечеру, рота Коли Лихачева, который, как оказалось, сменил не так давно старшего лейтенанта Тищенко, и наша батарея, свернули направо от основного направления, на другую дорогу, а от нее — еще немного направо, на достаточно обширную поляну, чтобы вместить нас всех, и остановились.

Как обычно, поступил приказ на развертывание. Приказ мы, конечно, выполнили, но вяло, без энтузиазма, так как все были уверены, что это кратковременная вечерняя остановка, а завтра мы все снова погрузимся, и поедем дальше.

Однако прошел день, потом еще один. И я внезапно почувствовал, что мы здесь надолго. Ну что же, значит, надо было обустраиваться основательнее.

Перед нами стояла рота Коли Лихачева, позади — рота Франчковского. От дороги нас закрывал танк. С другой стороны был обрыв. Прямо за Колей Лихачевым находилась развилка. Одна дорога шла прямо в гору, переваливала через хребет, и дальше, естественно, мы ее не видели. Другая — огибала гору.

Около развилки находился колодец. Самый настоящий! Вполне цивилизованный. Сверху, на каменном основании лежал бетонный круг; основание опиралось на другой такой же круг. Между ними из трубы небольшой струйкой текла вода. Это была очень хорошая вода, и хотя бы насчет этого можно было быть спокойным.

Я продолжал спать на земле, закутавшись в свое одеяло. Честно говоря, просто устал спать в кабине сидя. И даже как-то меньше беспокоила вошь. А если уж совсем честно, то мне нравилось засыпать, наблюдая звездное небо. Мне хотелось домой. Почему-то дом у меня стойко ассоциировался со звездным небом, светом на веранде, вечернем чае… Старой яблоней, кирпичной дорожкой, звуками далекого поезда…. Я находил Большую Медведицу, и вспоминал вечер после школьного праздника, когда я гулял с девочкой, которая была мне очень симпатична. Как сейчас я слышал и свой, и ее голос. Вспоминал каждую фразу… И засыпал с улыбкой.

На третий день, ближе к вечеру, к нам заявился Косач.

— Привет! — поздоровался он. — Как дела?

— Что нового, замполит? — спросил я его. — У тебя там и радио, и даже газеты, говорят, есть. Врут, наверное, да?

— Ну, есть кое-что, — уклонился от ответа Косач. — У меня другая информация. Вы знаете, здесь на местном кладбище, похоронена мать пророка. Священные места.

— И что? — грубо спросил Найданов.

— Просили предупредить, чтобы если вдруг на этом кладбище окажетесь, гадить не надо. Нужно довести до личного состава. Больно уже тема деликатная. Тут уже соседние части успели отличиться, местные аксакалы приходи командованию жаловаться. Еще боевиков натравят…

— Ну, блин, Косач, — заметил Найданов. — Во-первых, я лично на кладбищах не гажу. И бойцам запрещаю. Во-вторых, мы с боевиками и так воюем. Так что лишний раз натравливать… Это масло масляное.

— Ладно, — вмешался я. — Это все понятно. Мне вот что интересно. Откуда здесь мать пророка? Ты вот, Косач, подумай, где Аравия, а где Чечня! Что она тут, интересно, забыла?

Замполит смутился.

— Ну, возможно, это мать какого-то другого пророка, — промямлил он. — Я же точно не знаю, сколько их было, пророков этих? Может, их много было. Я в училище Коран не изучал.

— Ты, наверное, Тору изучал! Или Талмуд! — засмеялся Найданов.

Замполит, похоже, обиделся.

— Да ладно, не обижайся, — хлопнул я Косача по плечу. — Я тоже не изучал Коран.

— А в Библии разбираешься?

Я подумал, потом утвердительно кивнул:

— Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в Ветхом Завете. Там, помню, толпа евреев постоянно кого-то била, потом их кто-то бил. И еще они постоянно требовали от Бога каких-то немыслимых милостей и поддержки. А вот Новый Завет знаю неплохо.

— А-а, — отмахнулся Найданов, — все это еврейские штучки!

— Ну, скажем, — выступил я в защиту христианской религии, — Христос был не евреем, а галилеяниным. А это не евреи. Там как-то сложно все было… с национальностями. Да и вообще, Христос сказал, что для него нет ни эллина, ни иудея. Короче, главное, верь в него, и оно обещает тебе спасение. Вот евреи и взбесились. У них же все по крови решается. Еврей — человек, остальные — так…

— Да ты антисемит! — воскликнул Косач.

— Иди ты в баню! — теперь уже обиделся я. — Чего ты гонишь? Я к ним безразличен… Хотя, вот был у нас в институте один препод — еврей. Все куда щемился, все что-то выискивал, вынюхивал… Я думал, поклеп на евреев люди возводят. Оказывается, и правда такие вот бывают. Надо же!

— Ну ладно, — прервал нашу скользкую беседу Косач. — Я еще к Лихачеву схожу, разъясню. Мне пора.

Замполит ушел, а Андрей обратился ко мне:

— Правда, что ли, сказать пойти бойцам?

— А, не сходи с ума! — ответил я. — Когда мы на это кладбище попадем? Где оно? Как его искать-то вообще? Хрень все это! Мы все равно тут будем сидеть еще Бог его знает сколько! Забудь…

Мне вот гораздо больше хотелось посмотреть телевизор, который, как я видел и слышал, находился в палатке у Франчковского. Кроме ротного, там жили два денщика и капитан Гафуров. Гаджи постепенно перетаскивал лекарства из нашей машины куда-то к себе. Я не возражал, Найданов тоже. Но вот только пойти посмотреть телевизор я не мог. Как-то раз хотел заикнуться, а потом посмотрел на Франчковкого… И передумал.

В конце концов, я нашел в одной из наших «шишиг» Швейка! Целую книгу. Несколько страниц, правда, были выдраны… Но это было терпимо. Зато я мог перечитать бессмертное произведение Ярослава Гашека… И сопоставить с нашей действительностью.

И чем дальше я читал, тем меньше мне хотелось смеяться, и тем больше я приходил в ужас. Восемьдесят два года прошло с описываемых событий, а не изменилось, можно сказать, ничего. И несмотря даже на то, что Гашек писал об австрийской армии, все было так похоже…

Солнце, тепло и свежий воздух исчезли на третий день. Нет, свежий воздух не исчез. Исчезли солнце и тепло. Небо заволокло, по утрам поднимался густой туман, а воздух был насквозь пропитан сыростью. Все, ночевка под открытым небом закончилась. Я резко перебрался в кабину, и так же резко оживилась вошь. Причем так оживилась, что полночи я проводил за почесываниями. Ноги мои были расчесаны до крови, и я всерьез опасался, что в одну из ран может попасть такая гадость, что стрептодермия покажется легких насморком. Одеколон мой, (как тот, что я взял из Темир-Хан-Шуры, как и тот, что я нашел в Белготое), давно закончились, и протирать раны, руки и лицо было нечем.

Несколько раз прошел дождь, и те окопы, которые мы вырыли под минометы и ящики с боеприпасами, наполнились водой. Ящики пришлось срочно грузить обратно в машины, ну а на минометы пока махнули рукой. Запасы нормальной еды закончились, и, со вздохами и матом, мы начали пробовать проспиртованный хлеб.

Я попробовал… И выплюнул. Какая гадость! Вы можете себе представить, что водку надо не пить, а жевать? Вот именно жевать? При этом никакого опьянения нет, и не предвидится. Как этого удалось добиться, я не знал. Но эффект был именно такой — страшная горечь без малейшей компенсации. Я отказался от такого счастья. Все остальные — тоже. Пришлось перейти на одно мясо, но при этом почти закончилась соль. А есть мясо без хлеба и соли… Это вам не колбаса!

Честно говоря, у меня началась депрессия. Постоянная чесотка, невкусная пресная еда, сырость, безделье, грязь. И никаких перспектив. Несколько я раз я обходил окрестности, конечно, стараясь соблюдать некоторые меры предосторожности. Мало ли кто может крутиться возле нас. Ничего интересного обнаружить мне не удалось, за исключением одного дерева, на котором кто-то довольно давно вырезал — «1988 г». Кто вырезал, зачем вырезал? Ну, увидел я его знак, ну и что? Что мне или ему это дало? Ничего.

Да, вот еще что. Здесь, в лесу, было разбросано довольно много больших турецких банок из под масла. Их желтый цвет был мне хорошо знаком. Эта «гуманитарка» шла явно не нам, и явно не из федерального центра. Мы считали, что это была помощь боевикам со стороны Турции. Какой из всего этого следовал вывод? Да очень простой — боевики здесь были. И ушли не так давно. А может, и не ушли вовсе — а скрываются вон за той горой. Или даже спят ночью в «таинственном» доме.

Этот «таинственный» дом обнаружил я. По крайней мере, для нашей батареи. Может быть, кто-то из пехоты нашел его раньше меня, может быть, танкисты, которые жили около нас, побывали в этом доме еще до того, как я его увидел. Не знаю. Никто об этом нам ничего не говорил. Так что Найданова и бойцов просветил по этой части именно я.

А дело было так. Однажды, в сырой, туманный, но, к счастью, не дождливый день, я прошел мимо палатки танкистов, перешел дорогу, и решил пойти прямо на запад, посмотреть, что там есть интересного. Путь мой шел под уклон, и идти было нетрудно. Подойдя к изгороди, я проверил в карманах гранаты, и передернул затвор автомата. Наличие изгороди свидетельствовало о том, что эта земля кому-то принадлежит. Изгородь была несерьезная, так, от скотины. И у нас я видел такие. Несколько длинных палок, одна сверху, одна снизу, через определенные промежутки привязанных к опорным кольям. Для человека преодолеть такое заграждение не составит никакого труда, (если, он, конечно, здоров), а вот, например, коровам пройти его нельзя никак. Разве что снести рогами.

Я пролез между жердинами, и отправился дальше. Со стороны горы меня скрывал туман, так что если даже кто-то там нас и «пас», то увидеть меня у него не было никакой возможности. Поэтому я почти безбоязненно шел и шел вниз, преодолел еще одну похожую на предыдущую, изгородь, и оказался около источника. Вода бежала куда-то в сторону небольшим ручейком, и около него стояла аккуратная скамеечка.

Я присел, достал фляжку, набрал воды. Попробовал… М-да, вкусна была водица! Конечно, ничего плохого я не мог сказать и про тот источник, из которого вся наша часть сейчас набирала воду, но все-таки это был эксклюзив! Согласитесь, что эксклюзив всегда добавляет немного дополнительного вкуса чему бы то ни было — от воды до водки.

Несколько минут я бездумно сидел, уставившись на бегущую воду, и размышляя, не закончить ли на этом мою одиночную экспедицию, и не вернуться ли обратно? Но потом, представив, что я сейчас вернусь, и мне снова абсолютно нечего будет делать, я решительно поднялся, и пошел дальше. Признаюсь, я даже немного начал понимать покойного бедолагу Папена, который когда вот так на Харами чуть было не дошел до самого Ведено, и не подвел нас с Васей Рацем под монастырь.

А дальше я вышел к сараю. Он был пуст, я нашел в нем только прошлогоднее сено, старую ржавую косу, и еще один держак с обломанным концом. И ничего более. Через сотню метров от сарая я натолкнулся на дом.

Хотя, честно говоря, это было большое преувеличение. Домом назвать это было пока нельзя. По той простой причине, что он еще только строился.

Я замер, и прислушался. Было тихо. Очень тихо. Не услышав и не заметив чего-либо подозрительного, я прошел внутрь. Ничего интересного — куча строительных материалов, но инструментов нет. До гордого звания дома этому сооружению было еще очень далеко. Я обошел все — вдруг здесь есть какие тайники? Металлоискатель бы! А так, на первый взгляд, как будто ничего и нет. Вообще-то, вернусь, надо будет саперам сказать — пусть изучат тщательно. Если что найдут… Получу хотя бы моральное удовлетворение. И то неплохо. Будет, что рассказывать внукам в старости.

Я вышел наружу, туман впереди немного разошелся, и моему взору представилась новая изгородь, а за ней, немного далее, угадывалась еще одна. Я решил, что дальше идти совершенно незачем, тем более что назад надо было возвращаться на подъем. А когда идешь вверх, сил тратишь на порядок больше, чем вниз. Так что силы мне были нужны. Я повернул назад, и, проходя мимо родника, еще раз напился, и набрал воды во фляжку.

Вернувшись, прежде чем сходить к саперам, я поделился своим открытием с Найдановым и бойцами. Между прочим, мне показалось, что они проявили к моему открытию неподдельный интерес — особенно сержанты из первой минометной. Я тут же догадался, о чем они подумали.

Дело в том, что, в отличие от моих, расчеты Найданова не привыкли жить в машинах. Да они у них и не были под это дело приспособлены. Бойцы Найданова, если вы помните, почти всегда жили в палатках, а здесь поставить их было негде. Как-то так получилось, что нам не хватало под это места. В результате часть бойцов вообще обитала под машинами. Они сделали себе что-то вроде стен из плащ-палаток, постелили там матрацы и одеяла — там и спали. Но, знаете ли, от дождя и сырости это как-то все не очень помогало. Услышав о стройматериалах, обитатели «подмашинного» пространства сильно оживились, и, выспросив меня о дороге, (да там и объяснять-то особо нечего было), дружной командой отправились в указанном мной направлении.

Я же пошел к саперам. Пока я отсутствовал, к Найданову вернулся Зерниев, обрисовал ситуацию, и попросил машину Солохи, чтобы подъехать и набрать нужных стройматериалов для строительства комфортабельной землянки.

А что Найданов? Что он, должен был озаботиться имущественными правами неизвестных нам владельцев дома? Да уж точно! Ага, сейчас!… Конечно, он разрешил. Через час «шишига» Солохи вернулась с досками, ДСП, кирпичами, и бревнами. Землянку решили делать в склоне, чтобы меньше копать земли. Куда девались унынье и лень! И, несмотря на то, что на следующий день внезапно вышло солнце и припекло так, что из земли пошел пар, строительство пошло с невиданным энтузиазмом. Нашлись и топоры, и пилы. Гвозди привезли оттуда же — из недостроенной усадьбы.

Кстати, саперы тоже там побывали. Ничего интересного они там не нашли, как ни старались, зато забрали из дома все, что не взяли наши минометчики. Между прочим, частично разобрав даже то, что уже было построено. Я обнаружил это, когда в следующий раз посетил эти места в своих путешествиях.

Строго говоря, я ожидал скандала. Мне представлялось, что хозяева усадьбы рано или поздно должны заявиться, и устроить скандал. Однако шли дни, а ничего подобного не происходило.

Более того, вскоре Найданов передал мне информацию от разведчиков, что в тех местах они видели двух чечен на лошадях с ручными пулеметами.

— Все-таки, наверное, не простой это домик, — сказал я Найданову. — Надо сказать бойцам, чтобы они аккуратнее туда наведывались. Да и что там больше делать? Все ценное уже вывезли.

А про себя подумал: «Тем более, и мне там делать нечего».

Однако я ошибся. Мы не только наведались в усадьбу. Мы отправились туда всей батареей! И опять причиной этому послужило мое новое открытие.

Однажды я перебирал лекарства, которые из «шишиги» Солохи не успел еще перетащить к себе Гаджи, и совершенно внезапно для себя обнаружил там средство от вшей.

Сначала у меня захолонуло сердце; я уже готов был закричать — «Вот оно! Спасение! Спасение от этого бесконечного ужаса!» — но вовремя взглянул на аннотацию. Мой восторг сдулся как шарик. Текст на хорошем русском языке гласил, что данный препарат предназначен для борьбы с лобковыми вшами, и вшами в голове. Меня такие совсем и не мучили. Меня, если быть точным, как и всех, впрочем, остальных, сосали вши бельевые. Впрочем, чем черт не шутит! Я прикинул, что, на всякий случай, можно полечиться и этим средством, раз нет никакого другого. Не пропадать же добру!

Я пошел к Найданову, рассказал о находке, и он загорелся идеей обмыть этим шампунем весь наш личный состав. Он объявил свою волю подчиненным, те подумали, и никто не стал возражать. А мыться по очереди, человек по пять — шесть, мы ходили к источнику в усадьбе. Средства, которое я обнаружил, оказалось не так уж и много, и все оно ушло исключительно на нашу батарею.

Освеженный лечебным душем, я вернулся обратно в расположение, и тут на нас всех свалилась новая удача! Я никогда раньше не слышал, что удача, так же как беда, не приходит одна, но тут произошло именно это. Нам привезли «гуманитарку»! Нам привезли трусы, носки и майки! Майку я пропустил, (не очень-то и хотелось), а вот носки и трусы мне достались. Я тут же натянул их, и почувствовал себя практически белым человеком!

Конечно, никаких иллюзий я не питал. Я прекрасно представлял себе, что максимум недели через две мне придется выбросить и трусы, и носки в связи с полным физическим износом. Однако хотя бы эти две недели у меня были.