Мировая история пишется крупными мазками — страны, народы, войны, революции — сплошная геополитическая тектоника. Если и встречаются в этом глобальном движении отдельные судьбы, то принадлежат они, как правило, «великим» — творцам этой самой Истории. Но нет в этом хоре места для простого человека. Прожив отмеренное, он просто канет в небытие, оставшись разве что в памяти родных и близких, постепенно растворяясь в памяти двух-трех поколений. А ведь именно такие бесконечно малые, умножаясь до бесконечности, и создают движение Времени.

Человеческая память похожа на звездное небо. Ее чернота сияет звездами отдельных воспоминаний. Лучше запоминаются те события, которые были освещены той или иной эмоцией — страхом, ненавистью, радостью, счастьем, наконец.

Именно по этим ярко окрашенным событиям человек идентифицирует себя, свое индивидуальное существование. Это те самые точки, по которым можно провести график жизни, мировую (как говорят физики) линию исследуемого субъекта.

Вот эта простая мысль — оставить в информационном массиве человечества свой бит информации, кусочек своей жизни — и подвигла меня к написанию этих историй. Выбор места и времени был естественен — конечно, армия, как самый динамичный и насыщенный событиями отрезок моей биографии. И самый веселый. Потому что служил я офицером в армейской авиации, летал на вертолете Ми-8 борттехником-воздушным стрелком. А должность борттехника (да еще и стрелка), этакого кентавра, совмещающего землю и небо, соединяющего несоединимое, — эта должность уже по определению заключает в себе смеховой катарсис.

Принимаясь за построение всего лишь одного отрезка собственной мировой линии (чуть более двух лет длиной), сразу ввожу ограничения.

Первое: никаких трагедий. За жизнь убедился, что настоящих трагедий, достойных занесения в анналы, очень мало, много меньше, чем принято думать. Зато веселого в жизни очень много — его только нужно уметь увидеть. А чем дальше во времени описываемые события, тем добрее и забавнее они становятся.

Второе: никакой художественной литературы. Стиль — вещь хорошая и нужная, но, по-моему, в жанре историй он должен отдыхать. Требуется по возможности просто изложить то, что произошло. Поменьше литературной мимики и ужимок, восполняющих провалы смысла, запрет на указующий смех за кадром. Правда и ничего, кроме правды, — но, конечно, слегка подведенной, дорисованной для выразительности. Голая информативность с безбоязненным использованием банальностей и штампов (которые, не стесняясь, использует сама жизнь), краткий конспект индивидуального бытия…

А теперь, после этого инструктажа, я, борттехник Ф., приглашаю вас на борт. Мы совершим полет на вертолете Ми-8 (винтокрылая машина всех времен и народов) по чудесной стране моей молодости — ВВС СССР, памяти которой и посвящается все нижеследующее.