Справка № 9. Республики СССР во время путча19-22 августа 1991 года. Последствия ГКЧП для СССР и Южной Осетии
19 августа 1991 года, включив с утра телевизоры, страна была ошеломлена.
По стране выстрелили балетом. Подобно ставшему легендарным "выстрелу Авроры", "выстрел балетом" – оказался роковым.
Страна вздрогнула и… не устояла.
Вскоре она распалась на множество агонизирующих осколков. Беженцы, в одночасье рухнувшее благополучие миллионов семей, никем не подсчитанные личные трагедии, сравнимое с последствиями войны сокращение населения – захлестнули постсоветское пространство.
В период до 1993 года на бывших окраинах СССР отполыхал добрый десяток гражданских войн, до сих пор стыдливо называемых "локальными межнациональными конфликтами". Но тогда, в августе 91-го, ещё никто не мог представить размаха уже разгоравшейся трагедии.
Первоначальная реакция республик в течение трёх дней путча во многом определялась сложившимися в регионах СССР к 19 августа «начальными условиями».
Выжидательную позицию заняло руководство Белоруссии и Армении, руководители ряда республик Среднеазиатского союза: Казахстана, Узбекистана, Туркмении и Таджикистана, в первый день путча они вообще не сделали никаких заявлений. Их реакция на действия ГКЧП была весьма сдержанной, и сводилась к двум немудрящим принципам: "Кто осилит, с тем и будем", "У нас суверенитет, а всё остальное – ваши московские выдумки, лишь бы новые власти на этот наш суверенитет не покушались". Руководители Среднеазиатских Республик организованно, хотя и невнятно, выступили лишь против применения силы, прежде всего военной.
Копируя их, власти Армении обратились к населению с призывом соблюдать дисциплину и спокойствие (без оценки политической ситуации в СССР). "Кто бы ни победил в Москве – главное, как он будет относиться к проблеме Нагорного Карабаха" – заявил премьер министр Армении Вазген Манукян. Ни Штаб дислоцированной в Республике Армения 7-й армии, ни её КГБ не получили никаких команд из Москвы.
Осуждающие государственный переворот выступления отдельных депутатов, партий и движений были не более, чем пикантной приправой к общей картине царившей на местах растерянности. По сообщениям различных информационных агентств, создается впечатление, что в первый день руководители выступивших в регионах за сохранение целостности страны органов не получали распоряжений ГКЧП. Вместе с тем оппозиционеры и сепаратисты проявили завидную солидарность.
Только 20 августа, как только наиболее прозорливые убедились, что ГКЧП – не более чем сборище не способных на решительные действия клоунов – раздались первые осуждающие реплики с мест. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил, что ГКЧП и его деятельность попирают республиканские декларации о суверенитете и он – антиконституционен. Тогда жеСМИ Туркмении обнародовали Указ Президента Туркмении Сапармурата Ниязова о недействительности на территории Туркмении Указов и постановлений ГКЧП.
К слову сказать, Назарбаев был единственным, кто предложил незамедлительно приступить к подписанию нового Союзного договора.
Наиболее динамичной в первые дни после путча была ситуация в Прибалтийских республиках и Молдове, парламенты которых в первый же день заявили о незаконности ГКЧП и начали формирование собственных органов независимого чрезвычайного управления.
Руководство Молдовы рассчитывало, в случае неблагоприятного развития ситуации в СССР – провозгласить воссоединение Молдовы и Румынии.
Действия ГКЧП в этих республиках поддержали только их коммунистические партии и руководство размещавшихся на их территориях военных округов.
Вечером 20 августа Верховные Советы Приднестровья и Гагаузии одобрили деятельность ГКЧП. Их позиция не является неожиданной: после того, как эти республики достигли экономического суверенитета (с 1 апреля – Приднестровье и с 1 августа – Гагаузия), они сформировали собственные бюджеты. Отчисление налогов в союзный бюджет производилось ими напрямую, а руководство Приднестровья на встрече 16 июля добилось разделения фондов ресурсов с Молдовой. Естественно, что эти республики попытались использовать ситуацию для достижения политической независимости от Молдовы. В последующем их правоту подтвердила кратковременная, но предельно жестокая агрессия Молдовы.
Поддержка ГКЧП как нового союзного руководства была высказана в той или иной форме лишь Азербайджаном и Грузией.Но если позиция Азербайджана вполне понятна и геополитически логична, то Грузия стала, заложницей политического стиля и характера ее президента. События в ней настолько говорят сами за себя, что нет необходимости комментировать их хроникальную часть.
Официальных признаний незаконности ГКЧП со стороны руководства Грузии не последовало, впрочем, как и какой-либо его оценки – лишь призыв к населению "сохранять спокойствие, порядок и дисциплину". Более того, 19 августа Звиад Гамсахурдиа, по своей личной инициативе, встретился с командующим Закавказским военным округом генерал-полковником Валерием Патрикеевым и договорился о выполнении всех требований ГКЧП к 24 августа.
В сложившейся ситуации принятые незадолго до этого дня собственные решения, по-видимому, серьезно обеспокоили грузинское руководство. Подписанный Звиадом Гамсахурдиа 10 августа Указ "О существующих на территории Республики Грузия военных комиссариатах Министерства Обороны СССР", которые "не соответствуют сегодняшним интересам суверенной Республики Грузия" – придавал конфликту грузинских властей с частями "оккупационной армии" правительственный уровень.
Сразу же после встречи с Командующим округом, президент Грузии издал Указ "О реорганизации внутренних войск – Национальной гвардии Министерства Внутренних Дел Республики Грузия", согласно которому была упразднена Национальная гвардия и Правительственная Комиссия по обороне. "Народ правильно воспринял вчерашнее заявление Звиада Гамсахурдиа, – сказал Патрикеев корреспонденту "Московских новостей". – Оно было своевременным. Мы пришли с ним к единому мнению и приступили к согласованным действиям. Грузинская сторона обещала к 24 августа выполнить все требования ГКЧП, и я убежден, что они будут выполнены".
Командующий отметил также, что вместе с МВД республики военные начали разработку плана по разоружению боевиков в районе Цхинвали. Оснований сомневаться в успешном выполнении этого плана, в случае победы ГКЧП, не было.
20-го августа патрули Национальной гвардии с улиц Тбилиси исчезли.
Грузинская оппозиция была крайне недовольна трусостью и предательским поведением своего президента. Лидер оппозиционной национально-демократической партии Георгий Чантурия прямо обвинил Гамсахурдиа в «альянсе с самыми реакционными кругами империи».
Но уже 21 августа страх перед выступлениями оппозиции и собственного народа, а также нерешительные действия ГКЧП подвигли Гамсахурдиа обратиться к правительствам стран Запада с просьбой признать независимость Грузии. В его обращении, в частности, говорилось: "Создавшееся нестабильное положение, возможная победа реакционных сил представляет угрозу для тех республик, которые борются за независимость и имеют избранные народом парламенты и президентов… Поэтому я обращаюсь к Западным правительствам, прежде всего к США, срочно и безотлагательно признать независимость этих республик, в том числе Грузии, и установить с ними дипломатические отношения".
После провала путча Гамсахурдиа, объяснит свои метания особой тактикой.
