Глава 28. Ночь огня

Василий обнял Софию немного сильнее.

– Ну почему ты сразу думаешь о самом плохом? Я уверен, что она просто загулялась. – сказал он.

– Нет, знаешь, я вот обдумываю всё, что происходило. Скажи, тебе не кажется, что за нами кто-то следил. – сказала она.

Василий подумал и ответил:

– Я ничего такого не замечал. А ты?

– В том-то и дело, что я кое-что заметила, еще когда впервые приехала к тебе. Помнишь, когда ты меня практически выставил?

– Да, я тогда был меньше всего настроен на приём гостей. И что ты тогда заметила?

– Неподалёку от твоего дома, на улице, стоял чёрный автомобиль с тонированным стёклами. Я тогда совершенно не придала этому значения. Ну мало ли, кто-то припарковался. А потом, когда мы к тебе приезжали, он всё стоял. Ты его видел?

– София, я, честно говоря, не особо привык смотреть по сторонам. Если я чем-то занят, а так бывает практически всегда, я вообще ничего не вижу. Но, пусть он там был. Но это ведь еще ни о чём не говорит. Может ты что еще заметила?

– В том-то и дело, что заметила. Когда мы работали, когда я готовила, я пару раз случайно выглянула в окно и снова этот автомобиль увидела. Мне показалось тогда, что внутри салона что-то блеснуло. Насколько я знаю, такие блики может давать объектив камеры. То есть, возможно, они еще и фотографировали.

– Ты ведь понимаешь, что если так рассуждать, можно абсолютно во всём найти то, что ищешь. Вот эта пара, например. Может быть они – какие-нибудь шпионы, которые строят здесь свои козни. И Николь они заперли в своей машине. Как тебе такая идея? – сказал Василий.

– Я уже под благовидным предлогом их машину осмотрела. Когда мы с тем мужчиной собрались на поиски, попросила у него плоскогубцы. Сказала, что загнала в подошву кроссовка какой-то гвоздь, едва не поранилась, а плоскогубцев у меня нет, чтобы гвоздь вытащить. Он, как я и ожидала, полез в багажник. Я рядом стояла. Нет там Николь, никакие они не шпионы.

– А с тобой опасно иметь дело. Ну хорошо, предположим, ты права насчёт похищения. Как ты думаешь, кто бы это мог быть?

– Да говорю же, я тут никого кроме тебя не знаю. То есть, таких врагов, которые решили бы причинить вред мне или Николь, я точно тут еще не нажила. Во Франции, где мы до этого были, таких людей тоже нет. Я ведь ничем особенным не занимаюсь. Роюсь в архивах, пишу статьи, делаю переводы, изучаю языки. И сюда приехала, чтобы с кое-какими документами разобраться в Ленинской библиотеке, да вот решила работу поискать и тебя нашла.

«А ты, София, о врагах не права. Я еще не решил, но если бы ты знала, о чём я думаю, знала бы, что у меня в подвале, ты бы еще вчера постаралась забыть мой адрес. А скорее всего, позвонила бы в полицию. И была бы по-своему права. Что тебе за дело до Дианы?», – подумал Василий и сказал:

– Значит, версию похищения я предлагаю отбросить – чтобы не отвлекаться от главного.

– Нет, это отбросить нельзя. Я тут еще вспомнила, когда мы сюда ехали, за нами следовал автомобиль. Не рядом, всегда на расстоянии трёх-пяти машин от нас. Не знаю точно, тот ли это, что был у твоего дома, но этот тоже был чёрный и стёкла в тонировке. Я сейчас напрягла память, когда мы съехали на дорогу в этот парк, он проехал мимо. Отсюда, кроме как по той дороге, по которой мы приехали, не выехать. Возможно, он довёл нас до места, а дальше включился кто-то еще.

– Прости, но у тебя получается прямо заговор вселенского масштаба. – Василий встал с лавочки, прошёлся и продолжил:

– Насколько я понимаю, внятной причины делать это ни у кого нет. Если им нужны деньги, так не проще ли машину угнать – мою или твою? Или, в конце концов, дом ограбить. Похищение человека, насколько я знаю, преступление гораздо более тяжкое, нежели грабёж или угон. И еще, обычно, когда похищают, выкуп требуют. Наверняка они бы уже это сделали. То есть, если предположить, что её и правда похитили, то сделал это кто-то совершенно случайный. Но тогда твоя версия о слежке отпадает, а она даёт хоть какое-то основание говорить о похищении.

– Я и думать об этом не хочу, но что если это и правда, кто-то случайный… Может быть маньяк или извращенец. И сейчас он… – София заплакала. Василий присел перед ней на корточки, взял за руки.

– Так, не вздумай тут рыдать, вытирай слёзы и не изобретай самые страшные и невероятные объяснения. Обычно у всего, что происходит, очень простые причины. Чем проще – тем вероятнее. Скорее всего, она просто гуляет сейчас где-нибудь среди деревьев. В полицию я всё же сейчас позвоню, но главное знай – мы её найдём.

София вытащила из кармана носовой платок, вытерла лицо, мокрое от слёз, вздохнула.

– Хорошо бы так…

Василий уже нашёл нужный телефонный номер, хотел набрать его, но остановился.

– Прости, что об этом говорю. Но она не могла сбежать? Может ты её чем обидела и она решила отомстить? Какие у вас с ней отношения?

– Нет, это просто невозможно. Мы с Николь не только сёстры, но и прекрасные друзья. Знаешь, мы ведь с ней через многое прошли. И даже когда было очень тяжело, ни одна из нас и не думала о том, чтобы бросить другую.

– Я всё это понимаю, но иногда бывает, что человек лишь думает, что в отношениях всё хорошо, строит иллюзии и сам же в них свято верит. Подумай как следует, отбрось всё кроме фактов. Может, всё-таки, что-то было не так? – сказал Василий.

София ответила не сразу:

– Нет, всё именно так, как я говорю. Сбежать она не могла. Будешь звонить?

Василий кивнул, набрал номер, отошёл в сторону. После короткого разговора вернулся.

– Думаю, нам повезло. У них тут наряд неподалёку, обещали прислать. Снимут показания и объявят в розыск. Я смог убедить моего знакомого, что это не побег. И… прости, должен сказать, сейчас будет МЧС, они прочешут реку.

Он ждал, что при упоминании реки София снова заплачет, но она выглядела спокойной.

– Спасибо, что позаботился. Знаешь, наверное ты прав – в итоге всему найдётся самое простое объяснение. Я думаю, нам лучше оставаться здесь, вдруг она придёт?

– Да, мне тоже так сказали, чтобы мы никуда не уезжали. – ответил Василий. Они погрузились в молчание.

«Наверное, лучше с ней сейчас не говорить об эксперименте. Пропажа эта… Не знаю, как будет лучше для дела. Если Николь совсем не найдётся, София, скорее всего, ни в чём участвовать не захочет. Будет искать её как сумасшедшая. Но, с другой стороны, может быть она решит, что сможет забыться в работе? Верю в то, что интуиция подскажет мне, что делать в решающий момент, но боюсь, что Софией придётся пожертвовать. Это само по себе тяжело, хотя то, ради чего я это делаю, всё оправдывает. А вот если еще придётся разбираться с Николь… Ведь это, в сущности, совершенно неважно для главного дела, но она – свидетель, когда София пропадёт, тут же поднимет шум… Сбежала бы она, что ли, да надолго. А когда вернётся – ни меня, ни Софии. Надеюсь, есть кому о ней позаботиться», – размышлял Василий.

– Давай поговорим о чём-нибудь. – начал Василий.

– Давай, а то я уже десятый раз всё передумала, надо отвлечься. – ответила София.

– Скажи, что ты всё-таки думаешь об участии в эксперименте? – сказал Василий.

– Я очень хочу верить в то, что Николь мы найдём уже сегодня. Если же это затянется, в дело вступят все эти поисковые службы, наверное, мы будем только мешать… Кстати, может дать объявление по телевидению? – ответила София.

– Дадим. Вот дождёмся наряд, поговорим с ними. А потом сделаем всё, что можно. Фотография её есть?

– Да, в телефоне у меня.

– Главное – думай только о хорошем. Люди просто так не пропадают, мы обязательно её разыщем. – сказал Василий.

– Стараюсь. И, да, про эксперимент. Я согласна. Мне, конечно, тяжело будет, если поиски затянутся. Но лучше себя чем-то занять, чем сходить с ума. А вот когда она найдётся, тогда… Я стану самым счастливым человеком на Земле и уже ни на шаг её от себя не отпущу. – ответила София.

Со стороны дороги послышался шум мотора. Подъехал полицейский УАЗик. Оттуда вышли трое, с ними была собака-овчарка. Полицейский с собакой сразу же попросил личные вещи девочки, София дала её рюкзак. Один из приехавших пошёл осматривать местность, второй взял у Софии и Василия показания, скопировал себе на телефон фото Николь, поговорил с семейной парой. Те хотели уехать раньше, но Василий, зная что любые сведения могут быть полезными, попросил их задержаться.

– След обрывается у реки. – сказал Василию полицейский с собакой.

– Вы полагаете, она утонула? – ответил Василий.

София закусила губу.

– Ничего нельзя сказать наверняка. Сейчас приедут ребята из МЧС, проверят. – ответил полицейский.

Приехали люди из службы спасения, привезли лодки, багры, ультразвуковые сканеры и начали осматривать реку вниз по течению. Они дошли до дамбы, в которой был слив в другой водоём, забранный крупной решёткой. Если девочка действительно утонула, то дальше этой решётки тело не уплывёт. Но на решётке не было ничего кроме длинных зеленых водорослей да пластиковых пакетов, которые отдыхающие нередко бросают в воду.

Василий и София всё это время промаялись на берегу. Обошли еще раз окрестности, но никаких следов Николь так и не обнаружили. Уже под вечер, когда спасатели собирали оборудование, один из них подошёл к Василию и Софии:

– Думаю, что у меня для вас хорошая новость. Девочки точно в реке нет. Мы проверили сначала вниз по течению, потом – и вверх, но ничего не нашли. Надеюсь, она просто сбежала. Дети часто так делают. Удачи в поисках. – сказал он, обращаясь к Василию.

– Спасибо за надежду. – ответила за него София.

Когда спасатели уехали, уже начали сгущаться сумерки.

– Как видишь, все силы брошены на поиски Николь, значит – найдут. А мы поедем домой. – сказал Василий.

– Может быть, останемся здесь, что если она еще придёт? – ответила София.

– Да, это возможно, но если до сих пор не пришла, не уверен, что это случится ночью.

– Наверное, ты прав, нет смысла тут торчать. А знаешь что, если она всё же придёт, давай тут оставим телефон, на столе? А еще я ей записку оставлю. Если она придёт, то сможет позвонить. – сказала София.

– Хорошая идея, кстати. Только какой телефон ей оставить? Её взяли полицейские, мой и твой – как же мы без связи… – ответил Василий. Он с минуту помолчал и продолжил:

– Вспомнил! В том магазине, куда я заходил, когда мы её только начали искать, есть отдел, где продают сотовые. Хоть бы он был еще открыт. Я сейчас туда быстро съезжу, куплю, и мы тут его положим. А ты пока записку пиши.

Василий успел купить телефон. Они оставили его на столе, подложив под него записку.

– А ведь его могут украсть. Что ли правда остаться? – сказал Василий, когда они уже подошли к машинам.

– Я там не только Николь записку написала, но и тем, кто, возможно, захочет взять этот телефон. Если у них сердце не каменное – не возьмут. А завтра рано утром опять сюда приедем. Да? – сказала София.

– Если её до завтра не дойдут, мы сначала поднимем на уши всех, кого еще не подняли, а потом уже приедем сюда. – сказал Василий.

Они выехали со стоянки в парке. Впереди – Василий, за ним – София.

«Странно получается. Мы с ней сейчас так похожи на семью. И когда я предложил ехать домой, и ей, и мне было понятно, куда. Ведь сказал я это машинально, даже не подумал…», – Василий оглянулся. София ехала следом. «Ну да, домой – значит домой. Как же я к ней привязался…».

– Выбирай любую комнату, располагайся. Завтра рано утром продолжим. – сказал Василий Софии, когда они добрались до дома.

Она неожиданно привстала на цыпочки и поцеловала его в щёку, ближе к губам. Василий ощутил аромат её духов. Потом сделала шаг назад и сказала:

– Спасибо тебе за всё. Спокойной ночи.

– Не за что. И тебе спокойной ночи. – сказал Василий.

Он лежат в своей наполовину пустой кровати, в полной темноте, и думал о Софии: «А ведь она могла бы сейчас быть здесь, со мной, вот на этом огромном ложе. Она тянется ко мне, может пока еще и сама этого не понимая. Да и меня к ней тянет… Я вполне бы мог пойти сейчас к ней. Но не иду. И её не зову сюда. Почему? Значит, я всё уже решил и просто не хочу это признать? Или я всё же люблю её, хочу её. Встать, что ли, и пойти к ней? Что мы теряем? Но…».

Размышления Василия прервал лёгкий стук в дверь. Он не успел ничего сказать, лишь повернул голову на звук. Дверь открылась. В светлом дверном проёме чётко темнел силуэт обнажённой женщины. Тонкая талия, идеальные бёдра, распущенные волосы. «Это София», – подумал он и почувствовал, как его сердце забилось быстрее.

Она сделала шаг вперёд, немного повернулась, она всё еще не знала, примет ли он её. Он увидел, как качнулась её тяжёлая грудь. Еще один шаг. Он ощутил её запах. Запах страсти, запах желания. Всем телом прочувствовал, как в нём мгновенно окрепла решимость взять её. Василий сел на кровати. Она подошла вплотную. Он коснулся её, поцеловал первое, до чего смог дотянуться. Её дыхание участилось. Он обжёгся о её жар и загорелся сам. Она мягко надавила на его грудь ладонью, он подался, она села на него, обхватила его торс ногами, их губы встретились. Она была зверем в человеческой плоти, который хотел лишь одного – взять у него всё наслаждение, которое мужчина способен дать женщине, и вернуть умноженным в тысячу раз.

Этой ночью он забыл обо всём. Она ушла в полумраке, когда ночь уже закончилась, а утро еще не началось. А он, уже ни о чём не думая, впервые за месяцы одиночества, уснул счастливым.

Через несколько часов София разбудила Василия. Она ворвалась в комнату в его футболке, что он дал ей вместо ночной рубашки, которой у неё с собой не было, бросилась к нему и начала трясти за плечо.

– Что случилось? – спросонья пробормотал Василий.

– Ты не слышишь что ли? Стучат. Может она нашлась! А я не могу с дверью твоей справиться. И глазка у тебя нет, не видно, кто там. – ответила София.

– Правильно, я на ключ запер, вот он лежит. Домофон… – Василий не договорил. София схватила ключ и выскочила из комнаты.