Глава 22. Незавершенные дела
Мост был на месте. Честно говоря, Данила на это не надеялся.
По логике вещей, если нужно задержать продвижение армии, переправу следует уничтожить. А раз она цела, жди от неприятеля какой-нибудь каверзы вроде взрыва, причем именно в тот момент, когда на мосту полным-полно народа.
Здесь, конечно, взрывчатки нет, но кто знает этих магов. Умеют же молнии пускать и плазмой кидаться. Чего им стоит, к примеру, подбить опоры, перевернуть или испепелить деревянный настил?
На том берегу пусто. Слабый ветерок лениво шевелит кроны редких деревьев, колышет густую траву, гоняя по ней причудливые волны. Сонно журчит река, искрясь отраженным светом солнечных лучей. Тишь да гладь.
А куда делись те пять тысяч, которых оставили прикрывать мост?
– Ничего не понимаю, – глухо пробурчал Фредерик. Он сидел на кочане рядом с БМД и вместе с Крючковым с небольшого пригорка всматривался в дальний берег. – Я же отчетливо видел костры, лагерь и людей. А сейчас даже намека на них нет. Не могли же они за день бесследно исчезнуть.
В разведку землянам пришлось идти самим. Войско, малоподвижное после чрезмерного возлияния, плелось далеко позади. «Черных плащей» и королевских гвардейцев решили поберечь перед боем. Они и так не смыкали глаз, охраняя осоловелых горе-вояк и королевскую «семью». Пусть пока расслабятся.
Кроме того, эта вылазка преследовала еще одну цель – выйти на связь со станцией, чтобы доложить Мацкевичу о складывающейся обстановке и получить свежие сведения о местонахождении противника.
– У тебя что? – спросил дэдээровец, имея в виду показания приборов.
Здесь, на приличном расстоянии от скопления фростиан, они работали четко, без всяких сбоев, что позволяло негромко переговариваться через гарнитуры.
– Да никуда они не делись. – Крючков переводил взгляд с экрана, где маркеры множественных целей обосновались в совершенно пустых местах, на сканер, который показывал крупное скопление живой силы за мостом. Враг был там, построенный в боевой порядок и готовый к бою. – Только их почему-то не видно. А вот Привы, между прочим, в курсе, что мы идем. И ждут.
С минуту Фредерик перечислял интимные подробности анатомического строения фростианской матери, уточняя, где и в каком виде хотел бы ее лицезреть. Такой отборной ругани Крючков от него еще не слышал.
Когда поток сквернословия иссяк, Смит закончил, наконец, более вразумительным:
– Полог невидимости, мать его… Как они смогли такую площадь накрыть?
– Похоже, вы в своем ДДР не знаете и малой доли того, на что способны «штыри», – саркастически хмыкнул Данила. – Даром свой хлеб жуете, товарищ капитан. Причем вот уже добрую сотню лет.
– Много ты понимаешь. Этим должны заниматься ученые, а не разведка.
– Так почему не занимаются?
– А кого ты сюда притащишь? Тут именитые академики нужны да профессора всякие. Начав здесь работать, они автоматически становятся засекреченными, попадают в разряд невыездных и остаток жизни вынуждены прозябать на станции. «Бесследное исчезновение» корифеев науки обязательно заметят. Шумиха поднимется. А на кой Хронг нам это? Вот и я говорю, ни к чему. Потому-то все эти годы никто фростиан и не изучал толком. Некому было.
– Совсем-совсем? Даже в рамках культурной программы по обмену опытом?
– Сбрендил? Представляешь, что такая делегация может на станции учудить? Нет, наблюдения мы, само собой, ведем. Периодически пользуемся кое-какими приборами. Всякие там замеры и прочее. Информацию собираем, слухи… Но приборы, как известно, барахлят. Информацию надо проверять. Судя по слухам, кстати, некоторые «штыри» способны телепортироваться. А кто это видел? Не факт. Теперь вот, например, я знаю, что пологом невидимости можно укрыть не только мага, но и целое войско в придачу.
Помолчали. Крючков изучил расположение засады, наметил ориентиры. Вдруг что-то вспомнив, спохватился:
– Э-э, капитан, хочешь сказать, я теперь тоже невыездной?
– Ой, Дэн, зачем голову себе забиваешь? Ты выживи сначала, товарищ старший лейтенант. Потом будешь со своим статусом разбираться. Связывайся уже с Мацкевичем, а то психует небось.
И то верно.
Какая к черту разница, вернется Данила на испытательный полигон к своей коллекции БМД или останется здесь, на Фросте. Последнее время взвешивать варианты было некогда. Но если все-таки взвесить… Сейчас Крючков предпочел бы, наверное, Фрост. Хотя еще два дня назад все могло сложиться совершенно иначе…
Повальная пьянка и повсеместный разврат действовали на нервы.
Армия-победительница, еще на прошлой неделе разбившая врага, в одночасье превратилась в стадо безмозглых баранов. Каждый творил, что хотел. Все нагишом – и солдаты, и бабы. Только лица прикрыты. В основном замотаны тряпками, но и маски мелькали время от времени. Не таясь и не стесняясь друг друга, парочки сливались в экстазе, в открытую делали свои дела и, не сходя с места, продолжали пить дальше.
Одно утешало: над БМД возвели большой шатер. Теперь Данила мог покинуть машину, поесть от пуза и наваляться вдоволь на мягких шкурах какого-то фростианского пушистика.
Правда, жилье приходилось делить с Таяной. Никому не пришло в голову расселять коронованных супругов по двум отдельным палаткам. Наверное, можно было и приказать, но Данила не стал. Вдруг это расценят как грубое попрание обычаев, которые здесь святы.
Поначалу такое соседство напрягло. Несмотря на это, впервые за несколько дней покинув БМД, Крючков, не раздеваясь, растянулся на шкурах и с наслаждением провалился в сон. Спал долго, целых шесть с половиной часов. Пьяные голоса в отдалении разбудили его лишь под вечер. В лагере вовсю шла гульба.
Уже стемнело, но палатка залита живым светом зажженных канделябров. У подножия кровати невысокий столик на резных ножках, на котором разложены по тарелкам нарезанные фрукты, ломти дымящегося вареного мяса и свежие булки. В центре между двух высоких бокалов стоит кувшин с вином. Сказочное угощение после многодневных перекусов сухим пайком.
Желудок требовательно взвыл, давая понять, что судорожным глотанием слюны его уж точно не обманешь.
– Советую помыться, прежде чем приступать к еде, – прозвучал слева голос Таи.
Данила обернулся. Она сидела без маски на другом краю постели в полупрозрачной накидке, наподобие той, что была на ней в день свадьбы. Волосы распущены. Черные пряди прикрывают грудь…
– Ванна готова. – Грациозным движением руки она показала куда-то в сторону.
Повинуясь этому жесту, словно механический робот, Крючков повернул голову. Увидел в углу металлическую бадью с загнутыми краями, наполненную водой. Оттуда поднимался пар, будто воду недавно грели. Догадались, что он сейчас проснется? Завидная предусмотрительность.
Помыться, конечно, не повредит. Последний раз делал это под душем в бункере. С той поры снова насквозь провонял потом. Да и щетиной зарос.
Присутствие Таяны было единственным стоп-фактором – не раздеваться же при ней.
Данила покосился на королеву.
Сидит как ни в чем не бывало и уходить, похоже, не собирается. Ах да, у них ведь никакого табу на обнаженку. Лишь бы лица не видели.
«Ну, чего тогда стесняться, если уже и так без масок сидим?»
Решительным шагом Крючков направился к ванне. Возле нее быстро разделся, скидывая камуфляж прямо на пол, и поспешил залезть в воду.
Теплая. Хорррошоооо.
Погрузился с головой. Полежал, задержав дыхание.
Звуки исчезли. Слышно только успокаивающее хлюпанье и всплывающие к поверхности пузыри. Вдруг вода тревожно забурлила. Тела коснулось что-то твердое, большое.
С шумным всплеском Данила резко вынырнул. Ладонью стер с лица стекающие струи… и обомлел, глядя на совершенно голую королеву, которая садится в ванну напротив него.
Что же не отвяжется никак. Помыться спокойно не даст.
– В чем дело? – насупился Крючков.
Таяна с невозмутимым видом намыливала мочалку.
– У нас женщины всегда купают своих мужчин.
– Вот как? А разве я твой мужчина?
– Все считают нас мужем и женой. Мы стараемся их не разубеждать. Значит, надо соответствовать во всем. Подставляй спину.
Она выжидающе приподняла руку с мочалкой. Пена, стекая по тонкому предплечью, собралась в толстую каплю на локте и, сорвавшись, глухо ляпнула о воду.
И хотел бы возразить, но встретился с лиловым взглядом и онемел будто. Чуть помедлив, молча повернулся спиной. Пусть моет, коли ей охота. Сама вызвалась, никто силком не заставлял.
Надо признать, было приятно. Твердая мочалка в нежных женских ручках стала на удивление мягкой и кожу нисколько не царапала.
– Не обязательно делать абсолютно все, как супруги, – через минуту решился-таки высказаться Данила. Помогло, наверное, что перед глазами не было Таи. – Нас же никто не видит. Перед кем оправдываться?
– Перед собой, – просто сказала она и пересела вперед, снова заглядывая в глаза. – Там, в храме Безликого, между нами заключили союз. Пусть обряд не завершен. Но ты, чужак из другого мира, не бросил меня в огне. Спас, помог отстоять город. Выступил со мной на борьбу с врагом и бьешься плечом к плечу. Это говорит о многом. Я благодарна тебе и буду выказывать признательность всем, что в моих силах. Ты мой муж, несмотря ни на что.
Благодарность без границ? Страшно представить. Что можно хотеть от такой женщины? Данила плотоядно глянул на подрагивающие девичьи груди.
«Э, ты о чем это думаешь, старлей? А ну-ка, встряхнись…»
– Но ты же сама говоришь, обряд не закончен, – прохрипел, не в силах оторвать взгляд от идеально круглых полушарий.
Они вдруг подались вверх. Показался пупок, надвинулся и снова ушел под воду. Теперь Тая сидела вплотную, обхватив Данилу ногами. Приложила к его щекам теплые ладони. Осторожно приподняла голову, снова заставляя тонуть в омуте своих бездонных глаз, хоть и смотрела сверху вниз. Прошептала таинственно:
– Нам ничто не мешает довести его до конца… Сейчас.
– Прямо здесь?
– Это место ничем не хуже.
– Я думал, нужно в храме…
– Он и был в храме. Помнишь? Теперь просто завершим его. Статуя Безликого здесь. Это наш свидетель. А других и не надо.
Ее лицо приблизилось. Губы дохнули жаром и вдруг обожгли страстным поцелуем.
Данила ответил, чувствуя, что теряет голову. Сознание пыталось вопить о возможной несовместимости рас, о долге перед Землей, о неизученной патологии фростиан и еще о какой-то чепухе. Но все эти тревожные звонки были настолько слабы, что не устояли перед сокрушительной бурей поцелуя.
Руки Таяны взъерошили волосы на затылке, погладили шею, прошлись по плечам, зашарили по спине, опускаясь все ниже. Одна нырнула в воду, нащупав совершенно определенное место. У Таи невольно вырвалось удивление. Задержав дыхание, она резко прижалась всем телом, коротко вскрикнув. Постанывая, начала осторожно двигаться. Потом быстрее, увереннее, все больше наращивая темп.
Чувствуя, что здравый смысл летит ко всем чертям, Данила мысленно помахал ему ручкой и отдался дикому желанию обладать прекраснейшей женщиной на планете, не думая больше ни о чем.
Он был на седьмом небе от счастья.
Детали не отложились в голове. Помнил только, что разница в росте нисколько не была помехой. Даже, наоборот, радовался, что можно не наклоняясь целовать очаровательную грудь подруги. И воду из ванны наполовину расплескали. Пришлось потом сушить промокший до нитки камуфляж.
* * *
– Что с тобой, Крючков? – Мацкевич с подозрительным прищуром смотрел с экрана.
– В смысле?
– В прямом. Я спрашиваю, что не так, потому что вижу глупую непотухающую улыбочку на твоем лице. И это, подумать только, после того, как рассказал ему о движении двух неприятельских армий навстречу друг другу. А тут еще узнаю про скрытый заслон за мостом. В его войске в придачу ко всему разброд и шатание. Таки ничего смешного нет. И в чем же дело, я вас спрашиваю?
– Все нормально, Арон Моисеевич. Просто вспомнил тут о своем…
– Никакого «твоего», молодой человек, не будет, если проиграешь. Сам вызвался, заварил кашу, вот и расхлебывай, не расслабляйся. Повтори план действий.
Вздохнув, Данила монотонно забубнил:
– Как можно скорее разбить заслон и переправиться. Ускоренным маршем догнать Привов, навязать сражение, с ходу атаковать всеми силами… Ладно, догоним. А справимся ли? У меня люди на последнем издыхании.
– Сам виноват. Кто войско до этого довел?
– Если они всегда так воюют, я-то что поделаю?
– Ты же, на минуточку, бог. Высший, непререкаемый авторитет. Стукнул кулаком по столу, и все.
– Ага, и сразу весь авторитет улетучился. Нет, это не метод. Они веками соблюдают свои традиции. Привыкли. Что-то менять время надо. Много времени.
Мацкевич нахмурился, но спорить не стал. Понимает, что Данила прав.
– Ну, на этот счет мы с тобой потом потолкуем. А пока… Что делаешь после боя с Привами?
– Отвожу армию к столице, избегая столкновения с Эльтами.
– Правильно, силы копишь. Только армию прекрати спаивать. Подкинь этот дрянной обоз Эльтам на потеху. Пусть лучше они спиваются. А тебе и оторваться проще налегке.
– У Эльтов тоже обоз есть.
– Вот и хорошо. Удвоят дозу алкоголя. Это нам только на руку.
Крючкова разобрал смех:
– Утроят… Если разобьем войско Приворна, там тоже будет свой обоз.
