Глава 9
Максим Вересаев
…Сознание возвращалось рывками. Сначала пришла боль. Острая в области затылка и тянущая в суставах и мышцах. Затем появились озноб, тошнота и весьма неприятное жжение под левой грудной мышцей. А когда включились рефлексы и я, еще толком не соображая, попытался пошевелиться, накатила еще и жуткая слабость.
Сфокусировать взгляд на серо-зеленом пятне, появившемся в поле зрения, удалось далеко не сразу: под веки словно насыпали песка, а сами глаза слезились. Впрочем, в какой-то момент изображение стало достаточно четким, и я наконец понял, что вижу лицо злорадно ухмыляющегося Корреса о-Дитара. Того самого «рыбака», которого я использовал как источник информации о мире Иллемар.
– Хорошо смеется тот, кто смеется над трупом врага… – с трудом ворочая пересохшим языком, еле слышно прохрипел я, с трудом оторвал от подстилки совершенно неподъемную правую руку и опустил ладонь в сантиметре от набора подручных средств, с помощью которых не так давно развязывал ему язык.
Радость во взгляде пленного тут же куда-то пропала, уступив место помеси разочарования и ужаса.
– Интересно, а чему ты радовался? Если бы я умер, ты бы тоже сдох. Ибо распутать мои узлы невозможно… – язвительно напомнил я и наконец догадался прислушаться к тому, что происходит вокруг.
На острове было тихо. Если, конечно, можно считать тишиной относительно негромкий птичий гомон, редкие хлопки крыльев и тихий плеск волн, накатывающих на края приютившей нас скалы.
Выждав эдак с минуту и не услышав ни скрипа уключин, ни голосов, я заставил себя приподнять раскалывающуюся голову и оглядел ту часть озера, которую мог лицезреть через щели между куском маскировочной сетки и краями расщелины. Затем поднес к глазам бинокль, вдумчиво осмотрел берег и, не обнаружив ни единого признака пребывания иллемарцев, мазнул взглядом по тому месту, где заныкал своих спутников. После чего вытащил из-за пазухи рабочий амулет:
– Что это такое, знаешь?
Пленный знал. Не только «что это такое», но и как оно работает. А еще очень хорошо помнил наши договоренности, поэтому отвечал быстро, в охотку и без дураков. Отвечал, естественно, не вслух – давать ему возможность поднять в небо весь птичий базар в мои планы не входило, – а очень выразительно кивая, вращая глазами или тихонечко мыча.
Несмотря на то, что такое общение было гораздо менее информативным, чем обычная беседа, уже минут через пятнадцать я проникся глубочайшим уважением и к Арвиду ап-Лагаррату, заставившему нас надеть на себя эти амулеты. Ну, и к тому магу-артефактору, кто их создал. Почему? Да потому, что, кроме невероятной кучи магических приблуд самого разнообразного назначения, в маленький металлический диск, усыпанный драгоценными и полудрагоценными камнями, было встроено что-то вроде… как бы выразиться попонятнее… автономной системы жизнеобеспечения. Причем не дешевенькой, «пучок – пятачок», а дорогущей, доступной лишь самой состоятельной части населения Девяти Миров.
Что интересно, использовать ее можно было как на человеке, так и на любом живом существе: отсканировав организм хозяина в момент активации, она поддерживала его в том же состоянии до момента полной разрядки магических аккумуляторов. Или до механического разрушения. А запаса энергии в них – если, конечно, дежурный маг гильдии Ан-Мар не лгал – должно было хватить на полгода автономной работы.
– Ну, и по какой причине амулет заработал так поздно? – уложив в голове принципы работы плетения Жизни, поинтересовался я. Да-да, именно такими словами. Ибо успел понять, что магический переводчик, вложенный в мое сознание дежурным магом гильдии Ан-Мар, напрочь отказывается переводить на илли-ти отглагольные прилагательные сексуального характера.
Услышав этот вопрос, пленный завис – видимо, пытался сообразить, как на него ответить, используя только «да» и «нет». Мысленно обозвав себя придурком, я нахмурился и… чуть было не расхохотался в голос: решив, что сведенные брови – первый признак моего гнева, о-Дитар смертельно побледнел, вытаращил глаза и принялся старательно показывать мне на скалу, на которой лежал!
– Неужели из-за корвидалла? – спросил я минуты через полторы.
Пленный, успевший вспотеть от страха перед наказанием, чуть было не потерял сознание от счастья:
«Да! Да!! Да!!!»
– Постой-ка… Его же тут практически нет?!
О-Дитар закатил глаза, потом подумал и прищурился. Явно с намеком…
– Есть, но очень немного?
Он торопливо кивнул, затем вытаращил глаза и… резко склонил голову к плечу, одновременно расслабляясь.
Эта пантомима в объяснениях не нуждалась: если бы мы спрятались не тут, а на любом из островов, расположенных ближе к центру озера, амулет не заработал бы вообще. И непонятная зараза отправила бы нас к праотцам.
«Система жизнеобеспечения глючила, глючит и будет глючить. До тех пор, пока мы отсюда не уберемся или не сдохнем…» – угрюмо подумал я, вытер потную руку о штаны, пододвинул к себе блокнот и, найдя в списке вопросов фразу «рассмотреть целесообразность передислокации в глубь архипелага», вычеркнул ее к чертовой матери…
…С полудня и до наступления темноты я терял сознание одиннадцать раз. Самый долгий период беспамятства длился порядка сорока минут, самый короткий – чуть больше пяти. Промежутки между приступами тоже были разными – иногда меня вырубало чуть ли не на второй минуте бодрствования, иногда давало прийти в себя и оклематься. А отходняк после каждого «отъезда» был пропорционален времени, проведенном «в ауте». С небольшой поправкой на все увеличивающуюся слабость.
Амулеты моих спутников, вероятнее всего, вели себя так же, как мой, – со стороны их убежища изредка доносился то приглушенный кашель, то негромкие хрипы, то еле слышная возня. Впрочем, шум был на грани слышимости, птиц в воздух не поднимал, поэтому я относился к нему философски. То есть так же, как и к перспективе не пережить очередной глюк.
Рассматривал ли я возможность возвращения на берег в течение дня? Однозначно нет. Ибо прекрасно понимал, что вероятность выжить в незнакомом лесу, без четкого плана действий, да еще и во время поисковой операции, проводимой нашими врагами, исчезающе мала. Поэтому в промежутках между приступами работал – задавал о-Дитару вопрос за вопросом, а получаемые ответы заносил в блокнот.
Писал предельно подробно и разборчиво, а слова не сокращал. Наоборот, старался, чтобы текст был читаемым и предельно понятным. Так, на всякий случай. Поэтому же к некоторым ответам добавлял пространные примечания, в которых высказывал свои догадки и советы.
Получалось довольно неплохо. Только вот радости это не приносило – суть того, что было описано на двадцати с лишним листах, можно было выразить одним-единственным матерным словом. Или двумя нематерными – «мы попали». Правда, последним вариантом я не пользовался, так как неплохо обходился первым. И повторял его, как перед тем, как на меня накатывал очередной приступ слабости, так и после того, как приходил в себя и перечитывал написанное. Зачем? А просто так. Поднимал себе настроение.
Наступление темноты я встретил в сознании. И несколько изменил стиль общения с Корресом о-Дитаром. Дважды: сначала убрал с его лица скотч и выбил ответы на те вопросы, на которые нельзя было ответить одними «да» и «нет», а потом прирезал. Без каких-либо душевных терзаний или мук. А после того, как вытер нож о его же одежду, вдруг понял, почему в древности так любили убивать гонцов, приносящих дурные вести.
Двигаться начал после очередного отката. Сначала аккуратно завернул блокнот в целлофановый пакет и убрал в боковой карман рюкзака, затем нацепил на себя ОНВ и неторопливо скатал маскировочную сетку, а потом встал и, убедившись, что до убежища своих спутников как-нибудь доберусь, поплелся ко второй расщелине.
На мой шепот «это я, Макс» отозвался только Толян. Причем таким замогильным голосом, что мне ощутимо поплохело. Впрочем, оказалось, что паниковал я совершенно напрасно – и Ольга, и Костик, и Паоло были живы. Просто пребывали без сознания.
Быстренько расспросив Коростелева о симптомах их недомогания и убедившись, что они мало чем отличаются от моих, я похвалил его за проявленную выдержку. А затем вручил таблетку «боевого коктейля», «закинулся» сам и отправился к озеру.
Колоть стимуляторы остальным, честно говоря, побоялся. Так как не был уверен в том, что химия с Земли не вступит в конфликт с магической начинкой амулета.
Пропи́л, оставленный на скале пилой Джильи, нашелся за считаные мгновения, и я, раздевшись до трусов, с наслаждением скользнул в прохладную воду. А уже через полминуты донырнул до черного целлофанового пакета, висящего в толще воды невидимым с поверхности поплавком.
Пока тянули репшнур, очнулся Костик. В работу включился не сразу, а после более короткого, чем были у меня, отката: помог вытащить лодку, поставить ее на ровный киль и вычерпать оставшуюся воду.
Пока я тщательно маскировал ненужные парашюты, парни перетаскали в лодку оружие, рюкзаки и бессознательные тела Ольги и Паоло, а затем без лишних вопросов уселись на весла.
– Куда плывем? – дождавшись, пока я устроюсь на корме, угрюмо поинтересовался Толян.
– Сначала – к берегу, а потом – к истоку реки Тиермар…
Карту «открыли» оба. Правда, после того, как сделали первый гребок. После чего одновременно воскликнули:
– Зачем?!
– На хрена?!
– Уходить по течению Льянмар было бы логичнее… – согласно буркнул я. – Только вот сплавляться по такому водопаду чистой воды самоубийство…
– А спускаться с лодкой на плечах по любому из берегов – охрененный подарок Нюхачам… – догадался Коростелев.
– Угу…
Парни снова занялись созерцанием карты, поэтому лодка слегка снизила темп движения. Пришлось выдергивать их в реальность и рассказывать то, что они могли там увидеть, с некоторыми комментариями покойного о-Дитара:
– Тиермар не река – речушка. Довольно спокойная. Водопадов и порогов нет. Вернее, есть, в нижнем течении, но мы до них не доплывем. Отсюда и до его истока – две с половиной чаши хорошего хода…
– Это с поправкой на наше состояние? – уточнил Бардин.
– Нет. Две с половиной чаши – это для четырехвесельной лодки со здоровыми гребцами…
– Значит, для нас раза в три больше… – заключил Коростелев.
Я опять не согласился:
– Очнется Паоло – будем грести вчетвером. Как проклятые. И жрать «коктейли» без остановки…
Толик сверился с картой:
– Надо миновать Грениетир до рассвета?
– Да. Местные по ночам не плавают, поэтому от заката и до рассвета река не охраняется. А с первыми лучами солнца на середине реки напротив городской пристани бросает якорь кораблик со стихийником и десятком солдат…
– Таможня берет добро? – хохотнул Костик.
– Угу. И проверяет аусвайсы…
– А прописки у них нет? – нервно пошутил Коростелев.
– Ты удивишься, но есть… – без тени улыбки ответил я. – Но не для всех, а лишь для одаренных и бездарей…
Что такое «одаренные» и «бездари», парни, естественно, не знали – ну, не было в инфоблоке Арвида ап-Лагаррата таких понятий. Пришлось устроить краткий ликбез по местным социальным классам. Начав, естественно, издалека:
– Этот мир представляет собой одно-единственное государство. Его главу называют Владыкой, а его вассалов, имеющих собственные домены, – Владетелями. Население Иллемара условно можно разделить на три категории: маги, одаренные и бездари. Маги – это люди, способные оперировать магическими потоками как минимум первой ступени. Одаренные – те, кто видит эти самые потоки и в состоянии ими управлять на самом примитивном уровне. Бездари, соответственно, те, кто ни хрена не видит и ничем не управляет. Если проводить аналогии с Землей, то первую категорию можно считать полноценными гражданами – маги свободны в выборе места жительства, передвижения и волеизъявления. То есть могут служить Владыке, любому Владетелю, преподавать в академиях или частным образом, заниматься «наукой» или бездельничать. Две другие категории местных жителей такой свободы лишены: и одаренные, и бездари являются собственностью того Владетеля, на чьей территории проживают…
– Типа крепостных крестьян? – прокомментировал Бардин.
– Не только: и те и другие имеют право заниматься ремеслом. А одаренные – еще и служить в местных вооруженных силах…
– Нюхачей и Измененных делают из них? – спросил Коростелев.
– Не знаю. Об этом я не спрашивал… – буркнул я. Потом вспомнил, для чего все это говорилось, и продолжил: – Так вот, в ауре у каждого иллемарца есть некая метка, видимая любому человеку с даром. А у нас ее нет…
– Мы можем быть уроженцами любого из Девяти Миров… – подал голос Толян.
– Не можем. Во-первых, у нас нет соответствующих меток, а во-вторых, среди нас нет ни одного мага…
– И что?
– Бездари и одаренные могут перемещаться через межмировые и внутримировые проколы ТОЛЬКО в сопровождении своего хозяина…
– А раз хозяина с нами нет…
– …значит, мы – потомки беглых, преступников или бунтовщиков…
– Почему «потомки»?
– Потому, что метки в ауры ставят чуть ли не сразу после рождения…
Коростелев вышел из себя: негромко, но очень эмоционально обложил гильдию Ан-Мар, ее хозяина и всех сотрудников, заказчика, клиента и исполнителей, вместо которых выдернули нас, а также все Девять Миров вместе и по отдельности. Обложил бы, наверное, еще и каждую руну на том портальном камне, на который нас перенесло с Земли, но тут пришла в сознание его хозяйка. Вернее, в сознание она, оказывается, пришла чуточку пораньше, а тут решила подать голос. И сразу же огорошила меня сногсшибательным вопросом:
– Максим, а как насчет водных процедур?
Я завис. Секунды на полторы-две. А она, приподнявшись на локте и брезгливо оттянув штанину, видимо, врезавшуюся между бедром и памперсом, продолжила в том же духе:
– Я понимаю, что мы торопимся. Но очень-очень хочу снять с себя памперс, выкупаться и пере одеться…
…Мылись у самого берега. В хорошем темпе. Не выходя из воды и с соблюдением всех мер предосторожностей. Такой хренью, как стеснение, ни мы, ни Фролова не задурялись – стянули с себя пропахшую потом и мочой одежду задолго до того, как доплыли до «бани», а мылить спину и лить воду на волосы просили того, кто в нужный момент оказывался ближе.
Одевались в лодке. Уже на ходу. Отбиваясь от атак местного аналога комаров. А беседу продолжили только тогда, когда отплыли от берега метров на двести.
Сначала говорила, в основном, Ольга – выясняла, как чувствовал себя я и долго ли продлится наша немощь, рассказывала, какие антибиотики они употребляли в течение дня и как боялись умереть, интересовалась причинами столь быстрого возвращения парней в норму и требовала свою дозу «коктейля». При этом она не только тараторила, но и занималась делом – первым делом осмотрела Паоло и ощупала его амулет, затем с моей помощью устроила его поудобнее, а когда поняла, что ей больше нечем ему помочь, перебралась на нос и устроила постирушки.
В этот момент в разговор вступил Толян:
– Максим, я тут проанализировал информацию, которую вы… э-э-э… выяснили у «языка»…
– И?
– Если я правильно понял, вы пытались выяснить, можно ли вернуться на Землю, не выполнив контракт?
– В том числе…
– И к какому выводу вы пришли?
– Нереально…
– А чуть подробнее можно? – напряженным голосом спросила Ольга.
Я поскреб щетину на подбородке и мрачно вздохнул:
– Думаю, что объяснять, почему мы можем уйти на Землю только с портального камня гильдии Ан-Мар, необходимости нет?
– Ну да, если настройки перехода в наш мир в принципе удастся восстановить, то только там… – еле слышно буркнул Костик.
– Так вот, чтобы добраться до их офиса, требуется межмировой портал! На Иллемаре их всего четыре – во дворце Владыки, в замке местной тайной службы, в столичной академии магии и в главном здании торговой гильдии. Охраняются все. Думаю, очень неплохо…
– А порядок цен на межмировые прыжки выяснить не удалось? – подал голос Толян.
Не знаю почему, но меня аж переклинило от бешенства:
– Увы, свежих прайсов на межмировые прыжки у Корреса о-Дитара не оказалось! Были только горящие путевки на круизы по Галактике и на недельные шоп-туры в антимир!
– Мальчики, не ссорьтесь, пожалуйста… – тихонечко попросила Фролова и, приподнявшись, ласково прикоснулась ладошкой к моему колену.
Злость как корова языком слизнула:
– Нет, не удалось: пленник был одаренным. И о порталах только слышал! Впрочем, какая разница, сколько стоит прыжок? До столицы Иллемара полтора месяца езды! А чтобы добраться до нее быстрее, надо взять штурмом дворец одного из Владетелей, убедить мага-артефактора отправить нас именно в столицу, а не куда-нибудь еще, а затем…
– Можно подкупить какого-нибудь мага… – набычился Толян. – Если он назовется нашим хозяином и проведет нас через портал…
– Прежде чем кого-то подкупать, надо разобраться с покупательной способностью местной валюты! – перебила его Ольга. – Потом узнать порядок цен на прыжки, понять, сможем ли мы оплатить межмировой прыжок всей компании…
– …и выяснить, есть ли у нас счет в принципе! – «оптимистично» подытожил я.
– Арвид обещал, что деньги упадут в течение суток! – неуверенно пробормотал Толян.
– Угу, обещал! А кому, помнишь? – криво усмехнулся. – Без-да-рям! Тем, у кого нет меток, тем, кого ГАРАНТИРОВАННО сочтут асоциальными элементами, и тем, кому через восем-… семнадцать суток выжжет мозги к чертовой матери!
– Ну да, бабки трупам не нужны… – поддержал меня Костик. – Поэтому счета, скорее всего, нет…
Некоторое время в лодке было тихо: парни гребли с утроенным энтузиазмом, а Ольга о чем-то думала. Потом она зябко поежилась, повернулась ко мне и еле слышно выдохнула:
– Мне кажется, проверить все-таки стоит…
– Проверим. Если представится возможность… – отозвался я. Потом подумал и добавил: – Хотя особого смысла в этом не вижу…
– Почему?
– Чтобы перешить программное обеспечение амулетов, подобных нашим, требуется маг-артефактор от седьмой ступени и выше…
– И?
– На Иллемаре таких нет…
