ГЛАВА 62
Вороной уже выказывал все признаки усталости, когда наконец показалась река. Неспокойную поверхность морщили волны, а аспидный цвет воды вторил цвету неба над нею.
Конские копыта посылали в воздух комки грязи, когда Себастьян мчался с холма к широкому зеленому полю, за которым над пустынным, залитым дождем погостом возвышался древний нормандский храм Святого Андрея. Он от души надеялся, что Лавджой и констебли уже окажутся здесь, обогнав его по дороге.
Подросток, встреченный им на полпути к Хай-стрит, бросил на всадника боязливый взгляд.
— Эй, парень! — окликнул его Себастьян. — Тут магистрат с констеблями не проезжал? Из Лондона?
— Не.
Парнишка отпрянул назад, в страхе выпучив глаза на залитый кровью жилет, разорванный и такой же окровавленный сюртук.
Себастьян вынул кошель.
— Вот тебе шиллинг, если поводишь мою лошадь, чтобы она остыла. И получишь еще два, когда я вернусь.
Тот мгновение колебался, но вид монеты на ладони Себастьяна пересилил страхи.
Себастьян бегом устремился к белому домику доктора, сильно ударил молотком по двери, прислушался к громко ответившему в доме эху. Никто не отзывался.
— Есть здесь кто-нибудь? — крикнул он, перекрывая шум дождя.
Дом стоял перед ним немой и пустынный.
Он сошел со ступеней, обежал взглядом двор. Вода с шумом извергалась из водосточных труб. В конце палисада виднелась конюшня с двумя стойлами, рядом с ней каретный сарай с распахнутой дверью, врач, без сомнения, держал там свой экипаж. Везде было пусто.
Стебли соломы, найденные на телах Доминика Стентона и Кармайкла-младшего, давали основания предположить, что юношей заперли, а возможно, и убили в таком сарае или конюшне. Но наверняка это произошло не здесь, в Эйвери, где Ньюмену следовало опасаться лишних глаз. Но если не здесь, то где же?
— Эй, есть кто-нибудь? — еще раз окликнул он. Себастьян уже собирался уходить, когда услышал, как отодвигается засов. Дверь со скрипом приоткрылась, выглянула служанка. На ее лице были написаны подозрения и страх. Он понимал, какое впечатление могут произвести его заросшее щетиной лицо, окровавленная разорванная одежда.
Но в следующую минуту служанка узнала виконта, и выражение ее лица тут же изменилось.
— Господи боже ты мой, ваша милость! Что с вами случилось? Входите же скорее, отдохните.
Себастьян не двинулся с места.
— Где доктор Ньюмен?
— Очень сожалею, ваша милость, но доктора нет дома. — Она произносила слова так медлительно, что Сен-Сиру захотелось схватить ее и трясти до тех пор, пока они все не высыплются у нее изо рта! — Уехал еще поздно ночью, да, так в коляске и уехал. Сказал, чтоб я не ждала его аж до понедельника.
— Вы имеете понятие, куда он мог поехать?
Домоправительница нахмурила лоб и задумалась.
— Вроде он и не сказал, куда едет. — Еще помолчала и после паузы добавила: — Иногда он ездит в Оук-Холлоу, там у него небольшое хозяйство. Бывает, остается на ферме по нескольку дней, так что может и сейчас…
— Оук-Холлоу? — переспросил Себастьян быстро.
— Ну да. Хозяйство перешло к нему по наследству от дяди. Раньше там жили арендаторы, но потом они уехали в Америку, эмигрировали еще в прошлом году, так что теперь дом стоит пустой. Доктор проводит там иной раз время, особенно в последние месяцы зачастил. Я, знаете, почти уверена, что он…
— Как туда добраться?
Вопрос, казалось, удивил ее, но, поразмыслив, старушка вышла на крыльцо и стала тыкать пальцем в проливной дождь.
— Свернете вот на эту дорогу, как раз к северу от церкви. И держитесь ее, пока не минуете деревушку Диттон. А за ней уж увидите развалины средневековой башни. Вот Оук-Холлоу там и есть, сразу за пригорком.
— Благодарю. — Себастьян вышел под дождь. — Из Лондона должны приехать магистрат и несколько констеблей. Сообщите им, пожалуйста, то же, что вы рассказали мне.
— Магистрат? Из Лондона? — запричитала встревожено старушка. — С чего это?
Но Себастьян уже бежал к лошади.