ГЛАВА 6
Полчаса спустя Себастьян зашел в отцовские апартаменты гостиницы «Якорь», которая находилась на Морской набережной. Граф Гендон сидел в кресле возле незажженного камина и клевал носом над раскрытой на коленях книгой.
— Тебе не следовало меня дожидаться, — сказал Себастьян.
Резко вскинув голову, Гендон закрыл книгу и отложил ее в сторону.
— Я не мог уснуть.
Себастьян привалился к дверному косяку, рассеянно поглаживая ожерелье у себя в кармане.
— Расскажи мне про маркиза Англесси.
Гендон потер пальцами глаза.
— Маркиз хороший человек. Уравновешенный. Почтенный. Исполняет свой долг в палате лордов, хотя политикой не особенно интересуется. — Граф помолчал. — Надеюсь, ты не считаешь, будто Англесси имеет какое-то отношение к сегодняшнему происшествию?
— Не знаю, что и думать. Насколько хорошо ты знал леди Англесси?
Гендон шумно вздохнул.
— Гиневра такая красивая молодая женщина. Они поженились три, а может, четыре года тому назад. Разумеется, в то время их брак вызвал много толков, учитывая разницу в возрасте. Некоторые считали, что это настоящий скандал: разве это дело? Больной старик берет себе в жены молоденькую женщину. Но понять их союз было можно.
— Каким образом?
— Англесси отчаянно хочет наследника.
— Ага. И насколько он преуспел?
— Только на прошлой неделе я слышал, якобы леди Англесси ждет ребенка.
— Господи. — Себастьян оттолкнулся от косяка и прошел в гостиную. — Сегодня вечером ее нашли, несомненно, при компрометирующих обстоятельствах. Тем не менее ты утверждаешь, что подобное поведение для нее нетипично?
— Именно так. С ее именем никогда не было связано даже намека на скандал.
— Что тебе известно о ее семье?
— Ничего предосудительного. Ее отцом был граф Ателстон. Из Уэльса. Кажется, ее брат, теперешний граф, еще ребенок. — Гендон, откинув голову на обшитую гобеленом спинку кресла, взглянул на сына. — Но при чем здесь ты?
— Джарвис решил, что я, возможно, заинтересуюсь обстоятельствами смерти леди Англесси.
— Заинтересуешься? — недоуменно переспросил Гендон. — С какой стати?
Себастьян вынул из кармана ожерелье из серебра и голубого камня и раскачал его в воздухе, как маятник.
— А с такой. Когда мама умерла, на ее шее было вот это.
Гендон внезапно побледнел. Но даже не пошевелился, чтобы взять ожерелье или хотя бы дотронуться до него.
— Невероятно.
Подставив другую руку, Себастьян аккуратно опустил ожерелье на ладонь.
— Я бы тоже так сказал.
Гендон сидел неподвижно, вцепившись в подлокотники кресла.
— Надеюсь, тебя не собираются обвинить в причастности к смерти маркизы?
Губы Себастьяна скривила ленивая улыбка.
— Только не на этот раз. — Он положил одну руку на каминную полку и, наклонив голову, принялся изучать решетку. — Мне вдруг пришла в голову мысль, что воспоминания одиннадцатилетнего ребенка о смерти матери могут быть не совсем достоверны, — не спеша произнес он.
Они никогда не говорили с отцом о том давно минувшем летнем дне. Ни о том дне, ни о тех бесконечных, наполненных болью днях, которые последовали за ним. Себастьян поднял голову.
— Ее тело ведь так и не нашли?
— Нет. Не нашли. — Гендон по своей привычке задвигал челюстью. — Она часто надевала это ожерелье. Но если честно, я не стал бы утверждать, что оно было на ней в тот день, когда она умерла.
— Было. В этом я уверен.
Гендон поднялся с кресла и прошел к столику, сервированному для чая. Но чай наливать не стал.
— Есть логическое объяснение. Наверное, ее тело вынесло на берег.
— А затем его нашел какой-нибудь отчаянный субъект, который сорвал с трупа все наиболее ценное и продал ожерелье за миску похлебки? — Себастьян не сводил глаз с широкой напряженной спины отца. — Вот такое объяснение?
Гендон обернулся с изменившимся лицом.
— Боже всемилостивый. А как по-другому это объяснить?
Они уставились друг на друга, отец и сын, удивительно голубые глаза смотрели в странные желтые. Первым отвел взгляд Гендон.
— Что ты намерен предпринять? — натянуто поинтересовался он.
Себастьян крепко сжал в кулаке ожерелье.
— Во-первых, поговорить с Англесси. Нужно выяснить, знает ли он, как это украшение оказалось у его жены. Хотя, конечно, сейчас этот вопрос не первостепенной важности.
Гендон немного сник.
— Неужели ты всерьез решил взвалить на себя поиски убийцы?
— Да.
Гендон молча переварил услышанное, затем спросил:
— А что говорит по этому поводу Принни?
— Его держат на успокоительных. Я собираюсь поговорить с ним прямо с утра.
Гендон иронически хмыкнул.
— Джарвис близко не подпустит тебя к принцу. Особенно если ты задумал задавать неприятные вопросы.
— Думаю, он не станет чинить мне препятствия.
— Откуда такая уверенность?
Себастьян отошел от камина и повернулся.
— Потому что династия Ганноверов находится лишь в шаге от катастрофы, и Джарвис это знает.
