31 ОКТЯБРЯ: САМАЙН

Отам понадобилось всего две секунды, чтобы, взглянув на небо, сделать вывод, что дождя сегодня не предвидится. Но и солнца тоже. Над Авенингом висели низкие тучи, они плотно накрыли городок, и жителям сразу захотелось одеться потеплей, затопить камины, включить какой-нибудь старый фильм и прихлебывать горячий чай из чашек, которые так приятно держать в руках. Она не знала, что и подумать про полное отсутствие у погоды всякого честолюбия — и это в такой день! Нет, со стороны природы это явно проявление дурного вкуса: нельзя же пускать пыль в глаза за ее счет.

Она украдкой заглянула в лежащий на старом книжном стенде и открытый посередине дневник. О, сколько в нем хранится тайн, сколько сверхъестественных возможностей он сулит, сколько содержит разгадок, казалось бы, к неразрешимым загадкам! И все потому, что Отам слишком хорошо понимает, как на самом деле мало она знает.

Сегодня ей пора уходить. Надо. Время сбежало от нее, как неверный муж. Как хорошо, что это свершится именно сегодня, в праздник Самайн. Конец лета и начало зимы, конец одного этапа в ее жизни и начало другого.

Она понимала, что от нытья и жалоб нет никакого толку. Но готова ли она, вот вопрос. Ей казалось, что никогда не будет готова. Всегда такая организованная, основательная, она палец о палец не ударила, чтобы подготовиться. Глупо, как глупо! А ведь ей еще жить да жить.

Орден призвал ее на это служение более половины тысячелетия назад. Шестьсот лет, если быть более точным. Предложение показалось ей нелепым, даже вздорным, для такого рода деятельности у нее не было никаких данных. В то далекое время, разумеется, она жила не в Авенинге. Да и самого Авенинга не существовало. Первые поселенцы, первопроходцы появились на острове лишь несколько десятилетий спустя. Это была эпоха, когда людьми правили монархи (короли, а бывало, и королевы). А родилась она в стране, которая теперь называется Объединенное Королевство, хотя в то время оно вовсе не было объединенным. Как хорошо, что она пережила те годы дикости и варварства и может свидетельствовать, как далеко вперед шагнуло человечество — в определенном смысле. Что касается остальных смыслов, то вряд ли человеческая раса достигла больших успехов.

Ей было уже за двадцать, когда за ней пришла Верховная сестра из Авесбери. Тогда ее имя было, конечно, не Отам, и Серафиной ее тоже еще не называли. Но первое ее имя мало что значило, ведь только его она не выбирала сама. В то время она была единственной дочерью одного богатого купца. Жизнь у нее уходила главным образом на то, чтоб отбиваться от женихов, которых отец приводил к ней одного за другим. Она твердо решила, что не пойдет ни за одного из этих старых сластолюбцев. Родители делали все, чтобы заставить ее сдаться, считая ее дурой, ждущей сказочного принца и рискующей остаться в девках. Как же они ошибались! Да, она ждала, но не мужчина был ей нужен.

О сестре Дори Отам стала грезить, когда ей еще не исполнилось двадцати. Она видела ее лицо, ее длинные тонкие пальцы, кожу, столь белую и прозрачную, что на ней отчетливо проступали синие жилки. Целый год до того, как сестра явилась к ней во плоти, почти каждую ночь, закрыв глаза, Отам видела перед собой эту женщину. В грезах ее не было никакой эротики, но они были чрезвычайно обольстительны. Она знала, что у Дори есть для нее какое-то предложение, хотя, какое именно и когда это случится, ей было неизвестно.

Когда наконец сестра Дори явилась в ее дом, Отам заглянула в это удивительное лицо и увидела в нем свое будущее. Она пришла вместе с многочисленными родичами матери Отам, которые принимали ее в некотором роде за монашку, но Отам сразу все поняла. Она ни слова не говорила о Христе, а уж тем более о том, как хорошо быть Его невестой, да и поведение ее трудно было назвать благочестивым, но, странное дело, никто не замечал ее эксцентрических выходок. Никто, казалось, вообще не обращал на нее внимания и не говорил о ней. Интересно, думала Отам, замечал ли кто ее вообще?

Нет, Дори далеко не сразу предложила ей вступить в орден Джен. Они долго беседовали, она задавала много вопросов, и это продолжалось не один день. Если б кто подслушал их разговоры, то удивился бы, что многие темы попахивают богохульством, но в целом беседы носили философский характер. И лишь в последний вечер Дори открылась Отам, сообщив, кто она такая. Она состояла в древнейшем женском ордене, члены которого посвятили всю свою жизнь служению людям. Сначала обучалась в ячейке из тринадцати новообращенных, постигала азы и основы знания. Такие ячейки были разбросаны по всему миру и на диалекте Джен назывались хандами, члены их жили, трудились и осуществляли свое служение в абсолютной тайне от остальных людей. Дори была Верховной сестрой своей ханды и теперь, после многих веков самоотверженного служения, готовилась уйти на покой.

В ордене знали про Отам, знали, где ее можно найти и каковы ее способности (хотя сама Отам об этом не подозревала). Дори хотела, чтобы Отам стала ее преемницей, Верховной сестрой Авесбери. Она предупредила Отам, что легкой жизни не будет, и сообщила также, сколько лет ей придется служить. Она ничего не приукрашивала, не сулила приятностей и удовольствий, скорее наоборот. Но Отам нутром ощутила здесь что-то близкое, будто все это было ей знакомо, даже вкус появился во рту, даже запах в ноздрях. И с присущим ей тактом и тайным трепетом в душе она приняла предложение Дори. Убедить ее родителей для Дори не составило труда, им сказали, что их дочь решила уйти в монастырь. Родители скрепя сердце благословили, и она благополучно покинула отчий дом.

Несколько недель Дори и ее будущая преемница путешествовали от деревни к деревне в поисках одаренных от природы представительниц своего пола, о которых Дори знала только то, что они должны быть. В радиусе пятидесяти миль им удалось разыскать всех, кто мог представлять интерес для Ведеи, жрицы Джена. По словам Дори, Ведея во всем и всегда была права, даже если ее правота проявлялась не сразу, а спустя какое-то время. Века, прошедшие после этих самых первых уроков, только подтвердили для Отам эту истину.

Итак, к группе Отам примыкали все новые женщины самого разного возраста и общественного положения. Прежде никогда не знавшие друг друга, они тесно сблизились и стали сестрами во всех смыслах этого слова. Еще один год Дори оставалась с ними, а потом их посвятили в члены ордена Джен. И только после этого в один прекрасный день Дори покинула их.

Как Верховная сестра, Отам обладала многими талантами и способностями. Это было для нее и благословением Божиим, и проклятием: приходилось браться за все, но делать в совершенстве она ничего не умела. Каждая из остальных сестер специализировалась в одной только области. И Отам в этом до них было далеко, хотя при необходимости и у нее неплохо получалось: жизнь заставит — научишься. Отам в общине играла роль кладезя мудрости, в то время как остальные были неиссякаемыми источниками магической силы.

Новообращенные прожили в Авесбери почти двадцать лет, пока их не вызвали на обучение в самые разные точки планеты. Отам задержалась, помогая местному населению, оставаясь центром общины, защищенной от бед благодаря ее дарованиям. Своим родным она писала коротенькие шутливые письма, но потом получать их стало некому. Время бежало быстро, казалось, прошло всего несколько месяцев, а на самом деле пролетело более ста лет. Наконец однажды от Ведеи пришел приказ покинуть Авесбери. К своему удивлению, Отам нисколько не опечалилась. Возможно, потому, что у нее всегда было чувство, что рано или поздно ее призовут на другие дела.

Орден Джен распространил свое влияние и в страны так называемого Нового Света. Члены Джен были среди первопроходцев и их дальних родичей на юге — Отам сама встречалась с духом одного странника с крайнего Запада, с побережья большой воды, которую европейцы назвали Тихим океаном. Но все же философия Джен уходила корнями в культуру евразийской магии, рожденной в среде кельтских племен и распространившейся по всей Европе и Центральной Азии. В Западном же полушарии имелись свои, весьма древние и твердо устоявшиеся традиции магии различных толков, и, несмотря на частичное совпадение в некоторых теоретических положениях, культура Джен формально отличалась от заокеанских аналогов. И разумеется, когда встречались профессионалы-практики похожих друг на друга вариантов магии, возникало и любопытство, и взаимное отталкивание.

Но к концу шестнадцатого века Отам узнала об уничтожении на вновь открытых континентах целых популяций — даже магия земли не способна была противостоять эпидемиям и насилию, столь свойственному представителям человеческого рода. Послание от Ведеи было недвусмысленным: если Джен не протянет через океан свою дружественную руку, не расширит народу кругозор, не откроет людям глаза, огромные территории будут потеряны для ордена. Необходимо срочно отправить своих представителей в Новый Свет и, объединившись с шаманами и ворожеями далеких провинций, на месте узнать, что можно предпринять. Однако скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается: что для ордена Джен считалось срочно, для прочего населения длилось поколениями.

Отам еще двести лет оставалась дома, ожидая отправки в другую часть света, но в конце концов ей выдали список нужных имен и дали два месяца на подготовку. Надо было набрать группу опытных сестер, которым предстояло предпринять с ней этот великий переход. Она успела полюбить Авесбери, но покинула его без сожаления, взяв на борт забитого до отказа продовольствием корабля весьма специфическую компанию представительниц прекрасного пола, набранных как во всех концах островов Британии, так и в медвежьих углах континента, например в Анатолии, Богемии и даже в Заполярье. После долгого, хотя нередко и очаровательного странствия по волнам бурных морей Отам и двенадцать ее подруг потерпели кораблекрушение у берегов какого-то густо поросшего растительностью острова, когда удар молнии, как ореховую скорлупку, надвое расколол корпус их корабля. От Ведеи Отам получила очень неясные инструкции, но, глядя, как мачты разбитого вдребезги судна погружаются в пучины Тихого океана, она почти не сомневалась в том, что этот остров и есть место их назначения и конечный пункт путешествия. И то место на острове, где они наконец обосновались и обрели приют, назвали Авенингом в честь первой авесберийской ханды Отам.

Эту группу сестер она тоже полюбила всем сердцем, как и сестер в Авесбери, но еще больше она полюбила сам Авенинг. Был практический резон в присутствии здесь представителей ордена Джен. Место было уж очень мощное, причем скрытая магическая энергия здесь пульсировала в разных частотах, что говорило о том, что эта местность более чем уникальна. Не многим удается сплотить вокруг себя людей, создать общину. Отам установила основные моральные правила поведения, утвердила высшие принципы. И город (где люди были ничем не лучше живущих в других местах, просто они хотели стать лучше, всей душой желали ради этого трудиться) рос вокруг нее, управляемый почти исключительно этими любезными ее сердцу принципами.

Отам гордилась тем, что благодаря ее трудам возникло здесь почти четыре сотни лет назад. Теперь настала ее очередь уходить, но она не роптала. В природе все циклично. Всегда наступает чей-то черед. Вопрос только в том — чей?

По правде говоря, Отам было немного горько сознавать, как Ведея разрешила эту ситуацию. Другим Верховным сестрам уделяли больше внимания и заботы. Им не нужно было оценивать и проверять целых пятьдесят кандидатур на замещение. Но Отам справилась: всего за год она сократила список с пятидесяти до двенадцати, и уж они, она в этом не сомневалась, обязательно станут новыми сестрами ордена. В них она была абсолютно уверена. Вот только с тринадцатой пока вопрос не был решен: Отам понятия не имела, кто из них способен стать Верховной сестрой.

Как раз об этом Отам и размышляла, растягивая мышцы на циновке для занятий йогой, как делала каждое утро и прежде. Плавным движением рук она начала с упражнения «приветствие солнцу». Несмотря на многолетние занятия, йога давалась ей с трудом. Но, превозмогая боль, она старалась правильно дышать, пока мышцы не расслабились и тело не подчинилось ей, покорно изогнувшись и приняв нужную позу. Оно все еще, в общем-то, относительно хорошо ее слушалось.

Она бросила взгляд на свое отражение в зеркале: выглядела Отам раз в десять моложе своего земного возраста, но она понимала, что годы рано или поздно возьмут свое. Пару раз она прибегала к колдовским чарам, чтобы повернуть время вспять: вспомнить молодость и даже привлечь внимание к себе какого-нибудь молодого человека, чтобы с упоением заняться с ним любовью, чему она с таким желанием предавалась прежде. Но она не стала бы прибегать к столь сильному средству постоянно только для того, чтобы оставаться в состоянии вечной юности. Старуха не станет мудрой ворожеей или знахаркой, пока не освободится от тесных пут своей плоти. Дети земли должны меняться, как меняются времена года. Отам помнит все эти перемены: сначала первые робкие весенние почки, затем буйная чувственность лета. Теперь для нее настала осень с ее великолепным золотом и багрянцем, но уже совсем скоро дохнет зимний хлад, она сбросит с себя все лишнее, и останется только сама суть, голые ветки истины.

Закончив выполнять последнюю асану, она села на циновку в позе лотоса. Зажгла в грудной клетке белое пламя и выпустила его из туловища. Свет для Отам символизировал любовь, в нем она обретала покровительство богини. Эти самые тихие минуты отдавала она молитве. Но молилась она не о чем-то вещественном и даже не о том, чтобы понять путь истинный. Это была скорее мольба о даровании чувства признательности и благодарности за все то удивительное, что было с ней в жизни, даже за страдание, ведь в трудные времена учишься больше всего. В последний раз она исполняет этот ритуал здесь, в столь любимом ею доме. Но она знала: так нелегко покидать его потому, что богиня даровала ей в нем нечто поистине удивительное.

Почувствовав, что бремя грядущего дня уже не столь тяжело давит на плечи, Отам поняла, что пора в путь. Прежде всего собрать вещи. Ее преемница получит не только Книгу, но и «Рощу Деметры», жилое помещение наверху и гостевой домик в саду. Разумеется, никто об этом еще не знает. Ни одна душа не догадывается, что она уходит навсегда. Отчасти потому, что она была горда и ей все еще хотелось выглядеть загадочной, таинственной и непостижимой. А отчасти и из-за страха, что она не вынесет прощания со своими друзьями. Трусость, конечно, но она смиренно сознавала в себе эту слабость.

«Роща Деметры» — это был ее проект, будущая владелица наверняка захочет все переделать. Отам оставила приличную сумму денег, чтобы новая хозяйка смогла преобразовать пространство дома по своему усмотрению. Она не сомневалась, любые перемены не помешают оставаться дому удивительным местом.

Занятие йогой вызвало жажду, и Отам отправилась на кухню, включила электрический чайник и достала чашку. На чистом, но изборожденном временем и изрезанном ножом столе лежала куча заявок на участие в конкурсе. Да, конкурс оказался необходим, лучшего в этой ситуации не придумаешь. Заявки поступали все двенадцать месяцев, особенно сразу после ежемесячных объявлений в газете «Авенинг сёркл», будто они возбуждали новый подъем энтузиазма. Хотя двенадцать кандидатур, на которых она остановила выбор, удовлетворяли всем условиям (кое-кого, правда, самой Отам пришлось несколько подтолкнуть), имена не всех из них стояли в списке, полученном от Ведеи. Что это, первая ошибка непогрешимой Ведеи? Или этот список, с его гибкими требованиями к соискателям, лишь ориентир, предлагающий общие принципы отбора? Впрочем, Отам нисколько не сомневалась в правильности своего выбора.

Она перелистала заявки. Держа каждый листок в руках, почти физически ощущала, что за мотивы движут каждой из претенденток. Элли Пеналиган, живущая в такой гармонии с землей и первичными стихиями, что сама могла сойти за одну из них. Стелла Дарлинг, чья годность очевидна особенно теперь, когда она открыла свою собственную практику целительницы натуральными средствами. Стелла — единственный человек в Авенинге, кроме нее самой разумеется, прошедший формальное обучение магии, и со временем, когда притупятся ее острые углы, она станет истинной повелительницей стихий. Нина Бруно, одна из самых сильных кандидаток в ее списке, — воплощенная сестра Очарование, гипнотическая энергия ее личности настолько сильна, что она способна околдовать и привлечь к работе любого. Ив Пруитт, у нее нет каких-то особенных сил, зато от нее исходит такое сияние любви, что рядом с ней всякому становится сразу легко — это не что иное, как естественная магия любви к людям. Мэгги Моро, которая без всяких усилий способна переходить из одного мира в другой, а ведь она еще совсем ребенок. А ее мать Мейв — кто бы мог подумать, что и Мейв тоже заинтересуется конкурсом? Она приняла участие в нем по собственной инициативе, ее никто не толкал, и Отам, конечно же, не могла не признать ее огромный, еще не использованный потенциал. Ана Бекуит, которую Отам любит, как собственную, единокровную дочь и которая, сознательно или нет, открыла в себе способность путешествовать во времени. Джинни Эммерлинг, одинокая воительница, желающая драться за обновление собственной души. Дотти Дэвис, единственная из претенденток, которая понимает, что Книга — это средство обретения духовности. Чарли Соломон, эта многообещающая, необыкновенная журналистка, которую Отам чуть ли не силой принудила поселиться в Авенинге. Сильви Шигеру, которой только что исполнилось восемнадцать лет, но она уже вполне освоилась со своими сверхъестественными способностями и сделала так много, чтобы овладеть ими сознательно. И наконец, ее сестра Сайбан — о! эта станет великой пророчицей, подобной которой Отам не видела на протяжении нескольких столетий. Возраст тут не имеет никакого значения. Мэгги и Сайбан как минимум еще десять лет не будут посвящены в члены ордена, а что касается женщин постарше, Дотти и Ив, посвящение в корне изменит их, как много веков назад оно изменило и Отам.

Каждая из этих женщин поразительна, каждая обладает невероятным потенциалом. Но кто их возглавит? Кого Отам выберет последней в этой славной когорте? Должна ли она поискать ее в списке, данном ей Ведеей? Или среди кандидаток, принявших участие в конкурсе? Черт возьми, кажется, она совсем еще не готова уйти вовремя…

Вода закипела. Отам налила почти полную чашку и перелистала присланные ей эссе. Беда в том, что каждая из кандидаток, как бы удивительна она ни была сама по себе, на звание Верховной сестры не тянула. Элли Пеналиган, это сразу видно, несмотря на все свои таланты, не лидер по натуре, ее дар — в умении быть незаметной, невидимой. Из Сильви Шигеру со временем получится фантастический медиум, но для Верховной сестры требуется укорененность в мире живых, а не мертвых. Магические способности Мэгги Моро, несмотря на ее юный возраст, также ориентированы вне пределов нашего мира, она не склонна много трудиться, способствуя его улучшению и оказывая помощь другим людям. Сайбан Шигеру — натура слишком взрывная, подобна фейерверку. С возрастом у нее не будет недостатка в харизме, но здесь нужна личность уравновешенная, объективная и без крайностей.

Нина Бруно слишком эгоистична, своей притягательностью уж очень тащит одеяло на себя, в ее руках Книга может быть даже опасна. Ив Пруитт, напротив, наименее себялюбива и авторитарна из всех, кого когда-либо знала Отам, следовательно, тоже не подходит. Верховная сестра должна уметь отказывать, когда надо, не испытывая чувства вины, иначе долго на этом посту не протянет. Могла бы неплохо подойти Мейв Моро, но у нее не хватает знаний и выучки, она правильно сделала, признавшись в своем письме, что высшим приоритетом для нее всегда останется семья, и Отам не собирается отодвигать ее в жизни Мейв на второй план ради столь ответственной позиции, как место Верховной сестры. У Аны, несмотря на ее естественный талант и готовность развивать его, просто не хватит сил и энергии. Слава богу, Джинни Эммерлинг не знает, что Ана не ахти какая соперница: ее личность и разнообразные приемы магии, которыми она владеет, слишком агрессивны, ей не хватает гибкости и умения идти на компромисс.

Дотти Дэвис по натуре всегда была не ведущей, а ведомой. И как бы ни был чист и свят ее интерес к Книге Теней, Отам знала, что за долгие годы она способна сделать много уступок своей христианской духовности. Стелла Дарлинг была бы прекрасной Верховной сестрой, если б только могла хоть немного смирить свой воинственный дух и не испытывала столь сильной тяги к земле. У Стеллы специализация в крови, и просить ее отказаться от нее ради поста Верховной сестры, где требуются более широкие навыки, значило бы лишить людей высококлассного целителя, виртуоза профессии. Чарли Соломон также в будущем узкий специалист, да к тому же слишком бродяга по натуре. Заставь ее навсегда остаться в Авенинге, не имея возможности в любую минуту сорваться с места и уехать куда глаза глядят, так она завянет. Кроме того, Верховная сестра ни в коем случае не должна быть слишком спиритуалистична, ей ни к чему экстрасенсорная сверхчувствительность. Помимо тайных мыслей и желаний людей Верховная сестра должна уметь слышать многое другое.

Оставалось несколько часов до принятия окончательного решения, а у нее нет кандидатуры, которая во всех отношениях могла бы возглавить группу. Более того, чтобы группа была полностью укомплектована, она должна быть тринадцатой. Отам встала и услышала, как скрипнули коленки. Она пробормотала ругательство по их адресу, и вдруг зазвонил телефон. Трубку она сняла, совсем забыв о том, что могла бы воспользоваться автоответчиком.

— Слушаю.

— Отам, это Сильви.

— Сильви, здравствуй, милая!

Отам потянулась всем телом, расправила члены и только потом уселась в старое кресло перед камином.

— Надеюсь, не помешала? — Сильви чуть ли не задыхалась. — Я знаю, что сегодня у вас выходной…

— Нет, нисколько, Сильви. Сейчас я просто… бездельничаю.

— Прекрасно, потому что я хочу попросить вас о небольшом одолжении. Оно касается одной моей подруги.

— Подруги, говоришь? — засмеялась Отам.

— Нет, я серьезно. И не потому, что она моя подруга. Ей действительно нужна ваша помощь. Я уже сто лет пытаюсь уговорить ее обратиться к вам, и вот наконец она согласилась. Я понимаю, сегодня праздник, но я боюсь, что, если не приведу ее к вам сегодня, момент будет упущен. Это очень важно, иначе я бы не просила. У вас найдется для нас минут двадцать?

Отам вздохнула, но постаралась сделать это так, чтобы Сильви ничего не заметила. Меньше всего сегодня ей хотелось кого-нибудь видеть. Настроение не то, да и дел оставалось много. Будь это кто другой, она бы точно отказала, но с ней говорила Сильви. Размышляя о том, что случилось с Пайпер, Отам знала (и эта мысль приводила ее в легкий трепет), что Сильви, скорее всего, будет единственным человеком, с которым она попрощается лично.

— Ну хорошо, милая. Приводи свою таинственную подругу. Но у меня сейчас полно работы, поэтому давай через пару часов, договорились? Мне как раз хватит, чтобы тут закончить.

— Отлично. Огромное вам спасибо, Отам. До встречи.

— Пока, дорогая, — сказала Отам и выключила телефон.

В два часа со всеми делами она вряд ли уложится, но хотя бы соберется. Отам еще раз вздохнула и вернулась в комнату. Разбросанные повсюду вещи напоминали ей о незавершенных делах, о важных событиях в ее прошлом. Как можно все это оставить? Оставить и эту жизнь, и друзей? Плакать хотелось, но она решительно взяла себя в руки. Нет, пусть все вдет, как должно идти. На очереди новый этап ее земного странствия, пора отправляться. Да и к тому же разве она не любит приключения, новые впечатления? Разве не обидно было, когда другие сестры предпринимали рискованные предприятия в исполненных магических тайн точках земного шара? Пришло время отправляться и ей, чтобы посмотреть, какие дары приготовила для нее жизнь. Может быть, ее работа в Авенинге выполнена и не вполне, но она закончилась.

Скоро чемодан ее был почти полон. Униформа сестры ордена Джен, которую она будет носить, когда уедет, книги любимых стихов, несколько старых философских манускриптов и томов беллетристики. Она подтянула поближе сложенное одеяло, лежащее на кровати, — уж это одеяло она обязательно возьмет с собой. У всех ее сестер были подобные одеяла, которые они ткали и вышивали все вместе. Ее одеяло очень красивое, из толстой ткани, с простым кельтским орнаментом. Как весело, бывало, они проводили время за изготовлением этих одеял! Она помнит, как тепло было сидеть всем вместе у станка, рассказывать друг другу разные случаи из жизни. Мерный шорох нити, продеваемой сквозь ткань, мерцание иголки — все это создавало атмосферу очарования, раскрывало их сердца навстречу друг другу и скрепляло их узы… волшебная атмосфера, не нужно было никакой магии. Как это мудро придумано — именно с таких посиделок приступать к какому-нибудь важному делу. Как хорошо, что скоро она снова встретится с сестрами.

О приходе Сильви она знала еще до того, как прозвенел дверной звонок. Она быстро повернула ключ и открыла старую дубовую дверь. Перед ней стояла Сильви, как всегда красивая и безмятежная. Рядом с ней — изумительное в своем великолепии создание с ярко-рыжей прической. Подобного Отам еще в жизни не видела. Девушка буквально завораживала; ну-ну, интересно, кто такая? Почему она до сих пор ее не встречала? Очень странно. Какая изумительная кожа! Светло-оливкового цвета, да-да, другого слова не подберешь, впрочем, нет, бронза с примесью золота. И вдруг ее осенило. Да это же Молли Моралехо, лучшая подруга Сильви, которая вот уже полгода наотрез отказывается с ней встретиться. Но как этой девушке до сих пор удавалось избегать ее, если, конечно, не сама судьба готовила им именно эту встречу? Наверное, шок, который она испытала, отразился на ее лице, потому что Сильви сразу нахмурилась.

— В чем дело, Отам? Что-нибудь не так? Может, мы рано пришли? Тогда мы…

— Нет-нет, заходите. — Отам жестом пригласила их в дом. — Наверное, вы Молли?

Девушка ответила ей удивленным, слегка смущенным взглядом.

— Сильви много мне о вас рассказывала, так что, вероятно, я угадала. Пойдемте на кухню, я приготовлю чай.

Они отправились, и, пока шли, похоже, дом произвел на Молли впечатление.

— Да, мне очень понравился ваш дом, — уверенно сказала Молли. — Потрясающий. Он гораздо больше, чем это кажется с улицы.

— Да, я знаю, мне повезло, что я… что мне он достался. Давайте-ка выпьем кофе. Я весь день пила травяные чаи, мне надо немного взбодриться.

— Спасибо, Отам, — сказала Сильви. — Можно сесть?

— Конечно, рассаживайтесь, — ответила Отам и уселась сама. — Значит, Молли, Сильвия говорит, что тебе нужен какой-то совет? Я понимаю, мы плохо знаем друг друга, но обещаю: все, что ты мне расскажешь, не выйдет за пределы этой комнаты и вряд ли меня потрясет. Сильви может это подтвердить, да, милая?

Сильви кивнула.

Молли уже не смущалась, как вначале, но на ее лице читалось сомнение.

— Мне о вас Сильви много рассказывала. Она вас очень любит и доверяет вам.

— Что ж, это чувство более чем взаимное. Но меня удивляет, что мы с тобой раньше не встретились. Будто проглядели друг друга. Странно, тебе не кажется?

Отам смотрела Молли прямо в глаза, и та — вот молодец! — взгляд не отвела.

— Да, пожалуй… не знаю. По правде говоря, мне и не нужно никаких советов. И еще, ну… я сама не хотела встречаться с вами. Понимаю, звучит несколько грубо, простите. И не обижайтесь, пожалуйста.

Сильви смотрела на Молли с испугом, но Отам была заинтригована.

— Что ж, очень жаль. Мне кажется, ты интересная барышня. И я уверена, нам есть о чем поговорить. Но раз уж ты пришла, я бы хотела знать зачем.

Молли медлила с ответом. Отам догадалась, что девушка не знает, как выразить то, что считала нужным сейчас сказать.

— Я знаю, кто вы такая, Отам, — произнесла она наконец. — В смысле, кто вы такая на самом деле. Я не говорила об этом Сильви, никому не говорила. Но я видела вас во сне.

Услышав эти слова, Отам похолодела. Так вот оно что! Она мысленно выругалась в адрес Ведеи — ну как можно было утаить от нее такое!

— Дело в том, что мне, видите ли, нравится моя жизнь, понимаете? Я хочу сказать… ммм, в общем… Что я хочу сказать? — Молли на секунду крепко сжала губы, а потом продолжила, слегка щурясь: — Я всегда знала, что я не такая, как остальные. Ну, что могу знать будущее, видеть вещие сны, они потом сбываются. И я знала, что эти способности у меня очень большие, понимаете? И еще знала, что это ненормально.

Отам понимала, что значит для нее произнести такое вслух.

— Я часто видела вас во сне, — продолжила девушка, — вас и вашу группу, ну, в те былые времена, и ваши занятия магией. И видела сны про другие странные вещи, про молнию и часы, про способность быть невидимкой, и про Пайпер, и про то, куда она отправилась. Словно я стою на железнодорожной станции, и приближается поезд, и этот поезд — вы. И я всегда могу сесть на него, только мне хочется как можно дольше повременить, потому что я и так знаю, что это обязательно произойдет. Я всегда знала, что в конце концов на него сяду.

Сильви побледнела и тяжело задышала. Молли же была совершенно спокойна.

У Отам отлегло от сердца.

— Значит, тебе известно, кто я. И известно, какая роль предназначена тебе. Почему же ты ждала? Я бы не взвалила на тебя то, к чему ты еще не готова.

Есть отчего досадовать. Но Отам прекрасно понимала, что так было предопределено заранее. С самого начала, и для этого были причины.

— В общем, я ждала, потому что хотела как можно дольше пожить нормальной жизнью. Ходить на вечеринки, пить алкоголь, кадрить парней, и чтоб никакой ответственности. Хотела как можно дольше пожить как все, а уж потом познать темную сторону жизни.

— Неужели ты серьезно думаешь, что я представляю темную сторону жизни? — вскинув брови, спросила Отам.

— Нет-нет. Я пошутила. Ну, вы меня понимаете. Этим нельзя заниматься вполсилы. Верно? Если уж взялся за гуж, как говорится… полезай в кузов. — Молли сверкнула улыбкой, которая тут же погасла. — Сейчас вы сделаете мне предложение. И после этого моя жизнь в корне переменится. И это круто, я жду не дождусь, когда это случится. Я просто не хотела, чтобы это случилось сразу. Я была не готова. Думаю, и вы тоже. Иначе зачем устраивать этот конкурс? Если бы вы были готовы, вы бы знали обо мне все. Просто пришли бы ко мне и забрали с собой.

Молли откинулась на спинку стула.

— Хотя я не отрицаю, я делала все, что можно, чтобы вы меня не заметили. Но теперь это уже не имеет значения, потому что я сама к вам пришла.

— Черт побери, Молли! — вдруг воскликнула Сильви, да так громко, что Отам и Молли вздрогнули. — Могла бы, по крайней мере, мне рассказать!

Отам посмотрела на нее с сочувствием. Откуда Сильви было знать, что здесь есть еще один человек, который уйдет без нее туда, куда ей путь заказан?

— Нет, не могла, — сказала Молли, глядя на подругу, будто прося у нее прощения. — Это неприятно задело бы тебя, а потом и Отам заметила бы. Я никому не говорила. Извини. И не обижайся. А кроме того, ты…

Отам встала, прервав Молли на полуслове. Сказано было достаточно, и теперь надо поговорить с ней наедине, чтобы выяснить, что она знает и умеет, пока Молли не выболтала что-нибудь еще.

— Молли, я бы хотела, чтобы ты пошла со мной. А ты, Сильви, выпей пока чайку. А потом можешь зайти в магазин и взять себе на память что захочешь и сколько захочешь, хоть все забирай. За счет заведения.

Сильви хмуро посмотрела на Молли. Она понимала, что должна уйти, оставить подругу наедине с Отам, но ей этого очень не хотелось.

— Серьезно? — нерешительно спросила она.

— Абсолютно.

Сильви кивнула и встала, а Отам повела Молли наверх, в свою спальню. Войдя, Молли села на стул в углу, чтобы молча ждать. Отам опустилась на кровать лицом к ней, закрыла глаза и протянула ладони. Вдруг она ощутила легкий ветерок и почувствовала: Молли поняла, что этот ветерок создан ею, Отам.

И в это мгновение, казалось, остановился, замер весь мир. Отам представила себе умиротворенных младенцев и тринадцатилетних девочек, счастливых со своими матерями, притормозившие автомобили и заводские конвейеры, замедляющие свой ход. И вдруг в тишине раздался шелест бумаги, с высокой книжной полки слетел и поплыл по воздуху дневник Отам и аккуратно опустился прямо на колени Молли.

— Черт побери! — сказала она.

— Черт тут ни при чем. Значит, ты давно знала, что я собираюсь предложить тебе свой дневник?

— Да. Я видела, что вы мне что-то должны передать, но что именно, я не знала. — Она тряхнула головой, и золотистые кудри взлетели и снова упали. — Фантастика! Вы что, умеете двигать вещи, ну, на расстоянии? Они у вас даже летают по воздуху?

— Итак, — сказала Отам, ощущая потребность облечь эту важную минуту в некое подобие ритуала, — вручаю тебе эту Книгу. В ней ты найдешь описание не только моей жизни, но и первоначальных уроков, которые всем вам нужно будет усвоить перед тем, как двигаться дальше. К тому времени, как ты будешь готова начать, по сравнению с остальными у тебя будет преимущество, поэтому не беспокойся. Ты сможешь заниматься их обучением, у тебя получится.

Сперва смысл слов, которые произносила Отам, прошел мимо ушей Молли, и Отам ее в этом не винила.

— Отам, это, конечно, круто, что вы умеете силой мысли передвигать вещи и все такое, но кто вы такая, если честно? И что такое я?

— Скажу откровенно, Молли, я и сама не вполне себе представляю, — искренне ответила Отам. — То есть я знаю, конечно, что мы входим в состав ордена, который называется Джен. Откуда он взялся, когда и как он начал свою деятельность?.. У меня нет ответов на эти вопросы. Здесь мы многое принимаем просто на веру.

Отам посмотрела на Молли с нежностью. Какая замечательная девушка, в ней столько силы, энергии, что просто не верится: мощь прет из нее, как вода из пожарного шланга. Понятно теперь, почему они встретились именно сейчас, перед самым ее уходом. Этот странный, нестандартный ребенок стал бы ей как родная дочь, девочка подходит для этого больше, чем любая ее сестра или подруга. И тогда Отам ни за что не смогла бы уйти от нее. Молли заполняла собой эту полость, где никогда не было детей, пустовавшую сотни лет. Отам потеряла бы свою объективность и никогда не стала бы хорошим учителем.

— У меня такое чувство, что ты довольно много знаешь и о том, что мы способны делать, и о том, как мы организованы. Я права?

— Да. Нет, я, конечно, понимаю: небольшие группы, разбросанные по всему миру. Я не понимаю одного: почему все так? Зачем все эти тайны?

— Ну, об этом поговорим в другой раз, — строго ответила Отам. — Ты должна с самого начала усвоить, что мы не лидеры и не вожди. А также не герои, не сорвиголовы и не шоумены. Строго придерживаемся правил, служим высшему добру. Это прочистит тебе мозги, Молли. Тебе частенько придется делать то, с чем ты не согласна. И только потом, возможно многие годы спустя, поймешь, что к чему, поймешь смысл этого. Джен всегда имеет программу действий, и, как ни неприятно это для твоих ушей, эта программа безупречна.

Отам взяла свой дневник и мягко вложила его в руки Молли.

— Вижу, тебя это не пугает. И это меня радует. Ты не останешься одинока. Тебе пришлют наставников, и здесь, в Авенинге, у тебя будет время пообщаться с каждым, чтобы овладеть основами знания. Ты смелая девушка и прирожденный лидер, тебя ждут большие дела.

По лицу Молли Отам ясно видела: та поняла, что ее ожидает.

— Жить можешь перебраться сюда, — продолжила она. — Вообще-то уже сейчас и дом, и все, что в нем есть, принадлежит тебе, а также у тебя будет приличный счет в банке. Слава богине, тебе восемнадцать, это уже решает одну проблему. Сумма в банке такова, что можно жить на проценты. Мой адвокат все уже устроил, нам с тобой остается только подписать бумаги.

И Отам указала на пачку бумаг на письменном столе.

— О боже, значит, вы от нас уходите, неужели это правда? — Молли была так напугана, что чуть не кричала:

— Да, милая, боюсь, мне надо покинуть вас. — Отам проговорила это с искренним и глубоким сожалением. — Найди я тебя пораньше, я сама обучила бы тебя многому. Но Книга официально уже перешла в твои руки, и прежняя владелица должна отойти в сторону. Есть такой способ обучения плаванию — тебя бросают в воду и говорят: плыви. Но я всем сердцем верю, ты не утонешь.

Молли прижала Книгу к груди. Отам видела, что сама возможность держать ее в руках придает ей некую уверенность.

— Но вы не можете так уйти! Ведь вы, наверное, в этом городе самая главная! Люди вас любят, люди вам верят, разве они придут за советом к какой-то сопливой девчонке? — Молли два раза моргнула и снова залопотала: — И куда это, интересно знать, вы собираетесь отправиться? Где еще вы найдете место, в котором вы так нужны, как в Авенинге?

Отам опустила ей руку на колено, чтобы подбодрить ее.

— Много лет назад — и не сосчитать сколько — я встретилась с женщиной, которая в корне изменила мою жизнь. Она предложила мне примерно то же самое, что сейчас я предлагаю тебе. Вместе мы отыскали еще двенадцать женщин, как и мы, да и ты тоже, обладающих способностями к магии. Группа была укомплектована, и эта женщина покинула нас, чтобы снова возглавить свою группу из двенадцати человек. Я тоже сейчас отправляюсь к своим сестрам, меня ждет очередной этап моего земного странствия. Ты удивишься, если я скажу, что еще пять минут назад у меня не было никого, чтобы возглавить группу из двенадцати склонных к магии женщин, которых я отыскала здесь. Мне надо было что-то решать, но Вселенная всегда способна к саморегуляции, вот тут как раз ты и явилась.

Молли глубоко вздохнула, пытаясь усвоить услышанное.

— А вы вполне уверены в этом? Я, например, без вас ни в чем не уверена. Вы посмотрите, ведь я еще совсем девчонка. Мне, например, кажется, что без вас я не справлюсь.

Отам решительно покачала головой.

— Прежде всего тебе надо подойти к моему столу и просмотреть эссе своих новых сестер. Ты увидишь самый широкий спектр талантов и способностей. Там есть и колдуньи, и целительницы, и пророчицы, и охранительницы, и медиумы. Но я еще раз тебе говорю: ты — Верховная сестра. Ты будешь стоять во главе этих женщин. И ты в конце концов научишься понемногу делать все, на что способны они со своими талантами. Но это будет еще очень не скоро. Каждая из них может тебя кое-чему научить. Ты не будешь одинока. Вас будет тринадцать, и вместе вы найдете ответы на все вопросы.

— Хорошо, хорошо, значит, мы будем делать все вместе? Это уже легче.

Несколько секунд Молли о чем-то думала, а потом вдруг выставила ряд четко сформулированных вопросов:

— Как долго это продлится и будет ли орден Джен посылать людей, чтобы за нами присматривать? Как часто они будут появляться?

Она трезво смотрела на вещи и желала получить от Отам исчерпывающие ответы на все вопросы перед тем, как та покинет город.

— Столько, сколько надо. Но как только ты формально пройдешь посвящение и примешь на себя бразды руководства, многое прояснится: и твои вопросы, и сфера деятельности. Вы все будете жить здесь, в Авенинге, как посвященные. Когда этот уровень будет завершен, вы, одна за другой, покинете его. Твоих сестер отошлют совершенствовать каждую свой конкретный дар. Но ты, Молли, останешься здесь, как и я в свое время, ты станешь присматривать и за общиной, и за твоими двенадцатью женщинами, куда бы их ни направили. А потом придет время двигаться дальше, для меня оно настало сейчас.

— Но куда вы отправляетесь? Я хочу сказать, можно будет связаться с вами, если вдруг позарез понадобится?

— И да и нет. Это не так-то просто объяснить. Это не какое-то место в пространстве, здесь или там. Но я обещаю, что буду приглядывать за тобой, а твоим главным советчиком станет эта Книга.

Лицо Молли прояснилось, и Отам была рада: видно же, что девушка доверяет ей, а это сейчас самое главное.

— Ну, что скажешь, Молли? Я бы не задавала этот вопрос, если б не была абсолютно уверена, что у тебя все получится. Каждая косточка моего тела говорит мне о том, что ты именно то, что мне надо. Ну, будем подписывать?

Отам понимала, что Молли пытается собраться с мыслями, заглянуть поглубже в себя, прислушаться к сокровенным движениям своего существа. Она вся сосредоточилась, стараясь распознать, услышать ответ. Как приятно видеть, что девушка не подскакивает на стуле с готовностью сразу дать согласие. Вот она медленно встает, по-прежнему прижимая Книгу к груди. Свободной рукой берет ручку и одну за другой подписывает бумаги. Ну, слава богу, сразу на душе стало удивительно легко. Теперь Отам точно готова отправляться дальше.

Подписав бумаги сама, Отам повернулась к Молли:

— Ну вот, мне можно уходить. Тебе понадобится какое-то время, чтобы привыкнуть к новому положению. Через несколько недель я помогу тебе оповестить об этом остальных. Может быть, у меня появится какая-нибудь новая информация. Но никому не говори, что я с тобой связывалась. Я хочу, чтобы все скорей свыклись с моим отсутствием. Думаю, прочитаешь эссе и согласишься, что все эти женщины прошли испытание.

Отам направилась к двери, но Молли схватила ее за руку.

— Подождите, вы что, уже собрались? Вот так? Даже не попрощавшись? А магазин? А Сильви? Она же ждет там внизу.

Отам взяла Молли под руку и повела ее по коридору к своему кабинету. Они остановились перед закрытой дверью.

— Молли, я и так уже припозднилась. Мне пора уходить. Магазин был моим, теперь он твой. Скорее всего, ты захочешь сначала окончить школу, но потом советую переделать здесь все по своему усмотрению. Открой на его месте детский сад, библиотеку, бар — в общем, что в голову придет. «Роща Деметры» — моя задумка, но ты придумай что-нибудь свое. А Сильви передай, что я еще вернусь. Все, больше мне здесь делать нечего. Удачи тебе, Молли.

Отам поцеловала девушку в мягкую, покрытую веснушками щечку и открыла дверь. Прошла внутрь и решительно захлопнула за собой дверь.

Раздался какой-то звук. Пронзительный и столь удивительный, что Молли сначала подумала, ей послышалось. Подождав пару секунд, она отворила дверь, за которой скрылась Отам. Там было пусто. Отам куда-то исчезла.

«Ну чем я теперь не Алиса, которая провалилась в кроличью нору?» — думала Молли.

Несмотря на свои восемнадцать, она ощущала себя маленькой девочкой, которой и восьми не исполнилось. Но с другой стороны, ей казалось, что она уже вполне зрелая женщина. Впрочем, все дело было в Книге, которую Молли крепко прижимала к груди: она придавала ей уверенности и силы. В эту минуту Молли ощущала, как невидимые узы связывают ее со всем миром, ей казалось, что она может получить ответы на все вопросы, которые безумно пляшут у нее в голове и просятся на язык. Нет-нет, их, конечно, необязательно произносить вслух. Просто она знает эти вопросы, и это знание придает ей отваги, какой прежде она за собой не знавала.

Молли медленно пошла вниз. Сильви новость, скорее всего, потрясет и опечалит. Нелегко терять еще одного человека, который сыграл в твоей жизни столь большую роль. Но стоит лишь открыть дневник Отам, как все сразу изменится. Они прочитают первую страницу вместе. Молли возьмет Сильви за руку и шепотом станет читать ей на ухо. Скажет, что это еще только начало. Этот дремлющий мир они перевернут вверх ногами, и начнется такая жизнь, какую люди прежде и вообразить не могли. Еще крепче прижав к себе Книгу, Молли Моралехо сошла с последней ступеньки и улыбнулась.