Книга: Ежевичное вино
Назад: 58
Дальше: 60

59

Следующие несколько дней затопил вакуум. Джей спал. Ел и пил в ошеломлении. Повсеместная дыра в форме Джо стала чудовищной, заслоняла свет. Книга лежала заброшенная, близкая к завершению, и собирала пыль в коробке под кроватью. Хотя дождь прекратился, Джей не смел выглянуть в сад. Запущенные «Особые» изрядно вымахали в своих горшках в ожидании пересадки. Немногие фрукты, пережившие дождь, без присмотра падали на землю. Сорняки, жадно росшие в мокрую погоду, начали наступление. Через месяц и следа не останется от его трудов.
«Поцелуем солнца простится грех…»
Хуже всего было неведение. Оказаться совсем рядом с разгадкой тайны — и снова ее потерять, глупо, без объяснения. Все казалось таким бессмысленным. Джей представлял, как Джо наблюдает из-за кулис, готовый выпрыгнуть. Сюрпри-из! Просто шутка, вот и все. Искусный обман, друзья выстроились за занавесками с сувенирчиками и лентами, Джилли, и Мэгги, и Джо, и все-все-все из переулка Пог-Хилл, маски сдвинуты и обнажают истинные лица. Горе, что превращается в смех по выяснении истины. Но Джея на эту вечеринку не пригласили. «Особые» кончились. Выпиты до дна — ежевика и бузина, пьяблоко и шиповник. Волшебство кончилось. Навсегда.
И все же я по-прежнему слышал их. Словно часть их существа улетучилась в воздух, слившись с домом, просочившись в дерево и пластик, подобно запаху сигарет и жженого сахара. Все гудело их минувшим присутствием, гудело, и пело, и смеялось громче прежнего; камень, и плитки, и полированное дерево — все шептало в волнении и возбуждении; вечно беспокойное, вечно говорливое. Только Джей не слышал. Оставив ностальгию далеко позади, он окунулся в уныние, из которого, казалось ему, ничто его не вытащит. Он вспоминал все мгновения, когда ненавидел Джо. Все мгновения, когда злился на дезертирство старика; все то, что говорил себе и другим. Ужасные слова. Он думал, что мог отыскать Джо сто лет назад, но даже не попытался. Он мог нанять детектива. Он мог заплатить кому-нибудь, чтобы его нашли, раз уж не сумел найти его сам. Вместо этого он сидел и ждал, пока Джо найдет его. Столько потерянных лет принесено в жертву гордости. А теперь уже слишком поздно.
Он смутно помнил чьи-то слова о том, что прошлое — это остров, окруженный временем. Он упустил последнюю лодку на остров, горько повторял он себе. Пог-Хилл теперь в списке мест, безвозвратно утерянных для него, хуже чем просто утерянных. После смерти Джо Пог-Хилл будто и не существовал никогда.
«Поцелуем солнца простится грех…»
Но то, что он сделал, выходит за рамки. Джо был здесь, сказал он себе. Джо жил в Пог-Хилле все это лето. «Астральное путешествие, — сказал он. — Вот почему я так много сплю, во как». В конце концов Джо вернулся к нему. Джо попытался все исправить. И все-таки Джо умер в одиночестве.
Хорошо, что Роза еще здесь. Визиты Маризы тоже на время подбадривали Джея. По крайней мере, заставляли не напиваться с утра пораньше. Надо следовать обычному порядку вещей, даже если он потерял всякий смысл.
Мариза отчасти заметила перемену в нем, но на ферме дел было невпроворот — не до Джея. Прокладку дренажа почти закончили, стоячая вода ушла с виноградника, Танн наконец вернулся в свои берега. Ей пришлось расстаться с частью сбережений, чтобы заплатить за работу и новое оборудование, но все же воодушевление вернулось к ней. Если урожай удастся спасти, останется надежда на будущий год. Если только ей удастся найти денег, чтобы выкупить землю — не слишком подходящую для строительства и в основном слишком болотистую для земледелия. Она знала, что Пьер Эмиль не заинтересован в аренде: такое соглашение не слишком выгодно. В Тулузе у него семья. Нет. Он продаст. Она знала, что продаст. Вполне возможно, задешево, говорила она себе. В конце концов, это не Ле-Пино. Даже теперь она, возможно, еще сумеет наскрести денег. Двадцать процентов — все, что ей нужно. Оставалось надеяться, что Мирей не помешает. В конце концов, старухе невыгоден ее отъезд. Совсем наоборот. Но земля должна принадлежать Маризе. Она не будет во власти договора об аренде. Мирей понимает почему. Они нуждались друг в друге, как бы ни была отвратительна старухе одна мысль о подобной связи. Они шли по краю пропасти, и каждая держала в руках конец веревки. Упадет одна — упадет и другая.
Мариза лгала без угрызений совести. В конце концов, она оказала Мирей услугу. Ложь защищала их, как оружие, слишком ужасное для использования в войне. Но время утекало для обеих. Перед ней маячило окончание срока аренды. Перед Мирей — болезни и старость. Старуха хотела выжить ее с фермы, потому что это делало ее уязвимой. Маризе оставалось лишь гадать, в силе еще старые угрозы или нет. Возможно, теперь они ничего для Мирей не значат. Перспектива потерять Розу когда-то заткнула рот им обеим. Но теперь… Мариза гадала, важна ли еще Роза для Мирей.
Гадала, что им обеим осталось терять.
Назад: 58
Дальше: 60