Эпилог
Кому-то может показаться, что разговор о том, что поднимающая голову Мексика в конце концов бросит вызов гегемонии США, — несколько притянут за уши. Однако подозреваю, что и наш современный мир показался бы людям, жившим в начале XX в., также притянутым за уши. Как я написал в предисловии к этой книге, когда мы пытаемся предсказывать будущее, здравый смысл почти всегда нас предает — стоит только взглянуть на потрясающие перемены, произошедшие в течение XX в., и постараться предсказать их с помощью здравого смысла. Сразу станет очевидно, что строить прогнозы на будущее следует, прежде всего поставив под сомнение ожидаемое.
Люди, родившиеся сегодня, будут жить и в XXII в. Когда я рос в 50-х годах XX в., то следующее столетие ассоциировалось лишь с научной фантастикой, а не с той реальностью, в которой пройдет моя жизнь. Практичные люди сосредотачиваются на завтрашнем дне и оставляют века мечтателям. Однако правда оказалась в том, что для меня XXI в. повернулся весьма практичной стороной и немалая часть моей жизни охвачена событиями этого времени. И то, что сейчас на подходе история нового века, его войны, его технологические изменения, социальные трансформации, поразительно меняет мою жизнь. Я не погиб в ядерной войне с Советами, хотя был свидетелем многих войн, большинство из которых никто не мог предсказать. «Джетсоны» не определяли жизнь в 1999 г., однако я пишу эти слова на компьютере, который могу удержать одной рукой и который, обходясь без проводов, за секунды умеет получать информацию со всего мира. Организация Объединенных Наций не решила проблем человечества, однако статус чернокожих и женщин претерпел разительные изменения. То, чего я ожидал и что произошло, совершенно не совпало.
Оглядываясь назад, в XX в., мы видим то, в чем можем быть уверены, что было вполне вероятно и что осталось неизвестным. Мы можем быть уверены, что национальные государства и дальше будут способом организации человечества в нашем мире. Мы полагаем, что войны могут стать более смертоносными. Альфред Нобель знал, что его изобретение превратит военные действия в бесконечный ужас, это знал и я. Мы стали свидетелями революционных изменений в том, как мир стал общаться и путешествовать — радио, автомобили и самолеты уже существовали, и чтобы увидеть, что они будут значить для завтрашнего мира, требовалось только воображение и желание верить. Нам нужно было лишь подавить свой здравый смысл.
Зная, что войны неизбежны и что с течением времени они становились только страшнее, несложно было предположить, кто с кем будет воевать. Вновь объединившиеся европейские силы — Германия и Италия — и вновь развивающая свою промышленность Япония попытались переопределить международную систему, которую контролировали страны Атлантической Европы, главным образом Британия и Франция. И по мере того, как эти войны раздирали Европу и Азию, несложно было предположить (и многие прогнозировали это), что Россия и Америка станут крупнейшими мировыми гегемонами. То, что последовало за этим, более туманно, однако также доступно воображению.
В начале XX в. писатель-фантаст Герберт Уэллс описывая оружие, которым будут вести сражения будущие поколения. Для этого ему нужно было лишь взглянуть на уже разработанные, готовые для практического внедрения технологии и включить их в войны будущего. Но вообразить можно не только технологические достижения. Военные игры в Военно-морском колледже США и японских оборонных войсках помогут очертить контуры будущих боев между США и Японией. Германские генералы перед обеими мировыми войнами прогнозировали их вероятный ход и риски. Уинстон Черчилль предвидел последствия войны: потерю Британской империи и будущую холодную войну. Никто не мог представить себе точные подробности событий, однако основные принципы XX в. можно было почувствовать.
Именно это я попытался сделать в своей книге — почувствовать XXI в., опираясь в первую очередь на геополитику. Я начал с вечного: с постоянства человеческой натуры, балансирущей между небесами и адом. Затем я стал искать долгосрочные тенденции и нашел их в закате и упадке Европы как центра мировой цивилизации, приходе ей на замену Северной Америки и доминирующей в этом регионе силы — США. Предположив подобное кардинальное изменение расклада сил международной системы, несложно разглядеть и характер США — своевольный, незрелый и блестящий, и реакцию на него остального мира — страх, зависть и сопротивление.
Затем я сосредоточился на двух вопросах: первый — кто же окажет сопротивление новому гегемону; второй — как США отреагируют на этот отпор. Противостояние будет возникать волнами, продолжая короткие сменяющие друг друга периоды XX в. Сначала в ряды несогласных встанут страны ислама, затем Россия, потом коалиция новых сил (Турции, Польши и Японии) и наконец Мексика. Дня того чтобы понять, как будут реагировать США, я изучил процессы, складывающиеся в американском обществе в 50-летние циклы (которые сменяют друг друга последние несколько сотен лет), и пытался представить себе, какими будут 30-е и 80-е годы XXI в. Это позволило мне уловить радикальную социальную перемену, которая происходит в настоящее время, — прекращение роста населения, — и представить себе, что она будет значить для будущего. Я также попытался вообразить, как новые, уже существующие технологии станут ответом на социальные кризисы — сделать это мне позволила связь, которую я заметил между развитием робототехники и получением солнечной энергии в космосе.
Чем ближе мы подойдем к деталям, тем скорее ошибемся — я, как никто другой, знаю это. Но моя задача — как я ее вижу — передать читателю ощущение от предстоящего в XXI в., дать возможность почувствовать его события. Я могу во многом ошибаться. Я могу быть не прав и в том, какие страны обретут большую мощь и как они будут сопротивляться США. Но я совершенно уверен, что положение Америки в международной системе станет самым спорным вопросом XXI в. и что другие страны попытаются бороться с ее подъемом. В конце концов, если мне придется выделить самое важное в этой книге, я скажу, что это США — которые далеки от упадка и уже начали свой подъем.
Важно, что эта книга вовсе не ставит своей целью восхваление США. Я сторонник американского режима, но не из Конституции или федералистских документов США черпают свою силу. Эту силу дают Америке сопротивление генерала Джексона при Новом Орлеане, поражение генерала Санта-Анна при Сан-Джасинто, аннексия Гавайских островов и передача США британских военно-морских баз Западного полушария в 1940 г. — наряду с уникальными географическими чертами, анализу которых я посвятил много места на этих страницах.
Одной важной проблемы я здесь не касался. Любой читатель заметит, что в этой книге я ни слова не сказал о глобальном потеплении. Я сделал это намеренно. Я верю, что температура на Земле становится выше, и, поскольку ученые сказали нам, что дискуссия окончена, я с готовностью признаю, что глобальное потепление вызвано человеком. По словам Карла Маркса, человечество не ставит перед собой проблем, для которых у него еще нет решения. Не знаю, верно ли это всегда, но в этом случае, кажется, так и есть.
Два момента позволят людям справиться с глобальным потеплением. Во-первых, прекращение роста населения за несколько десятилетий снизит практически любой спрос. Во-вторых, рост расходов на добычу и использование углеводородов заставит все активнее искать альтернативные виды топлива. Очевидная альтернатива — солнечная энергия, но мне ясно, что на Земле получить солнечную энергию будет не так просто. Однако большинства препятствий не существует, если получать солнечную энергию на орбите в космосе. Ко 2-й половине XXI в. мы станем свидетелями демографических и технологических изменений, которые будут связаны с решением этого вопроса. Другими словами, уменьшение численности населения и поступление преобладающего количества энергии из космоса совместно решат проблему. Ее решение вообразимо уже сегодня, оно станет непреднамеренным последствием других процессов.
Эта книга написана именно о непреднамеренных последствиях. Если люди смогут решить, что и в какой момент они хотят делать, прогнозирование станет невозможным. Свободу невозможно прогнозировать. Но самое интересное, что человек удивительно несвободен. Сегодня люди вольны иметь по 10 детей, но этого никто не делает. В наших действиях мы по рукам и ногам связаны временем и местом, в котором живем. И действия, которые мы совершаем, ведут к последствиям, которых мы не предполагали. Инженеры NASA, впервые используя микрочип, для того чтобы построить компьютер на борту космического корабля, вовсе не собирались создавать iPod.
Я писал эту книгу, держа в голове границы поведения, навязанные людям и нациям, пытаясь понять, как эти границы заставляют их поступать в тех или иных случаях, и затем представить себе непреднамеренные последствия их поступков. Передо мной было бесконечное множество неизвестных, но я понимал, что ни один прогноз на следующее столетие не может быть полным или безоговорочно верным. И все же, если в этой книге мне удалось дать читателю представление о рамках, в которые будет поставлено человечество, его вероятной реакции и результатах его действий в более широком плане — я буду доволен.
Мне было очень странно писать эту книгу, ведь я никогда не узнаю, правдой она обернется или ложью. Поэтому я пишу для своих детей и даже для внуков, которые уж точно будут это знать. Если моя книга как-то поможет им, я буду к их услугам.
